Опричнина Ивана Грозного

     Эта уступка, впрочем, носила половинчатый характер: в Казани были оставлены  на поселении самые влиятельные  из ссыльных. Как бы то ни было, амнистия привела к радикальному изменению  опричной  земельной политики. Казна  вынуждена была позаботиться о земельном  обеспечении вернувшихся из ссылки и

взамен  утраченных ими родовых вотчин стала  отводить им новые земли. Но земель, хотя бы примерно равноценных княжеским  вотчинам, оказалось недостаточно. И тогда сначала в отдельных  случаях, а потом и в более  широких масштабах казна стала  возвращать родовые земли, заметно  запустевшие после изгнания их владельцев в Казань.

     По  существу опричным властям пришлось отказаться от курса, взятого при  учреждении опричнины. Земельная политика опричнины быстро утрачивала свою первоначальную антикняжескую направленность.

Объяснялось это тем, что конфискация княжеских  вотчин вызвала противодействие  знати, а монархия не обладала ни достаточной  самостоятельностью, ни достаточным  аппаратом насилия, чтобы длительное время проводить политику, идущую в разрез с интересами могущественной аристократии. К тому же, с точки  зрения властей, казанское переселение  достигло основной цели, подорвав могущество суздальских княжат. Прекращение  казней и уступки со стороны опричных властей ободрили недовольных и  породили повсеместно надежду на полную отмену опричнины. 

6 Разгром земской  оппозиции 

     Оппозицию поддержало влиятельное духовенство. Митрополит Афанасий 19 мая 1566г. в отсутствие царя демонстративно сложил с себя сан и удалился в Чудов монастырь. Грозный поспешил в столицу и  после совета с земцами предложил  занять митрополичью кафедру Герману  Полеву, казанскому архиепископу. Рассказывают, что Полев переехал на митрополичий двор, но пробыл там всего два  дня. Будучи противником опричнины, архиепископ пытался воздействовать на царя «тихими и кроткими словесы  его Наказующе».

     Когда содержание бесед стало известно членам опричной думы, те настояли на немедленном  изгнании Полева с митрополичьего двора. Бояре и земщина были  возмущены  бесцеремонным вмешательством опричников в церковные дела. Распри с духовными  властями, обладавшими большим авторитетом, поставили царя в трудное положение, и он должен был пойти на уступки  в выборе нового кандидата в митрополиты.

     В Москву был спешно вызван игумен Соловецкого  монастыря Филипп. Колычев был  хорошо осведомлен о настроениях  земщины и по прибытии в Москву быстро сориентировался в новой  обстановке. Он изъявил согласие занять митрополичий престол, но при этом категорически  потребовал распустить опричнину. Поведение  соловецкого игумена привело  Грозного в ярость. Царь мог бы поступить  с Филиппом так же, как и с  архиепископом Германом. Но он не сделал этого, понимая, что духовенство  до крайности раздражено изгнанием  Полева. На исход дела повлияло, возможно, и то обстоятельство, что в опричной думе заседал двоюродный брат Колычева.

     20 июля 1566г. Филипп вынужден был  публично отречься от своих  требований и обязался «не  вступаться» в опричнину и  не оставлять митрополию из-за  опричнины.

     Известный исследователь опричнины П.А. Садиков  указывал, что протест против насилий  опричнины исходил от членов созванного в Москве Земского Собора. Выступления  земской оппозиции и собор  состоялись в одном и том же году. Одинаковым было число участников оппозиции и членов Собора. И те и другие составляли самую активную часть земского дворянства.

     По  словам слуги царского лейб-медика Альберта Шлихтинга, земцы обратились к царю с протестом против произвола  опричных телохранителей, причинявших  земщине нестерпимые обиды. Выступление  служилых людей носило внушительный характер: в нём участвовало более 300 знатных людей земщины, в том  числе некоторые бояре-придворные. По свидетельству Шлихтинга, царь отклонил ходатайство земских дворян и  использовал чрезвычайные полномочия, предоставленные ему указом об опричнине, чтобы покарать земщину. 300 челобитчиков попали в тюрьму. Правительство, однако, не могло держать в заключении цвет столичного дворянства, и уже  на шестой день почти все узники получили свободу. 50 человек, признанных зачинщиками, подверглись торговой казни: их отколотили палками на рыночной площади. Нескольким урезали языки, а трех дворян обезглавили.

     Опричные  репрессии испугали высшее духовенство. Но Филипп, по – видимому, выхлопотал у царя помилование для большинства  тех, кто подписал челобитную грамоту. После недолгого тюремного заключения они были выпущены на свободу без  всякого наказания.

     Сообщая об этом, Шлихтинг сделал важную оговорку. По прошествии непродолжительного времени, замечает он, царь вспомнил о тех, кто  был отпущен на свободу, и подверг  их опале. Власти были поражены не только масштабами земской оппозиции, но и  тем, что протест исходил от наиболее лояльной части думы и руководства  церкви. На царя протест произвел ошеломляющее впечатление. Он должен был отдать себе отчет в том, что все попытки  стабилизировать положение путем  уступок потерпели неудачу.Социальная база правительства продолжала неуклонно  сужаться. 

7 Усиление опричнины 

     После выступления земцов царь не только не отменили опричнину, но постарался укрепить её изнутри. Царь забрал в  опричнину Костромской уезд. Численность  опричного корпуса увеличилась  с 1 до 1,5 тыс. человек. Правительство  не только расширяло границы опричнины, но и укрепляло важнейшие опричные центры, строило замки и крепости. На расстоянии ружейного выстрела от кремлевской стены, за рекой Неглинной, в течение полугода вырос мощный замок. Его окружали каменные стены  высотою в три сажени. Выходившие к Кремлю ворота украшала фигура льва, раскрытая пасть которого была обращена в сторону земщины. Шпили замка  венчали черные двуглавые орлы. Днем и ночью несколько сот опричных стрелков несли караулы на его  стенах. Замок на Неглинной недолго  казался царю надежным убежищем. В  Москве он

чувствовал  себя неуютно. В его голове родился  план основания собственной опричной столицы в Вологде. Там он задумал  выстроить мощную каменную крепость наподобие московского Кремля. Опричные власти приступили к немедленному осуществлению  этого плана. За несколько лет  была возведена главная юго - восточная  стена крепости с десятью каменными  башнями. Около 300 пушек, отлитых на московском пушечном дворе, были доставлены в Вологду. 500 опричных стрельцов  круглосуточно стерегли стены опричной столицы. Наборы дворян в опричную армию, строительство замка у стен Кремля, сооружение крепости в вологодском  крае в значительном удалении от границ и прочие военные приготовления  не имели цели укрепления обороны страны от внешних врагов. Все дело заключалось в том, что царь и опричники боялись внутренней смуты и готовились вооруженной рукой подавить мятеж земских бояр. 

8 Опричная гроза 

     Продолжением  опричного террора стали набеги на крупные уездные города – Новгород и Псков, где по мнению Ивана Грозного гнездились его противники. Разгром  Новгорода ошеломил современников. В декабре 1569 г. царь созвал в Александровской  слободе все опричное воинство и  объявил ему весть о "великой  измене" новгородцев. Не мешкая войска двинулись к Новгороду. 8 января 1570 г. царь прибыл в древний город. В  городе прошли повальные аресты. Опричники  увезли арестованных в царский лагерь на Городище. Суд над главными новгородскими  «заговорщиками» на Городище явился центральным эпизодом всего новгородского  похода. Опричные следователи и судьи  действовали ускоренными методами, но и при этом они не могли допросить, подвергнуть пыткам, провести очные  ставки, записать показания и, наконец,

казнить несколько сот людей за две-три  недели. Опричники ограбили Софийский  собор, забрали драгоценную церковную  утварь и иконы. В опричную казну  перешли бесценные сокровища  Софийского дома. По данным новгородских летописей, опричники конфисковали казну также у 27 старейших монастырей. В некоторых из них Грозный  побывал лично. Царский объезд занял  самое малое, несколько дней, может  быть, неделю. Участники опричного  похода и новгородские авторы очевидцы единодушно свидетельствуют о том, что «новгородский посад жил  своей обычной жизнью, пока царь занят был судом на Городище и  монастырями». В это время нормально  функционировали городские рынки, на которых опричники имели возможность  продавать награбленное имущество.

     Положение изменилось после окончания суда и монастырского объезда. В эти  дни опричники произвели форменное  нападение на город. Они разграбили новгородский торг и поделили самое  ценное из награбленного между собой. Простые товары, такие, как сало, воск, лен, они сваливали в большие  кучи и

сжигали. Ограблению подверглись не только торги, но и дома посадских людей. Опричники  ломали ворота, выставляли двери, били окна. Горожан, которые пытались противиться  насилию, убивали на месте. Следующим  за Новгородом стал Псков. Иван Грозный  беспощадно осуществлял свои замыслы  Опричные санкции против этих городов  преследовали две основные цели. Первая состояла в том, чтобы пополнить  опричную казну, а вторая - в том, чтобы терроризировать низшие слои городского населения, подавить в нем  все элементы недовольства, ослабить опасность народного возмущения.

     Бессмысленные и жестокие избиения ни в чем не повинного населения сделали  само понятие опричнины синонимом  произвола и беззакония. Санкции  против церкви и богатой торговой верхушки Новгорода продиктованы были скорее всего корыстными интересами опричной казны. Не прекращавшаяся

война и дорогостоящие опричные затеи  требовали от правительства огромных средств. Государственная казна  была между тем пуста. Испытывая  финансовую нужду, власти все чаще обращали взоры в сторону обладателя самых  крупных богатств - церкви. Но духовенство  не желало поступаться своим имуществом. Суд над митрополитом Филиппом нанес  сильнейший удар престижу церкви. Опричное правительство использовало это  обстоятельство, чтобы наложить руку на богатства новгородской церкви. «Изменное дело» послужило удобным  предлогом для ограбления новгородско-псковского архиепископства. Но опричнина вовсе  не ставила целью подорвать влияние  церкви, она не осмелилась посягнуть  на главное церковное богатство  ее земли. Государев разгром нанес  большой ущерб посадскому населению  Новгорода, Пскова, Твери, Ладоги. Торговля Новгорода с западноевропейскими  странами была подорвана на многие годы. Но санкции опричнины против посада носили скоротечный характер. Их целью было скорее устрашение, чем  поголовное истребление населения. 

IV Отмена опричнины 

1 Изменение  внутренней политики 

     Запущенная  царём машина репрессий набирала обороты, и, в конце концов, наступил момент, когда Иван понял, что продолжать так дальше нельзя. Царь оправдывал опричнину необходимостью искоренить «неправду» бояр - правителей. На деле опричный режим привел к неслыханным  злоупотреблениям. Как говорят очевидцы, земские суды получили от царя распоряжение, которое дало новое направление  всему правосудию. Распоряжение гласило: « Судите праведно, наши виноваты не были бы». Следуя таким указаниям, судьи  перестали преследовать грабителей и воров из числа опричников. В  годы опричнины процветали, как никогда, политические доносы. Опричник мог подать жалобу на земца, будто тот позорит его и всю опричнину. Земца в этом случае ждала тюрьма, а его имущество доставалось доносчику. В разоренной

чумой и голодом стране, где по дорогам  бродили нищие, а в городах  не успевали хоронить мертвых, опричники  безнаказанно грабили и убивали  людей. Они обшарили все государство, на что царь не давал им согласия, повествует опричник Штаден.

     Разумеется, царь Иван не поощрял прямой разбой. Но он создал опричные привилегии и  подчинил им право и суд. Он возвел кровавые погромы в ранг государственной  политики. Следовательно, на нём лежала главная вина за беззакония опричнины. В конечном итоге погромы более  всего деморализовали саму опричнину. Опричники творили в земщине  такие беззакония, что сам великий  князь объявил наконец: «Довольно!».

     Падение старого опричного руководства  разрушило круговую поруку, связывавшую  членов опричной думы. Состав думы пополнился земцами, многие из которых испытали злоупотребления опричнины. Члены  новой опричной думы, по- видимому, стали  сознавать опасность деморализации  охранного корпуса. Казнь

Басманова ознаменовала конец целой полосы в истории опричнины. Подвергнув опале тех, кто создал опричнину, царь велел подобрать жалобы земских  дворян и расследовать самые вопиющие преступления опричников. Аппарат сыска  и доноса делал свое дело — были казнены и многие опричники, получившие

огромные  богатства.

     Помимо  всего прочего Грозный примерно наказывал опричных, чтобы вернуть  доверие земщины. Казни и судебные преследования расстроили механизм опричного управления. Штаден, посетивший главную резиденцию в Москве, был  поражен царившим там настроением: «Когда я пришел на опричный двор, -

повествует  он, - все дела стояли без движения...бояре, которые сидели в опричных дворах, были прогнаны ; каждый, помня свою измену, заботился только о себе».

     Попытки положить конец вопиющим злоупотреблениям на первых порах не затронули основ  опричного режима, но проводились  они с обычной для Грозного решительностью и беспощадностью и  вызвали сильное недовольство в  опричном корпусе. Подготовляя почву  для окончательной расправы с  опричной гвардией, царь Иван старался обеспечить себе поддержку тех сил, которые более всего пострадали

от опричных порядков. Но все это не означало, что в опричнине в конечном итоге взяла верх высшая аристократия. Опричники Таубе и Крузе весьма метко характеризовали последнее  опричное правительство, заметив, что  при особе царя не осталось никого, кроме отъявленных палачей и  молодых ротозеев.