Влияние Золотой Орды на становление русской государственности

Он остался совещательным органом при князе, последний же, будучи защищенным ханским ярлыком на правление, пресекал любые политические амбиции аристократического боярского совета или демократического народного собрания.             Сам князь в своих полномочиях был существенно ограничен властью монгольского хана: он мог лишь иметь собственную вооруженную свиту, да судить своих подданных. Когда хан предоставил князьям право самостоятельно собирать налоги (часть которых оседала в казну самого князя), княжеская компетенция расширилась.

Но в основном князья периода монгольского владычества всю свою управленческую энергию сосредоточивали на внутренней административной и судебной деятельности. Княжеский двор становился центром государства. Главой органа управления его имениями становился наиболее влиятельный придворный. Слуги князя - мелкие дворяне («слуги под дворским», «дети боярские»), пребывавшие при его дворе, - были как социальная группа главной опорой власти. Придворные чины приобретали значимость чинов государственных. Именно в период феодальной раздробленности на Руси получила развитие система управления, которая будет названа дворцово-вотчинной9.

Ослабление власти монгольских ханов на Руси делало русских князей автономными правителями. Вместе с тем князья были готовы уже в собственных целях использовать ту административную и военную машину, которую создали монголы. Уже не встречая сопротивления ни со стороны вечевой демократии, ни со стороны боярской аристократии, князья старались усилить свою личную и наследственную власть, превратив все сословия в «служилые», а власть в самодержавную. Особую роль в этом процессе играла фигура великого князя10.

Мнения различных ученых о последствиях и влиянии на различные стороны жизни страны, расходятся, что касается отрицательных и положительных сторон этого воздействия, степени торможения объективных процессов исторического развития страны. Отмечая безусловное обеднение население, отток значительных материальных и человеческих ресурсов в Орду, упадок городов и т.п - в этом сходятся многие авторы. Особенно явственен, конечно, упадок городов, городского права и самоуправления. С другой стороны, в литературе отмечается, что сохранение церкви, церковных институтов и имущества способствовал не только сохранению веры, грамотности, церковной культуры, но и росту экономического и морального авторитета церкви. Сравнивая условия татаро-монгольского управления Руси, в частности, с турецкими (мусульманскими) завоеваниями авторы отмечают, что последние, безусловно, нанесли гораздо больший ущерб покоренным народам. Ряд историков отмечает и подчеркивает значение татаро-монгольского ига для формирования идей централизации и для возвышения Москвы. Сторонникам идеи, что татаро-монгольское завоевание резко затормозило объединительные (государственные) тенденции в русских землях, возражают те, кто указывает на то, что усобицы и разъединение княжеств существовало и до нашествия. Спорят также о степени нравственного упадка и народного духа. Речь идет о том, в какой мере нравы и обычаи татаро- монгол перенимались местным покорённым населением, насколько оно «огрубляло нравы» ,как складывались отношения русских и монголов. Почти не вызывает  споров ,однако идея, что именно монголо-татарское завоевание Руси стало тем фактором, который определил отличие развития Руси от Западной Европы, создал специфическое, «деспотическое», самовластное правление в Московском государстве впоследствии. 

Тем более неуместно говорить о национальном гнете; даже в XIV— XV столетиях ни русской нации, ни общерусского патриотизма не было и не могло быть. Существовала реальная общность языка и веры, но суздальцы еще не считали новгородцев своими соотечественниками. Представления о русско-ордынском противостоянии как о столкновении двух особых общностей, двух миров складывались очень медленно, постепенно. Нам, конечно, трудно с уверенностью судить о том, как воспринимали монголов, ордынцев современники Батыева нашествия или их потомки в третьем-четвертом поколениях. Можно, например, предположить, что лишь масштабы разорения городов и сел, а отнюдь не принадлежность завоевателей к чуждым, степным этносам превратили события 1237— 1242 гг. в некий рубеж, четко обозначившийся в массовом историческом сознании11.

Можно выделить  ряд работ, в которых можно увидеть различные точки зрения на последствия и влияние монголов на историю нашего государства.

Разрушение городов - это и удар по культуре Руси. В огне пожарищ исчезли бесценные книжные и художественные сокровища, оказались разрушены памятники архитектуры.

Нашествие обратилось в настоящую демографическую катастрофу, отзвуки которой были ощутимы во всех сферах жизни. Потребовались десятилетия, чтобы восстановить численность населения. Правда, различные категории населения пострадали по-разному. При штурме городов погибло множество жителей. Резко уменьшилась и численность феодалов.

Перекликается с данной точкой зрения и   мнение историка Н.С.Борисова, который в автореферате диссертации «Русская культура и монголо-татарское иго» отмечает , что «монголо-татарское нашествие и последовавшие за ним более чем два столетия иноземного ига оставили глубокий след в истории нашей страны. Владычество монголов пагубно сказалось на всех областях материальной и духовной культуры древней Руси…12

Под влиянием монголо-татарского ига каменное строительство на Руси переживает глубокий спад.

Тяжелое экономическое положение русских земель, упадок мастерства зодчих приводят к тому, что строительство XIV—XV вв. (до Ивана III), насколько известно, не выходит за рамки бесстолпных либо четырехстолпных храмов.

Почти полное прекращение каменного строительства, как и позднее — скачкообразный характер его возрождения, практически уничтожили возможность последовательного развития композиционных и декоративных решений, обусловленную наличием непрерывной строительной практики. 
Крайняя немногочисленность храмов, возводящихся в период монголо-татарского ига, привела к резкому усилению идеологического значения каждого из них13.  На протяжении двух с половиной столетий монголо-татарского ига русская архитектура была неизменно связана с борьбой за национальное освобождение.

Монголо-татарское иго более чем на столетие затормозило развитие древнерусской живописи.

Установление монголо-татарского ига пагубно сказалось на развитии русской общественной мысли, привело к привлечению новых идейных исканий, отражавших быстрое социально-экономическое развитие Руси в предмонгольский период.

Осмысление причин установления ига, поиски путей возрождения страны, прославление первых успехов в борьбе с поработителями составляют основное содержание русской общественной мысли XIII—XV вв.

С формально юридической точки зрения Русь не имела самостоятельного государственного управления в монгольский. Но, как показывают монгольско-русские отношения, внутриполитическая жизнь была не подавлена, а лишь ограничена и искажена монгольским владычеством. По мере того как монгольская империя распадалась и Золотая Орда ослабевала, местные политические силы на Руси выкарабкивались из-под монгольской надстройки и приобретали все больше сил. Традиционные взаимоотношения между этими силами, однако, были полностью нарушены монгольскими завоеваниями, и сама природа власти подверглась коренному изменению. Здесь, как и в сфере народного хозяйства, ослабление роли городов было наиболее важным явлением14.

С политической точки зрения разрушение большинства крупных городов Восточной Руси во время монгольского нашествия было сокрушительным ударом по тем городским демократическим институтам, которые процветали в киевский период по всей Руси (и продолжали процветать в Новгороде и Пскове во время монгольского периода). Более того, именно от населения городов, избежавших разрушения или восстановленных, шло единственное, известное в первое столетие ига, решительное сопротивление монгольскому владычеству. В то время как князьям и боярам удалось приспособиться к требованиям завоевателей, городские жители, в особенности ремесленники, которые жили под постоянной угрозой вербовки, кипели негодованием от каждого нового проявления угнетения со стороны новых правителей. В силу этого монголы стремились подавить сопротивление городов и уничтожить вече как политический институт. С этой целью они заручились поддержкой русских князей, которые сами боялись революционных тенденций вече в Ростове и ряде других городов.

С точки зрения монгольского законодательства власть московского великого князя и других князей основывалась прежде всего на ханском ярлыке. Как известно, в период Киевской Руси только князья дома Рюриковичей могли занимать русские княжеские престолы. Монголы признали принцип исключительных прав Рюриковичей в русских землях, не находящихся под прямой властью хана. Так как сами монголы управлялись Золотой Ордой, русский принцип одного правящего дома был близок их собственным понятиям. В этой связи можно отметить, что когда новая династия Гедимина была признана в Западной Руси, монголы согласились иметь дело также с некоторыми из Гедиминовичей. В этом случае, однако, новые вассалы хана быстро освободились от власти монголов, а «подчинение» Ягайло подставному хану Мамая и затем Тохтамышу было скорее союзом, чем вассальной зависимостью15.

Признание монголами права династии Рюриковичей было мудрым шагом, избавившим их от многих неприятностей. Он облегчил признание русскими монгольского сюзеренитета. Рюриковичи продолжали управлять Русью - в той степени, в какой им это позволялось, - но теперь они управляли на основе своих генеалогических прав и ханского пожалования. Старый принцип престолонаследия в соответствии с генеалогическим старшинством, который уже нарушался в поздний киевский период, теперь еще более утратил свое значение - как из-за того, что ханы часто пренебрегали им при присуждении князьям ярлыков, так и в силу изменения условий на Руси. Принцип передачи власти от отца к сыну в каждом княжестве теперь выдвинулся на передний план} нигде он не был таким важным, как в Московском княжестве, а после слияния Москвы с Владимиром — в Московском и Владимирском великих княжествах. Принцип передачи власти по отцовской линии можно считать психологической основой власти московских Даниловичей. Они сперва применяли его только в Московском княжестве, но вскоре также перенесли во Владимирское16.

Что касается судебной власти, то все русские князья теперь находились под управлением хана и верховного суда монголов, и мы знаем, что некоторые из них были казнены по приказу хана за реальные или приписываемые им преступления. Хан также решал большую часть тяжб между русскими князьями. Русские, призванные на службу в монгольскую армию, подчинялись монгольскому военному праву.

Более того, все тяжбы между русскими и монголами решались в монгольском суде. Имея твердо установленные судебные прерогативы на высшем уровне, хан тем не менее не вмешивался в тяжбы между русскими боярами и простолюдинами, позволяя князю в данной местности продолжать свои судебные функции. В силу такой политики судебная власть из всех отраслей княжеского управления в наименьшей мере подверглась влиянию монгольского ига. Однако по мере того, как русские знакомились с монгольским уголовным правом, они становились готовыми принять некоторые принципы монгольского права. Даже Владимирский-Буданов, который в целом преуменьшал монгольское влияние на Россию, признает, что и смертная казнь (неизвестная Русской Правде Киевской Руси), и телесные наказания (применяемые только к рабам в Киевской Руси) были включены в право Московии под влиянием монголов17.

2.2. Право Золотой Орды

В период монгольского владычества все русские князья были подсудны высшему суду Золотой Орды. Судебные иски и уголовные дела, сторонами в которых были русские и монголы, рассматривались монгольскими судами, тяжбы между русскими разбирали русские княжеские суды. Таким образом нормы Русской Правды и монгольского права действовали на одной территории.

Основным источником права Золотой Орды была Великая Яса Чин-гисхана (1206), содержавшая в основном нормы уголовного права, обычного права и позже нормы шариата. Вещное и обязательственное право находились в зачаточном состоянии: политическая власть и вассальные отношения отождествлялись с отношениями собственности. Семейные, брачные, наследственные отношения регулировались обычаем и традицией (многоженство, власть отца, минорат, т.е. приоритет младшего сына при наследовании).

Яса включала крепостной устав, в котором все население империи обязывалось службой государству, каждый занимал свое определенное место в войске и податной системе (этот принцип в XVI—XVII вв. будет заимствован московской властью)18.

Отдельные группы населения были изъяты из общей крепостной и податной повинности - освобождались церковь, ремесленники, врачи, юристы. Изъятие осуществлялось на основе ханских ярлыков, которые возобновлялись при каждой новой смене власти в Золотой Орде.

Важными указами, дополнявшими Ясу, были указы, требовавшие возвращения беглого раба законному собственнику, регламентировавшие работу ямской (почтовой) службы, проведение переписи, установление податных титулов и т.п. (Податное устройство монголов было приспособлено к войсковым частям по численной, десятичной системе.)

Система преступлений по Ясе включала: религиозные, против нравственности и установленных обычаев (притеснение церквей и духовенства, лжесвидетельство, осквернение воды и пепла, неправильно совершенный убой скота, прелюбодеяние, содомия); против хана и государства (нарушение крепостного устава, закабаление свободного монгола, злоупотребление властью, нарушение воинской дисциплины); против жизни и свободы (убийство, увод или принятие чужого раба, конокрадство и увод скота, злостное банкротство).

В качестве наказаний использовались смертная казнь, тюремное заключение и ссылка, разжалование, телесные наказания, пеня за убийство (40 золотых монет за убийство мусульманина, за убийство китайца платили цену осла).

Яса допускала многоженство и содержание наложниц. Сын имел право жениться на женах умершего отца (кроме своей матери). Дети, рожденные от рабынь, приравнивались к законным детям. При разделе наследства старший сын получал большую долю, а младший — дом отца.

Хан не вмешивался в наследственные отношения.

Суд и судопроизводство Яса отдавала на усмотрение местных старейшин, общин и наместников хана.

Смертная казнь назначалась за разные виды преступлений: неповиновение хану, ложь в суде, супружескую неверность, волшебство, мочеиспускание в костер и т.д19.