Теория насилия как теория возникновения государства

 

 

 

НОУ ВПО «Московский психолого-социальный университет»

Юридический факультет

 

 

 

 

 

Дисциплина: “ Теория государства и права”

Курсовая работа: “ Теория насилия как теория возникновения государства ”

 

 

 

 

Выполнила студентка

                                                                           1курса группы 211-ЮЗ

Тимонина В.М.

 Научный руководитель:

 Брынзов И.И.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва 2012 г.

 

Содержание:

 
Введение……………………………………………………………………….....3

 
1. Причины разнообразия теорий происхождения государства и права………………………………………………………....................................4 
 
2. Теория насилия……………………………………………….………………12 
 
Заключение………………………………………………………………………26 
 
Используемая литература………………………………………………………………………..27 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.  

Изучение  процесса происхождения государства и права имеет  не только познавательный, академический, но и политико-практический характер. Он позволяет глубже понять социальную природу государства и права, их особенности и черты. Дает возможность проанализировать причины и условия их возникновения и развития. Позволяет четче определить все свойственные им функции – основные направления их деятельности, точнее установить их место и роль в жизни общества и политической системы. 

В мире существовало и  существует большое количество различных теорий происхождения государства. Я хотела бы остановиться на одной из них подробнее, так как считаю, что данная тема - «Теория насилия как теория возникновения государства» будет актуальна во все времена.  

 

Таким образом,  цель моей курсовой работы, заключается в следующем: выявить и показать положительные и отрицательные  стороны данной теории.  

Чтобы показать теорию насилия  с разных сторон, необходимо решить следующие задачи: 
1.  Изучить  литературные источники по данной теме. 
2.  Рассмотреть причины возникновения и развития теории насилия на различных этапах истории. 
3. Показать, какое место теория насилия занимает в современном мире.   

 

 

 

1. Причины разнообразий  теорий происхождения государства  и права. 
            В мире всегда существовало множество различных теорий, объясняющих процесс возникновения и развития государства права. Это вполне естественно и понятно, ибо каждая из них отражает или различные взгляды и суждения различных групп, слоев, классов, наций и других социальных общностей на данный процесс, или — взгляды и суждения одной и той же социальной общности на различные аспекты данного процесса возникновения и развития государства и права. В основе этих взглядов и суждений всегда находились различные экономические, финансовые, политические и   иные интересы.  
         Причины многочисленных теорий заключаются в следующем. Во-первых, в сложности и многосторонности самого процесса происхождения государства и права и объективно существующих при этом трудностях его адекватного восприятия. Во-вторых, в неизбежности различного субъективного восприятия данного процесса со стороны исследователей, обусловленного их несовпадающими, а порою противоречивыми экономическими, политическими и иными взглядами и интересами. В-третьих, в преднамеренном искажении процесса первоначального или последующего (на основе ранее существовавшего государства), возникновения государственно-правовой системы в силу конъюнктурных или иных соображений. И, в-четвертых, в преднамеренном или непреднамеренном допущении смешения в ряде случаев процесса возникновения государства и права с другими сопредельными, соотносящимися с ними процессами¹. 
Зная это можно сказать что, в строго теоретическую проблему о происхождении государства вносится чисто политический момент.  
        Особая роль в решении проблем происхождения государства и права на протяжении всей истории развития человечества отводилась религии. Еще в Древнем Египте, Вавилоне и Иудее выдвигались идеи божественного происхождения государства и права. " Закон дал нам Моисей, наследие обществу Иакова", — читаем мы в Библии. 
        Но особенно широкое распространение данные идеи получили на стадии перехода народов к феодализму и в феодальный период. На рубеже XII—XIII веков в Западной Европе развивается, например, теория "двух мечей". Она исходит из того, что основатели церкви имели два меча. Один они вложили в ножны и оставили при себе, что означало, не пристало церкви самой использовать меч. А второй они вручили государям для того, чтобы те могли вершить земные дела.  Государь, по мнению богословов, наделяется церковью правом повелевать людьми и является слугой церкви. Основной смысл данной теории в том, чтобы утвердить приоритет духовной организации (церкви) над светской (государством) и доказать, что нет государства и власти "не от бога". 
       Примерно в тот же период появляется и развивается учение широко известного в просвещенном мире ученого-богослова Фомы Аквинского (1225—1274). Он утверждал, что процесс возникновения и развития государства и права аналогичен процессу сотворения Богом мира. Сам Божественный разум, согласно учению Ф. Аквинского, управляет всем миром. Он лежит в основе всей природы, общества, мирового порядка, каждого отдельного  государства. Религия, по логике Ф.Аквинского, должна обосновывать необходимость возникновения и существования государства.  
       Религиозные учения о происхождении государства и права имеют подвижников и поныне. Наряду с ними продолжают существовать идеи, высказанные еще в Древнем Риме, о том, что на возникновение и развитие государства и права, а также на закат отдельных государств и правовых систем решающее влияние оказали человеческие слабости и страсти. Среди них: жажда денег и власти, алчность, честолюбие, высокомерие, жестокость и другие отрицательные человеческие черты и страсти. "Что послужило главной причиной упадка Римского государства?" — спрашивает, например, римский историк I в. до н. э. Гай Саллюстий Крисп в своей известной работе "Заговор Катилины". И тут же отвечает: "Упадки нравов, стяжательство, страсть к распутству, обжорству и прочим излишествам". 
       Как показывает исторический опыт, главные причины возникновения и развития государства и права лежат вовсе не в сфере морали или религии. Они коренятся в области экономики и в социальной сфере жизни людей. 
       Научные исследования и выводы свидетельствуют о том, что государственная организация приходит на смену родоплеменной организации. Право — на смену обычаям. И происходит это не в силу самого по себе изменения общественных нравов, религиозных воззрений и взглядов, а в силу коренных изменений в экономической сфере и в самом первобытном обществе. Именно они привели к разложению первобытнообщинного строя и к утрате способности первобытными обычаями регулировать общественные отношения в новых условиях. 
       Известные во всемирной истории крупнейшие разделения труда, связанные с отделением скотоводства от земледелия, ремесла от земледелия и с появлением торговли и обмена привели к быстрому росту производительных сил, к способности человека производить больше средств к существованию, чем это было нужно для поддержания жизни. Становится экономически выгодным использовать чужой труд. Военнопленных, которых раньше убивали или принимали на равных в свой род, стали превращать в рабов, заставляли работать на себя. Производимый ими остаточный (сверх необходимого для прокормления) продукт присваивали. 
В обществе сначала наметилось, а затем по мере разделения труда быстро усилилось имущественное расслоение. Появились богатые и бедные. В целях получения остаточного продукта стал широко использоваться не только труд военнопленных, но и труд своих сородичей. Имущественное неравенство повлекло за собой социальное неравенство. Общество постепенно, в течение многих тысячелетий расслаивалось на различные, со своими собственными интересами и своим собственным, далеко неодинаковым статусом, устойчивые  группы,оклассы,всоциальныеапрослойки. 
       "Во всей Галлии, писал по этому поводу еще в глубокой древности Гай Юлий Цезарь (100—44 г. до н. э.), "существуют вообще только два класса людей, которые пользуются известным значением и почетом, ибо простой народ там держат на положении рабов: сам по себе он ни на что не решается и не допускается ни на какое собрание. Большинство, страдая от долгов, больших налогов и обид со стороны сильных, добровольно отдается в рабство знатным, которые имели над ними все права господ над рабами". 
       Об аналогичной ситуации, складывающейся между различными классами и слоями населения в связи с имущественным неравенством, во все последующие столетия писали многие авторы. Но особое значение данному фактору, оказавшему огромное влияние на процесс возникновения государства и права, уделялось в период становления капитализма и в последовавшие за этим годы. Так, в частности, всемирно известный английский экономист Д. Рикардо (1772—1823) обращал внимание на то, что "Продукт земли — все, что получается с ее поверхности путем соединенного приложения труда, машины и капитала, — делится между тремя классами общества, а именно, землевладельцами, собственниками денег или капитала, необходимого для ее обработки, и рабочими, трудом которых он обрабатывается"². 
        К. Маркс и Ф. Энгельс исходили из того, что с возникновением и существованием классов неразрывно связано возникновение и существование государства и права. Государство, писал Энгельс, существует не извечно. Были общества, которые обходились без него, которые понятия не имели о государстве и государственной власти. На определенной ступени экономического развития, "которая необходимо связана была с расколом общества на классы, государство стало в силу этого раскола необходимостью"³. 
 
В. И. Ленин рассматривал государство как "продукт и появление непримиримости классовых противоречий". Государство, писал он в работе "Государство и революция", возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены"⁴. 
      При первобытном строе начавшееся расслоение общества первоначально ведет к тому, что из общей массы членов рода выделяется знать — обособленная группа вождей, военачальников, жрецов. Свою власть, ставшую со временем наследственной, они использовали не столько для защиты общественных интересов, сколько для личных, для удержания в

повиновении рабов и неимущих соплеменников. Появились и другие признаки разложения первобытнообщинного строя и соответствующей ему родоплеменной организации, которая постепенно стала вытесняться государственной  организацией. 
       В новых общественно-экономических условиях прежняя система организации власти — родоплеменная организация, рассчитанная на управление обществом, не знавшим имущественного разделения и социального неравенства, оказалась бессильной перед растущими изменениями в сфере экономики и социальной жизни, усиливающимися противоречиями в общественном развитии, перед углубляющимся неравенством.  
      О появлении признаков государства в любой стране свидетельствуют, прежде всего, выделение из общества особого слоя людей, не производящих материальных или духовных благ, а занятых лишь управленческими делами. Об этом же свидетельствуют наделение данного слоя людей особыми правами и властными полномочиями; введение различных налогов и всевозможных податей, займов; подразделение членов общества не по кровнородственному признаку, как это было при первобытнообщинном строе, а по административно-территориальному признаку; появление на постоянной основе особых отрядов вооруженных людей, дружин, призванных, с одной стороны, защищать территорию и общество от нападения извне, а с другой — самим вести новые территориальные завоевания. 
      О появлении признаков государственной организации общества и вытеснении ею первобытнообщинной организации свидетельствуют и другие факторы. Помимо всего прочего они указывают на то, что государство не навязывается обществу извне. Оно возникает на его основе естественным путем. Вместе с ним оно развивается и совершенствуется.  
Аналогично обстоит дело и с государственной (или публичной) властью, являющейся признаком государства. Право в силу тех же причин, что и государство, появляется в мире и под воздействием тех же экономических, социальных и политических процессов изменяется. 
      До появления имущественного разделения населения и социального неравенства общество не нуждалось в праве. Оно вполне могло обходиться и обходилось с помощью обычаев, опиравшихся на власть авторитета советов старейшин и регулировавших все общественные отношения. Однако положение коренным образом изменилось, когда появились группы, слои и классы со своими собственными, противоречащими друг другу и противоборствующими  интересами. Прежние обычаи, рассчитанные на полное равенство членов общества и на добровольное соблюдение содержащихся в них правил, в новых условиях оказались бессильными. Появилась жизненная необходимость в новых правилах — регуляторах общественных отношений, которые бы учитывали коренные изменения в обществе и обеспечивались бы не только силой общественного воздействия, но и государственным принуждением. Таким регулятором стало право. 
     Важнейшими признаками, свидетельствовавшими о его появлении, стали, по мнению исследователей, следующие: социальное и имущественное расслоение в обществе, появление классов — антагонистов — бедных и богатых, угнетенных и угнетателей; постепенное сосредоточение частной собственности и права на нее в одних руках и полное их отсутствие в других; появление, наряду с имущественными, семейно-брачных и иных правоотношений; придание действующим социальным нормам общеобязательного характера, обеспечиваемого принудительной силой со стороны возникающих государственных органов; и др. 
     Первоначально право складывается как совокупность новых обычаев, к соблюдению которых обязывали зарождающиеся государственные органы и прежде всего суды. Позднее правовые нормы (правила поведения) устанавливались актами князей, королей и просто наделенных такими полномочиями чиновников. Богатеющая родовая знать, правящая верхушка всегда стремилась закрепить в этих актах и обычаях прежде всего свои собственные имущественные и иные интересы, усилить с помощью зарождающегося права свою власть. К зародышу государственности следует отнести и военную демократию⁵. Ей это в значительной степени всегда удавалось. О чем можно судить по характеру и содержанию дошедших до нас правовых и литературных памятников той эпохи, и в особенности. Древней Греции, Древнего Рима, Древнего Египта, Вавилона. 
Так, например, в "Институциях" римского юриста II в. н. э. Гая прямо закреплялось имущественное и социальное неравенство людей словами: "Главное разделение лиц состоит в том, что все люди — или свободные или рабы". Далее уточнялось: "Из свободных людей одни — свободнорожденные, другие вольноотпущенные. Свободнорожденные суть те, которые родились свободными, вольноотпущенные — это те, которые отпущены на волю из законного рабства". В этих же "Институциях", имевших юридическую силу и выступавших одновременно в качестве учебника по римскому праву, закреплялась власть правящих кругов, одной части общества над другою, одних членов семьи над другими. 
      Итак, говорится в данном акте, "под властью господ состоят рабы; эта власть над рабами — есть институт общенародного права; ибо у всех вообще народов мы можем заметить, что господа имеют над рабами право жизни и смерти и что все, что приобретается рабом, приобретается господину". 
Далее в "Институциях" Гая закрепляется деление в праве лиц на "самовластных", то есть обладающих широкой властью по отношению к другим лицам, и подвластных. "Из подвластных одни находятся под властью отца, другие — под властью мужа, третьи — в неограниченной власти (mancipio) от другого". 
      Аналогичное закрепление в праве экономического и социального неравенства, наличие права собственности у одних и отсутствие его у других, официальное закрепление власти господствующих слоев и классов имеет место не только у римского, но и у других народов. В этом заключается одна из важнейших отличительных особенностей права и правовых обычаев от прежних, регулировавших общественные отношения в условиях первобытного строя, не правовых обычаев. 
     Вывод: рассмотрев разнообразие причин происхождения государства и права, можно сделать следующий выводы, что любое государство сначала появления homosapiens (человека разумного) никогда не возникло из ничего и ни от куда. На протяжении тысячелетий возникало то или иное государство, а способствовала этому процессу та или иная причина, так как человек (первобытное племя) стремилось к созданию государства, которое в свою очередь могло давать определённые гарантии, права и защиту, в которой человек (общество) нуждалось, и будет нуждаться всегда.       

      Рассматривая процесс, а вместе с ним теории возникновения государства и права, я хотела бы остановится на раскрытии одной из них – теории насилия. 

2.    Теория  насилия. 
Одной из распространенных на Западе теорий происхождения государства и права является теория насилия. Наиболее видными ее сторонниками являются немецкий философ и экономист Е. Дюринг (1833—1921), австрийский социолог и государствовед Л. Гумплович (1838—1909), известный "ревизионист марксизма" К. Каутский (1854—1939) и другие. 
     Камнем преткновения это теории насилия является утверждение о том, что главная причина возникновения государства и права лежит не в социально-экономическом развитии общества и возникновении классов, а в завоевании, насилии, порабощении одних племен другими. 
   

 Теория насилия, как и некоторые другие теории происхождения государства и права, имеет свою, довольно длительную историю. Зачатки этой теории встречаются еще в древности, в частности, в сочинениях первого и второго поколения софистов. В их учениях государство рассматривается как учреждение, существующее исключительно для блага сильного, а право — как средство обуздания одних слоев общества в интересах других. Первоначально право предназначалось, по мнению софистов, для "обуздания сильного в интересах слабого". Однако сильный, вскоре распознав это, сделал все, чтобы разорвать эти "противоестественные оковы" и таким образом "восстановить господство естественного закона", согласно которому слабый по законам самой природы должен подчиняться сильному. 
Ссылаясь на пример образования ряда стран Европы и Азии, которые возникли, не иначе, как путем насилия, Л. Гумплович делал окончательный вывод, согласно которому, "вследствие подчинения одного класса людей другому образуется государство"⁶, а из потребности победителей обладать "живыми орудиями" возникла экономическая основа античной семьи, отношения властвования, существовавшие между господином и его слугою. 
 
Во внутренней и внешней вражде племен заключается все дело, а не в чем-то ином. Именно в племенах, в их взаимной борьбе, утверждает Л. Гумплович — в племенах, которые "мало-помалу превращаются в классы и сословия. Из этих племен создается государство. Они и только они предшествуют государству"⁷. 
      Таким образом, ни Общественный договор, ни Божественное провидение, ни "высшие" идеи, ни "рационалистические и нравственные мотивы", как это следует из других учений о происхождении государства и права, а лишь грубая сила, борьба, покорение одних племен другими, одним словом — прямое насилие — "вот родители и повивальная бабка государства" — являются основной причиной, согласно теории насилия, возникновения данных институтов. 
      Выявляя основную черту, кредо теории насилия, известный немецкий государствовед и правовед Г. Еллинек (1851—1911) утверждал, что суть этого учения — государственная власть. 
      Дальнейшее развитие теория насилия получила в последующие столетия и особенно в период средневековья. Она широко использовалась в этот период, в частности, для борьбы с теологическими теориями и взглядами на государство и  право. 
      Анализируя роль теории насилия на данном этапе, Е. Еллинек писал, что "в новейшее время теория силы впервые возрождается в связи с борьбою против теологического  миросозерцания".  
      Спиноза вообще отождествляет право и силу. Помимо всего прочего это означает, что мы не имеем никакого объективного критерия "для измерения права и неправа естественных процессов" и что правопорядок, лишенный силы, "не может отстоять своего существования"'. 
     Особую роль в дальнейшем развитии и окончательном формировании основных положений теории насилия на рубеже XIX— XX вв. сыграл Л. Гумплович.  "История не предъявляет нам ни одного примера, — рассуждал он в своей фундаментальной работе "Общее учение о государстве", — где бы государство возникало не при помощи акта насилия, а как-нибудь иначе. Кроме того, это всегда являлось насилием одного племени над другим. Таким государство по этой причине и должно признаваться индивидуумом. Теория силы, делал вывод автор, материалистическая противоположность теологического учения. Если последнее требует подчинения воле божьей, то теория насилия требует подчинения слепым силам социальной эволюции⁸. 
При этом "слепые силы социальной эволюции", насилие рассматриваются не как некое ограниченное, локальное, а как глобальное, к тому же "естественное" явление, порождающее не только единство противостоящих друг другу "элементов" государства — победителей и побежденных, правящих и управляемых, но и имеющее далеко идущие социально-экономические последствия. 
        Какие последствия имеются в виду? Прежде всего те, которые ассоциируются с появлением рабства. Последнее возникает, по мнению Л. Гумпловича, не в силу, прежде всего внутренних причин, а затем уже внешних, как это имеет место в истории на самом деле, а наоборот, исключительно в силу воздействия на общество (племя, народ, "нацию") извне, со стороны других сообществ, племен, народов, в результате войн, порабощения одних племен или народов другими. Во всех подобных случаях, подчеркивают сторонники теории насилия, появляется военное превосходство того или иного народа (племени) над другим — "над жителями завоеванной страны". При этом ведущиеся войны, с одной стороны, производят "разрушительное действие", а с другой — в них обнаруживается и "некоторая положительная, известным образом созидающая государства сила. Со временем войны превращаются для некоторых племен и народов в средство не только закабаления других племен и народов, но и приобретения земельных угодий, материальных благ. Там, где дикое племя жило по соседству с цивилизованным, повествует К. Каутский, там к войне за спорную область присоединялся еще и хищнический набег, — предприятие, приносившее воинственным варварам богатую добычу. Были такие варварские племена, у которых грабеж цивилизованных соседей составлял главный способ приобретения. Быть воином при подобных обстоятельствах, продолжает автор, было очень выгодно, и это стоило очень мало. Оружие, необходимое для войны, было большею частью то же самое, какое употреблялось на охоте, бывшей в то время самой важной отраслью приобретения⁹. 
        На определенном этапе развития общества создается экономическая основа, а вместе с тем и экономическая необходимость для некоторых племен и народов в ведении  войн. Вести войны или нет — это вовсе не было предметом выбора и делом, зависящим от воли земледельцев и других оседлых племен. То огромное, по тем временам, благосостояние, которое благодаря упорному повседневному труду сосредоточивается в руках оседлых народов и племен, "постоянно подстрекает варварские подвижные племена к хищническим набегам". Первым из них ничего не остается делать, как на время бросать свой труд и защищать свое благосостояние и самих себя от набегов. Последним же приходится вести войну, прежде всего в силу экономических причин — захват чужого добра и приобретения дешевой рабской силы. Систематическое ведение войны и связанные с ним возникновение и развитие института рабства, по мнению сторонников теории насилия, создает реальные условия и предпосылки для образования государства. 
        Сторонники теории насилия полагают, что до тех пор, пока племя состоит лишь из "сходных между собою единоплеменников", то есть из "личностей, родившихся и воспитавшихся в одном и том же социальном обществе", между ними нет вражды, войн, а следовательно, и рабства. Когда же одно племя покоряет другое, то тут же как неизбежный спутник всех завоеваний появляются рабы, возникает и развивается институт рабства, а вслед за ним — и  государство. 
       Таким образом, согласно теории насилия, войны, завоевание, закабаление одних племен другими рассматриваются и в качестве основных причин рабства. Что же касается естественно-исторического процесса зарождения и развития данного института, то он или вообще игнорируется или же отодвигается на второй план. 
      

Остается открытым также  вопрос о причинах и природе закабаления. Что предшествовало чему: захватнические войны, влекущие за собой порабощение одних племен другими или, наоборот, сложившийся в силу разделения труда и социального расслоения общества институт рабства порождал захватнические войны? Не следует забывать о том, что сам характер захватнических войн, порабощение одних племен и народов другими стали практически возможными, когда процесс развития орудий труда и производства и обществе достигли такого уровня, когда экономически стало возможным и выгодным закабалять побежденные племена и народы, эксплуатировать их, превращая в рабов. 
 
     На ранних стадиях развития общества, при низком уровне развития орудий труда и производства, когда первобытный человек не в состоянии был производить больше, чем это нужно было для поддержания его жизни, чем он потреблял, экономически невыгодным, а практически немыслимым было закабаление, превращение пленников в рабов. Их или убивали или принимали в новое племя, усыновляли. В силу этих же причин не могли вестись тогда и захватнические по своему характеру войны. 
 
         Другим далеко идущим социальным последствием, которое ассоциируется, по мнению сторонников теории насилия, непосредственно с завоеванием и порабощением, является возникновение частной собственности. Насилие порождает рабство, а рабство ведет к появлению частной собственности. С последней же связан, согласно теории насилия, переход племен от кочевого образа жизни и быта к оседлому, земледельческому. Зарождающаяся при этом государственная власть опирается исключительно на физическую силу. Это — государство племени. Его основа — физическое преобладание одного племени над другим. 
         По мере развития общества государство племени перерастает в государство класса. Основой последнего является экономическое господство власть имущих. Л. Гумплович отмечает, что одновременно с процессом превращения племен в классы и сословия, а также эволюции государства протекает процесс развития сознания. "Племенное сознание в современном государстве отчасти исчезло, отчасти же, одновременно с превращением племен в сословия и классы, сменилось сословным и классовым сознанием". 
        Согласно теории насилия наряду с данными процессами развития общества и государства протекает также процесс дальнейшей эволюции частной собственности. Она рассматривается Л. Гумпловичем не иначе, как некое орудие или средство в руках государственной власти. 
        Можно по-разному относиться к научным исследованиям К. Маркса и Ф. Энгельса. Но не подлежит никакому сомнению многократно подтвержденный самой жизнью их вывод, сделанный на примере Англии, о том, что собственность "правит аристократией". Именно она "дает возможность купцам и фабрикантам намечать депутатов для больших, а частью и для мелких городов; собственность дает им возможность усиливать свое влияние с помощью подкупа". Почему это происходит? Потому, что "народ еще не осознал ясно существо собственности, потому, что он вообще еще, — по крайней мере, в деревне, — духовно мертв и потому мирится с тиранией собственности"¹⁰. Частично данные выводы справедливы и для современной России.

Сторонники теории насилия  по-разному характеризуют исторически первые и современные государство и право. По-разному они относятся и к насильственным формам образования современных государств и правовых систем и к их природе. Одни из них высказывают одобрение и оправдывают насильственные формы образования современных государств путем осуществления революций или ведения освободительных или, наоборот, захватнических войн, считают, что они всегда приводят к прогрессивному "обновлению" общества и государства. Другие, наоборот, выступают против каких бы то ни было силовых форм и способов формирования современных государств, считая, что эти формы и способы возникновения государств и правовых систем являются данью прошлого. Соответствующим образом характеризуют они природу и характер государства и общества, возникающих на этой основе. 
         Известный французский писатель-романтик Ф. Шатобриан (1768—1848) упрекал, например, Наполеона Бонапарта не только за то, что своей бурной завоевательской деятельностью он "насоздавал" целый ряд недолговечных марионеточных государств с деспотическими или полудеспотическими режимами, но и за то, что в результате его "мудрого" правления "обновленное" государство Франции "в своей территории и могуществе уменьшилось", а французское общество в значительной степени "развратилось". Автор полемизировал по поводу возникновения "нового" французского государства, что хотя силы нашего государства стараниями Наполеона ослабели, зато слава его окрепла; что "на всех широтах французов знают и боятся, на них равняются, перед ними заискивают". Но разве обязаны мы были непременно выбирать что-то одно: бессмертие либо могущество? Александр Македонский тоже прославил свою нацию. Но это не помешало ему основать в Азии четыре мощные империи; язык и цивилизация эллинов распространились от Нила до Вавилона и от Вавилона до Инда. После смерти Александра "царство его не только ослабло, но, напротив, укрепилось"¹¹. 
         "А что осталось от Наполеона-завоевателя?" — вопрошал Шатобриан. И тут же отвечал: "Триумф нашего сюзерена стоил нам каких-нибудь две или три сотни человеческих жизней в год". Мы заплатили за него тремя миллионами наших солдат. Сограждане наши отдали ему "всего-навсего пятнадцать лет, прожитых в страданиях и неволе". Говорят, что бедствия, "пережитые при республике, послужили спасению Франции, несчастья, пережитые нами при Империи, принесли пользу несравненно большую — благодаря им Бонапарт стал богом, и этого довольно". 
Но мне этого "не довольно, — заявлял писатель, — не паду так низко, чтобы забыть ради Бонапарта всех моих соотечественников; не он породил Францию, а Франция — его". Властитель может быть сколько угодно талантлив и могуществен, но "я никогда не соглашусь повиноваться ему, если одним словом он может лишить меня независимости, домашнего очага, друзей..." ¹². 
       Аналогичную позицию занимал Шатобриан — противник насильственных методов социальных преобразований не только по отношению "обновленного" в результате краха империи французского государства, но и в отношении современного ему французского общества. 
"Вот чего истинный философ никогда не простит Бонапарту", - рассуждал он - "так это то, что он приучил общество к безвольному подчинению и развратил его нравственность". По его вине люди так исподличались, что невозможно сказать, когда в сердцах вновь проснутся великодушные порывы. "Наше бессилие в отечестве и за его пределами, наш нынешний упадок — следствие наполеоновского ига: у нас отняли все, кроме привычки к ярму. Бонапарт погубил даже наше будущее..."¹³  
        Подобные взгляды на силовые методы образования и "обновления" государственных и общественных структур, а также на их характер и природу многократно выражались раньше и выражаются поныне. Имеющиеся при этом нюансы касаются в основном последовательности или, наоборот, непоследовательности позиций авторов в этих вопросах. Одни из них, например, считают, что государство, на каком бы этапе развития общества — догосударственном или государственном, оно ни возникало, всегда зарождается или обновляется не иначе, как только силовым способом, в результате борьбы; таковым же силовым по своему характеру и природе (орудием насилия, подавления) оно и остается в дальнейшем. 
        Другие же авторы, среди которых и Л. Гумплович, придерживаются иного мнения. Они считают, что если ранние государства, возникающие в результате войн и насилия, до конца остаются инструментами насилия, господства одних над другими, закабаления и угнетения, то более поздние и современные, в частности, капиталистические государства не являются таковыми. Общественное развитие, согласно, например, взглядам Гумпловича, идет по направлению все более возрастающего равноправия низших слоев с высшими, подвластных с властвующими. Все больше смягчаются формы и методы властвования. Постепенно образуется современное культурное государство. Складываются такие его черты и особенности, как режим парламентаризма и законности, равноправие граждан, доступ их к управлению делами общества и государства и др. исходными причинами и условиями становления такого либерального государства считается, однако, насилие. 
        Аналогичных взглядов на трансформацию силовых элементов в государстве придерживаются и другие авторы. Один из них, дореволюционный российский ученый-юрист И. В. Михайловский, не будучи сторонником насилия, тем не менее считал, что даже если бы государство и возникло с помощью насилия, то в дальнейшем своем развитии оно все равно бы трансформировалось в не силовую организацию.