Организация судебной власти

Наряду с государственными органами других ветвей власти Верхов­ный Суд РФ обладает правом законодательной инициативы по вопро­сам его ведения (ст. 104 Конституции РФ).

В настоящее время Верховным Судом РФ право законодательной ини­циативы используется достаточно широко. Это связано с активной реали­зацией концепции судебной реформы, формированием законодательной базы и значительными изменениями в законодательстве.

Помимо использования права законодательной инициативы с учетом статуса высшего судебного органа страны для судов общей юрисдикции и места в системе государственной власти Верховный Суд РФ принимает активное участие в работе над созданием законов в комитетах и ко­миссиях Государственной Думы и Совета Федерации.

Верховный Суд РФ решает в пределах своих полномочий вопросы, вытекающие из международных договоров, например договоров о пра­вовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, заключен­ных Россией с некоторыми зарубежными странами.

Арбитражные суды в России являются федеральными судами и призваны разрешать хо­зяйственные споры, вытекающие из граж­данских правоотношений, участниками которых выступают предпри­ниматели.

Аналогичные суды есть в странах СНГ, но редко встречаются в других государствах, где экономические споры рассматривают суды общей юрис­дикции.

В настоящее время арбитражным судам России подведомственны отне­сенные к их ведению федеральным законодательством, прежде всего — Арбитражным процессуальным кодексом РФ, — следующие дела по эко­номическим спорам, возникающим из гражданских, административных и иных правоотношений:

1)   между юридическими лицами, гражданами, осуществляющими предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющими статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке;

2)  между Российской Федерацией и ее субъектами, между субъектами Российской Федерации[32].

Систему арбитражных судов в Российской Федерации составляют:

      Высший Арбитражный Суд РФ;

      федеральные арбитражные суды округов;

      арбитражные суды республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов, т. е. субъектов РФ.

Арбитражные суды в Российской Федерации осуществляют правосу­дие путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции Конституцией РФ, федеральным конститу­ционным законом, Арбитражным процессуальным кодексом РФ и прини­маемыми в соответствии с ними другими федеральными законами.

Глава 2.   Особенности организации судебной власти в РФ                

1.1.    Принципы организации работы судов в России

Согласно ст. 120 Конституции «суды независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону». Суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом.

В Конституции РФ закреплен принцип несменяемости судей. Полномочия судьи могут быть прекращены или приостановлены не иначе как в порядке, определяемом федеральным законом.

В соответствии со ст. 123 Конституции РФ разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом. Заочное разбирательство уголовных дел в судах не допускается, кроме случаев, предусмотренных федеральным законом. Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. В случаях, предусмотренных федеральным законом, судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей.

Финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом.

В соответствии с вышеообозначенными положениями Конституции РФ важное значение имеет организационное обеспечение деятельности судов.

Под организационным обеспечени­ем деятельности судов понимаются мероприятия кадрового, фи­нансового, материально-технического и иного характера, направ­ленные на создание условий для полного и независимого осуществ­ления правосудия. Хотя данное определение содержится в ч. 2 ст. 1 Федерального закона от 8 января 1998 г. "О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации"[33], оно, безусловно, мо­жет быть отнесено и к иным подсистемам судебной власти, а не только подсистеме судов общей юрисдикции. Выше уже было отме­чено, что принцип адекватного ресурсного обеспечения судебной власти выступает одной из составляющих принципа независимо­сти судебной власти, поэтому в дальнейшем понятия "организаци­онное" и "ресурсное" обеспечение будут использоваться как обоб­щающие или родовые, а иные перечисленные понятия - как харак­теризующие один из видов организационного (ресурсного) обеспе­чения.

Обратим внимание на содержательную сторону понятия органи­зационного (ресурсного) обеспечения судебной деятельности. Исхо­дя из приведенного выше легального определения, содержание это­го понятия составляют четыре элемента:

1) мероприятия кадрового характера (очевидно, как в части обес­печения осуществления судебной власти непосредственно, т. е. в сфере отбора, подготовки и переподготовки судей, так и в части кадрового обеспечения аппарата судов, и, наконец, соответствую­щие мероприятия по обеспечению деятельности Судебного депар­тамента при Верховном Суде РФ);

2) мероприятия финансового характера: а) мероприятия по обес­печению судей и работников аппаратов судов соответствующим де­нежным содержанием; б) мероприятия по обеспечению судов со­ответствующим финансированием текущего характера; в) меро­приятия по обеспечению судов соответствующим финансировани­ем на капитальное строительство и т. п.; г) соответствующие мероприятия по обеспечению деятельности Судебного департамен­та при Верховном Суде РФ;

3) мероприятия материально-технического характера (фактиче­ское обеспечение судов и Судебного департамента при Верховном Суде РФ оргтехникой, расходуемыми канцелярскими и иными ма­териалами, а также теплом, светом, водой и т. п.;

4) проведение иных мероприятий, направленных на создание ус­ловий для полного и независимого осуществления правосудия.

Ана­лиз содержания ст. 37-38,44 Федерального конституционного зако­на от 23 июня 1999 г. "О военных судах Российской Федерации"[34] и ст. 11 и 12, 15-18 Федерального закона от 21 июля 1997 г. "О судеб­ных приставах"[35] позволяет сделать вывод о том, что к числу иных мероприятий должны быть отнесены также мероприятия: а) по ор­ганизации охраны и конвоирования лиц, содержащихся под стра­жей к месту рассмотрения дела судом; б) по обеспечению установ­ленного порядка деятельности судов, включая безопасность судей и работников суда внутри здания суда; в) по принудительному ис­полнению судебных решений. Кроме того, к числу таких мероприя­тий должны быть отнесены и меры по обеспечению безопасности судей (за пределами зданий судов) и членов их семей (ст. 1-2 и др. Федерального закона от 20 апреля 1995 г. "О государственной защи­те судей, должностных лиц правоохранительных и контролирую­щих органов"[36]). Однако, в отличие от первой группы мероприятий, эти мероприятия осуществляются непосредственно не Судебным департаментом при Верховном Суде РФ и соответствующими ин­ституциями Верховного, Высшего Арбитражного и Конституцион­ного судов РФ (о чем см. ниже), а органами и должностными лицами системы исполнительной власти Министерства юстиции. Мини­стерства внутренних дел, Министерства обороны, в случае необхо­димости - ФСБ и др. Судебный департамент и подобные ему инсти­туции участвуют в данных мероприятиях опосредованно, напри­мер, оборудуя специальные помещения для содержания лиц под стражей в зданиях судов, сообщая календарь судебных заседаний органам внутренних дел (Министерства обороны), в которых долж­ны принимать участие такие лица, информируя службу судебных приставов, обеспечивающих установленный порядок деятельности внутри суда о внутреннем распорядке, размещении кабинетов су­дей и залов судебных заседаний, опять-таки о календаре судебных заседаний и т. п. Минимальна роль названных органов в процессе принудительного исполнения судебных решений, но не надо забы­вать,  что именно они должны обеспечить суд необходимыми ресурсами, в том числе, например, коммуникативными средствами и множительной техникой.

Существует и другая точка зрения на содержание четвертого на­правления деятельности по обеспечению судов. Авторы "Коммента­рия к законодательству о судебной власти в Российской Федерации"[37]  полагают, что речь идет о мероприятиях типа изу­чения международного опыта по вопросам организационного обес­печения судов[38]. Думается, такой подход может быть охарактеризован в качестве узкого смысла понятия "организационное обеспечение дея­тельности судов". Первый, на наш взгляд, раскрывает содержание данного понятия в широком смысле. Научно-аналитическое направ­ление заслуживает самостоятельного места в классификации. Без этого направления работы невозможно нормальное повседневное функционирование судебной системы, в большей степени (учитывая характер компетенции) конституционной и арбитражной юстиции, несколько в меньшей - общей. В рамках научно-аналитического на­правления, в свою очередь, следовало бы выделить в качестве обяза­тельных составных элементов следующие:

-  собственно аналитическое (естественно, как и собственно на­учное и др. Термины используются в данном случае только для удобства изложения), заключающееся в постоянном изучении судебной практики и соответствующей группы источников права как в содержательном, так и в статистическом планах;

-  собственно научное,  заключающееся как в формировании предложений по совершенствованию судебной практики и со­ответствующей группы источников права;

-  компаративное, заключающееся в исследованиях сравнитель­ного страноведческого характера и сравнительного историче­ского характера;

-  информационное, заключающееся в формировании постоянно поддерживающегося в актуальном состоянии "информацион­ного поля", содержащего информацию об источниках права, судебной практике, имеющихся исследованиях и т. п.;

-  социологическое, психологическое и иные прикладные направ­ления, связанные с изучением как личности судьи и работника суда, так и его социального статуса, отношения к судье и т. п.

Вопрос о том, как организовано обеспечение судебной системы в конкретной стране, далеко не праздный, поскольку достаточно точно отражает отношение общества к роли и месту судебной вла­сти в государственном механизме.

Как справедливо отмечают авторы "Комментария к Федерально­му конституционному закону "О судебной системе Российской Федерации" в России за последнее столетие были опробованы различ­ные модели организационного обеспечения правосудия, и все они подвергались справедливой критике[39]. Основных моделей было две: названные функции осуществляли или органы юстиции, или выс­шие судебные органы. В случае совмещения в высшем суде функции организационного обеспечения нижестоящих судов и присущей им функции судебного надзора высшие судебные органы оказыва­лись таковыми не только в процессуальном смысле этого слова, но и в административном. Такое положение дел характеризовалось усилением зависимости судей нижестоящих судов от вышестоящих (в особенности от руководства последних) и приводило в конечном счете к искажению идеи беспристрастности суда или даже ее заме­не идеей демократического централизма. Передача полномочий по организационному обеспечению судов Министерству юстиции[40] также не привела к желаемому результату, напротив, суды попали в еще большую зависимость, но теперь уже от органов исполни­тельно-распорядительного типа. К 1991 г. стало очевидным, что не­обходимо иное решение.

Но прежде чем перейти к анализу найденного в начале 90-х годов XX в. законодательного решения, необходимо сделать несколько за­мечаний. Для того чтобы в полной мере осознать сложившееся к 1991 г. положение дел, необходимо напомнить, что все предыду­щие решения принимались в условиях действия принципиально иной конституционной реальности, поскольку Россия была частью союзного государства - СССР, с одной стороны, а с другой - обе госу­дарственные модели были построены на основе коммунистической идеологии и принципа полновластия советов народных депутатов. Применительно к рассматриваемым вопросам такой подход дикто­вал существование целого ряда принципов, неприемлемых в усло­виях господства либеральной идеологии идей правового государст­ва и разделения властей, а именно: выборы судей соответствующим представительным органом власти (за исключением народных су­дей, избиравшихся населением соответствующей территории), под­отчетность судов соответствующему представительному органу власти (и, применительно к народным судьям, - населению, их из­бравшему), обязательная принадлежность судей к коммунистиче­ской партии или, в крайнем случае, ее молодежной организации и, наконец, передача функций по материально-техническому, орга­низационному и иному ресурсному обеспечению судов либо выс­шим судам, либо исполнительным органам власти соответствую­щей территории (неважно кому, лишь бы сохранялось действие принципа демократического централизма, а точнее - жесточайше­го централизма, прямого подчинения нижестоящих органов выше­стоящим и наличие у последних неограниченных контрольных пол­номочий). Провозглашение же в конституционных актах союзного и республиканского уровня и текущем законодательстве идеи неза­висимости судей по сути имело фасадный характер. В этих условиях было неважно, какой именно орган осуществляет организационное обеспечение судов, важно, что данное полномочие позволяло госу­дарству обеспечивать дополнительный контроль над судебной дея­тельностью. Также напомним, суд не признавался самостоятельной ветвью государственной власти, а считался одним из многих право­охранительных органов, правовая природа которых характеризо­валась как исполнительно-распорядительная, в силу чего наделе­ние Министерства юстиции соответствующими полномочиями было вполне естественным[41].

Иными словами, дефекты конструкций обеспечения судов, ис­пользовавшихся до 1991 г., состоят не только и не столько в очевид­ной административной зависимости нижестоящих судов от выше­стоящих или от органов юстиции[42], сколько в отсутствии задачи по обеспечению независимости судей и судов вообще. Не случайно функция, известная сегодня как организационное обеспечение су­дов, ранее формулировалась как организационное руководство ими (п. 1 упомянутого Положения о Министерстве юстиции СССР). Именно поэтому решение вопроса об освобождении судебной вла­сти из недр советской власти, обретение ею независимости как от законодательной, так и от исполнительной ветвей государственной власти одновременно означало решение вопроса о максимально эф­фективном способе ее обеспечения за пределами этих двух ветвей государственной власти.