Контекст и его роль в переводе

      ТОЛЬЯТТИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

             Кафедра: Теория и практика  переводоведения. 
 
 
 
 

      Реферат на тему: «Контекст и его роль в переводе». 
 
 
 
 
 

                                                     Выполнила: студентка гр. ПП-301

                                                                            Кадрова Валентина 

                                      Тольятти, 2011г.

     Под  контекстом  принято понимать языковое окружение, в котором употребляется та или иная лингвистическая единица. Так,  контекстом  слова является совокупность слов, грамматических форм  и  конструкций, в окружении которых встречается данное слово. Еще раз подчеркнем, что слово — далеко не единственная единица языка; другие лингвистические ( и  речевые) единицы, такие как фонемы, морфемы, словосочетания  и  предложения также встречаются не в изолированном употреблении, а в определенном языковом окружении, так что есть все основания говорить  и  о  контексте  фонемы,  и  о  контексте  морфемы,  и  о  контексте  словосочетания  и  даже предложения (совокупность других предложений, в окружении которых встречается данное предложение). Тем не менее для простоты изложения мы в дальнейшем (как это делалось  и  при рассмотрении других вопросов) будем оперировать примерами только на уровне слов.

      В пределах общего понятия  контекста  различается узкий  контекст  (или «микроконтекст»)  и  широкий  контекст  (или "макроконтекст»). Под узким  контекстом  имеется в виду  контекст  предложения, то есть лингвистические единицы, составляющие окружение данной единицы в пределах предложения. Под широким  контекстом  имеется виду языковое окружение данной единицы, выходящее за рамки предложения; это — текстовой  контекст , то есть совокупность языковых единиц, окружающих данную единицу в пределах, лежащих вне данного предложения, иными словами, в смежных с  ним  предложениях. Точные рамки широкого  контекста  указать нельзя — это может быть  контекст  группы предложений, абзаца, главы или даже всего произведения (напр., рассказа или романа) в целом.

      Узкий  контекст , в свою очередь, можно разделить на  контекст  синтаксический  и  лексический. (Применительно к фонеме  и  морфеме можно выделить также  контекст  фонологический  и  морфологический; однако эти виды  контекста  лежат вне пределов настоящего исследования.) Синтаксический  контекст  — это та синтаксическая конструкция, в которой употребляется данное слово, словосочетание или (придаточное) предложение. Лексический  контекст  — это совокупность конкретных лексических единиц, слов  и  устойчивых словосочетаний, в окружении которых встречается данная единица.

      Наиболее  существенную  роль   контекст  играет в разрешении многозначности лингвистических единиц. Не считая случаев нарочитой или случайной (непреднамеренной) двусмысленности,  контекст  служит тем средством, которое как бы «снимает» у той или иной многозначной единицы все ее значения, кроме одного. Тем самым  контекст  придает той или иной единице языка однозначность  и  делает возможным выбор одного из нескольких потенциально существующих эквивалентов данной единицы в ПЯ. Конечно,  роль   контекста  далеко не ограничивается разрешением многозначности слов  и  других лингвистических единиц; однако важнейшая  его  функция заключается именно в этом.

      В процессе  перевода  для разрешения многозначности  и  определения выбора эквивалента иногда достаточно учета синтаксического  контекста  той или иной единицы, в частности, слова. Так, глагол burn может переводиться на русский язык как гореть  и  как жечь, причем выбор соответствия целиком определяется синтаксическим  контекстом , в котором употреблено английское слово: в непереходной конструкции (при отсутствии прямого дополнения) burn переводится как гореть, в переходной (при наличии прямого дополнения или в форме страдательного залога) — как жечь. Ср. The candle burns — Свеча горит, но Не burned the papers —  Он  сжег бумаги. Для английского языка это весьма распространенный случай. Ср. sink — тонуть (неперех.), топить (перех.); drive — ехать (неперех.), гнать, веспи (перех.)  и  пр.

      Чаще, однако, выбор эквивалента определяется лишь с учетом лексического  контекста  данной единицы, однозначность которой устанавливается в пределах определенного лексического окружения. Так, английское look в сочетании с прилагательным angry означает взгляд, а с прилагательным European — вид (напр., The town has a European look); английское way в сочетании с to the town означает дорога, а в сочетании с of doing it — способ или метод  и  т. д. Можно привести огромное множество такого рода примеров. Для иллюстрации  роли  узкого лексического  контекста  при выборе переводческого соответствия приведем следующие английские предложения, содержащие многозначное существительное attitude:

         Не has a friendly attitude towards all. 

         Он  ко всем относится по-дружески.

         There is no sign of any change in the attitudes of the two sides.

         В позициях, занимаемых обеими сторонами, не видно никаких перемен.

         Не stood there in a threatening attitude.

         Он стоял в угрожающей позе.

         Не is known for his anti-Soviet attitudes.  

         Он  известен своими антисоветскими взглядами.

      Число подобного рода примеров легко увеличить.

      Иногда, однако, для определения значения исходного слова  и  выбора однозначного переводческого эквивалента учёт узкого  контекста  оказывается недостаточным  и  приходится прибегать к показаниям, содержащимся в широком  контексте . В качестве примера приведем следующее предложение из повести Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи»:

      Then I got this book I was reading and sat down in my chair. (Ch. 3)

      Английскому chair, как было отмечено (см. § 20), в русском языке соответствуют как стул, так  и  кресло. В данном вложении, однако, не содержится никаких указаний, которыми мог бы руководствоваться переводчик при выборе русского эквивалента. Поэтому здесь необходимо обращение к широкому  контексту .

      Спустя  два предложения, в том же абзаце мы читаем:

      The arms were in sad shape, because everybody was always sitting on them, but they were pretty comfortable chairs.

      Указание  на arms дает нам ключ к  переводу : Потом я взял книгу, которую читал,  и  сел в кресло.

      Следует иметь в виду, что в данном примере (как  и  в других, приводимых нами) речь идет об определении  и  передаче референциальных значений языковых единиц. Если же говорить о передаче прагматических значений, то, как было указано выше, решающая  роль  в их установлении  и  выборе способов их передачи принадлежит именно широкому  контексту . Это относится не только к стилистической характеристике, регистру  и  эмоциональной окрашенности текста но, в значительной мере, также  и  к «коммуникативному членению» предложения, которое во многом определяется факторами широкого  контекста  (напр., наличием предварительного упоминания того или иного элемента предложения в предшествующих предложениях). Еще раз напомним, что объектом  перевода  являются не изолированные языковые единицы, а весь текст в целом как единое речевое произведение. Поэтому  роль  широкого  контекста  в процессе  перевода  ни в коей мере нельзя недооценивать.

      § 41. Наряду с этим нередко имеют место случаи, когда даже максимально широкий  контекст  не содержит в себе никаких указаний относительно того, в каком именно значении употребляется в данном случае та или иная полисемантическая единица  и , стало быть, какой эквивалент должен быть выбран в данном случае при  переводе . В этих случаях для получения требуемой информации необходим выход за пределы языкового  контекста   и  обращение к экстралингвистической ситуации¹. Под «ситуацией» имеется в виду, во-первых, ситуация общения, то есть та обстановка, в которой совершается коммуникативный акт; во-вторых, предмет сообщения, то есть обстановка (совокупность фактов), описываемая в тексте; в-третьих, участники коммуникации, то есть говорящий (пишущий) и слушающий (читающий)-

      О том, какую  роль  играют эти три экстралингвистических фактора для понимания речевого произведения участниками коммуникативного процесса, речь уже шла выше (см. § 7 гл. 1). Сейчас нам важно подчеркнуть, что учет этих факторов во многих случаях является необходимым условием для правильного выбора соответствия той или иной  единице ИЯ в процессе  перевода . Яркий пример такого случая дает Я. И . Рецкер в книге «Теория  перевода  переводческая практика» (с. 32).

      ¹ Иногда в этом случае говорят в «внеязыковом (экстралингвистическом)  контексте » или о « контексте  ситуации» (термин Дж. Ферса). Мы предпочитаем применять термин « контекст » лишь при обозначении языкового окружения той или иной лингвистической единицы, пользуясь для обозначения экстралингвистических факторов термином «ситуация».

      В одной из газетных статей член парламента С. Силвермен был охарактеризован как "the oldest abolitionist in the House of Commons". «Большой англо-русский словарь» под ред.  И .Р. Гальперина дает для слова abolitionist два соответствия: 1. сторонник отмены, упразднения (закона и т.п.); 2. (амер. ист.) аболиционист, сторонник аболиционизма. Второе значение (сторонник аболиционизма, то есть отмены рабства негров) здесь явно не подходит. Остается первое значение: очевидно, С. Силвермен относительно этого, то правильный перевод возможен лишь при знании реальной обстановки в политической жизни Англии 1963 г. (когда была написана данная статья). В тот период в парламенте и вне его оживленно дебатировался вопрос к отмене смертной казни. Стало быть, здесь abolitionist следует переводить как 'сторонник отмены смертной казни'. С другой стороны, если бы речь шла об Америке 20-х — начала 30-х годов этого столетия, тогда то же слово нужно было бы переводить как 'сторонник отмены сухого закона'. Пример этот убедительно говорит о важности учета экстралингвистических факторов при  переводе , на что уже неоднократно обращалось внимание в ходе предыдущего изложения. (Ср. также пример с выражением joining Europe в § 33.)

      Итак, в процессе  перевода  «снятие» многозначности языковых единиц  и  определение выбора переводческого эквивалента обусловливается рядом факторов, как то: узким  контекстом , широким  контекстом   и  экстралингвистической ситуацией. Без учета всех этих факторов в их взаимодействии понимание речевого произведения и, тем самым,  его   перевод  называются невозможными. Именно по этой причине лингвистический базой теории перевода, как было отмечено, должны служить, во-первых, лингвистика текста, во-вторых, макролингвистическое описание языка с учетом функционирования его системы во взаимодействии с экстралингвистическими явлениями, определяющими предмет, построение и условия существования объекта перевода — речевого произведения.