Исторические корни демократии в России

Современные исследователи  единодушны в том, что демократия жизненно необходима России, потому что  она в большей мере, чем какой-либо иной политический режим, защищает достоинство  человека. Это преимущество делает ее наиболее конкурентоспособной формой государственного устройства в постиндустриальном мире, где главным фактором развития становится человек. Только демократия обеспечивает максимально возможную свободу обмена идеями и распространения информации, без которых невозможно осуществить переход к информационному обществу XXI века; содействует развитию гражданского общества и самостоятельных политических партий, способных контролировать власть, удерживая ее от изоляции и застоя; может реализовать принцип разделения и взаимного контроля властей, который является наиболее эффективным средством против бюрократической деградации государства.

Россия является примером нелинейного развития демократического процесса. После появления в политической жизни новых институтов и практик: представительных учреждений, парламента, политических партий, Конституции, Конституционного суда, свободных выборов и т.п.) произошел откат первой демократической волны. С политической арены практически исчезла политическая партия "Демократическая Россия", которая была основой массового сопротивления ГКЧП в августе 1991 года, в октябре 1993 года был обстрелян Белый Дом, в котором работал представительный орган власти - Верховный Совет, произошло разграбление государственной собственности (путем ваучерной приватизации, залоговых аукционов, намеренного обанкрочивания предприятий) "новыми русскими", резко упал жизненный уровнь трудящихся (особенно интеллигенции), разрушилась социальная и экономическая инфраструктуры страны. И все это происходило на фоне безудержного обогащения узкого круга лиц, увеличения их влияния на центральную и региональные власти, коррупции чиновничьего аппарата, роста криминала при полной неспособности государства справиться с ним.

Однако неудача  демократии в принятых ею тогда формах отнюдь не опровергает необходимость  демократизации как таковой и, главное, не снимает потребность в демократических  преобразованиях.

Потребность в  демократическом устройстве вызревала  в России существенно иначе, чем в большинстве стран Запада. Там борьбе за демократические институты, за всеобщее избирательное право предшествовало развитие либерального общества и капиталистических отношений. Поэтому и лозунг демократии был там не чем иным, как логическим развитием принципа свободы, родившегося до идеи демократии и независимо от нее. Демократия, обновляя и обогащая либеральную традицию, преодолевала раскол общества на бедных и очень богатых, утверждала политическую свободу для всех его членов, а не только для привилегированного меньшинства собственников. И даже рабочее движение, порой сливавшееся с другими освободительными движениями, порой - через социализм - обособлявшееся от них, оказалось, несмотря ни на что, фактически дополнением к складывавшейся демократической традиции: оно доказало, что проблема свободы не может одинаковым образом стоять перед всеми классами, что реальная свобода для рабочего класса предполагает его экономическое, социальное и моральное возвышение.

Но главное  отличие демократизации России от западных стран заключалось в том, что  нам предстояло, обзаведясь демократическими институтами, начать строить демократическое общество, создавая предпосылки демократии, в т.ч. слой ответственных собственников, без которых ее существование невозможно. Задача состояла в формировании демократических традиций, что в России с ее историей, ментальностью населения требует огромного времени и усилий. Нужно также было выработать социально-демократическую программу, согласующуюся с интересами большинства населения. При этом необходимо учесть: пока трудящиеся, занятые на производстве, не воспитают сами себя демократически, не научатся считаться с более сложным устройством современного государства, власть будет осуществляться от их имени, но без их участия.

России требовалось  разрешить проблемы, разделенные  в истории Западной Европы целыми столетиями: формирование ценностей  свободы, суверенитета гражданина и  гражданского общества; развитие новых  представлений о нормах справедливости, личностной автономии; создание нации-государства  и т.д.

Очевидно, что  добиться синхронизации этих процессов  России не удалось: не было ни понимания  особенностей каждого из них, ни желания  считаться со спецификой возникающих  задач. Наконец, не оказалось сил, интересы которых совпадали бы с интересами многонационального народа и которые  были бы в состоянии политически  возглавить движение обновления России. Либералы, тщательно копировавшие устаревшие формы классического либерализма  с его ставкой на игру частных  интересов, с его противопоставлением  равенства и свободы не могли  претендовать на роль гегемона освободительного процесса, так как расклад политических сил в России после десятилетий  господства коммунистов кардинально  отличался от всех известных в  истории европейских народов.

Но главное, что  нам не удалось изменить складывавшиеся веками отношения между обществом  и властью, народом и властью. Сами по себе свободные выборы, считает  И. Клямкин, решают в России далеко не все: избранных представителей люди воспринимают как новый правящий слой, который занял место предыдущего и от которого ждут того же, чего ждали от прежнего - патерналистского отношения к "простому человеку". Разумеется, в России имеется политический класс (политически значимый слой), принимающий сознательное и активное участие в выборах и влияющий на них. Но его главная цель - провести "своих" людей во власть и занять лучшие места в государственной иерархии. С его точки зрения, политический процесс есть борьба за собственность, за материальные блага. Как и прежде, этот слой почти никогда не задумывается о национальных интересах страны. Он так же закрыт для общественного мнения и гражданского общества (насколько оно себя проявляет). Поэтому развал коммунистического режима не означал и не мог означать торжества демократии.

Здесь заключался конфликт. С одной стороны, была очевидна потребность в рыночной экономике, свободной от вмешательства чиновников, с другой - необходимость регулирующей роли государства, чтобы рынок не подорвал единство и целостность  страны. Но именно здесь новое, демократически организованное государство пошло  по старому, бюрократическому пути. Отдав  на откуп частным лицам основные отрасли экономики, приносящие долларовую прибыль, сложив с себя ответственность  за управление государственными предприятиями, власть серьезно подорвала свою способность  действовать в качестве влиятельного экономического игрока. Поэтому влияние  государства на экономику, на общество стало выражаться главным образом  в административном ресурсе, во всесилии бюрократии, центральной и региональной, которая заставила "новых русских" делить с нею прибыль.

Такая политика минимизации роли государства обернулась развалом экономики, разграблением  природных богатств, невиданным воровством, ростом коррупции и криминала. Демократия - это не своеволие сильных и  богатых, это отстаивание интересов  большинства народа и учет интересов  меньшинства.

Реальное состояние  дел свидетельствует о том, что  демократия в России носит формальный характер, она не выражает интересов  большинства населения, как это  происходит в условиях западной демократии. Это будет продолжаться до тех  пор, пока в России не возникнет основа демократии - гражданское общество, являющееся гарантом демократии вообще.