Евроцентризм как метод уничтожения России

                                                                   Исполнитель: Хасанова Маргарита,  ФБУ-07-2

                                                                   Научный руководитель: Крупина Алла  Николаевна  

Евроцентризм  как метод уничтожения Росси 

    Наиболее  всего С.Г. Кара-Мурза известен своими работами об обществе, особенно об общественном сознании. Он является представителем левопатриотической мысли, защитником идеалов коллективизма, «традиционного»  идеократического общества и рационального мышления.

    В своей книге «Евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции» С.Г. Кара-Мурза пишет о том, что в ходе колониальных захватов и становления современного Запада сложилась система идеологических мифов, названая евроцентризмом. Евроцентризм утверждает, что Запад - единственная цивилизация, прошедшая в своем развитии "правильный" путь ("столбовую дорогу"), который неизбежно должны пройти все остальные культуры и цивилизации. В конце этого пути всё человечество обретёт одну и ту же "правильную" систему хозяйства и общественного устройства по типу Запада. В 70-80-е гг. большая часть советской интеллигенции попала под влияние этой идеологии, а в годы перестройки евроцентризм негласно стал идейной основой официальной политики. Это способствовало поражению СССР в холодной войне и катастрофическому кризису в России. В книге рассмотрены главные мифы евроцентризма и их преломление в идеологии перестройки и реформ в нашей стране.

    В последние десятилетия своего существования  партийно-государственная верхушка СССР приняла идеологическую конструкцию, сложившуюся на Западе, называемую евроцентризмом. Эта идеология стала лишь средством господства, инструментом манипуляции общественного сознания. «Главное, что евроцентризм внедрялся в массовое сознание всей мощью построенной КПСС идеологической машины, и защититься от этого воздействия советский человек, да и всё общество не могли – даже для осознания этого поворота не хватило времени. Но поскольку этот процесс продолжается, то для выживания нас как народа мы обязаны организовать психологическое и духовное сопротивление», - пишет Кара-Мурза.

    Далее Кара-Мурза рассуждает о том, как  складывался евроцентризм на самом  Западе и о том, почему он так оживился в условиях кризиса. Действительно большинство кризисов в России последних двухсот лет вызревали в том пласте общества, который наиболее близко соприкасался с западными идеями и образом мысли. Носителем идей евроцентризма являлась, прежде всего, интеллигенция, в среде которой ненависть к традиционным структурам национального социально-экономического, политического и культурного уклада, а также радикальные революционные идеи стали обязательной моральной нормой.

    Евроцентризм  – расистская идеология запада, претендующая на универсализм и утверждающая, что все народы и все культуры проходят один и тот же путь и отличаются друг от друга лишь стадией развития. Благодаря евроцентризму сложилась мистифицированная картина идеальной «мировой цивилизации», которая прочно укоренилась в сознании части интеллигенции России. Одним из мифов является миф христианизма Запада: христианство представлено как формообразующий признак западного человека - в противопоставлении «мусульманскому Востоку». Главным постулатам христианства (открытости, солидарности и любви всех людей) противоречит сам тип современной западной цивилизации, её этика и остальные основополагающие мифы. Также опровергается и миф о том, что современная западная цивилизация является плодом непрерывного развития античности. В рамках евроцентризма считается, что лишь такая смена социально-экономических формаций, как первобытно-общинный строй – рабство – феодализм – капитализм, является правильной. Но это далеко не так, поскольку феодализм был принесен варварами, а сами они этапа рабства не проходили – они становились рабами лишь как военнопленные античных государств. «Это - типичный разрыв непрерывности, причем в крайней форме, связанной с военным поражением». В культурном продолжении античной традиции разрыв составлял более тысячи лет, кроме того, Запад на время вообще утерял культурное наследие античности и получал его «по крохам» от Востока. Одно из утверждений евроцентризма состоит в том, что именно западная цивилизация создала культуру (философию, право, науку, технологию), которая доминирует в мире и предопределяет жизнь человечества. И с этим можно поспорить: Запад обнаруживает очень элементарные познания об использовании и возможностях высшей машины – человеческого тела; Восток  же в этой области обогнал Запад на несколько тысячелетий – там созданы такие обширные практические и теоретические системы, как йога Индии, китайские методы дыхания или гимнастика внутренних органов  маори. Чтобы обосновать и объяснить свой социальный и политический порядок, евроцентризм создал антропологическую модель; разными способами создавался и укреплялся миф о человеке экономическом, который создал рыночную экономику и стал счастлив в ней жить. Эта модель призывала к разрушению традиционного общества любого типа и установлению нового специфического экономического и социального порядка, при котором товаром становится рабочая сила, и каждый человек превращается в торговца. Центральный миф евроцентризма о развитии стран через имитацию Запада создает напряженность идеологии. Этот миф всё больше эксплуатируется по мере того, как всё более наглядным и очевидным становится невозможность его осуществления. В СССР мы видели сознательное и безжалостное уничтожение под лозунгами евроцентризма совершенно особенной цивилизации. «И сегодня от усилий интеллигенции зависит вопрос: восстановит ли Россия свою траекторию как самостоятельная культура или необратимо будет втянута в процесс «переваривания» сильной и активной сегодня культурой Запада».

    Евроцентризм  разделил человеческий род на подвиды  и группы. «Более способная» нация  выживала в борьбе за существование, уничтожая слабых и обеспечивая длительное существование лучше приспособленной нации. «И жизнь представителя каждой группы (нации, личности) имеет цену, тщательно вычисленную неизвестно в каких кабинетах». Таким образом, евроцентризм являл собой культурную предпосылку расизма. Для сторонников евроцентризма характерно использование двойных стандартов права и этики в отношении разных категорий людей. «Кучка «развитых» стран, основываясь на праве сильного, проводит политику, полностью подчиненную ими же установленным нормам и начисто лишенную этики - это называется «правовое сознание».

          С.Г. Кара-Мурза считает, что внедрение в общественное сознание упрощенных доктрин евроцентризма оказалось удачным потому, что массовая культура среднего класса на Западе оказалась полностью лишенной исторической памяти и исторического видения. Человек с «западным типом мышления потерял способность оценивать состояние общества даже в короткой исторической перспективе. «При этом отсутствие исторической памяти у либералов (как западных, так и наших) доходит до такой степени, что кажется чем-то сверхъестественным». Так, например, российские либералы-евроцетристы, исходя из принципа «Запад всегда прав», доходят практически до полного оправдания гитлеризма. Еще одним примером может послужить создание ими же образа исторического и вечного врага России в лице Востока.

        Россия  привлекала пристальное внимание и вызывала жгучий интерес западной интеллектуальной элиты. «Тема России (СССР) была обязательным блюдом западной прессы вплоть до 1990 года, когда было решено, что дело сделано, и России как специфического общества не существует. При этом образ России и русских искажался не просто до неузнаваемости и не просто по незнанию — он формировался по составленной неведомо кем и неведомо когда формуле.» Некоторые постулаты русофобии были заданы российским евроцентристам, они формировали вариант «мифа о нас самих» в ходе перестройки - с обнародованными, наконец, идеологическими и политическими целями «разрушения Империи». Первое утверждение, которое вбивали в голову русским, состоит в том, что они, «уклонившись от цивилизации», оказались неспособны пользоваться современными технологиями. Например, во время перестройки в полной мере эксплуатировалась тема пожаров. При пожаре в гостинице «Россия» погибло 4 человека, после чего делались выводы: преступное использование горючих материалов в строительстве; СССР не дорос до использования высотных гостиниц, ибо пожарные не оборудованы длинными лестницами. «И никто не требовал тогда дать сводку о положении с пожарами на Западе. А если бы дали, то вопрос бы вывернулся наизнанку: как Россия сумела, не имя ни того, ни сего, обеспечить столь низкий уровень опасности?» В целом у советского человека создали устойчивое убеждение, «будто вся техносфера, в которой его заставляла жить проклятая система «реального социализма», опасна – именно из-за того, что система не может обеспечить достаточных для создания и использования современных технологий условий».

    Второй  мощный пласт мифологии об СССР - это утверждение о беззащитности простого человека перед тоталитарной советской партийно-государственной машины. Миф об опасности, исходящей от тоталитаризма традиционного общества — в противовес защищенности человека гражданского общества Запада. Кара-Мурза опровергает этот миф: в СССР средний человек был гораздо лучше защищен от опасности со стороны государственной машины, чем на Западе, защищен не правовыми средствами, а традиционной моралью, теми самыми табу, которые Запад снял при рационализации мышления. Сравнивая реальность СССР и Запада, можно сказать, что проблема взаимоотношений человека и власти остается важнейшей проблемой любого общества. «Эту проблему идеологи перестройки (как наши, так и западные) вульгаризировали, мистифицировали и представили в виде специфического дефекта СССР». На деле именно социальный порядок и культура Запада создает для личности ряд реальных опасностей, от которых был избавлен советский человек.

    В СССР в годы перестройки осуществлялся  проект, цель которого была сформулирована как демонтаж всех структур, несущих в себе ген «советской идеологии». По сути это проект ликвидации особой цивилизации (СССР). Прежде всего должно было быть демонтировано культурное ядро общества, в которое входит множество норм, выраженных на языке традиций, передаваемых от поколения к поколению, а не через формальное образование и воспитание индивидуумов. А это – наиболее разрушительная разновидность революции. «Речь шла о перенятии у Запада типа государственной власти,  печально известного как «государство принятия решений» - продукт эволюции западного общества, в котором уже преодолена демократия, и все вопросы решают профессиональные специалисты с научным типом мышления». Если взглянуть на судьбу не власти, а «маленького человека», то тоже можно увидеть подгонку под постулаты евроцентризма. Это вопрос о социальном обеспечении, система которого предопределяется антропологической моделью, из которой исходит социальный порядок. В СССР начали срочную ликвидацию «уравнительной» системы социального обеспечения, сведя на нет  покупательную способность пенсии, её наполнение реальной потребительной стоимостью. Одновременно началось создание альтернативных «западных» систем. «Что же мы видим сегодня в России, разрушаемой в соответствии с мифами евроцентризма? – пишет Кара-Мурза - устранение не только социальных, но и глубинных культурных и психологических оснований власти, которая в России всегда легитимировалась не технологической эффективностью, а моральными ценностями — идеями любви и справедливости. И в то же время России не дали вырастить ни ту форму демократии, к которой она совершенно очевидно и быстро эволюционировала (сравните ряд Сталин — Хрущев — Брежнев), ни ту, которая стала нарождаться в травмах перестройки — парламентскую, но сугубо российскую. Ей навязывают совсем уж несусветную модель технократического «государства принятия решений».

      «Проект переделки СССР предполагал также демонтаж культурных норм традиционного общества, то есть норм, воспринятых не через рациональный анализ социальных интересов, а укорененных в традиции, в предании и предрассудках, и потому лежащих в гораздо более глубоких слоях культуры. Всему обществу и каждому человеку предъявляется ряд требований культурного и мировоззренческого характера: он должен изжить ряд «пережитков» и «предрассудков», чтобы соответствовать правильной модели цивилизации». Это общее требование евроцентризма к «отставшим» или «уклонившимся» народам. Важнейшее объяснение причин отсталости русского народа лежит в сфере культуры и национальной психологии. В самых разных вариациях повторяется тезис о неразвитости в русских чувства свободы. Это чувство и призвана была внедрить новая «культурная революция» под знаменем либерализма. Западный капитализм требовал полного освобождения человека от традиционных культурных норм и структур, превращения личности в атом человечества; «освобождения от Бога» - снятия с предпринимательской деятельности присущих традиционному обществу оков всеобщей тотальной этики; освобождения экономики от политики, предпринимателя от государств, то есть свободу конкуренции; а также свободу от мира, так как «для ощущения свободы и  безграничности прогресса было необходимо, чтобы в картине мира человек был выведен за пределы природы, чтоб он противостоял ей, побеждал её, познавал и извлекал из неё нужные ресурсы». Специфика «формулы свободы» в евроцентризме связана, прежде всего, с механистической картиной мира и детерминизмом, который создает иллюзию возможности точно предсказать последствия твоих действий. Это устраняет нравственную компоненту из проблемы ответственности, заменяет эту проблему задачей рационального расчета. «Перед машиной ответственности не существует. И если мир — машина, человек — механический атом, общество — идеальный газ из «человеческой пыли», то ответственность вообще исчезает. Детерминированная и количественно описываемая система лишена всякой святости».

           Все выступления как  отечественных, так и западных либералов  основывались на требовании немедленно разрушить все «тоталитарные структуры». «Это и выдает тоталитарное мышление — ведь обозвать противника можно по-всякому, важна именно нетерпимость к его существованию». Свойственное евроцентризму разделение человечества на подвиды перенесено российскими демократами внутрь страны и приложено к большинству населения. Никогда ранее в России элита не осмеливалась декларировать такого презрения к народу своей страны, противопоставляя его меньшинству. «Прогноз поведения этой занимающей все более четкую антинациональную позицию и овладевшей собственностью элиты неблагоприятен еще и потому, что она представляет собой культурный продукт именно тоталитарной компоненты советского строя. Это — люди, лишенные корней и ставшие в духовном плане марионетками номенклатурной системы. При этом неважно, думали ли они и чувствовали так, как требовала эта система — или наоборот, были ее диссидентами, ее «зеркальным» продуктом. Важно, что их чувства и мысли были функцией системы». «Люди, обладающие такими комплексами и так болезненно воспринимающие свои отношения с родной страной, конечно, несчастны. Они, оказавшиеся духовно незащищенными, действительно являются жертвами системы». Но они же, придя к власти, более других склонны к тоталитаризму. Ибо они не связаны этической нитью с презираемыми ими массами сограждан. Страдания, которые несет большому числу людей их тоталитаризм, во многом связаны с удивительной атрофией у них чувства ответственности. Когда большинство в Москве и Ленинграде проголосовало против сохранения Советского Союза на референдуме 1991 года, оно выступало не против единства страны, а против политического режима, который был в тот момент. Считалось невозможным ликвидировать коммунизм, не разрушив империю. «От коммунизма у «политического режима» осталось пустое название, которое «реформаторы» и так бы через пару лет сменили. И вот ради этой идеологической шелухи либеральная интеллигенция обрекла десятки народов на страдания, которых только идиот мог не предвидеть».