Ижевско-Воткинское восстание

В исполнение этой просьбы  в Ижевске было решено послать  на помощь воткинцам роту в 250 человек, причем каждый боец должен был нести по две винтовки. Эта рота должна была подойти к Воткинскому заводу на рассвете 17 августа, и её первый залп должен был быть сигналом для восстания воткинцев. Было решено по первому сигналу захватить прежде всего Совдеп и большевистский Центральный исполнительный комитет, и, овладев имевшимися там винтовками, захватить в свои руки почту, телеграф и телефонную станцию, управление завода и казначейство, а также снять рельсы у железнодорожного моста через реку Сиву и этим прекратить сообщение с Камской пристанью.

Численность красного гарнизона  в Воткинске составляла 800 бойцов.

В 8 часов утра 17 августа  раздался оружейный залп — цепи ижевцев вошли в город с западной стороны, со стороны Сарапульского тракта.

Красные были застигнуты врасплох; среди красноармейцев началась паника, но все же сгруппировалось ядро более 250 человек и начался бой с Ижевской ротой. В это время фронтовики-воткинцы с одними револьверами в руках сбили красные посты, захватили Совдеп, вооружились взятыми там винтовками и бросились на помощь ижевцам, заходя в тыл красноармейцам. Начался уличный бой; большевистский гарнизон был быстро разбит. Красногвардейцы разбегались, бросая винтовки, уходя по тракту на село Дебёсы. Коммунисты и чекисты, попавшие в руки рабочим, безжалостно уничтожались. Через час город был очищен от большевиков. В первый же день их отбросили километров на 40 от завода; было захвачено и закреплено село Мишкино.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Глава 3 Повстанческая республика

 

Организация власти

После победы восстания перед  повстанцами встала необходимость  организации власти. Был обновлён Исполком Ижевского совета и его  президиум, а позже проведены  выборы в Совет. Ни большевики, ни эсеры-максималисты, ни анархисты к выборам допущены не были.

Совет просуществовал непродолжительное  время: уже 17 августа, в день победы восстания в Воткинске, власть была передана Ижевским советом новому органу — Прикамскому комитету членов Учредительного собрания, названному так по аналогии с самарским КОМУЧем. В состав Прикамского КОМУЧа входило 4 эсера: Н. И. Евсеев (председатель), В. И. Бузанов, А. Д. Карякин, К. С. Шулаков (с 9 сентября). Прикамский КОМУЧ считал самарский КОМУЧ центральным, а себя — его местной структурой. После проведения 9 сентября Прикамским КОМУЧ административной реформы, упорядочивающей систему управления на подконтрольной повстанцам территории, Советская власть на территории Прикамья была устранена полностью.

Новый сдвиг власти произошёл  после образования 23 сентября Уфимской Директории. Прикамский КОМУЧ, как и все другие местные антибольшевистские правительства, подчинявшиеся Директории, был упразднен. 14 октября Евсеев сосредоточил в своих руках всю полноту гражданской власти в Прикамье как чрезвычайный уполномоченный Директории, Бузанов, Карякин и Шулаков были назначены его заместителями. В заводских посёлках, подчинявшимся Ижевску, гражданская власть принадлежала особым уполномоченным Евсеева.

Военная власть в повстанческой  республике, имевшая не меньший вес, чем гражданская, всё это время  принадлежала сначала Штабу союза  фронтовиков, а затем, после создания Народной армии, Штабу Народной армии.

 

 

Первые шаги повстанческой  власти

Одним из первых мероприятий  новых ижевских властей стало  разрешение свободы торговли, запрещенной  при большевиках. Было отменено осадное  положение, отменена смертная казнь

Главной задачей для руководства  стало поддержание выпуска военной  продукции на Ижевском заводе, которая  была необходима для создания повстанческой  армии. Для налаживания работы завода было принято несколько популистских мер. Было объявлено, что дни 8-10 августа, когда завод не работал, будут  оплачены. Была отменена предельная норма  выработки, установлена дополнительная оплата за всё, произведённое сверх  нормы. Применялись и агитационные методы: рабочих призывали повышать производительность для успеха восстания.

Многие меры, проведённые  большевиками в рамках своей рабочей  политики, новые власти не стали  отменять, учитывая настроения рабочих. Были оставлены прежние ставки оплаты труда, оставлены в силе прежние  декреты Советской власти об условиях работы, социальных гарантиях. Уравнительные  тенденции прослеживаются во многих мероприятиях повстанческой власти. Так, например, Прикамским КОМУЧ было принято постановление, по которому и офицеры, и солдаты, и рабочие должны были получать одинаковое денежное довольствие.

 

Формирование повстанческой  армии

Повстанческие власти начали принимать меры по созданию регулярной армии с первых же дней восстания. 10 августа Исполком Совета принял решение  о создании Ижевской народной армии. Отряд полковника Федичкина численностью в 300 человек, созданный 9 августа для  отражения контратаки красноармейцев, послужил основой для будущей  Прикамской Народной армии[1]. 14—19 августа численность отряда увеличилась на 800 человек за счёт пополнения добровольцами, и из него было сформировано несколько рот. Войска были усилены 32 захваченными у красноармейцев пулемётами. Ижевский завод поставлял формирующейся армии повстанцев до 2500 винтовок в сутки.

По приказу Штаба народной армии 24 августа стрелковая рота в  составе 4 взводов по 2 отделения  была установлена в качестве основной тактической единицы. В каждой роте было от 100 до 250 бойцов. Общая численность  ижевских военных частей в это  время достигла 6300 чел., в числе  которых было 300 офицеров, 3000 фронтовиков  и около 3000 рабочих-добровольцев.

Непосредственно в первый день восстания в Воткинске также  началось создание военных частей. 17 августа был образован Штаб Воткинской народной армии, начальником которого стал штабс-капитан Г. Н. Юрьев. Командующим вооружёнными силами Воткинска стал капитан Нилов, заменённый 2 сентября капитаном Журавлёвым. В тот же день 17 августа в Воткинске были сформированы 1-я и 2-я стрелковые роты, конный отряд и батарея из 2-х орудий, возглавленные соответственно поручиком А. Н. Наугольных, капитаном Г. И. Мудрыниным, ротмистром М. И. Агафоновым и подпоручиком Семёновым-Дыговским.

По мере роста масштабов  восстания происходила реорганизация  армии. Командующий Ижевской Народной армии полковник Федичкин стал Главнокомандующим  войсками Прикамского края, а на Штаб Ижевской народной армии были возложены функции Главного Штаба Прикамского края. В сентябре-октябре роты в Народной армии сводятся в более крупные воинские части до бригад включительно. Численность повстанческой армии к 13 сентября насчитывала около 15 тысяч человек.

После взятия 31 августа Сарапула повстанцы попытались сформировать Сарапульскую Народную армию. Большого успеха они в этом не добились.

Отмена запрета свободной  торговли привлекла на сторону повстанцев значительные слои прикамского крестьянства. Крестьянам было передано около 60 тысяч произведённых на Ижевском заводе винтовок. Было сформировано несколько крестьянских рот, которые затем сводились в более крупные отряды.

 

 

 

         Внутренний кризис

Если на подъёме восстания существовавшие внутри лагеря повстанцев противоречия отходили на второй план, то к осени, когда повстанцы начали терпеть от Красной армии одно поражение за другим, внутренние противоречия давали о себе знать всё сильнее.

Начались политические трения между правыми социалистами и  офицерством из Союза фронтовиков. С точки зрения офицеров, в Прикамский КОМУЧ вошли люди слабые и бесхарактерные, связанные политической программой своей партии, в то время как для успеха восстания, по их мнению, необходим был твердый вождь, не связанный партийностью и преданный идее восстановления в стране государственного порядка. Правые социалисты, в свою очередь, с недоверием относились к офицерам, опасаясь военного переворота. В результате между гражданской и военной властями повстанцев происходило соперничество, приводившее к конфликтам. После одного из них Федичкин подал в отставку с должности Командующего Прикамской Народной армии, на его место был назначен социалист Г. Н. Юрьев, а правящая четвёрка во главе с Евсеевым перебралась в Воткинск.

Сказалась в значительной степени на ухудшении обстановки в ижевско-воткинском лагере и разлагающая роль большевистской пропаганды. Так, редактор повстанческой газеты «Воткинский вестник» А. Гутман в своих мемуарах следующим образом описывал ситуацию в войсках осенью 1918 г:

В повстанческой армии, вместо железной дисциплины и устремления  всех сил на борьбу с красными, началась обычная социалистическая пропаганда со всеми её атрибутами. Смертная казнь  была отменена. Боевые приказы штаба  обсуждались в солдатских группах  и часто не исполнялись, особенно в Сарапуле. О строгой дисциплине нечего было и думать. Понятно, что  после первого взрыва энтузиазма среди рабочих и крестьян наступило  охлаждение. Дисциплина стала падать, а тыл разлагаться. Следственные комиссии (состоявшие из социалистов) держали сотни арестованных в  импровизированных арестных домах, с которыми советские агенты имели  свободное общение. Началась обычная  в то время пропаганда — примирения с большевиками и прекращения  «братоубийственной» войны.

Как пишет историк Д. Чураков, причинами нарастания противоречий между руководством восстания и основной массой рядовых участников и ростом разочарования в новой власти являлись также нормы труда, которые с течением времени становились всё менее демократичными. Исследователь отмечает, что сверхурочные работы стали обязательными, в то время как деньги за эти работы числились как задолженность, но не выплачивались. С первой половины сентября рабочим перестала выплачиваться и зарплата: рабочим выплачивалось в лучшем случае 2/3 положенной суммы, остальное также числилось как задолженность.

Началось разложение и  в армии, где рабочие составляли её костяк. Если первоначально Прикамская Народная армия формировалась как добровольческая, то уже 18 августа была проведена принудительная мобилизация, ставшая затем обычной практикой. В ходе последней насильственной мобилизации призывались даже 16- и 50-летние.

Белый террор

С началом восстания повстанцы  уничтожили большевистское руководство  Ижевска. Были захвачены и жестоко убиты председатель военного отдела Исачев, военный комиссар Лихвинцев, председатель Ижевской ЧК Бабушкин, председатель ревтрибунала Михайлов, начальник милиции Рогалев, члены ревкома Папельмейстер, Боталов, руководитель эсеров-максималистов Посаженникова, был выведен из госпиталя и убит видный деятель Ижевских большевиков В. С. Жечев, а также многие другие представители и сторонники прежней власти. Издевательствам подвергались даже тела убитых. Например, убитому председателю ревкома Холмогорову один из участников погрома «вставил в рот … огурец и пнул труп со словами: Жри собака, не жалко теперь».

Такая же картина наблюдалась  позже и в Воткинске, а также  в других заводских посёлках и  деревнях Прикамья, где власть брали повстанцы. Арестам подвергались большевики и красноармейцы, а также их родственники. По свидетельству воткинского меньшевика Смирнова, «чтобы где ни сказали, или не сделали, в пользу арестованных, даже за передачу и посылку табаку, и те лица привлекались за сочувствие». Так, например, были арестованы отец заместителя председателя Воткинского совета К. А. Казёнова и его 18-летняя сестра. Вместе с самим К. А. Казёновым все они вскоре были расстреляны.

Постепенно репрессии  падали на всё более широкие слои населения. За недостатком тюремных помещений под временные тюрьмы приспособили баржи. У пристани Гольяны  на этих плавучих тюрьмах содержалось  около 3 тысяч заключённых, примерно столько же заключенных было и  в Воткинске, где для их содержания использовался в том числе Дом Чайковского. Около тысячи заключенных находилось на баржах в Сарапуле. Как отмечает историк Д. О. Чураков, подсчёты современных историков говорят о том, что масштабы репрессий на подконтрольных повстанцам территориях Прикамья были существенно больше, чем во многих других регионах России, где шла Гражданская война. В Сарапуле, который был под властью мятежников значительно меньше, чем Ижевск, на каждые 18 жителей приходился 1 политзаключённый.

Заключённые содержались  в нестерпимо тяжёлых условиях, в  любой момент могли стать жертвами грубого произвола со стороны  охранников. В одном из источников так описывается одна из экзекуций, регулярно проводившихся тюремщиками:

Вечером врывается с десятком белогвардейских опричников Солдатов.

— Встать! Смирно! — раздается  зычный голос тюремщика. — На первый, второй рассчитайсь!

Пришибленные заключенные  торопливо исполняют грозную  команду, выстраиваясь в две шеренги, и с замиранием сердца ожидая дальнейших издевательств пьяных палачей.

— За что арестован? —  грозно обращается к кому-либо из арестованных Солдатов. — А, молчишь, собака! —  рычит, не ожидая ответа, озверевший хам, и со всего размаха ударяет несчастного заключенного револьвером по лицу. — Бей его мерзавца, ребята! — командует пьяный палач и на глазах остальных заключенных начинается зверское истязание несчастной жертвы. Насытившись расправой, палачи удаляются из камеры, а за ними уносится окровавленный, истерзанный товарищ. Выносится на двор, где его и приканчивают.

Одна из барж с заключёнными, стоявшая у пристани Гольяны, была приготовлена к затоплению на случай прорыва красноармейцев. Спасти заключённых позволил дерзкий  рейд большевистских миноносцев «Прыткий», «Прочный» и «Ретивый» в тыл  противника под командованием Ф. Ф. Раскольникова. По приказу Раскольникова  при подходе к Гольянам на кораблях были подняты андреевские флаги вместо красных. Обманув таким образом охранников, Раскольников увёл «баржу смерти» в Сарапул. Так были спасены 432 заключённых. По их свидетельствам, перед приходом красных матросов были расстреляны 300 заключённых, часть их них была закопана ещё живыми.