Россия в условиях первой мировой войны и общенационального кризиса

 

 

 

2. Отношение политических  партий России к войне.

Не менее пагубное влияние на ситуацию в стране оказывало усиливавшееся  политическое противостояние, принимавшее все более крайние формы.

 

Следует отметить, что начало войны, как казалось многим современникам, продемонстрировало «взрыв национального  чувства», «часы священного единения русского народа вокруг самодержавия». В стране фактически прекратились массовые выступления рабочих, охватившие накануне войны многие промышленные районы. Государственная дума, собравшаяся на свою специальную сессию, подавляющим большинством голосов высказалась не только за предоставление правительству военных кредитов, но и призвала страну сплотиться вокруг самодержавия и дать мощный отпор германскому нашествию. Выражая взгляды либеральных и буржуазных кругов, кадетская «Речь» писала в те дни: «Каково бы ни было наше отношение к внутренней политике правительства, наш долг сохранить нашу страну единой и неделимой и защищать ее положение мировой державы... Отложим наши внутренние споры, не дадим противнику ни малейшего предлога рассчитывать на разделяющие нас разногласия...». О своей преданности «русскому государству и народу» заявили и многие представители национальных меньшинств России. Положительное отношение к борьбе с германским милитаризмом высказали и лидеры революционной оппозиции царскому режиму — трудовиков, эсеров, значительной части меньшевиков. Находясь в эмиграции, оборонительную войну России поддержали и такие видные деятели русского революционного и освободительного движения, как Г.В. Плеханов, П.А. Кропоткин и многие другие.

 

Единственной политической партией, которая встала на антивоенные позиции  и выступала за поражение в войне царского правительства, являлась партия большевиков. В первых же программных документах большевиков военного периода — «Тезисах о войне» в манифесте «Война и российская социал-демократия», их лидер В.И. Ульянов-Ленин дал оценку войне как грабительской, захватнической со стороны всех держав и провозгласил лозунг «превращение войны империалистической в войну гражданскую».

 

Естественно, что подобная бескомпромиссная линия большевистской партии, ставшей, по мнению официальных властей, на путь прямого пособничества врагу и измены Родине, вызвала в условиях военного времени суровые репрессии со стороны правительства. Были закрыты все легальные печатные органы большевиков, разгромлены многие организации. За антивоенную пропаганду были арестованы и сосланы в Сибирь 5 депутатов Государственной думы — члены большевистской партии.

 

Поражения на фронте, обнаружившаяся неподготовленность к войне, широкое  использование царизмом в своих  узкокорыстных целях добровольного  отказа большинства партий от какой-либо политической борьбы — все это уже летом 1915 года вызвало среди буржуазии, либеральной общественности смену настроений «патриотического подъема» настороженностью и неуверенностью «патриотической тревогой». Кроме того, с конца весны из-за ухудшения экономического положения, роста цен и начавшихся перебоев с продовольствием в стране заметно оживилось рабочее движение, усилились выступления крестьянства.

 

Обострение  политической ситуации в стране, недовольство буржуазно-либеральных кругов нежеланием дворянско-бюрократической верхушки и придворной камарильи пойти на политические уступки нашло свое яркое отражение в создании в августе 1915 года широкого парламентского объединения, получившего название «Прогрессивный блок».

 

Состоящий почти из трех четвертей общего количества депутатов и некоторых членов Государственного совета, данный блок объединил в своих рядах кадетов, октябристов, прогрессивных националистов, прогрессистов и членов группы центра Государственной думы.

 

 

Центральным требованием блока являлась замена существовавшего кабинета во главе с реакционером И.Л. Горемыкиным «правительством доверия», широкая опора власти на «общественные силы» в деле обороны, частичная политическая амнистия (в том числе и сосланным депутатам-большевикам), восстановление профсоюзов и рабочей печати, уравнение в правах крестьянства с другими сословиями, введение волостного земства. Один из важных пунктов сводился и к «разумной» национальной политике. Так, члены блока настаивали на необходимости предоставления широкой автономии Польше, примирительной тактике в отношении Финляндии.

 

Образование Прогрессивного блока, выступления  его лидеров — П.Н. Милюкова, Д.И. Коновалова, А.И. Шингарева, И.Н. Ефремова, программа новой парламентской  коалиции получили широкий резонанс в стране. С определенным пониманием к требованиям думцев отнеслись даже некоторые члены правительства, осознавшие всю гибельность для самодержавия политического раскола с буржуазией и либералами. Однако реакция царя на деятельность блока перечеркнула надежды членов коалиции на мирное разрешение политического конфликта. Под влиянием ближайшего окружения, прежде всего жены — Александры Федоровны, Г. Распутина и министра внутренних дел Н.А. Маклакова, 3 сентября 1915 года своим указом Николай II распустил Думу на полгода. А не за долго до этого в целях укрепления своей власти и демонстрации решительности не уступать каким-либо требованиям оппозиционных сил царь сменил великого князя Николая Николаевича, пользовавшегося немалой популярностью, с поста верховного главнокомандующего и сам встал во главе действующей армии. Все попытки наиболее здравомыслящих членов правительства отговорить царя от этого шага окончились неудачей. Мистический взгляд на свое провиденциальное предназначение, активно формируемый Распутиным и императрицей, окончательно парализовал волю Николая II, его способности объективно оценивать политическую ситуацию в стране, прислушиваться к мнениям, не совпадавшим с доводами придворной камарильи.

 

Одним из последствий принятия царем  поста верховного главнокомандующего стало его постоянное и совершенно бесцельное нахождение в ставке, располагавшейся в Могилеве. В периоды отсутствия Николая II в столице его жена становилась, по замечанию П.Н. Милюкова, «средоточением всех «'безответственных» влияний. Министры, желавшие укрепить свое положение, ночами ездили к императрице с докладами. Шайка крупных и мелких мошенников и аферистов окружила царицу своим влиянием, чтобы за денежную мзду обходить закон» — получать назначение на должности, освобождение от суда, от воинской повинности.

 

Именно таким назначением, не без  помощи Распутина, стал Б.В. Штюрмер, происходивший  из обрусевшего немецкого рода. В  феврале 1916 года этот лидер крайне правых получил портфель главы правительства. Данное назначение, дополненное несколько позже смещением министра иностранных дел С.Д. Сазонова, склонного к диалогу с оппозицией, было воспринято как очередная закулисная махинация «темных сил» и вызвало еще большее недовольство царизмом в лагере либералов и буржуазии.

 

Объявление «перерыва» в работе Думы, разорвавшее последние нити, связывающие самодержавие с буржуазией и либеральной интеллигенцией, устранение оппозиции от возможности какого-либо воздействия на политику правительства, его состав, усиление реакции, а также ужесточение борьбы против нараставшего рабочего движения — это свидетельствовало о том, что монархический режим приближался к политическому краху.

 

Осенью 1916 года обстановка в стране приобрела взрывоопасный характер. С каждым днем нарастала экономическая  разруха, усиливались трудности с продовольствием. Налицо был и развал официальной власти, выражавшийся в форме утраты компетентности в способности контролировать ситуацию во всех областях народнохозяйственной жизни, отрыве правящей верхушки от общества, насущных требований жизни страны.

 

Большой резонанс вызвало открытие 1 ноября 1916 года новой сессии Думы, где один из руководителей кадетской  партии П.Н. Милюков выступил с яркой  речью против царизма. «Глупость  или измена?», повторяя несколько  раз подряд этот вопрос, оратор обвинил монархию и особенно ближайшее окружение царя в бездарной политике, вызвавшей в стране глубокий кризис, потребовал создание подотчетного Думе правительства. Как писали газеты, выступление Милюкова произвело «оглушительный эффект». Публикация текста была сразу же запрещена цензурой, что способствовало еще большему росту общественных симпатий к одному из самых деятельных членов оппозиции. «Кадеты достигли в последнее время невероятной популярности», а их лидер стал «подлинным героем дня», — отмечала царская охранка.

 

Весьма примечательным стало и  выступление в думе В.М. Пуришкевича, потребовавшего «спасти Россию и  трон от предательских темных сил». Эта речь ярого монархиста со всей определенностью продемонстрировала потерю придворной кликой своего влияния даже среди реакционно-помещичьих кругов, всегда являвшихся надежной опорой самодержавия.

 

Характеризуя степень отчуждения царизма, А.И. Деникин писал позже  в своих воспоминаниях: «Безудержная вакханалия, какой-то садизм власти, который  проявляли сменившиеся один за другим правители распутинского назначения, в начале 1917 года привели к тому, что в государстве не было ни одной политической партии, ни одного сословия, ни одного класса, на которое могло бы опереться правительство». Среди наиболее решительно настроенных членов Прогрессивного блока, а также в руководстве Центрального военно-промышленного комитета стала активно набирать силу идея о необходимости организации дворцового переворота с целью заставить Николая II отречься от престола в пользу малолетнего наследника Алексея с объявлением младшего брата царя, великого князя Михаила Александровича, регентом при условии принятия присяги на верность конституции.

 

Эти планы были положительно восприняты целым рядом представителей генералитета, что свидетельствовало о потере царизмом поддержки даже со стороны армейского командования.

 

Однако в стране усиливалось  и революционное движение, гораздо  более радикальное по своему характеру, чем намерения либералов и  буржуазии. Широкого размаха достигли выступления пролетариата, требовавшего устранения самодержавия, прекращения войны, улучшения своего положения. Количество участков стачек и забастовок только в Петрограде исчислялось сотнями тысяч человек. В немалой степени рост антицаристских и антивоенных настроений рабочего класса был обусловлен заметно активизировавшейся пропагандой большевиков, сумевших к концу 1916 года восстановить свои силы после правительственных репрессий в начале войны. Так, в столице было воссоздано Русское бюро ЦК РСДРП, городской и даже ряд районных партийных комитетов.

 

В этой обстановке становилось очевидным, что российское самодержавие доживает последние месяцы, страна ускоренными  темпами идет к эпохе грозных  социальных потрясений.

 

Таким образом, Первая мировая война  сыграла чрезвычайно важную роль в истории России. Она стала своеобразным катализатором развития глубокого революционного кризиса. Более того, война явилась тем испытанием на прочность, которое царский режим в силу своей политической ограниченности, наличия в стране огромных, социально-экономических противоречий, архаичности политической системы оказался не в состоянии выдержать. Потеряв в ходе войны политическую устойчивость, всякую поддержку в обществе, вступив в стадию прямого развала и разложения, самодержавие было обречено на гибель.

 

3. Мировая война и  общенациональный кризис в России.

Вступая в войну, Россия оказалась  неподготовленной к столь упорной  и длительной борьбе, требовавшей, помимо всего прочего, огромного количества вооружений, колоссальных материальных затрат и ресурсов. В своих мемуарах А.А. Брусилов писал по этому поводу: «...в техническом отношении мы были подготовлены неудовлетворительно, и что если бы военное министерство не занималось преимущественно войной с Государственной думой, а шло бы с ней рука об руку, то результат подготовки получился бы иной. Объяснение, что мы предполагали быть готовыми лишь к 1917 году (к 1917 году в России планировалось завершить реализацию «Большой военной программы», принятой в 1913 году) и что война застала нас врасплох, только усугубляет вину, ибо нам было известно, что немцы подготавливаются к 1915 году...». Рассчитывая, что война продлится несколько месяцев, царское правительство даже приблизительно не предвидело ее масштабов, тех требований, которые она предъявит армии, ее вооружению и снабжению, экономике страны. Планируя вести войну за счет ресурсов, накопленных в предшествовавшие годы, русский генералитет и правительственные круги во многом ориентировались на опыт русско-японской войны. Именно эти устаревшие представления о характере будущей войны и являлись одной из главных причин того, что уже в первые месяцы войны армия стала испытывать острый недостаток в артиллерии, снарядах, стрелковом оружии и многих видах военного снаряжения, а тыл, по словам того же А.А. Брусилова, находился в «хаотическом состоянии».

 

Лишь в 1915 году, когда уже не осталось никаких надежд на скорое завершение войны, в России началась перестройка  народного хозяйства, его мобилизация  на нужды фронта. Этот процесс шел  в основном в двух направлениях — в широком привлечении к выполнению военных заказов казны частного капитала и в усилении государственно-монополистического регулирования экономики. Помимо противоречий собственно экономического характера, закономерных в подобных случаях, мобилизация хозяйства вызвала и упорную борьбу между царским правительством и буржуазией, отразившей не только существовавшее различие подходов к решению этой проблемы, но и значительно возросшие претензии последней на политическую власть в государстве.

 

В середине 1915 года по решению IX съезда представителей торговли и промышленности во многих регионах России были образованы военно-промышленные комитеты (ВПК), а в столице учрежден Центральный военно-промышленный комитет, в задачу которого входила координация деятельности ВПК на местах и связь с центральными правительственными учреждениями. Председателем этого комитета стал видный октябрист А.И. Гучков, а его заместителем — текстильный магнат А.И. Коновалов. Создавая эти органы, буржуазия намеревалась непосредственно взять в свои руки дело мобилизации экономики и распределения военных заказов, консолидировать свои силы и активнее участвовать в разработке и реализации принимаемых правительством решений.

 

Опасаясь усиления политического  влияния буржуазных кругов вследствие их массированного вторжения в вопросы обороны и стремясь сохранить за собой рычаги управления экономикой, в июле 1915 года правительство образовало «Особое совещание для объединения мероприятий по обеспечению действующей армии», призванное стать центральным органом всей мобилизационной работы в народном хозяйстве. Главе этого чисто бюрократического учреждения — военному министру, были предоставлены крайне широкие полномочия. Он, например, мог осуществлять контроль над любым частным предприятием, вмешиваться в его деятельность, накладывать в случае отказа выполнения каких-либо указаний секвестр (секвестирование — передача частных и акционерных предприятий во временное управление государственным органам) и т. д.

 

Несколько позже этот орган был  преобразован в четыре Особых совещания: по обороне, обеспечению топливом, продовольственному снабжению, перевозкам. Несмотря на вынужденное привлечение в состав совещаний представителей буржуазии, последние имели в них весьма ограниченные права.

 

Таким образом, решение важнейших вопросов, связанных с мобилизацией экономики и снабжением армии, оставалось прерогативой правительства и подведомственных ему учреждений. Открыто выражая свое крайнее недовольство подобной позицией царизма, буржуазия, тем не менее, активно включилась в выполнение чрезвычайно прибыльных военных заказов казны.