Развитие пожарного дела на Руси в XVI веке

В 1472 г. древнерусская  летопись доносит первые упоминания о нормативных актах в области  борьбы с огнем. Великий князь  Иван III распорядился построить для  себя каменные палаты и указал, что  впредь в стольном граде надлежит по возможности использовать для  построек камень и кирпич, а здания ставить на достаточном расстоянии друг от друга, дабы огонь не мог  легко перекинуться с одного дома на другой. А пока строились мануфактуры  по производству кирпича «ожиганного» (обожженного), великий князь повелевает установить в Москве ночную, так  называемую «рогаточную охрану от огня и всякого воровства». С ной  целью на концах главных улиц устанавливались  рогатки, которые на мочь запирались. Возле них в будках несли службу сторожа, «наряжаемые без различия чина по одному человеку с десяти домов  и из торговых рядов но одному человеку с десяти лавок».

В 1493 г. вышел  указ Ивана III снести все дома, лавки  и постройки вокруг Кремля, находившиеся на расстоянии ближе 110 сажен (примерно 235 м) от стен, еще не завершенных  реконструкцией начатой в 1485 г. Образовавшийся пустырь заполняют пруды, водяные  рвы и гидротехнические сооружения. К концу XV в. Кремль обрамляют стены  из огнестойкого материала, в Москве расширяют улицы. Высочайшим Указом введены были ограничения по использованию  огня в быту и на производстве.

В 1504 г. после  очередного опустошительного пожара издаются противопожарные правила, которыми запрещается топка бань и изб  летом без крайней необходимости. Запрещалось также с наступлением сумерек зажигать в доме свечи. Кузнецам и другим ремесленникам, которые  использовали в своем деле огонь, разрешалось устраивать плавильни и горны вдали от строений и жилищ. Если сборник древнерусских законов содержал законодательные меры только против поджигателей, то меры Ивана III в отношении ремесленников были первым нормативным актом противопожарной безопасности на Руси. Из него следует, что главной причиной большинства пожаров была полная беспечность населения при ис¬пользовании огня.

Указы подобного  рода принимались многими городами Европы. Учи-тывая степень общественно-экономического развития государств того времени, имеется  достаточно оснований считать эти  документы как нормы права, хотя они и носили декларативный характер, их практическая ценность была невелика. Пожары полыхали по-прежнему. Необходимо было не только предупреждать возникновение  пожаров, но и создавать такие  условия, при которых было бы возможно с ними бороться. К этому времени  в ряде государств уже был накоплен опыт борьбы с пожарами. Во Франции, например, имелась как королевская  стража, в обязанность которой  входило тушение пожаров, так  и стража, составленная из ремесленников. Срок повинности граждан в ней  составлял 2 месяца. В Англии борьба с пожарами до XIII в. целиком возлагалась  на жителей, которые в соответствии с законом держали в домах  инструменты для борьбы с огнем. Несмотря на некоторые отличия, общим  было одно - борьба с пожарами на этом этапе развития цивилизации за рубежом  возлагалась, в основном, на ремесленников, горожан и цеховые организации, которые не обладали способностью к  совместным организованным действиям.

§3. Развитие пожарного дела на Руси в XVI веке.

В начале XVI в., в 1504 г, по указу Ивана III в Москве создастся пожарно-сторожевая охрана. Но предпосылки ее формирования прослеживаются несколько ранее. Иностранный дипломат Амвросий Контарини, находившийся с  посольством в Москве в 1476 г., писал, что «...все городские улицы  запираются на рогатки, и ходить ночью  дозволено по крайней необходимости...». По концам городских улиц устанавливались  особые заставы - «решетки-рогатки», которые  на ночь запирали. Hа заставах было установлено  круглосуточное дежурство. Службу здесь  возглавляли решеточные приказчики. В помощь к ним от каждых 10 дворов выделялся один горожанин. Таким  образом, все городское население  привлекалось к несению караульной службы, а в среднем 3 рала в месяц  каждый взрослый житель Москвы был  обязан нести ночное дежурство.

Город был  разделен на участки, а на концах главных  улиц устроены не рогатки, как это  было в 1476 г., а решетчатые ворота (заставы), которые также на ночь запирали. У порог круглосуточно несли  службу сторожа от горожан или  обывателей (как они тогда назывались) все из того же расчета — по одному с каждых десяти дворов, что в  итоге составляло 1100 чел. Все они  обязаны были выступать в обход  и нести караул на заставах «с оружием  и инструментом». Обыватели сами выбирали себе начальника — «решеточного приказчика», который возглавлял группу сторожей и наблюдал за тем. «чтобы бою, грабежу корчмы и табаку, никакого воровства (в эпоху Московской Руси всякое преступление называлось воровством) не было, чтобы норм нигде не зажигали, не набросали бы огню, не накинули ни со двора, ни с улицы». Впоследствии решеточные приказчики были включены в штат Земского приказа, ведавшего  полицейскими делами. Несение службы обывателями контролировали специальные  должностные лица — «объезжие  головы», назначаемые из лиц знатного происхождения. Этот термин происходит от слов Указа, в котором говорилось: «быть в объезде» Объезжие головы размещались на съезжих дворах, которые  впоследствии стали центрами полицейской  и пожарной службы в определенных частях города. В обязанности объезжих голов входили объезды города вместе с конной стражей, надзор за выполнением жителями указов о предосторожности от огня, вылавливание поджигателей, руководство  тушением пожаров.

В помощь объезжим головам назначали из жителей  десятских, сотских и тысяцких, в  обязанность которых входило  сгонять народ для тушении  пожаров, это же должны были делать и решеточные приказчики. На случай пожара решеточные приказчики людей, окруженных со всех сторон с помощью веревки, волокли к месту пожара. Тех  горожан, кто отказывался тушить огонь, били батогами. Причем наказания  касались не только простых ремесленников, но и служилых людей. Отказы чаще всего были связаны с суеверием. Несмотря на жестокие наказания, большое число горожан все же отказывалось тушить огонь, считая пожар карой, посланной Богом, противиться которой грех.

Главной задачей решеточных приказчиков  являлось наблюдение за тем, «... чтобы  бою (драка), грабежу, корчмы (пьянство) и табаку (курение было на Руси запрещено  вплоть до правления Петра I), никакого воровства (преступления) не было, чтобы  воры (преступники) нигде не зажигали, не набросали огню, не накинули ни со двора, ни с улиц». Службу решеточных приказчиков контролировали должностные  лица из дворян, так называемые «объезжие  головы» (аналог современных инспекторов  государственного противопожарного надзора). Они вместе с конной стражей объезжали  город, следили за выполнением жителями царских указов об использовании  огня, вылавливали поджигателей, руководители тушением пожаров. Назначенные в  помощь объезжим головам из жителей  «десятские, сотские и тысяцкие»  проводили мобилизацию населения  в случае пожара и руководили им в борьбе огнем.

С развитием  промышленности, ремесел, ростом населения (численность населения в Москве в XVI в. составляла 100 тыс. чел.) пожары становились  тормозом экономического прогресса. Это  вынуждало власти искать эффективные  меры борьбы с огнем. Люди поначалу неумело и бессистемно брались  за организацию пожарной охраны. Созданная  пожарно-сторожевая охрана не могла  оказать серьезного противостояния огню. Такое положение дел предопределило использование для борьбы с огнем  наряду с пожарно-сторожевой охраной  формирований с более четкой структурой.

Преобразование  пожарной охраны на Руси продолжается в середине XVI в. Действующие до этого  времени указы и распоряжения носили в основном запретительный характер. В 1547 г. эти меры дополнил указ Ивана  Грозного, обязывающий жителей Москвы иметь на крышах домов и во дворах чаны с водой и помела для разбрызгивания воды на крышах. Для приготовления  пищи предписывалось строить печи и  очаги на огородах и пустырях вдали  от жилых помещений. Это был, безусловно, прогрессивный указ, так как население  могло оперативно ликвидировать  небольшие загорания своими силами. За те 10 - 15 минут, которые были необходимы жителям для доставки к дому воды из ближайшего колодца, начав¬шийся  пожар остановить было уже невозможно. Теперь же к тушению можно было приступать сразу, не допуская развития пожара.

Вопросы борьбы с пожарами поступают в  ведение приказов. Эти органы появились  в результате реформ Избранной Рады в 1550-х гг. Разрядный приказ разделил Москву на 17 участков и на каждый из них назначил «объезжих голов». Это  была особая должность для наблюдения за противопожарным состоянием Москвы: «для сбережения от огня и всякого воровства». Разрядный приказ имел в своем ведении вопросы мобилизации дворянского ополчения на случай войны, и параллельно выполнял функции мобилизации населения на тушение крупных пожаров.

С учреждением  в 1550 г. стрелецкого приказа на пожары в Москве стали посылаться стрельцы. Это, конечно, был значительный шаг  вперед, имевший ряд положительных  моментов.

Во-первых, это была военная организация, которую  отличала определенная дисциплина, подчинение командиру, привычка к совместным действиям.

Во-вторых, основу вооружения стрельцов составляли бердыши, топоры, то есть те инструменты, которые могли использоваться при разборке горящих строений.

В-третьих, они дислоцировались в постоянных местах (в Москве было нисколько  стрелецких слобод). Им не надо было тратить  время на сборы по тревоге, они  сразу выезжали к месту пожара. И начальный период их численность  составляла 3000 чел., что позволяло  высылать на пожары достаточное количество стрельцов. Россия стала первой страной  в мире, использующей для борьбы с огнем воинские подразделения. Этим опытом позднее воспользовались  в Японии, Франции.

В 1571 г., после того как войска Крымского  хана Девлет-Гирея сожгли Москву, и  в огне погибло более 120 тыс. чел., было издано полицейское распоряжение, запрещающее допуск к месту пожара посторонним лиц, не принимающих  участия в его тушении. Это  был первый правительственный закон, определяющий элементарный порядок  при тушении пожаров.

Сохранилось свидетельство Адама Олеария  о борьбе с пожаром: «При подобных несчастьях снаряжаются стрельцы и  особая стража, которые должны действовать  против огня, но огонь там никогда  не тушат водой, а прекращают распространение  его тем, что ломают близстоящие  строения для того, чтобы огонь, потерян  силу, потух сам собою. Для этой же цели каждый солдат и ночной сторож должны носить при себе топор». Впрочем, допускались и исключения из правил, о чем сохранилось свидетельство  секретаря римского посольства Лизека: «Чтоб не дать огню распространиться - дома ломают вокруг, а если кто заплатит, чтоб сохранить дом, то стрельцы ставят щиты из бычьей кожи, беспрерывно поливал  их водою, и тем заграждают дом  от огня».

В 1532 г. правила  пожарной безопасности, действующие  на территории Москвы, были распространены и за ее пределы. Для контроля за соблюдением правил, царь Борис Годунов  в 1603 г. разделил столицу на 11 округов, назначении в каждом из них ответственным  за «сбереженье от огня» члена Боярской Думы. Сам факт, что среди них были такие известные в России люди, как Н.Р. Трубецкой, И.Ф. Басманов, В.В. Голицын и другие, говорит о том, что царь уделял серьезное внимание предупреждению пожаров. Более того, он в приказном порядке обязал вновь назначенных лиц использовать любые меры для того, чтобы предотвратить крупные пожары на Москве.

§4. Оснащение пожарно-сторожевой службы

Основная  техника для борьбы с огнем  в эпоху Московской Руси была весьма примитивной. Это ведра, топоры, ломы, бердыши, рогатины, багры, заступы, крючья, лестницы. Важнейшей заботой каждого  города было водоснабжение. Поэтому  не случайно, что подавляющее большинство  городов воздвигалось на берегах  рек. Большое количество воды, необходимое  для целей пожаротушения, заставляло людей искать способы ее доставки от источника в городские квартаны.

На Руси самотечные (действовали под давлением  течения реки) водопроводы появляются в XI - XII вв. (Новгород), в странах Западной Европы - в XII - ХIII вв. Большое распространение  получают и гидротехнические сооружения, с помощью которых вода подавалась в города. Вплоть до XIV в. столицы  европейских государств внешне напоминали большие перенаселенные деревни. Крыши домов обычно покрывались соломой или щепой. Современники отмечали, что плотность построек, особенно в сельской местности, была такой, что в некоторых поселениях можно было по крышам пройти с одного края до другого. Все это привело власти к мысли ввести закон о возведении зданий из камня.

На Московской Руси первые каменные здания начали строить  после пожара в Москве в 1382 г. Хотя первой крупной каменной постройкой следует считать Московский Кремль, построенный из известняка или бута - мягко пористого камня белого цвета в 1367 г. после пожара 1366 г. (отсюда одно из названий Москвы - Белокаменная), но это было сооружение оборонного назначения. Начиная с 1382 г., восстанавливался не только Московский Кремль, но и стали возводиться культовые и гражданские сооружения.

Ранее X в. (в Киеве это собор св. Софии) о таких постройках сведений нет. Со времени распространения христианства каменщики приглашались исключительно  для постройки храмов. Отдельные сооружения, возводимые для знати, не меняли общей картины. Царские указы о суровом наказании виновников пожаров чередовались с требованиями применять при строительстве камень. К концу XV в. в Москве улицы расширяют, городские стены возводят из огнестойкого материала.

И все  же пожарное дело в эпоху средневековья  развивалось медленно. И период повсеместного  использования в качестве строительного  материала древесины возникавшие пожары имели катастрофические последствия. Пожар 1356 г., во время которого сгорел Кремль и Замоскворечье, летописец оставил следующее свидетельство: «...в один - два часа весь город и сгорел без остатка. Была тогда сильная засуха и буря была к тому же сильная, перекидывала за 10 дворов головни и бревна с огнем, и нельзя было тушить... ». В документах того времени упоминаются и другие пожары, силу которых через века донесли нам сведения о пожаре 1485 г.: «Погорел город Москва, Кремль весь... железо плавилось, как олово, расплавленная медь текла, как вода».