Принцип законности в гражданском процессе

В научной литературе довольно подробно охарактеризован количественный и качественный состав юридических гарантий законности. В качестве наиболее значимых можно назвать: полноту и эффективность юридических норм; эффективность мер юридической ответственности и защиты, способствующая восстановлению нарушенных прав; высокий уровень надзора за реализацией требований законности; высококачественная и профессиональная работа органов государственной власти по обеспечению законности и правопорядка; постоянное совершенствование юридической деятельности; развитое правовое сознание и высокая правовая культура населения в государстве.

5. Принцип законности представляет собой такое правило, согласно которому судьи при осуществлении правосудия связаны Конституцией РФ и законами, а также действующими правилами судопроизводства . Данный принцип как общеправовой вытекает из ч.2 ст.15 Конституции РФ, согласно которой органы государственной власти, в том числе и судебной, обязаны соблюдать Конституцию РФ и законы. Законность включена и в международно-правовые акты в качестве одной из гарантий справедливого судебного разбирательства, исходя из анализа ст.6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Принцип законности – один из основных критериев определения качества и эффективности гражданского процесса. В понимании данного принципа много неясного. Обычно его содержание сводится к точному и неуклонному соблюдению, исполнению и применению законов и иных нормативных актов судей. Понятие законности, действительно, неразрывно связано с правильным применением судом юридических норм в гражданском процессе. В то же время представляется, что традиционное понимание законности по существу равнозначно обязательности юридических предписаний, которые и без каких-либо дополнительных средств (например, принципа законности) императивны. В этом заключается сущность права как государственной воли, возведенной в закон. По своей природе право не допускает никакого иного отношения, кроме безусловного и всеобщего подчинения юридическим предписаниям. Конечно, возможны правонарушения, но они не характеризуют само право и не разрушают его обязательность. И потому нет ни научной, ни практической надобности создавать специальный принцип, выражающий обязательность правовых норм. Если для того чтобы право применялось точно, безусловно, неуклонно, строго, нужна специальная конструкция, то либо применяемые правила не являются правовыми (как известно, права без принудительной силы, без всеобщей обязательности утрачивают качественную определенность), либо создаваемая конструкция не несет самостоятельной нагрузки в механизме юридического регулирования и дублирует функции самого права. Если процессуальные и материальные нормы права обязательны для суда, лиц, участвующих в деле, и всех иных участников судопроизводства, то принцип, выражающий требование их обязательности, просто не нужен. Если содержание законности сводить к точному, строгому, неуклонному соблюдению законов и подзаконных актов, то принцип законности с неизбежностью сливается с правом – у него нет самостоятельных проблем, кроме проблемы дальнейшего совершенствования права. Он становится излишним в системе средств юридического регулирования правосудия. С этим, конечно, нельзя согласиться. Принцип законности – реально существующая, объективная конструкция, обеспечивающая правильное функционирование права в гражданском судопроизводстве. Все дело в том, как его понимать. В фундаментальных работах по общей теории права проблема законности, как правило, связывается не с содержанием права, а с его практической реализацией. Болгарским правоведением принцип законности определяется через комплекс средств, обеспечивающих правильное отношение общества к законодательству. Потребность в принципе законности возникает в конфликтной обстановке столкновения права и интересов определенных субъектов. Содержание принципа охватывает самые различные правовые и организационные средства, обеспечивающие правильное применение норм материального и процессуального права в конфликтных ситуациях. В него прежде всего входят система процессуальных средств по поддержанию процессуальной дисциплины в судопроизводстве и санкции за неправильное применение юридических норм. Принцип законности регламентирует процессуальное положение судей и участников судопроизводства, порядок рассмотрения и разрешения дела, защиты прав и интересов граждан и организаций. В узком (собственном) понимании принцип законности характеризует правообеспечительные меры: применение гражданских процессуальных санкций, привлечение к процессуальной ответственности виновных лиц, пресечение неправомерно возникшей или развивающейся процессуальной деятельности (отказ в приеме заявлений, удовлетворении ходатайств, приостановление или прекращение производства по делу, оставление заявления без движения). Анализируемый принцип определяет способы и средства устранения судебных ошибок. Таким образом, данный принцип является самым общим и основным из принципов деятельности, регулируемой правом. Он имеет сложный состав, охватывающий как гражданские процессуальные, так и материально-правовые элементы (правовую квалификацию спорных правоотношений, правильность разрешения дела), а также организационно-социальные мероприятия (подбор судейских кадров, управление судебной системой и т.п.). Благодаря такому интегрированному содержанию принцип законности является одновременно и общеправовым, и отраслевым. Каждая отрасль права имеет собственный состав средств пресечения неправомерной деятельности и устранения правовых (судебных) ошибок

6. Рассмотрим принцип законности на примере третейского разбирательства. Здесь принцип законности находит свое отражение в ст.6 Закона «О третейском суде»: третейский суд разрешает споры на основании Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных указов Президента РФ и постановлений Правительства РФ, нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, нормативных правовых актов субъектов РФ и органов местного самоуправления, международных договоров РФ и иных нормативных правовых актов, действующих на территории РФ. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Третейский суд принимает решение в соответствии с условиями договора и с учетом обычаев делового оборота. Если отношения сторон прямо не урегулированы нормами права или соглашением сторон и отсутствует применимый к этим отношениям обычай делового оборота, то третейский суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения, а при отсутствии таких норм разрешает спор, исходя из общих начал и смысла законов, иных нормативных правовых актов. Воплощение принципа законности осуществляются двояким путем. Во-первых, законность обеспечивается правильным применением законодательства, что обуславливается соблюдением иерархии нормативных актов в правоприменении, возможностями применения норм международного права, иностранного права. Во-вторых, законность обеспечивается соблюдением правил судопроизводства, которые находят свое выражение в нормативно установленном порядке осуществления третейского разбирательства. Применительно к третейскому разбирательству принцип законность приобретает дополнительные черты. По мнению А.Л. Маковского, Е.А. Суханова  законность третейского разбирательства - это его дозволение государством в соответствующем Конституции Российской Федерации Законе. Легитимность третейского разбирательства основана на конституционно закрепленном праве «свободы действий граждан и их частной автономии». Право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом деятельности провозглашено в ч. 1 ст. 34 Конституции Российской Федерации . Согласно ч. 2 ст. 45 Конституции Российской Федерации «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». ГПК РФ и АПК РФ допускают передачу по соглашению сторон на рассмотрение третейского суда подведомственного суду общей юрисдикции или арбитражному суду спора, возникающего из гражданских правоотношений, до принятия судом первой инстанции судебного постановления (судебного акта), которым заканчивается рассмотрение дела по существу, если иное не установлено законом (ч.3 ст.3; ч.6 ст.4 ГПК РФ). В соответствии с положениями ГПК РФ и АПК РФ в законе может быть определен в том числе круг споров, которые не могут быть предметом третейского разбирательства в соответствии с третейским соглашением. По действующим ГПК РФ и АПК РФ к таким спорам, безусловно, относятся: споры по делам, возникающим из административных и иных публично-правовых отношений; дела особого производства, дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Другими федеральными законами могут быть установлены и другие категории споров, не подлежащих передаче в третейский суд по соглашению сторон. Примером такого запрета является норма ч.3 ст.33 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»: дело о банкротстве не может быть передано на рассмотрение третейского суда.

Как подчеркнул Конституционный Суд РФ «заключение третейского соглашения между сторонами само по себе не является обстоятельством, исключающим возможность реализации конституционного права на судебную защиту в суде общей юрисдикции или в арбитражном суде в соответствии с нормами о подведомственности гражданских дел» (определение Конституционного Суда РФ от 21 июня 2000 г.). Правовая позиция Конституционного Суда РФ о конституционности института третейского суда совпадает с трактовкой Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) (ранее - Европейская комиссия по правам человека - ЕКПЧ) положений ч. I ст. 6 Европейской конвенции о правах человека, имеющей следующее содержание: «Каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». В решении ЕСПЧ по делу Девеер (DEWEER) против Бельгии от 27 февраля 1980 г. подтверждено, что «право на правосудие — одно из составляющих справедливого судебного разбирательства - так же не абсолютно в уголовно-правовой, как и в гражданско-правовой сфере. ... Во внутреннем законодательстве многих Договаривающихся Государств такого рода отказ нередко встречается как в области гражданского права, в частности в виде арбитражных оговорок, так и в сфере уголовного права в виде inter alia штрафов, уплачиваемых в согласительном порядке. Такой отказ, который имеет несомненные преимущества для заинтересованного лица, а также для отправления правосудия, в принципе не противоречит Конвенции...».

   Следующая особенность принципа законности в третейском разбирательстве находит свое закрепление в императивных нормах ст.17 Закона «О третейских судах», где закреплены специальные правила третейского разбирательства, гарантирующие исполнимость третейского соглашения.

   Закон наделяет третейских судей компетенцией самостоятельно решать вопрос о наличии или отсутствии у них компетенции в отношении конкретного спора, в том числе относительно наличия или действительности третейского соглашения (принцип компетенции-компетенции)[9].

В соответствии с п.5 ст.17 Закона, если третейский суд при рассмотрении вопроса о своей компетенции выносит определение об отсутствии у третейского суда компетенции в рассмотрении спора, то третейский суд не может рассматривать спор по существу.

    Реализация принципов «компетенции-компетенции» и «автономности третейского соглашения» обеспечивается также законодательным обеспечением безотзывности третейского соглашения, которая гарантируется выполнением государственными судами возложенной на них законом и международными договорами Российской Федерации обязанности оставить без рассмотрения иск по спору, в отношении которого имеется действительное, не утратившее силу исполнимое третейское соглашение[10].

   Третья особенность принципа законности применительно к третейскому разбирательству объясняется его юрисдикционным характером. Третейское разбирательство - юрисдикционная («квазисудебная») деятельность «частных лиц» - третейских судей .

   В российском процессуальном праве принцип законности трактуется как требование рассматривать дела с применением норм материального права и совершать процессуальные действия в соответствии с правилами, установленными законодательством о судопроизводстве.

   Реализация принципа законности процесса в третейском разбирательстве означает:

- рассмотрение дел в  соответствии с нормами (материального) права (ст.6 Закона), а не «по справедливости  и добросовестности»;

- осуществление третейского  разбирательства по правилам, определенным  в соответствии со ст. 19 «Определение  правил третейского разбирательства»  Закона;

- исчерпывающий перечень  нарушений Закона о третейских  судах, при доказанности которых  заинтересованной стороной компетентный  суд вправе вынести определение  об отмене или отказе в исполнении  решения третейского суда (ч. 2 ст. 233 и ч. 2 ст. 239 АПК РФ; ч. 2 ст. 422 и ч. 1 ст. 426 ГПК РФ);

- нарушение решением третейского  суда «основополагающих принципов  российского права», в том числе  вынесение решения по спору, которое  не может быть предметом третейского  разбирательства в соответствии  с федеральным законом как  основание для отмены или отказа  в исполнении решения третейского  суда компетентным судом ex officio[12] (абз. 4 и 5 п. 1 ст. 42 и абз. 4 и 5 п. 1 ч. 2 ст. 46 Закона «О третейских судах…»; п. 2 и 4 ч. 2 ст. 233; п. 2 и 4 ч. 2 ст. 239 АПК РФ; п. 2 и 4 ч. 2 ст. 421 и п. 2 и 4 ч. 2 ст. 426 ГПК РФ).

   Как определить на практике, нарушил ли третейский суд принцип законности, какими критериями должен руководствоваться арбитражный суд? Приведем пример из практики:

«ЗАО "ВТИ Химагро" предъявило в третейский суд иск к колхозу об обязании передать 18 тыс. тонн зерна озимой пшеницы на сумму 36 млн рублей, 800 тонн озимого рапса на сумму 4 млн рублей, 1 200 тонн озимого ячменя на сумму 1,8 млн рублей, взыскании 1 млн рублей стоимости многолетних трав, 21 256 125 рублей 33 копеек затрат по подготовке почвы под озимые и яровые культуры. Впоследствии истец изменил исковые требования и просил взыскать 46 119 816 рублей неосновательного обогащения и 8 445 566 рублей 88 копеек процентов за пользование чужими денежными средствами. Колхоз предъявил встречный иск о взыскании 45 930 042 рублей затрат, понесенных на подготовку и уборку спорной сельхозпродукции. Решением третейского суда от 27.08.03 по делу N 267/03-137Е первоначальный иск удовлетворен в части 6 683 669 рублей 60 копеек неосновательного обогащения, 1 203 061 рубля процентов и 33 660 рублей арбитражного сбора, в остальной части иска отказано. Во встречном иске отказано. Решение мотивировано необходимостью исключения из стоимости неправомерно полученного ответчиком урожая его себестоимости; на указанную сумму начислены проценты за пользование чужими денежными средствами. Встречный иск признан необоснованным, поскольку колхоз не доказал несения затрат с одобрения ЗАО "ВТИ Химагро". Арбитражный судом был выдан исполнительный лист на принудительное исполнение решения. Ответчик обратился с кассационной жалобой в арбитражный суд.Согласно ч.3 ст.239 АПК РФ и пункту 2 статьи 46 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" арбитражный суд может отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, в частности, если решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права. Таким образом, при рассмотрении вопроса о выдаче исполнительного листа арбитражный суд должен проверить соответствие решения третейского суда названным принципам. Арбитражный суд Краснодарского края не учел это требование процессуального закона при рассмотрении настоящего дела. Согласно материалам дела третейского суда собственники земельных долей в количестве 1 650 человек передали ЗАО "ВТИ Химагро" по договорам аренды права пользования 8 914,6 га земель в Ейском районе, в том числе 8 739,8 га пашни. Основанием иска ЗАО "ВТИ Химагро" указало неправомерное завладение ответчиком в 2002 году названных земель, с которых он собрал: 18 236 280 кг пшеницы - с 4 467 га; 801 600 кг озимого рапса - с 470 га; 1 276 666 кг озимого ячменя - с 274 га; 2 млн кг сена многолетних трав. По мнению истца, в силу п.1 ст.1107 ГК РФ колхоз обязан возместить ему все доходы, которые извлек или должен был извлечь из неосновательно занятых земель в виде названного урожая. Кроме того, ответчик обязан уплатить проценты за пользование чужими денежными средствами на стоимость неосновательного обогащения. Третейский суд согласился с данными доводами; их признал правомерными и арбитражный суд. Однако третейский суд неправильно применил нормы материального права и не проверил существенные обстоятельства, без выяснения которых решение третейского суда не может быть признано как соответствующее основополагающим принципам российского права, в том числе принципам законности, разумности, добросовестности, справедливости, баланса имущественных интересов. Согласно пункту 1 статьи 1107 ГК РФ лицо, которое неосновательно получило или сберегло имущество, обязано возвратить или возместить потерпевшему все доходы, которые оно извлекло или должно было извлечь из этого имущества с того времени, когда узнало или должно было узнать о неосновательности обогащения. По смыслу названной нормы данные доходы являются убытками для потерпевшего и поэтому должны подчиняться правилам взыскания убытков (статьи 15, 393 Кодекса).Пунктом 2 той же статьи определено, что на сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (статья 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств. Поскольку предусмотренные пунктом 1 статьи доходы являются убытками, то есть мерой гражданско-правовой ответственности, к ним не может быть применена иная мера гражданско-правовой ответственности, установленная пунктом 2 статьи 1107 Кодекса. Поэтому проценты за пользование чужими денежными средствами взысканы незаконно. Пунктом 2 статьи 15 Кодекса предусмотрена возможность взыскания неполученных доходов, которые лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Условия нормального гражданского оборота предполагают принятие потерпевшим до нарушения его прав необходимых мер и приготовлений, связанных с последующим получением доходов. В силу п.4 ст.393 ГК РФ при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления. Из материалов дела видно, что третейский суд не выяснял, какие приготовления для получения спорного дохода осуществлял истец; препятствовал ли колхоз проводить истцу агротехнические мероприятия, необходимые для выращивания урожая и его уборки. Суд сослался на расторжение собственниками земельных долей договоров аренды с ЗАО "ВТИ Химагро" только в сентябре 2002 года, то есть после уборки урожая. В то же время в деле имеются копии значительно ранее поданных заявлений собственников земельных долей и работников филиала истца в адрес колхоза и исполнительных органов власти района о том, что ЗАО "ВТИ Химагро" самоустранилось от проведения агротехнических мероприятий и это грозило срывом сельскохозяйственной компании. По утверждению заявителей, они вынуждены были неоднократно обращаться за помощью к колхозу (т. 1 третейского дела, листы 61, 63). Из копии протокола собрания собственников земельных участков (974 человек) видно, что в марте 2002 года они обсуждали вопрос о невыполнении ЗАО "ВТИ Химагро" обязанностей по ремонту и содержанию сельскохозяйственной техники, проведению полевых работ на спорных землях (т. 1, листы третейского дела 82-91). В третейском деле имеются документы о выполнении агротехнических мероприятий колхозом за свой счет. Ссылаясь на отсутствие одобрения ЗАО "ВТИ Химагро" действий колхоза (пункт 1 статьи 983 Кодекса), суд не выяснил, предпринимал ли истец приготовления и меры к выполнению данных мероприятий, необходимых для выращивания и уборки урожая, вел ли себя разумно и добросовестно, имелись ли реальные предпосылки для получения им взыскиваемых доходов и имеются ли предусмотренные статьями 15, 393 Кодекса основания для взыскания в его пользу с колхоза убытков в виде неполученных доходов. Без исследованности данных обстоятельств решение третейского суда не может быть признано соответствующим основополагающим принципам российского права. В то же время в силу п.1 ст.46 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа арбитражный суд не вправе исследовать обстоятельства, либо пересматривать решение третейского суда по существу. Таким образом, арбитражный суд не компетентен восполнить нарушения, допущенные третейским судом, путем самостоятельного исследования невыясненных обстоятельств, указанных в настоящем постановлении. На основании изложенного в выдаче исполнительного листа следует отказать. ЗАО "ВТИ Химагро" вправе повторно обратиться с иском в соответствующий суд в установленном законом порядке (ч.3 ст.240 АПК РФ, пункт 3 статьи 46 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации")»[13]. Поскольку третейский суд не проверил и не обосновал наличие правовых оснований для взыскания убытков, решение его не может быть признано соответствующим основополагающим принципам российского права, в том числе принципу законности. На практике, стороны зачастую указывают именно на нарушение третейским судом принципа законности, в связи с чем необходимо подчеркнуть, что доводы, о том, что принятое третейским судом решение нарушает принцип законности, не должны приниматься во внимание, когда фактически сторона все свои доводы сводит к пересмотру решения третейского суда по существу (Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 26 января 2004г. №Ф04/340-1393/А70-2003).

7.Хотелось бы еще немного остановиться на соблюдении принципа законности при особом производстве, предусмотренном подразделом IV (главой 27) ГПК.

   Особое производство представляет собой специальный вид гражданского судопроизводства, в котором рассматриваются дела, прямо определенные законом, по которым отсутствует спор о праве, но по которым необходимо подтвердить наличие или отсутствие юридических обстоятельств, имеющих значение для возникновения, изменения или прекращения прав граждан и организаций. Дела особого производства имеют существенные отличия от дел, рассматриваемых в исковом производстве. По данным категориям дел отсутствует спор о праве между заинтересованными лицами, в связи с чем суд не разрешает каких-либо споров и в процессе отсутствуют стороны. Возбуждение дела производится по инициативе заявителя, в качестве которого могут выступать лица, указанные в отношении отдельных категорий дел особого производства, путем подачи заявления, требования к которому предусмотрены в специальных нормах. Основной целью особого производства является установление обстоятельств, имеющих юридическое значение, которые в дальнейшем могут повлиять на возникновение, изменение и прекращение личных и имущественных прав граждан и организаций, а в некоторых случаях и признание определенных юридических последствий, связанных с установлением этих фактов (например, признание недвижимой вещи бесхозяйной и права муниципальной собственности на нее). Основной целью искового производства является разрешение спора о праве. К делам особого производства относятся:

- делами об ограничении  или о лишении несовершеннолетнего  в возрасте от 14 до 18 лет права  самостоятельно распоряжаться своими  доходами;

- делами об объявлении  несовершеннолетнего полностью  дееспособным (эмансипации);

- делами о принудительной  госпитализации гражданина в  психиатрический стационар и  принудительном психиатрическом  освидетельствовании;

- делами по заявлениям  о восстановлении утраченного  судебного производства.

Принцип законности в особом производстве проявляется в соблюдении специальных условий, установленных для рассмотрения как всех дел особого производства, так и отдельных категорий дел особого производства.

К особенностям применения принципа законности в особом производстве, касающимся всех дел особого производства, в первую очередь следует отнести:

- оставление заявления  без рассмотрения при возникновении  спора о праве, подведомственного  суду;

- об обязательном привлечении  в процесс иных заинтересованных  лиц, если их можно установить.