Альтернативы развития страны в начале 19 века

Железнодорожное строительство, налаживавшее бесперебойные транспортные связи  между различными регионами, чрезвычайно  способствовало промышленному развитию страны в целом.

2.2 Сельское хозяйство

Крестьянская реформа 1861 г. сохранила  за помещиками значительную часть их земель – как правило, лучшую –  и тем самым обрекла массу  крестьян на малоземелье. Скудные крестьянские наделы были к тому же обложены разнообразными платежами в пользу государства. Крестьянская община, которая поддерживалась правительством, сковывала предприимчивость своих членов. Лишь малая часть  крестьян смогла перестроить своё хозяйство  на новый лад.

Даже в урожайные годы многие крестьяне не доедали, поскольку  им не удавалось собрать с небольших  наделов достаточно зерна для  пропитания своих семей. Наблюдения современников, материалы земской  статистики и даже официальные, как  правило, приукрашенные данные о  русской деревне конца XIX – начала XX вв. рисуют картину хронической  нищеты.

Крестьяне вынуждены были постоянно  брать у помещиков хлеб в долг, а землю в пользование. Расплачиваться же приходилось своим трудом –  отработками. Таким образом, если раньше крестьяне работали на помещика потому, что были крепостными, то теперь им приходилось это делать из-за нужды, голода и нехватки собственной земли. Без коренного изменения права собственности на землю в деревне Россия не могла развиваться дальше.

Это было очевидным и для правящих кругов. Крупнейший государственный  деятель России того времени С.Ю. Витте так писал о положении  крестьян в общине: "Как может человек проявить и развивать не только свой труд, но и инициативу в своём труде, когда он знает, что обрабатываемая им земля через некоторое время может быть заменена другой, что плоды его трудов будут делиться не на основании общих законов и завещательных прав, а по обычаю, когда он может быть ответственен за налоги, не внесённые другими". Однако далеко не все современники смотрели на земельный вопрос с такой точки зрения. "Какая чепуха! – писал Иван Бунин. – Был народ в 160 миллионов численностью, владевший шестой частью земного шара, и какой частью? – поистине сказочно богатой и со сказочной быстротой процветающей! – и вот этому народу сто лет долбили, что единственное его спасение – это отнять у тысячи помещиков те десятины, которые и так не по дням, а по часам таяли в их руках!"

Тяжёлое положение в сельском хозяйстве  рано или поздно должно было оказать  своё роковое воздействие на промышленное производство, связанное многими  нитями. Например, чрезвычайно низкий жизненный уровень крестьянства – порождал огромные трудности со сбытом продукции, крестьянам просто не на что было покупать промышленные товары. В то же время промышленность нуждалась в создании широкого слоя наёмных рабочих, а крестьянская община не давала окончательно разориться даже самым бедным землевладельцам. В условиях постоянно углублявшегося противоречия между интересами промышленного  производства и сельского хозяйства  экономика России была чрезвычайно  уязвима, подвержена различным кризисам и потрясениям.

Аграрный вопрос был одной из наиболее болезненных проблем в  России на рубеже веков. Политика правительства  до первой русской революции в  целом была направлена на сохранение общины. В соответствии с Положением 1861 г. после отмены крепостного права земля передавалась не в частную собственность крестьян, а в собственность общины, где периодически происходили переделы земли. Без её согласия крестьянин не мог продать или заложить свой надел. Члены общины были связаны между собой круговой порукой. Община была удобна в фискальных целях, её легче было подчинить чиновникам, чем отдельные хозяйства. Кроме того, до определённого момента эта форма была удобна и для полиции.

Позиции сторонников общины в правительственном  лагере в 90 – х гг. XIX в. были достаточно сильны. Обер-прокурор Святейшего Синода К.П. Победоносцев считал, что все пороки приходят вместе с отходом от "естественных", исторически сложившихся форм социальной жизни, т.е. с разрушением общины.

Община рассматривалась как  гарантия социальной стабильности, обеспечивающая крестьянам, хотя бы в минимальной  степени, главный и необходимый  для них ресурс – землю. По словам Л.В. Ходского, община "представляет сильный оплот против развития безземелья и пролетариата".

Однако вместе с тем в конце XIX – начале XX в. в среде правящей элиты росло влияние противников общины. Н.Х. Бунге – учёный-экономист, убеждённый сторонник частной собственности, министр финансов в 1881 – 1896 гг. выступал за переход от общины к "подворно-участковому землевладению". Его предложения – превращение крестьян в частных землевладельцев, организация Крестьянского банка и переселение крестьян на свободные земли – должны были способствовать переводу сельского хозяйства на путь интенсивной капиталистической модернизации, однако в целом не были приняты.

С.Ю. Витте также не являлся сторонником  общины. Он вполне соглашался с утверждением, что община, уравнительное землепользование "убивает основной стимул всякой материальной культуры".

После революции, в которой община стала организатором крестьянских выступлений, правые, рассматривавшие  её прежде как основу самодержавия, были вынуждены признать, что община "служит…необходимым элементом для обострения классовой борьбы". Наиболее известным противником общины в правящих кругах являлся П.А. Столыпин, с именем которого связаны реформы, направленные на её разрушение.

Единства по вопросу об общине на рубеже веков не было и среди революционеров и либералов. Либеральные народники  являлись горячими сторонниками общины, так как видели в ней зародыш  социализма. "Легальные марксисты", а впоследствии – кадеты рассматривали  общину только как препятствие для  социально-экономического развития России.

Легальный марксист П.Б. Струве считал, что "бедность масс русского населения  есть в гораздо большей степени  историческое наследие натурального хозяйства, чем продукт капиталистического развития". Кроме того, разорение  крестьянских хозяйств приведёт к уменьшению земледельческого населения и росту числа рабочих, занятых в промышленности. Этот процесс, по мнению "легальных марксистов", следует приветствовать, так как "внешние условия, в которые современный капитализм ставит трудящиеся массы, развивают в них чувство активности, политический смысл, способность к коллективным действиям".

Народники приводили свои аргументы  в защиту общины. Например, А.С. Посников – профессор московского сельскохозяйственного  института – в своей работе "Общинное землевладение" поставил целью доказать, что община не является препятствием для прогресса сельского  хозяйства. По его мнению, переделы земли в общине являются благом, поскольку "обеспечивают право всякого, рождённого в общине, на равное с  другими количество земли". Посников решительно выступает за сохранение общины, так как только она "может  служить основой правильного  развития истинного народного хозяйства", тогда как при частной собственности "возможно лишь процветание хозяйства  определённой группы лиц и большая  или меньшая зависимость одних  членов общества от других".

3. Особенности политического  развития России в конце XIX – начале XX вв.

3.1 Государственный строй

Российская империя к концу XIX –началу XX в. являлась абсолютной монархией. Император возглавлял все виды власти: законодательную, исполнительную и судебную. Императорские распоряжения во всех этих сферах носили характер законов. В то же время власть царя не была жёсткой диктатурой. Размышляя о русском самодержавии, писатель А.И. Солженицын отметил: "Самодержцы прошлых, религиозных веков при видимой неограниченности власти ощущали свою ответственность перед Богом и собственной совестью".

Неограниченная власть монарха  опиралась на целую систему государственных  учреждений, которая на протяжении XVIII – XIX вв. постепенно создавалась, отлаживалась и упорядочивалась по европейским  образцам. Так, в своей законодательной  деятельности император опирался на Государственный совет – высший законосовещательный орган Российской империи. В нём должны были обсуждаться  новые законопроекты, которые лишь после этого представлялись на утверждение  императора. Соображения членов Государственного совета ни в коем случае не связывали  императора, они могли только облегчить  ему принятие правильного решения. Во главе Совета стоял председатель, считавшийся высшим должностным  лицом Российской империи. И он, и  члены Совета назначались лично  императором из числа наиболее заслуженных  сановников (чаще всего из бывших министров).

Определяющую роль в управлении страной играли министерства – центральные  органы исполнительной власти. Вся  реальная власть в каждом министерстве находилась в руках его главы, министра. Как и члены Госсовета, министры назначались лично государем  и несли перед ним всю полноту  ответственности за порученную работу. К концу XIX – началу XX вв. в России существовало девять министерств, достаточно чётко поделивших между собой  основные сферы государственной  деятельности: Министерство внутренних дел, Военное министерство, Морское  министерство, Министерство иностранных  дел, Министерство государственных имуществ, Министерство финансов, Министерство народного просвещения, Министерство путей сообщений и Министерство юстиции. Для согласования деятельности между отдельными министерствами, а также для решения общих вопросов правительственной политики существовал Комитет министров. Он был совещательным учреждением, докладывавшим своё мнение государю. Последнее слово и здесь оставалось за императором.

Важную роль в системе государственных  учреждений Российской империи играл  Сенат, состоявший из десяти департаментов. Первый департамент осуществлял  административный надзор за деятельностью  местных и центральных органов  управления, рассматривал жалобы на действия должностных лиц, проводил ревизии. Остальные же девять департаментов  были высшими апелляционными инстанциями  по гражданским и уголовным делам (каждый для своей группы губерний), в них подданные подавали жалобы на местные судебные инстанции. Таким  образом, Сенат в целом являлся  контрольным органом для административных и судебных учреждений.

В своей деятельности центральные  органы управления опирались на местные  губернские и уездные, составляя  с ними единую систему. Главным представителем власти на местах был губернатор, ему  подчинялись чиновники губернского  правления. Кроме того, губернатору  подчинялись полицейские силы, которые  в губернских городах возглавлялись  полицмейстерами, а в уездных  – городничими. Эта система управления отличалась цельностью. Даже выдвигаемые  уездным дворянством капитаны-исправники были не более чем выборными чиновниками. Все же прочие должностные лица системы  управления назначались сверху, увольнялись  сверху и соответственно, отчитывались перед вышестоящими инстанциями. В  начале XX в. эмигрант Сергей Ольденбург писал, что "царская власть имела в своём распоряжении послушный и стройно организованный государственный аппарат, прилаженный ко многим потребностям Российской империи. Этот аппарат создавался веками, от московских приказов, и во многом достиг своего совершенства". В то же время недостатки этой системы были ясны даже самым убеждённым монархистам. Крайне правый эмигрантский публицист Иван Солоневич отмечал: "Начальственно-бюрократическая система в страшной степени тормозила всякое проявление национальной инициативы. И если Россия показывала невиданный экономический рост, то это происходило не благодаря бюрократии, а несмотря на бюрократию".

Во второй половине XIX в. в России были заложены основы принципиально иной системы управления. В 1864 г. в ходе земской реформы появились органы местного самоуправления на двух территориальных уровнях – в уездах и губерниях. Уездные земские собрания избирались раз в три года населением уезда, губернские – формировались из представителей, выдвинутых на уездных собраниях. Функции земств были многообразны. В их ведении находились местное хозяйство, народное просвещение, медицина, статистика. Однако всеми этими делами они могли заниматься только в пределах своего уезда или губернии. Никакие проблемы общегосударственного характера земцы не имели права не только решать, но даже ставить на обсуждение.

В конце XIX – начале XX вв. в русском  обществе постоянно жили надежды  на то, что правительством будут  сделаны дальнейшие шаги в коренном переустройстве государственного строя  России. От души приветствуя реформу, либерально настроенные деятели тешили себя мечтой об учреждении на земской основе всероссийского представительного органа, что было бы реальным движением от самодержавной монархии к конституционной. Однако эти надежды оказались иллюзией. Знавший положение России на рубеже веков едва ли не лучше всех в стране, С. Ю. Витте писал: "Российская империя чрезвычайно богата природой, хотя значение этого богатства в довольно серьёзной степени умаляется неумеренностью климата во многих её частях. Она весьма слаба капиталами, накопленными ценностями главным образом потому, что она создана непрерывными войнами…Она может быть сильна трудом физическим по числу жителей и интеллектуальным, так как русский человек даровитый, здравый, богобоязненный".

3.2 Российская дипломатия  конца XIX – начала XX вв.

В 1894 г. Россия вступила в новое  царствование. Молодой император, по всеобщему признанию не способный  править огромной державой, остался  после смерти своего отца один на один с грузом проблем. Были среди них  и те, что могли решиться внутри страны по одному желанию царя. Александр III вольно или невольно на долгие годы предопределил действия на международной  арене своего сына и наследника.

Европейская политика конца XIX в. отличалась редкой противоречивостью. Мир был уже поделён на сферы влияния между могущественными державами, такими как Франция и Англия. Бурно развивающиеся страны, в первую очередь Германия и Япония, также стремились получить "кусок пирога" - зависимые и контролируемые территории, чтобы вывозить свои товары и найти дешёвую рабочую силу. На пороге XX в. Россия как бы принадлежала к обоим этим лагерям. По площади колониальных владений она занимала второе место в мире после Англии. Cибирь, Средняя Азия и Казахстан практически не были освоены в промышленном отношении, здесь имелось достаточно места для создания новых рынков, находились богатые залежи полезных ископаемых: угля, нефти, золота и различных руд. Однако малая населённость этих земель являлась серьёзным препятствием для их освоения, вывозимые Россией товары просто некому было покупать.