Тактика Ганнибала в Италии

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ  И НАУКИ 

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ  БЮДЖЕТНОЕ  ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ  УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО  ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО  ОБРАЗОВАНИЯ

«ВОРОНЕЖСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

 

Гуманитарный факультет

 

Кафедра зарубежной истории

 

 

Реферат на тему

«Тактика Ганнибала  в Италии»

 

 

Выполнил:

студент 1 курса 3 группы

Хабаров Никита Романович

 

Проверила:

к.и.н., доцент Кармазина  О.В.

 

 

 

 

 

2013

Введение.

Одной из главнейших сегодняшних  проблем истории античности является проблема изучения 2-й Пунической войны. Этой проблеме посвящали свои труды античные историки. Изучению Ганнибала посвящали свои труды античные историки Аппиан Александрийский и Тит Ливий.

Примерно в 160—170 годах Аппиан написал  по-гречески историю Рима — произведение «Римская история», которая хронологически охватывала период от древних времён до современной ему эпохи. Описываемому периоду посвящена VII — Ганнибалова.

“Отдельные приводимые им факты иногда расходятся с данными других источников. Как правило, разночтения с другими источниками связываются современными исследователями либо с попыткой выстроить чёткую картину событий, либо с использованием в работе сведений других авторов без надлежащего согласования, либо с использованием в работе сведений одного-единственного автора, материал которого уже содержал неточности.”¹

Тит Ливий — один из самых известных римских историков, автор чаще всего цитируемой «Истории от основания города» («Ab urbe condita»).

Римская историография, начиная с  Ливия, отказалась от критического осмысления сложившего образа, в результате чего образ Ганнибал приобрёл карикатурные черты «военного преступника».

2-й Пунической войной  занимались и современные историки. Так, известнейший военный теоретик  Ганс Дельбрюк посвятил данному  вопросу  5-ю главу своего труда в 4-х томах – “История военного искусства

в рамках политической истории”. Также, этой темы коснулся в своей монографии “Пунические войны” Ревяко К.А., к.и.н., сотрудник БГУ.

 Одним из главных вопросов, касающихся данной проблемы является - какой из множества тактических приемов, использованных Ганнибалом, был наиболее успешным? Этому вопросу и посвящен данный доклад.

Вторая Пуническая война  началась в 218 году до н.э.. Поводом для войны послужило взятие войсками Карфагена города Сагунта, союзника Рима. Первым сражением начавшейся войны была битва при Тицине. О ней Тит Ливий пишет так – “Впереди консул Корнелий Сципион разместил легковооруженных пехотинцев с дротиками и галльскую конницу; римская тяжелая пехота и лучшие силы союзников составили тыловую линию. У Ганнибала середину строя заняли испанские всадники, а оба крыла – нумидийцы. Едва успел прозвучать боевой клич, как легкая пехота римлян показала спину и укрылась между отрядами тыловой линии и даже позади них-. Галлы тоже бежали, и в бой вступила римская конница. Но испанцы успели придвинуться вплотную к рядам тяжелой пехоты, пехотинцы пугали лошадей, расстраивая все действия конников, так что многие падали на землю, а многие спешивались и сами, чтобы выручить товарищей.

Беспорядочная конно-пешая схватка  длилась до тех пор, пока нумидийцы  не обошли римлян с обеих сторон и не ударили им в спину. Начинается паника, ее усиливает весть, что консул ранен. Впрочем, опасность, грозившая  Сципиону, тут же рассеивается благодаря  отваге и находчивости его сына, которому тогда едва сравнялось семнадцать лет. (Этому юноше предстояло спустя много времени со славою завершить войну и получить за блистательную победу проявите «Африканского».) Конники окружают раненого и, прикрывая его не только оружием, но и собственной грудью, в строгом порядке отходят к своему лагерю” (Тит Ливий, Т.2, книга ХХI).

Таким образом, битва при Тицине является примером флангового обхвата, имевшего своей целью предпринять  попытку окружения римской армии. Эта тактика имела успех, однако окружить римлян не удалось, ввиду их высокой дисциплины.

Ревяко объясняет поражение  римлян следующими факторами – малодушием римской армии, мощью армии Карфагена и неверностью римских союзников-кельтов.²

Во второй год войны  произошло сражение при Тразименском озере.

Ливий описывает его  так – “Между тем Ганнибал вышел к Тразименскому озеру, в таком месте, которое как бы самою природою было создано и предназначено для засады. Озеро подступает почти вплотную к горе, оставляя лишь узкую полоску берега; дальше полоска расширяется в небольшое поле, отовсюду окруженное крутыми холмами. Там Ганнибал и разбил свой лагерь, поместив в нем, однако же, только африканцев и испанцев: балеарцев и прочую легкую пехоту он увел за холмы, а конницу спрятал у самого входа в эту ловушку.

Фламиний появился на закате солнца. Он с трудом дождался утра и, едва рассвело, прошел теснину, не позаботившись выслать вперед разведчиков. На поле он заметил неприятеля – но лишь того, который был прямо  перед ним; засады в тылу и над головою он не обнаружил. Ганнибал подает всем своим сигнал к нападению, и, они скатываются вниз. Что всего более поразило римлян, так это дружная слаженность неприятельской атаки. Дело в том, что туман, поднявшийся с озера, лег на поле гораздо гуще, чем на высотах, и римляне ничего не видели даже в нескольких шагах, а карфагенские отряды отлично различали друг друга и спустились почти одновременно. Лишь по крикам, загремевшим со всех сторон сразу, римляне поняли, что они в кольце, и бой начался прежде, чем они успели построиться или хотя бы обнажить мечи. за шумом и смятением ни советы, ни приказы не были слышны; солдаты не узнавали своих знамен и своих начальников, и для многих оружие было скорее обременительным грузом, чем защитою. Смерть консула послужила сигналом к повальному бегству, и уже ни озеро, ни горы не казались помехою: словно ослепнув от ужаса, люди карабкаются по отвесным стенкам, забиваются в щели, бредут по воде, пока не погрузятся по плечи, по уши”(Тит Ливий, Т.2, книга ХХI).

Таким образом, к успеху Ганнибала привели отличное использование  природных условий и пренебрежение противника разведкой.

Наконец, величайшим сражением  в этой войне являются Канны.

Ливий описывает это  сражение так – “ Битва, как  водится, началась стычками легковооруженных. Затем вступила в дело галльская  и испанская конница. Но меж рекою и рядами пехоты места для маневра не оставалось вовсе, и противники, съехавшись лоб в лоб, ухватились врукопашную. На конное сражение это не было похоже нисколько, напротив – каждый только и старался стянуть или сбросить врага на землю. Впрочем, странная эта схватка продлилась немного – римляне быстро ослабели и повернули назад.

Потом завязывается пеший  бой. Сперва галлы и испанцы храбро сдерживали натиск легионеров, но римские  ряды были и глубже, и гуще и после  многих и упорных атак сломили  вражеское упорство. Надобно заметить, что испанцы и галлы стояли клином, и теперь, отступая, сперва спрямили общую боевую линию, а потом образовали в ней впадину. А римляне, преследуя и истребляя бегущих, мигом поравнялись с африканцами, размещенными перед битвою по обоим краям пехотного строя, у основания клина, и проскочили мимо них. Тут африканцы двинулись вперед и наискось – навстречу друг другу – и скоро сомкнулись за спиною у неприятеля. Только теперь опомнились римляне, опьяненные погоней. Победа их оказалась бесполезной, и, оставив в покое ошалевших от страха, галлов и испанцев, они принимают новый бой – в окружении и, главное, уже изнемогая от усталости, меж тем как новый противник был свеж и силен.

Сражение шло и на левом фланге у римлян, где союзническая конница встретилась с нумидийцами. Враги были еще далеко друг от друга, когда пятьсот нумидийских всадников, скрыв под панцирями мечи, помчались к римлянам, знаками показывая, что хотят сдаться в плен. Подъехав вплотную, они спешились и бросили к ногам неприятелей свои щиты и дротики. Им велели расположиться в тылу, и, пока битва только разгоралась, они спокойно выжидали, но, когда все были уже поглощены боем, внезапно выхватили спрятанные мечи, подобрали щиты, валявшиеся повсюду между грудами трупов, и напали на римлян сзади, разя в спину и подсекая жилы под коленями.

На обоих флангах  безраздельно царил ужас, и все  бежали кто куда, а в центре по-прежнему бились – упорно, но безнадежно, и  Гасдрубал, начальник левого крыла, послал испанскую и галльскую  конницу на подмогу африканцам: резня утомила их до такой степени, что руки едва удерживали меч. А нумидийцы рассыпались по всему полю, преследуя бегущих.

Консул Павел еще  в самом начале был тяжело ранен  камнем из пращи, но продолжал сражаться  – сперва на коне, а после, когда не стало сил держать поводья, пеший. Его окружал и прикрывал отряд римских всадников. По примеру консула спешились и они, и кто-то, не зная толком, что происходит, доложил Ганнибалу, будто Павел велел конникам бросить своих коней. Тогда Ганнибал заметил:

– Он закрывает им единственный путь к спасению. Уж лучше бы прямо связал их всех да выдал мне!

Спешившиеся между тем  бились так, как бьются, уже не сомневаясь во вражеской победе и бегству  предпочтя смерть. А победители, разъяренные этой последней помехою, рубили и рубили тех, кого не могли потеснить”(Тит Ливий, Т.2, книга ХХI).

Таким образом, успех  Ганнибалу принесла тыловая атака  карфагенской кавалерии. В этом я  согласен с Г. Дельбрюком, утверждавшим также, что победу принесло еще и  положение Ганнибала, непосредственно руководившего войсками и поддерживающего их боевой дух³.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

Таким образом, с точки  зрения соотношения собственных  и вражеских потерь, наиболее эффективным  тактическим приемом Ганнибала  является окружение, предпринятое им в битве у Тразименского озера

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

.

 

 

Источники и литература.

Тит Ливий, Т.2, книга ХХI.

К.А. Ревяко, Пунические войны, - Минск.:Университетское, 1988, 274 с.

Г. Дельбрюк, История военного искусства

в рамках политической истории, - Санкт-Петербург.: "Наука", 2001, 4349 с.

¹ Машкин Н. А. Принципат Августа. — М.—Л.: Издательство АН СССР, 1949. — С. 119

²К.А. Ревяко, Пунические войны, - Минск.:Университетское, 1988, 134 с.

³ Г. Дельбрюк, История военного искусства

в рамках политической истории, Т. 1, с. 617.