Эволюция государственной системы Великобритании

Эволюция  государственной  системы Великобритании

в первой половине ХХ века

Абрекова  Ж.А.

Кандидат  исторических наук доцент НГГТИ

     Правление конституционной монархии установилось в Англии в результате Славной  революции 1688 – 1689 гг. Монархия в Великобритании занимает немаловажное место. Знаменитый юрист Блакстон, например, в середине XVIII века приписывал этому институту власти огромную роль в политической жизни Англии и выводил учение об английском государстве из идеи гармоничного сочетания трех факторов «смешанного» строя: монархического – в лице короля, аристократического – в лице палаты лордов, демократического – в лице палаты общин.  Еще в 1660 г. при реставрации королевской власти было принято «Постановление палаты общин об образе правления английского королевства», в котором говориться о том, что «лорды признают и объявляют, что согласно древним и основным законам английского королевства правительство состоит и должно состоять из короля, лордов и общин…» (1). Такой порядок сохраняется и по сей день.

     В государственной жизни Великобритании противоречия между теорией и практикой углубляются благодаря тому обстоятельству, что английская конституция в важных своих частях основана не на писаных законах, а на исторически сложившихся обычаях, и понимаются эти обычаи в различные эпохи не одинаково. Многое из того, что считалось общепринятым в XVIII в., потеряло смысл в XIX и ХХ вв. Изменения происходили большей частью путем медленных перемен, и каждое поколение вынуждено искать толкование своей конституции в живой практике различных учреждений.

     Корона  в Англии является удобной гипотезой  для практической политики. «Нет различия,- писал У. Гладстон (премьер-министр при королеве Виктории),- более жизненного для британской конституции или для правильного о ней суждения, чем различие между монархом и короной»(2). Британский монарх, являющийся наследственным и церемониальным главой парламентской демократии, имеет очень много важных привилегий и атрибутов, но он не владеет теми огромными полномочиями, которые формально ему приписываются. Они принадлежат тому удобному мифу, который называется Короной (the  Crown), но который также мог быть назван нацией, народной волей или каким-нибудь соответствующим абстрактным именем (3).

     Монарх, власть которого ограничена и который  не может ни принимать, ни отменять законы, превращается в силу, к которой аппилируют все: и противники и сторонники реформ, что ставит его над битвой, превращая в третейского судью, стоящего над схваткой. Таким образом, авторитет монарха независимо от его личной позиции, становится одним из важных стабилизирующих факторов в напряженное для страны время.

     Вожди английского народа в своей борьбе против королевской власти никогда, за исключением периода революционных  насилий, не пытались уничтожить или  раздробить авторитет короны как главы государства. Их политикой было оставить власть короля неприкосновенной, но связать действия короны с определенными процессуальными формами, которые, в случае их соблюдения, должны обеспечить верховенство закона и суверенитет нации. Впрочем,  прежний образ монархии не соответствовал характеру новых правящих кругов – буржуазии, к которым перешла гегемония. Реформы 30-х годов XIX в., наступившие вслед за парламентской реформой 1832 г., совершенно изменили существующий строй. Средние классы, игравшие второстепенную роль до той поры, выдвинулись вперед. Укрепление сквайров в графствах потеряло смысл уже вследствие полной перетасовки населения в королевстве. В связи с этим, новое общественное и правовое сознание англичан, укрепленное утверждением во власти средних классов, требовало от монарха «знать свое место». По отношению к королю это означало, что у него нет прав на самостоятельную деятельность во всем, что касается государственных дел, что его власть не надзаконная, а подзаконная, и что власть эта осуществляется всецело не только для народа, но под контролем и руководством его представителей. В государственном масштабе изменившаяся коренным образом ситуация требовала нового конституционного подхода к монархии. Он был выработан экономистом и редактором журнала «Экономист» У. Бэджеготом в книге «Английская конституция», изданной в 1867 г.  Ученый пришел к выводу, что фактическая власть в стране принадлежит кабинету министров, который, в свою очередь, опирается на партию, контролирующую палату общин. Фасад же государственного управления, персонифицированный монархией, Бэджегот рассматривал как театральный спектакль, который давал упрощенное представление о действиях власти. По его же убеждению, королевская власть, возвышающаяся над партиями, способна нейтрализовать политическую борьбу и стать символом внутренней стабильности и национального единства (4).

     Сто лет тому назад, в чинопочитающем обществе времен Бэджгота, палату лордов все еще можно было считать дополнением к палате общин, однако с 1886 г. ее законность (с точки зрения принятых ценностей) начала ставиться под сомнение. К середине ХХ в. уже не было социального оправдания существованию неизбираемой палаты. Во всех развитых обществах аристократические законодательные органы исчезли из парламентов. Эгалитарное движение в Великобритании прогрессировало быстрее (как в социальном, так и в экономическом плане), чем во многих странах, где уже была отменена официально наследственная форма власти. Тем не менее, палата лордов с ее наследственным элементом (правда, несколько модифицированным) существует и по сей день, поскольку она все еще выполняет полезные функции и поскольку еще не представилось никакой острой необходимости в решительных и глубоких изменениях. Между  тем, ее власть была ограничена в законодательном порядке, а обретенная правительством возможность наполнить ее новыми пэрами с целью получения необходимого большинства, заставила палату лордов быть более осторожной в своих действиях.

     Закон о парламенте 1911 г. лишил палату лордов полномочий в отношении финансовых законопроектов, определенных в качестве таковых спикером палаты общин, и  ограничил до двух лет срок действия вето палаты лордов в отношении других законопроектов. Состав палаты и другие ее полномочия не изменились (5).

     Следует отметить, что английское общество довольно сильно изменилось в течение последнего времени, и под поезд модернизации попало буквально все, включая монархию, от которой потребовали перестроиться и стать «народной». Однако монархический принцип слишком тесно переплетен с британской конституцией и тут возможны любые опасные неожиданности. Монархия до такой степени стала опорой Великобритании, что сомнения по поводу ее судьбы сотрясают практически все прочие устои британского общества. Для многих обывателей монархия – тотем, в котором британцы видят себя соединенными вместе, через который они разделяют гордость их наследием. Действительно, монархия – эмоциональная вещь. Она может быть неофициальным защитником гордости, защитным механизмом для национальной уверенности в себе.  
 

Примечания:

1. Постановление палаты общин об образе правления английского королевства 1660 г.// Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. Под ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. – М.  2003. – С.26
2. Лоу С. Государственный строй Англии. -   М. 1910. -  С.382
3. АВП РИ. Ф.133 Канцелярия министра иностранных дел.  Оп. 56. Д. 345.  П.9. -  Л.21
4. см: Bagehot W. The English constitution. World’s Classics Edition. - L. 1949. – Р. 95
5. Акт о парламенте 1911 г.//Конституции зарубежных стран. Сборник документов. – М. 1998.   – С.57