Криминальная субкультура: её воздействие на общество и способы блокирования такого воздействия

         Дальнейший  анализ татуировок  показывает,  что трафареты,  то  есть рисунки,  по которым   делаются татуировки,  постоянно   изменяются,  поэтому однозначная   их расшифровка,  как правило,  невозможна.  Однако обобщение и изучение на  протяже­нии длительного времени нескольких  сотен трафаретов  позво­лили  вычленить общие для сходных случаев признаки,  озна­комление с которыми и явится, по нашему  мнению, надежной  основой для соответствующей  ориентации  и подготовки  сотруд­ников  правоохранительных  органов.

           Сегодня  нужно учитывать   то обстоятельство,  что осужденные  не очень-то  стремятся  афишировать   истинное значение  своих татуировок.  В качестве  примера можно  взять изображение профиля В. И.  Ленина. Вряд  ли кому из  непосвященных придет в голову,  что это символ  воров. А объяснение  простое: Ленин — Вождь Октябрьской Революции,  начальные буквы образуют аббревиатуру  ВОР. Безобидное  женское имя ИРА расшифровывается  так: «Иду Резать  Актив». Или на  груди у рецидивистов  очень часто  можно встретить  картинку: Мадонна  с младенцем  на руках. Сами  осужденные  объясняют ее  значение тоской  по дому, по семье  и детям. Но истинный  смысл этого  изображения  совершенно  иной: «Тюрьма  — дом родной»,  «Дитя тюрьмы».

           Основными  побудительными  мотивами  нанесения  татуировок  можно  считать  следующие:

           — неписаный  закон принятия  в свою среду  лиц, отбывающих  срок лишения  свободы;

           — личное  самоутверждение в определенной  группе судимых;

           — тщеславие,  желание показать  свою значимость,  исключительность,  превосходство  над другими;

           — подражание  более опытным,  авторитетным  преступникам,  которые  уже  имеют татуировки;

           — своеобразная  памятка о  местах  отбывания срока  наказания,  солидарность  («знак братства»)  с кем-либо из  заключенных;

           — романтика  тюрьмы.

           Говоря  о кастах преступного   мира, тем более  о носителях  татуированной символики, не  стоит представлять  «вора в за коне» этаким выходцем  из плохоньких  фильмов о временах  НЭПа — золотая фикса, речь,  переперченная феней... Сегодняшний «вор в законе» образованнее  и культурнее  своих рож денных  хилым воображением  сценаристов  и режиссеров  предшественников.  Он находится  в гуще общественных  процессов,  политических  событий, язык  его неплохо  подвешен, менее  засорен блатной  музыкой. Он —  недурной психолог,  толкователь,  проповедник,  идеолог, предпочитающий  воздействовать  не окриком, а  убеждением.  «Вор в законе»  никогда никого  не ударит. Зачем  ему это делать?  За такое можно  схлопотать  в колонии  дополнительный  срок. А потом  для подобных  целей вокруг  него всегда  наготове целый  рой молодых,  крепких, глупых  еще, которые готовы в огонь и в воду. Поэтому сам он ведет себя интеллигентно,  в карты садится играть только  с ровней.

           Классификация  татуировок  —  дело чрезвычайно  сложное,  неблагодарное,  и можно с уверенностью  сказать, что  в строгом смысле  — невозможное.  Попытки в разные  времена, правда,  предпринимались,  но из-за невероятного  обилия и разнообразия  мотивов выбора  рисунков, богатства  их тематики,  места и техники  нанесения и  т. д. и т. д. большинство  исследователей  рано или поздно  разумно отказывалось  от этой затеи.

           Бывали  случаи, когда  при помощи  татуировок  раскрывались  преступления.  Татуированная  композиция  —  пистолет,  финка, карты,  бутылка  и рюмка,  шприц — может   иметь двойной  смысл: либо  свидетельствовать  о пристрастии  ее обладателя  к легкой веселой  жизни, либо  указывать —  вот что нас  губит. Морда  кошки говорит  об осторожности  вора. Роза на  плече означает:  ее владелец  встретил  совершеннолетие  в колонии. Описания  этих наколок взяты из «дела по установлению  личности трупа неизвестного  мужчины, всплывшего  в реке Клязьме у поселка Болшево».  После упорных изысканий неизвестному  вернули имя.  Люди в форме выполнили перед ним свой последний долг. Оказалось,  что вся нехитрая  биография этого сорокалетнего мужчины была  изображена  на его теле.  Расшифровав татуировки,  следователь (цитирую материалы дела) предположил:  «...Погибший  впервые попал в колонию в несовершеннолетнем  возрасте. Скорее  всего за хулиганство.  Пробыл в ней  около двух лет.  Склонен к нарушению  режима. Был  осужден за  кражу. Переносил  тяготы притеснения  со стороны  сокамерников.  Наказание  отбывал «от  звонка до звонка».  Судя по всему,  находился в  колонии строгого  режима. На свободе  его ждала любимая  женщина. Мечтал  о свободе, был  способен на  побег. Принадлежал  к воровской  группировке.  В деле осторожен.  Отрицательно  настроен к  администрации.  Намеревается  и впредь заниматься  преступной  деятельностью.  Предпочитал  легкую добычу  посредством  насилия и угроз...»  («Советская  культура»,  20.05.89 г.). Когда позже  установили  имя погибшего,  то даже удивились,  насколько точно  совпадала его  действительная  биография с  прочитанной  следователем  по изображениям  на теле.

           Татуировки,  призывающие  к  антиобщественной  деятельности,  антиправовым  поступкам,  существуют  с давних времен.  Например, пожатие   двух рук с надписью  «union»,  окруженной  гирляндой из  цветов,—  это  татуировка  членов преступного  сообщества  Южной Франции  прошлого века.  Две заглавные  латинские буквы  «Т» и «L> — символ  воровских шаек  в Германии.  Мадридский  криминалистический  журнал «Саллилас»  писал о татуировках  испанских  преступников,  в частности,  убийц. Существовали  подобные татуировки  и в царской  России.

           Сегодня  особое внимание  нужно  обращать  на лиц, имею­щих  следующие  татуированные   изображения:  череп, корона—   символы стремящихся  к власти; корона  на спине—унижен­ность;  тигр или другой  хищник—ярость,  непримиримость;

           змея  (ранее высшая  степень  в иерархии  тюремного  мира); кин­жал,  нож, меч, топор   — месть, угроза,  твердость,  жестокость;

           ключ  — сохранение  тайны;  палач  — чти закон  воров;  Мадон­на  — отчужденность;  факел  — дружба,  братство; звезды  —  не­покорность  и др.

           Способы  нанесения  татуировок:  самый простой;  связанные   вместе на палочке  или спичке  две-три иглы  обмакиваются  в тушь, и затем ими прока­лывают  кожу по заранее нанесенному рисунку. (В условиях  следственного изолятора иглы  заменяются  проволокой  от швабры, крепежными  скобками от  тетрадей, которые затачи­ваются о стену. Вместо  туши используется  сажа, смешанная  с сахаром и  пеплом, разведенными  в моче.) Иногда  в дело идут  цветные пасты  от шариковых  авторучек или  растолченный  порох, который  втирают в проколы  кожи.

           Спрос  на татуировку  породил  более  совершенную  технику ее  нанесения,  более сложный  инструментарий  в виде всевоз­можных  штампов. Специалист  по татуированию  наносит рису­нок  на доску, а затем  по контуру  рисунка вбивает  в нее иглы или  иные колющие  предметы. Такой  штамп накладывается  на выбранные  участки тела,  резким надавливанием  кожа прока­лывается,  и уже после  этого втирается  красящее вещество.  Штампом может  пользоваться  большое количество  людей.

           В настоящее  время осужденными   для нанесения  татуировки  используются  механические  бритвы на пружинном  заводе. Таким  приспособлением,  работающим  по принципу  швейной машинки,  татуировка  делается значительно  быстрее, выхо­дит  более четкой,  а по желанию  и с полутонами.

           Самотатуировка  наблюдается   все реже. Обычно  делать ее  предоставляют  другим лицам,  которые это  умеют и которым  за это хорошо  платят.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

 

           Мы  уже не самообольщаемся,  не закрываем  глаза на фактическое   положение дел  с преступностью   в нашей стране  и не обещаем  народу вот-вот  показать по  телевизору  последнего  нарушившего  закон человека.  Преступный  мир омолаживается,  принимает новые  формы, умело  приспосабливается  к стремительно  меняющимся  реалиям нашей  жизни. Рэкет,  шантаж, коррупция,  экономический  шпионаж - это  теперь не только  у них, за рубежом,  это уже наше,  родное, кровное,  примелькавшееся.  И никто нынче  не поверит  досужим байкам  милицейского  начальства  о том, что уж  чего-чего, а  организованной  преступности  у нас нет и в помине. Есть.'  Давайте наберемся мужества признать  это и всерьез заняться изучением формирования  преступных  группировок,  многие из которых,  кстати, зарождаются в местах лишения свободы. Все не так просто.  Тот же традиционный  культ «паханов»  с их безраздельной  жестокой властью  — только ли на  преступный  мир он распространяется?  Лишь настоящее  знание этого  бездушного,  безжалостного  и циничного  мира,  его страшных  законов и обычаев,  культов и культиков,  примет и привычек,  символов, тайных  знаков и особого  языка даст нам  возможность  серьезно  противостоять  столь заметному  всплеску  преступности,  который произошел  в последние  годы буквально  на наших глазах,  ее массированному  наступлению  как на все, без  исключения,  общественные  институты, так  и на каждого  человека в  отдельности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Использованная  литература

 

            Л.А.   Мильяненков.   «По ту  сторону   закона» С-Пб,1992г.

             В.Ф.   Пирожков.   «Криминальная   психология»   Изд. Ось-89 М.1998г.

             М.И.   Еникеев. «Основы   общей  и юридической   психологии»   Изд. Юристъ М.   1992

             Ю.М.   Антонян, С.В.   Бородин  «Перступное   поведение и   психические   аномалии» Изд.   Спарк М.1998

             В.М.   Розин «Психология   для юристов»   Изд. «ФОРУМ»   М.,1993.