Тоталитаризм: отрицание права и государства

   Тема 7. Тоталитаризм: отрицание права и государства 

   Вопросы для обсуждения

   1. Сущность тоталитаризма.

   2. Возникновение и разложение тоталитарных  систем.

   3. Основные антиправовые и антигосударственные  черты социализма.

   4. Посттоталитарное право и государство. 

   Ad hoc: Тоталитаризм – это разновидность деспотической организации общества, возникшая в ХХ в., в эпоху индустриального развития. Тоталитарная система – это социальная система, интегрированная политической властью силового типа. Понятие тотальной власти означает такую властную организацию, которая исключает свободу, управляет всей жизнедеятельностью общества, регламентирует все сферы социальной жизни.

   Часто тоталитаризм определяют как политический режим. Но это не просто режим осуществления власти, а особый тип социально-политической организации. Это не просто силовой (деспотический, неправовой) способ политического господства; это силовой способ организации всей социальной жизни.

   Различаются жесткий и менее жесткий варианты тоталитаризма. Жесткий (коммунизм, социализм) существовал в СССР, в Китае (китайский тоталитаризм постепенно разрушается), в странах Восточной Европы и других странах – сателлитах СССР, а в настоящее время сохраняется в Северной Корее.

   Советский социализм – это тоталитаризм в его наиболее чистом виде, без  наслоений традиционного азиатского деспотизма. Он отрицает и традиционность, и модернизацию западного образца (вестернизацию), претендует на особенный путь развития, который в действительности заводит в тупик.

   Менее жесткий представлен фашистским режимом в Италии и национал-социалистическим в Германии. В отличие от жесткого при менее жестком тоталитаризме не упраздняется частная собственность, хотя происходит значительная национализация. Здесь не проводится тотальная конфискация, имущества лишаются лишь противники режима, “враги нации”. Вместе с тем собственность не гарантируется – даже собственность монополий. И главное – политическая власть полностью контролирует основные отрасли народного хозяйства; например, в нацистской Германии концентрация производства в руках гигантских корпораций, подконтрольных правительству, позволяла и без тотальной национализации мобилизовать экономику на решение любых задач.

   Национал-социалистический и фашистский режимы были уничтожены в итоге второй мировой войны. Их относительно короткая история не позволяет делать выводы о закономерностях эволюции менее жесткого тоталитаризма. Можно лишь предположить, что фашизм и национал-социализм – это незавершенные формы жесткого тоталитаризма. Ниже речь пойдет в основном о жестком тоталитаризме.

   Жесткий тоталитаризм – это характеристика социализма. Социалистическая система построена на основе полного обобществления, т.е. конфискации и национализации, всей товаропроизводящей собственности. Поэтому здесь достигается полная зависимость человека от политической власти.

   При социализме нет права, здесь используются иные способы соционормативной регуляции. Соответственно нет и государства Так называемое социалистическое государство – это властная организация силового типа, которая лишь имитирует государственно-правовой порядок, прикрывается внешней государственно-правовой атрибутикой.

   В социалистической системе невозможно разграничивать политическую и неполитическую (общество) сферы социальной жизни. Социалистическое общество полностью политизировано. Власть присутствует в самом обществе и обеспечивает жизнедеятельность всей социальной системы.

   Основные  черты тоталитарных систем. Все тоталитарные системы характеризуются общим набором внешних признаков. Наиболее ярко эти признаки выражены в феномене жесткого тоталитаризма (социализма). К ним относятся: крайний авторитаризм, партия нового типа, политизированная иерархическая социальная структура, харизматическая фигура вождя, имитация демократических институтов, тотальный контроль и всесильные карательные органы (суд – придаток карательных органов), внешняя агрессивность, принудительная идеология, насаждение в общественном сознании образа врага, террор, массовые репрессии и, в результате, “формирование нового человека”.

   Социалистическая система не способна к постиндустриальному развитию. Она принципиально не может быть преобразована в постиндустриальный социум, поскольку последний предполагает общество свободных индивидов, свободную развитую личность. Исчерпание ресурсов экстенсивного развития приводит к самораспаду, разложению социалистической системы. И дальнейший переход общества к постиндустриальному развитию или хотя бы к восстановлению нормального индустриального развития возможен только в посредством слома социалистического строя.

   Созданная силовым путем, основанная на насилии или угрозе его применения, социалистическая система начинает разлагаться по мере того, как ослабевает интегрирующее ее насилие.

   Разложение  системы начинается уже тогда, когда  умирает вождь, под руководством которого создавалась система. Это  еще раз подтверждает неестественный, неорганический характер социалистической системы, ее неспособность к саморазвитию. Без вождя тоталитарная бюрократия перестает быть монолитной группой, обслуживающей потребности системы, а без такой бюрократии ничто не удерживает систему от разложения.

   Следует подчеркнуть, что репрессивный механизм управления распространяется и на саму тоталитарную бюрократию. Вождь периодически направляет этот механизм против управляющего класса и тем самым поддерживает атмосферу страха в самих структурах власти. Разумеется, такое положение не устраивает бюрократию. Она хотела бы оставаться господствующим классом, но без репрессивного режима управления.

   Тоталитарная  бюрократия объективно тяготеет к тому, чтобы заменить реального вождя символической фигурой. Кроме того, она делает все, чтобы принципиально ослабить карательно-следящую подсистему и тем самым гарантировать свою безопасность. Но как только прекращаются репрессии и проходит страх, бюрократия начинает действовать не столько в интересах системы, сколько в партикулярных интересах – ведомственных, местных, групповых и, в конечном счете, в личных интересах, не заботясь о последствиях для системы. Тоталитарная система разлагается изнутри в результате перерождения тоталитарной бюрократии.

   Далее, ослабление карательно-следящей подсистемы означает, что контроль перестает  быть тотальным. Начинаются неконтролируемые процессы социально-экономического развития, которые, однако, принимают уродливые формы. Ибо нормальное развитие сдерживается запретом собственности и вообще любой свободной социальной активности. Поэтому возникают теневая экономика, “черный рынок” и, в конечном счете, некое теневое общество, в котором обращаются значительные материальные средства и человеческие ресурсы. Складывается даже теневая социальная структура, в которой статус субъекта определяется его ролью и местом в теневом обществе.

   Используя тенденцию тоталитарной бюрократии к перерождению, функционеры теневого общества постепенно сращиваются с частью бюрократического аппарата. Как свидетельствует процесс разложения советского режима, происходит не просто коррумпирование властных структур, а изменение сущности системы. В недрах тоталитарной системы вызревает новая система – олигархически-мафиозного типа.

   Тоталитарная бюрократия, заботясь о партикулярных интересах, тем самым объективно способствует росту теневого общества и развалу тоталитарной системы. Это делает неизбежными падение режима и либерально-демократические преобразования.

   В итоге социалистическая индустриализация оборачивается не просто слишком дорогой ценой: оказывается, что цена эта заплачена за тупиковый путь развития. Если посттоталитарное общество и не откатывается на уровень раннего индустриального развития, оно все же остается слаборазвитым по сравнению с передовыми странами, вступившими в постиндустриальную эпоху.

   Закрытость  тоталитарных систем, блокирование в них императивов мирового развития, неэффективность, а также такие характеристики тоталитаризма, как силовое принуждение к труду, политизированность общества и экономики, иерархические структуры, закрепляющие формальное неравенство, привилегии, кастовый характер тоталитарной бюрократии – все это свидетельствует о том, что социализм является не особым вариантом модернизации, а контрмодернизацией. Социализм лишь имитирует модернизацию – как он имитирует государственность и право.

   Являясь консервативной реакцией на отставание общества от наиболее развитых стран, тоталитаризм не ликвидирует отставание. Он осуществляет псевдоразвитие – за счет истощения ресурсов общества. Чем больше это отставание, тем более жесткий тоталитаризм устанавливается и тем меньше у общества шансов быстро вернуться к нормальному развитию после слома системы. Чем дольше сохраняется тоталитарная система, тем болезненнее возвращение к нормальному развитию.

   Социализм показал, что естественный исторический путь модернизации свободного общества является единственно возможным и что притязания социализма на открытие нового пути модернизации несостоятельны.

   Посттоталитарное  общество, право и  государство. Посттоталитарной в широком смысле можно считать такую социально-историческую ситуацию, в которой, после разрушения социализма, происходит некая необходимая модернизация – утверждаются минимальные права человека, формируются основы гражданского общества, восстанавливаются государственно-правовые институты. Посттоталитарное развитие предопределятся жесткостью и длительностью существования тоталитарного режима, а также уровнем развитости (или неразвитости) правовой культуры, существовавшим до тоталитаризма.

   Есть  два варианта посттоталитарного  развития. Первый –относительно быстрое возрождение культуры преимущественно правового типа. Второй – формирование специфического общества переходного типа, промежуточной культуры. Второй вариант представляет собой посттоталитарное общество в собственном смысле.

   Посттоталитарное  общество в собственном смысле характерно, прежде всего, для России и близких к ней по типу культуры постсоветских стран. Ниже речь пойдет именно об этих странах.

   За  семьдесят лет советского тоталитаризма  эти страны оторвались от своей традиционной культуры, но отдалились и от современной развитой правовой культуры. Если несколько поколений людей сформировались как личности в условиях социализма, то в таких странах не может преобладать культура правового типа. Эти страны оказались не готовыми к антисоциалистической альтернативе ни по характеру культуры населения, ни по организованным политическим силам, способным возглавить реформы.

   В посттоталитарных странах произошел  качественный переход из принципиально  неправовой ситуации в принципиально правовую – в том смысле, что теперь в принципе допускается правовая свобода. Посттоталитарные страны ушли от преимущественно силового уравнительного способа социальной регуляции. Но они еще не пришли к развитой правовой ситуации, к преимущественно правовому способу социальной регуляции. После слома социализма наступил хаос, из которого рождается порядок. В рамках нового порядка возможна и новая модернизация – переход к постиндустриальному обществу, но этот переход проблематичен и не гарантирован.

   И в период разложения социализма, и  в постсоциалистической ситуации все  общественное развитие определяется одним и тем же процессом. Это соединение политической власти и собственности, огосударствление собственности. Такое положение соответствует не индустриальному, а доиндустриальному обществу.

   Постсоциалистическое  государство – это не только организация  власти, но и субъект, осуществляющий правомочия верховного собственника. Создается такая собственность, которая еще не свободна от государственной власти, и такая государственная власть, которая еще не свободна от собственности. Подобная ситуация характерна для феодализма, когда экономические и политические явления еще недостаточно отделились друг от друга. Такой симбиоз власти и собственности означает, что социум еще не дозрел до дифференциации на гражданское общество и политическое государство.

   В описанной постсоциалистической ситуации гражданское общество в принципе развиваться не может. Государство, выступающее одновременно в роли верховного собственника, может быть только авторитарным. Поэтому либерально-демократические преобразования первых лет после слома социализма сменяются выстраиванием авторитарного государственно-правового порядка. Это умеренный авторитаризм (“управляемая демократия”), допускающий политические свободы, но под контролем компетентных государственных органов.