Древнегреческая мифология

     Некогда самостоятельные божества, демоны или  герои выступают в виде закостеневших  внешних придатков (атрибутивные рудименты) к другим персонажам, орел и Ника  около Зевса; сова или змея около Афины и др.

     Тому  или иному мифологическому образу постоянно сопутствуют также  функциональные рудименты: перун Зевса, лук и стрелы Аполлона, трезубец Посейдона, жезл и крылатые сандалии Гермеса и др. Если рудимент мифа отражает его прошедшее, то фермент  указывает на будущее развитие мифа. У Гесиода эхидна — полузмея-полудева, она прекрасна, но зловредна, ненавистна людям. Этот мотив отвержения эхидны — элемент в мифе, объясняющий  стремление человека обуздать стихийные  силы природы. Тантал наказан за человеческое жертвоприношение; это, — несомненно, фермент, свидетельствующий о позитивных сдвигах в морали. Прометей у Гесиода  представлен заурядным обманщиком, вздумавшим перехитрить самого Зевса. Но именно этот момент противодействия  Зевсу в дальнейшем лег в основу эсхиловской концепции Прометея-богоборца.

     Между составляющими миф элементами устанавливаются  не только хронологические, но и самые  разнообразные смысловые связи, образующие мифологические комплексы. Один из таких комплексов — комплекс-интерполяция — состоит из отдельных смысловых элементов, связанных более или менее механически. Примером такого комплекса является гомеровское представление о тенях в загробном мире, которое дается в XI песне «Одиссеи». Если комплекс-интерполяция понимается как объединение в одно целое чуждых друг другу элементов без всякой мотивировки, то комплекс-компиляция есть объединение элементов, также несходных или противоположных, но это объединение уже определённым образом мотивировано. Аполлон, Артемида и Лето первоначально были демонами совершенно разного происхождения, никак между собой не связанными. Их объединение — Аполлон и Артемида как дети Лето от Зевса — есть мифологический комплекс-компиляция. Олимпийская семья богов, образовавшаяся в результате объединения европейских и малоазиатских божеств, — тоже компиляция, поскольку присоединённые азиатские божества стали трактоваться как дети Зевса и Геры.

     Оба типа мифологических комплексов (интерполяция и компиляция), а также бесконечно разнообразные приближения то к  одному, то к другому такому типу встречаются в античной мифологии  постоянно. Например, Диомед то вступает в бой с богами и ранит их, то заявляет о невозможности вступать в борьбу с богами. Прометея наказывают в одном случае раз навсегда, без  всякой надежды на освобождение, в  другом — его освобождает Геракл. В греческой мифологии может  быть выделен также монолитно-художественный мифологический комплекс, в котором  все элементы мифа составляют одно целое. Примером такого комплекса является образ сирен у Гомера. Это —  полуптицы полуженщины; они поют такими завлекающими, чарующими голосами, что всякий путник высаживается на берег, но сирены тут же его уничтожают, поэтому у них на берегу целые  горы человеческих костей и гниющих  остатков. В этом образе совмещаются  художественный восторг и гибель, т. е. красота и смерть. С другой стороны, у Гомера в этом мифе совмещаются  различные эпохи культурного  социального развития: наряду с фетишизмом и людоедством характерная для Гомера высокоразвитая эстетическая культура.

     В т. н. полярном комплексе противоположные  по смыслу элементы в силу именно общей  художественной идеи даны сразу: и во всей своей противоположности, и  во всём своём тождестве. Например, самый «светлый» бог Зевс вступает в брак с самой «темной» богиней  Персефоной, и от этого брака рождается  Загрей. Загрея ещё младенцем растерзывают и поедают титаны. Но из золы испепелённых Зевсом титанов происходят люди, которые  поэтому являются носителями и титанического, и дионисийского начала. Афина  горгона убивает горгону Медузу и оттого сама перестаёт быть горгоной. Либитина — любовь и смерть одновременно.

     При исследовании греческой мифологии  необходимо также учитывать её географическое распространение (т. н. географическая мифология) и исторические особенности  тех или иных местностей, к которым   приурочиваются события, излагаемые в разных античных мифах. Например, Эдипа нельзя оторвать от Фив, мифы о Тесее относят к Афинам, о Менелае и Елене — к Спарте и др. 

     2.2. Доолимпийский период 

     Процесс жизни воспринимается первобытным  сознанием в беспорядочно нагромождённом виде, окружающее материализуется, одушевляется, населяется какими-то непонятными слепыми  силами. Все вещи и явления в  сознании первобытного человека исполнены  беспорядочности, несоразмерности, диспропорции и дисгармонии, доходящей до прямого  уродства и ужаса. Земля с составляющими  её предметами представляется первобытному сознанию живой, одушевлённой, всё из себя производящей и всё собой  питающей, включая небо, которое  она тоже рождает из себя. Как  женщина является главой рода, матерью, кормилицей и воспитательницей в период матриархата, так и земля понимается как источник и лоно всего мира, богов, демонов, людей. Поэтому древнейшая мифология может быть названа хтонической. В её развитии прослеживаются отдельные этапы. На раннем этапе, т. е. на стадии собирательно-охотничьего хозяйства, сознание ограничено непосредственно чувственным восприятием, непосредственно видимыми и осязаемыми вещами и явлениями, которые одушевляются, на них переносятся социальные функции общинно родовой формации. Такая вещь, с одной стороны, насквозь материальная, с другой — одушевлённая первобытным сознанием, есть фетиш, а мифология — фетишизм. Древний человек понимал фетиш как средоточие магической, демонической, живой силы. А так как весь предметный мир представлялся одушевлённым, то магической силой наделялся весь мир, и демоническое существо никак не отделялось от предмета, в котором оно обитало. Например, Зевс — верховное божество в позднейшей греческой мифологии — почитался первоначально в городе Сикионе (Пелопоннес) в виде каменной пирамиды, на Ликейской горе в Аркадии — в виде колонны. Геру в городе Феспиях (Беотия) представляли как обрубок древесного ствола, а на острове Самое — в виде доски. Аполлона представляли пирамидой, его мать Лето на Делосе — необработанным поленом и др.

     Несмотря  на всё позднейшее идейно-художественное развитие таких образов, как Зевс, Гера, Аполлон, Афина Паллада, Афродита, Эрот, хариты, Геракл и др., их продолжали почитать в виде камней и кусков дерева (обработанных и необработанных) даже в период наибольшего расцвета греческой цивилизации. Примером архаического фетиша является дельфийский омфал, или «пуп земли». Когда-то Рея, желая  спасти от своего мужа Кроноса новорождённого Зевса, дала ему вместо младенца Зевса  завёрнутый в пелёнки камень, который  и был проглочен Кроносом. Извергнутый  Кроносом, он был помещён в Дельфах  как центр земли («пуп земли») и  стал почитаться как святыня: его  облачали в разные одежды и умащали благовониями. Виноградная лоза и плющ, хотя первоначально и не связывались с Дионисом (который вначале был богом производительных сил природы вообще), в дальнейшем прочно вошли в его мифологию. Об этом свидетельствует множество эпитетов Диониса, связанных либо с самим этим растением, либо с вином как продуктом виноградной лозы. «Виноградный», «многогроздный», «виноносец», «виноразливатель» и др. — главные эпитеты Диониса, а название одного из дионисовских праздников 

     2.3. Боги и демоны греческой мифологии 

     По  мере развития производящего хозяйства  человек начинает интересоваться вопросами  производства вещей, их составом, их смыслом  и принципами их строения Тогда то человек научился отделять «идею» вещи от самой вещи, а так как вещами являлись фетиши — отделять идею фетиша от самого фетиша, т. е. отделить магическую силу демона вещи от самой вещи —  так совершился переход к анимизму. Как и фетишизм, анимизм имел свою историю. Вначале существовало представление, что демон вещи настолько неотделим  от самой вещи, что с ее уничтожением он тоже прекращает свое существование (подобно нимфам дерева гамадриадам, умирающим вместе с порубкой самого дерева). В дальнейшем росло представление  о самостоятельности этих демонов, которые не только отличаются от вещей, но и способны отделяться от них  и сохраняться в течение более  или менее длительного срока  после уничтожения этих вещей (подобно  нимфам дерева дриадам уже остающимся в живых после уничтожения  самого дерева). Первоначальный анимизм  связан с представлением о демонизме  как о некоей силе, злой или (реже) благодетельной, определяющей судьбу человека. У Гомера имеется много  примеров именно такого безыменного, безликого, внезапно действующего совершенно неожиданного и страшного демона. Олимпийские  боги тоже бывают страшными, но они имеют человеческий вид, имена, к ним можно обращаться с просьбами, с ними возможно общение. Но то, что Гомер называет демоном, часто совершенно противоположно этому. Это есть именно мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная и роковая сила, о которой человек не имеет ни какого представления, которую не может назвать по имени и с которой нельзя вступить ни в какое общение, т. к. этот демон еще не имеет никакой фигуры и никакого лица, никакого вообще очертания. Внезапно нахлынув неизвестно откуда, он мгновенно производит катастрофу и тут же бесследно исчезает. Демон — это первоначально та внезапно действующая сила, о которой человеку ничего не известно, его законченного образа еще не существует, но он уже не является фетишем. В дальнейшем в результате освоения мифологическим мышлением этих демонов появляются демоны отдельных вещей, событий, обладающие, разной силой воздействия на человеческую жизнь и природу. С момента, когда прежде безличный демон получает ту или иную индивидуализацию, происходит переход от преанимизма к анимизму. Боги и демоны греческой мифологии мыслятся обычно как существа материальные, чувственные. Они обладают самым обыкновенным телом, хотя оно возникает из разных видов материи. Если древние греки представляли себе, что самая грубая и тяжелая материя — это земля, вода же есть нечто более разреженное, а воздух еще тоньше, чем вода, и тоньше воздуха огонь, то и демоны состояли из всех этих стихий. Боги же состояли из материи еще более тонкой, чем огонь, а именно — из эфира.

     Миксантропическими (т. е. соединившими в себе черты человека и животного) демонами являются сирены (полуптицы полуженщины), кентавры (полукони полулюди). Все это примеры невыделенности в первобытном человеческом сознании человека из природы, рас сматривавшею себя как неотъемлемую ее часть

     Стихийно  чудовищная гератологическая мифология  эпохи матриархата (Медуза, горгоны, Сфинкс, эхидна, Химера — чудовища женского пола) получает обобщение, и завершение в образе Великой матери или богини матери.  В классическую эпоху Греции эти образы были оттеснены на задний план, но в глубинах догомеровской истории в эпоху матриархата происходит возрождение архаики, тератологическая мифология (и, прежде всего культ богини-матери) имела огромное значение. 

     2.4. Олимпийский период 

     В мифологии этого периода, связанного с переходом к патриархату, появляются герои, которые расправляются с  чудовищами и страшилищами, некогда  пугавшими воображение человека.

     Вместо  мелких богов и демонов появляется один главный, верховный бог Зевс. Богами патриархального уклада жизни  стали Афина Паллада и Аполлон, которые славятся мудростью, красотой и художественно-конструктивной деятельностью. Гермес из прежнего примитивного божества превратился в покровителя  всякого человеческого предприятия, включая скотоводство, искусство, торговлю, он водит по дорогам земли и даже сопровождает души в загробный мир. Не только боги и герои, но и вся жизнь получила в мифах совершенно новое оформление. Прежде всего, преображается вся природа, которая раньше была наполнена страшными и непонятными для человека силами. Власть человека над природой значительно возросла, он уже умел более уверенно ориентироваться в ней (вместо того, чтобы прятаться от неё), находить в ней красоту, использовать природу для своих надобностей. Если раньше нимфы рек и озёр — океаниды или нимфы морей — нереиды, а также нимфы гор, лесов, полей и др. — это воплощения дикости и хаоса, то теперь природа предстаёт умиротворенной и поэтизированной. Власть над морской стихией принадлежит не только грозному Посейдону, но и довольно мирному и мудрому богу морей Нерею. Рассеянные в природе нимфы становятся предметом поэтического любования.

     Всем  правил Зевс, и все стихийные силы оказались в его руках. Прежде он сам был и ужасным громом, и ослепительной молнией, не было никакого божества, к кому можно  было бы обратиться за помощью против него. Теперь же гром и молния, равно  как и вся атмосфера, стали  не больше как атрибутами Зевса. Греки  стали представлять, что от разумной воли Зевса зависит, когда и для  каких целей пользуется он своим  перуном. Характерно окружение Зевса  на Олимпе. Около него Ника («победа») — уже не страшный и непобедимый  демон, но прекрасная крылатая богиня, которая является только символом мощи самого же Зевса. Фемида раньше тоже ничем  не отличалась от земли и была страшным законом её стихийных и беспорядочных  действий. Теперь она воспринимается как богиня права и справедливости, богиня правопорядка, находящаяся возле  Зевса как символ его благоустроенного царства. Детьми Зевса и Фемиды являются горы — весёлые, прелестные, благодетельные, вечно танцующие богини времён года и государственного распорядка, справедливейшим  образом ниспосылающие с неба атмосферные осадки путём открывания и закрывания небесных ворот. Рядом  с Зевсом также и Геба — символ вечной юности, и мальчик-виночерпий Ганимед, некогда похищенный с земли  Зевсом-орлом. Даже мойры — страшные и неведомые богини рока и судьбы, управлявшие всем мирозданием, трактуются теперь как дочери Зевса и ведут  блаженную жизнь на Олимпе. Мудрое, весёлое и изящное окружение  характерно и для Аполлона с его  музами, и для Афродиты с её Эротом и другими игривыми демонами любви, с её харитами, с её вечными танцами, улыбкой и смехом. Человеческий труд также получил своё дальнейшее отражение  в мифологии: по повелению богини земледелия Деметры Триптолем разъезжает по всей земле и учит всех законам  земледелия. Звери приручаются человеком  — отголосок этого сохранился в мифе о Геракле, усмирившем диких  коней Диомеда. Гермес и Пан следят за стадами и не дают их никому в  обиду. Появляются мифические образы знаменитых художников (среди них Дедал), которые поражают мир своими открытиями и изобретениями, своим художественно-техническим творчеством. Дедал построил на Крите знаменитый лабиринт, великолепные здания для спасшего его царя Кокала, площадку для танцев Ариадны, соорудил крылья для своего полёта с сыном Икаром (рассказ об этом и о трагической гибели Икара дан Овидием в «Метаморфозах», VIII 183—235). Посейдон и Аполлон строят стены города Трои. Характерен миф об Амфионе, своей игрой на лире заставляющем камни складываться в стены города Фивы. Сохранились мифологические предания о таких необыкновенных певцах, как Мусей, Орфей, которым приписываются черты, характеризующие их как деятелей восходящей цивилизации.

     Подвиги Геракла — вершина героической  деятельности. Этот сын Зевса и  смертной женщины Алкмены — истребитель  разного рода чудовищ (немейского льва, лернейской гидры, керинейской лани и стимфалийских птиц), победитель природы в мифе об авгиевых конюшнях и борец против матриархата в  мифе о поясе, добытом у амазонки Ипполиты.

     Тема  победы смертного человека над природой звучит и в других греческих мифах  олимпийского периода. Когда Эдип разгадал загадку Сфинкс, она бросилась  со скалы. Когда Одиссей (или Орфеи) не поддался завораживающему пению  сирен и невредимо проплыл  мимо них, сирены в тот же момент погибли.

     ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

     Сущность  древнегреческой мифологии становится понятной только при учете особенного первобытнообщинного строя греков, воспринимавших мир как жизнь одной огромной родовой общины и в мифе обобщавших все многообразие человеческих отношений и природных явлений. Греческую мифологию следует рассматривать не как привычную и неподвижную картину (хотя и прекрасную), но постоянно  изменяющеюся в социальном и историческом контексте античного мира. Образы Аполлона, красивого юноши с лирой в руках, Афродиты, исполненной женственности и привлекательности, Афины Паллады — воительницы, относятся к определенному периоду развития греческой мифологии. Такими периодами являются древнейший хтонический (от греч cJών, земля), или фессалийский, олимпийский,  классический или героический. В героический период происходит централизация мифологических образов вокруг мифологии, связанной с горой Олимп, и начинается переход к художественно развитому и строгому героизму. По мере разложения общинно родовой  формации  складываются утонченные формы героической гомеровской мифологии.

     В дальнейшем наивная мифология —  своего рода единственная форма первобытного мышления — гибнет как самостоятельное  творчество и приобретает служебный  характер, став одной из форм  художественного выражения разного рода религиозных, социально-политических, моральных и философских  идей  рабовладельческой полисной идеологии, превращается в философскую аллегорию, широко используется в литературе и искусстве. 

     СПИСОК  ЛИТЕРАТУРЫ 

     1. Зотов А.Ф. Современная западная философия/А.Ф. Зотов - М.: Высшая школа, 2001. - 784 с.