Правовой статус судебного пристава-исполнителя в дореволюционной России

Правовой  статус судебного  пристава в дореволюционной  России

 
В 1997 году с принятием федеральных  законов «О судебных приставах» и  «Об исполнительном производстве»  в Российской Федерации был создан, а правильнее сказать, возрожден  институт судебных приставов, существовавший в дореволюционной России. Современная оценка прошлого позволяет по-новому, беспристрастно, проанализировать процессы формирования и развития государственных  институтов  дореволюционной России. Ценность прошлого опыта полезна в том смысле, что дает возможность использовать отечественные достижения в государственно-правовом строительстве  и в наши дни.

 
Должность судебных приставов была учреждена в России еще в древности. Причем слово «пристав»  употреблялось в Древней Руси в разных смыслах. В Новгороде на суде посадника приставами называли лиц, миривших тяжущихся. В Москве приставами назвали исполнительные чины, на которых возлагались какие-либо особые поручения, например, сопровождение иностранных послов, для чего выбирались лица из наиболее знатных фамилий. Однако, прежде всего, приставами являлись чиновники по судным делам, в чьи обязанности входил вызов на суд ответчика и свидетелей, а также производство взысканий по определению суда.   
 
В период конца 15-17 вв. судебный пристав назывался недельщиком, поскольку исполнял свои обязанности неделями («быть в неделях»). Недельщики состояли при дьяках, которые вносили  их имена в особые книги при вступлении в должность. Обязанности недельщиков заключались в оповещении сторон о вызове и доставлении их в суд, а также в поимке преступников. Все это делалось самими недельщиками только в пределах города. Для вызова в суд из  уездов каждый недельщик имел при себе семь  так называемых ездоков, которые также были записаны в книгах у дьяков. Ездоки действовали от имени недельщика и под его ответственность. Недельщикам и ездокам полагалось вознаграждение, которое взыскивалось с вызываемых лиц. При вступлении в должность недельщики представляли поручные записи, называвшиеся «заговором», и поручителей («заговорщиков»), которые также вносились дьяками в книги. 
 
В 18 веке должность приста¬ва была упразднена и исполнительные функции  перешли в ведение полиции. Однако возложение на полицию судебно-вспомогательных функций не оправдало себя. Так, напри¬мер, имелись случаи, когда из-за несвоевременного вызова в суд истцов, свидетелей и ответчиков (в соответствии с существовавшим порядком) судеб¬ные разбирательства затягивались на несколько десятков лет. Полицейские чины не были мате¬риально заинтересованы в том, чтобы обеспе¬чить явку в суд всех приглашенных лиц. Исполне¬ние же состоявшихся приговоров судов также за¬тягивалось на годы. 
 
Судебная реформа 1864 г., имевшая  большое значение для развития судопроизводства в России, в корне изменила механизм исполнения решения судов, ядром которого стали судебные приставы.   В ходе судебной реформы были разработаны и приняты Законы (Судебные уставы), в основу которых легла организация судов Французской рес¬публики. К ним относились: «Учреждение судебных установлений» (далее – «УСУ»), «Устав о наказаниях, налагаемых мировым судьей», «Устав уголовного судопроиз¬водства» и «Устав гражданского производства». Судебными уставами были регламентированы вопросы, связанные с правовым статусом судебных приставов. 
 
В соответствии с принятыми законами судебные при¬ставы состояли при мировых судьях, окружных судах, су¬дебных палатах и кассационных департаментах Сената. Численность судебных приставов определялась индиви¬дуально для каждого суда по штатам, утвержденным Министром юстиции Российской империи.  Судебный пристав окружного суда имел чин VIII класса согласно «Табели о рангах» и титуловался «Ваше высокоблагородие». Судебные приставы судебных палат и кассационных департаментов Сената имели чин X класса и титуловались «Ваше благородие». 
 
Кандидаты на должность судебного пристава при окружных судах и судебных палатах избирались председателями данных судебных органов, а при кассационных департаментах Сената - обер-прокурорами, но утверждение в должности  происходило после прохождения ими испытания в течение года  со времени начала исполнения обязанностей.  
 
В отношении судебных приставов, назначаемых на должность, действовал большой перечень условий или цензов, препятствовавших поступлению на государственную службу. В соответствии со ст. 299 «УСУ» не могли быть судебными приставами:  лица, не достигшие 21 года; иностранцы; несостоятельные должники; состоящие на службе от правительства или по выборам; лица, подвергшиеся по  приговорам суда ограничению или лишению прав состояния; священнослужители, лишенные духовного сана по приговорам духовного суда. Кроме того, запрещалось принимать на службу судебными приставами лиц, «состоящих под следствием за преступления и проступки, влекущие за собою лишение или ограничение прав состояния», а также тех, кто был под судом за такие преступления и проступки, и не был оправдан  судебными приговорами; уволенных со службы по решению суда или из духовного ведомства; исключенных из сословий по постановлениям соответствующих органов. 
 
Среди указанных выше ограничений, безусловно, следует выделить два наиболее важных: ценз подданства и возрастной ценз. В законе не говорилось, но предполагалось, что не могли занимать должность судебного пристава женщины. Значительное число требований было связано с морально-нравственными качествами кандидатов. В «УСУ» неоднократно подчеркивалась необходимость приема на службу приставами людей высоконравственных, добросовестных, что в конечном счете должно  было обеспечить интересы сторон в исполнительном производстве.  
 
Принимая во внимание сложные условия работы судебных приставов, принудительный характер исполнения судебных решений, а также в целях придания приставам независимого статуса, законодатель ввел ценз несовместимости. На практике это означало, что судебные приставы не могли сочетать  службу с «исправ¬лением должности» в государственных  или общественных  учреждениях, выполнять функции присяжных заседателей (ст.84), принимать на себя какие-либо действия, касавшиеся своей жены или же родственников до  четвертой и свойственников до второй  степеней включительно (ст. 324). 
 
Денежное содержание судебных приставов в сравнении с другими должностными лицами судебных органов было невелико. Так, ежегодное содержание судебного пристава при окружном суде, кассационном департаменте Сената и при судебной палате  устанавливалось в размере 600 рублей. Для сравнения – такое же небольшое денежное содержание в сумме 600 рублей было только у помощника секретаря окружного суда.  Секретарь при прокуроре окружного суда получал 1000 рублей, судебный следователь – 1500 рублей, член окружного суда – 2200 рублей в год.7  Что касается доходов судебных приставов, находящихся при мировых судьях, то их денежное содержание устанавливали в столицах  городские думы, на местах – уездные земские собрания. 
 
Кроме денежного содержания, устанавливаемого государством, все без исключения судебные приставы дополнительно получали за исполнение своих обязанностей денежное вознаграждение, которое распределялось между ними «соразмерно их трудам и местным обстоятельствам, по усмотрению судебных палат, а там, где будут образованы советы судебных приставов, по распоряжению сих советов». В.Фармаковский в своей книге, изданной в 1874 году и посвященной вопросам функционирования мирового суда в Вятской губернии, указывал, что судебные приставы, помимо зарплаты, получали определенное вознаграждение за выполнение исполнительных действий, которое взыскивалось с должника. Вознаграждение в пользу судебного пристава взыскивалось, например, за опись и продажу имущества, а также за иные исполнительные действия. 
 
При поступлении на службу судебные приставы принимали присягу по утвержденной форме. К ней они приводились духовным лицом их вероисповедания на общем собрании департамента или отделения судебного органа, к которому они были прикреплены. 
 
Поступившему на службу приставу выдавалось свидетельство о поступлении его в должность судебного пристава с указанием местности, назначенной ему для жительства. В случае изменения места жительства в свидетельстве делалась соответствующая отметка. Кроме того, выдавался особый знак и особая печать. 
 
Обязательным условием допуска судебного пристава к исполнению своих обязанностей являлось внесение им денежного залога, как указывалось в статье 302 «УСУ», в целях возмещения убытков, которые могли произойти от неправильных действий пристава.10  В ст. 331 подчеркивалось, что если неправильными противозаконными действиями судебного пристава по исполнению его служебных обязанностей кому-либо будут причинены убытки, то, независимо от ответственности в дисциплинарном или уголовном порядке, вознаграждение за данные убытки производится по судебному решению из представленного приставом залога. Если залога оказывалось недостаточно для возмещения причиненного ущерба, то недостающая часть взыскивалась из «всякого иного имущества виновного». 
 
Сумма залога для каждого судебного округа устанавливалась по представлению министра юстиции законодательном порядком. По Указу 1866 г. для Петербургского и Московского судебных округов размер залога составил 600 рублей. В дальнейшем эта норма была распространена на другие округа.  Эта сумма равнялась штатному годовому содержанию судебного пристава. Считалось, что ее размер не является слишком большим, чтобы препятствовать поступлению на должность судебного пристава лицам, не имевшим значительного состояния. В некоторых российских губерниях сумма залога была меньше. Так, в Ставропольской  губернии и на Кавказе она составляла 200 рублей. Кроме того, в отдельных местностях залог вообще не требовался: Архангельской, Вологодской губерниях, Сибири, Средней Азии. Это объяснялось недостатком лиц, отвечавшим всем требованиям, в такой ситуации необходимость уплаты налога только усугубляла бы дефицит кадров. 
 
За неисполнение или ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей, а также за совершение противоправных поступков, судебные приставы несли дисциплинарную, гражданскую и уголовную ответственность. 
 
Самые распространенные преступления судебных приставов были непосредственно связаны с их профессиональной деятельностью: «противозаконные проступки при хранении и управлении вверенного по службе имущества» и «медлительность, нерадение и несоблюдение установленного порядка в отправляемой должности». 
 
Примером первой группы преступных деяний может служить дело судебного пристава Курского окружного суда Ф. В 1887 г. в ходе ревизии его делопроизводства было выявлено, что, начиная с 1881 г. часть взысканных денег он не записывал в денежную книгу, а оставлял на «руках». Это деяние квалифицировалось по ст. 354 Уложения, в которой устанавливался запрет должностным  лицам пользоваться, присваивать  или тратить вверенные  по службе казенные или частные вещи, денежные средства, финансовые средства, банковские билеты, облигации и т.п. В ходе судебного разбирательства была установлена вина судебного пристава, и поскольку он возвратил все средства только после обнаружения правонарушения, суд приговорил Ф. к денежному взысканию в размере 10 руб. и «исключению вовсе из должности». 
 
Как в дореволюционное время, так и в наши дни институт судебных приставов остается неотъемлемой частью российского государства, без которого невозможно представить успешную работу всей судебной системы.  Понятно, что без создания эффективного механизма исполнения судебных решений и приговоров, самый справедливый и объективный  вердикт суда  является бессмысленным. В начале XX века, анализируя историю развития  института судебных приставов  в России, ученые пришли к выводу, что «институт судебных приставов находится у нас еще в периоде роста и образования. Многолетняя практика доказала его несомненную жизнеспособность и важность, но эта же практика выяснила, что в отдельных своих частях  институт судебных приставов нуждается в существенных поправках».   Эти слова, сказанные более ста лет назад, актуальны  и сегодня, поскольку сейчас Служба судебных приставов находится в стадии  очередного этапа своего развития. Отрадно, что это развитие связано с дальнейшим укреплением и  повышением статуса судебного пристава.