Проблема смысла жизни человека в философии

3. Творчество как эсхатология абсурда

   А. Камю уделяет место в своей концепции творчеству, говоря о нём как о компоненте абсурда, позволяющем описать жизнь в стиле абсурда. Но творчество абсурдного творца не претендует на объяснение описанного или придание ему некоего глубокого смысла. „Абсурдное произведение предполагает художника, осознающего пределы своих возможностей, и искусство, в котором конкретное не означает ничего, кроме самого себя. Такое произведение не может служить для жизни целью, смыслом и утешением. Творить или не творить – это ничего не меняет” .¹¹

     Но  такой статус творчества не удовлетворял некоторых философов-современников  Камю.

     Совершенно  противоположную теорию творчества разрабатывает Н. А. Бердяев, наделяющий творчество не только оправдывающей  человека функцией, но и видящий  в нём залог эсхатологии. „Творчество, согласно Н А. Бердяеву, оправдывает  человека, оно есть антроподицея. Обосновывая  эту идею, Н. А. Бердяев показывает, что мир существует во времени, а  не только в пространстве, а это  значит, что мир не закончен, не завершен в своем творении, что он продолжает твориться” ¹². Итак, творчество – это действие, роднящее человека с Богом, оно является ответом человека на творческий акт Божества и прямой обязанностью человека как образа божьего. Более того, сам Бог нуждается в творчестве человека, ждёт этого ответа и тоскует по нему. Творчество, будучи продолжением акта создания мира, приближает Царство Божье.

     Именно  творчество призвано вывести человека из состояния духовного упадка и  отсутствия надежды, из осознания греховности  и несовершенства. Оно зависит  только от человека и непосредственно  связано со свободной волей. „Творческий  акт человека нуждается в материи, он не может обойтись без мировой  реальности, он совершается не в  пустоте, не в безвоздушном пространстве. Но творческий акт человека не может  целиком определяться материалом, который  даёт мир, в нём есть новизна, не детерминированная  извне миром. Это и есть тот  элемент свободы, который привходит  во всякий подлинный творческий акт. В этом тайна творчества. В этом смысле творчество есть творчество из ничего”¹³. Свобода связана с небытием, иначе творчество превратилось бы в простое перераспределение элементов наличного мироздания. Творчество является именно актом, который связывает человека с трансцендентным, по которому человек всю жизнь тоскует. В отличие от Камю, Бердяев не сдерживает свою тоску по трансцендентному, не отвергает присутствия Бога. Кстати, согласно Камю, божественные легитимации деятельности были бы единственно воспринимаемыми для человека абсурда, если бы он только верил в Бога. Но именно в этом центральном пункте расходятся две теории: существование Бога предоставляет мораль, надежду, легитимность и, в конце концов, – смысл жизни. Всё зависит лишь от принятия этого фактора или его непринятия.

     Итак, в противопоставление теории абсурдного творчества Камю можно взять теорию спасительного творчества Бердяева, где человеческое творчество является фактором не только культурного развития, но и религиозного развития, эсхатологическим рычагом в руках исключительно  самого человека, являющегося свободным  и подобным Богу. Именно признание  существования трансцендентного и  взаимного стремления трансцендентного и человеческого начал отличает, по сути, исследуемые теории друг от друга. Признание бытия Бога влечёт за собой признание истинной морали, свободы и надежды у человека. Наоборот, отрицание бытия Бога отбирает мораль, свободу, надежду и подлинный смысл жизни, оставляя лишь постоянное бунтарское поддерживание в себе осознания абсурдности своего бытия. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

4.Осмысление вопроса о предназначении человечества на Земле (русский космизм)

  Еще несколько лет назад понятие русского космизма брали неизменно в кавычки как приблизительное образование, условность. Сейчас русский космизм окреп в своих правах, обрел законное место в отечественном культурном наследии. Однако объем и содержание этого понятия и стоящего за ним течения философии остаются весьма расплывчатыми. „Под космизмом часто понимают целый поток русской, а то и мировой культуры, включающий в себя не только философов и ученых, но и писателей, художников, представителей других творческих профессий. Ведь связь человека и космоса была предметом изучения уже первых древнегреческих мудрецов. „¹⁴

     Но  ведь не случайно говорится именно о русском космизме. “Именно в  нашей стране начиная с середины прошлого века, зародилось, а в ХХ веке широко развернулось уникальное космическое направление научно-философской  мысли. Среди множества ученых и  мыслителей, отдавших дань этому направлению, мы должны в первую очередь выделить Н.Ф. Федорова, К.Э. Циолковского и В.И. Вернадского. Конечно, этими именами  плеяда русских космистов далеко не исчерпывается. Так, в русской  религиозной философии конца XIX - начала XX вв. (В.С. Соловьев, П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев) также выделяется линия, близкая идеям русского космизма, обращенная, по словам Н.А. Бердяева, к  активности человека в природе и  обществе”.¹⁵

     Чтобы избежать произвольного толкования термина “русский космизм” и, следует  выделить главное в космизме. “Человек для русских космистов - существо еще промежуточное, находящееся  в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе с тем призванное изменить не только окружающий мир, но и собственную  природу. Космическая экспансия  человечества - только одна из частей этой грандиозной программы. В русском  космизме соединились в единое целое  мысли о преобразовании как макрокосма (Земли, биосферы, космоса), так и  микрокосма (человека, как биологического отражения макрокосма). Недаром такое  важное место в русском космизме занимают рассуждения о продолжении  болезней и смерти и, как логическое следствие, - о достижении бессмертия. Вера в человека, гуманизм - одна из ярчайших черт русского космизма.”¹⁶

     “Родоначальником  всей космической мысли в России был только в последние годы раскрывающийся во всем многообразии творчества мыслитель  второй половины ХIX века Николай Николаевич Федоров. В советское время имя  Федорова было предано забвению, хотя до революции к его идеям обращались самые видные из русских философов  и деятелей культуры. Так, большое  влияние оставили встречи и беседы с Федоровым на творчество Л.Н. Толстого и В.С. Соловьева; большие статьи с разбором философской концепции  Федорова оставили Н.А. Бердяев и  С.Н. Булгаков. Уже после смерти философа в начале ХХ века вышло двухтомное собрание его избранных трудов, озаглавленное  его учениками “Философия общего дела”. Мизерный тираж в несколько  сот экземпляров сразу же сделал труды Федорова библиографической  редкостью, однако и это не стало  препятствием для распространения  идей мыслителя. Так, сильнейшее впечатление  произвели работы Федорова на калужского учителя К.Э. Циолковского, чье философское наследие во многом перекликается с идеями Федорова.

     “Философия  общего дела” открывала перед  человечеством невиданные дали, призывала  к титаническим преобразованиям  как в мире, так и внутри каждого  индивидуума. Мыслитель Федоров  так развивает свои идеи эволюции природы и человечества: природная  эволюция в своем все усложняющемся  развитии привела к появлению  человеческого вида и сознания.”¹⁷

     “Человечество призвано всеобщим познанием и трудом овладеть стихийными силами как вне, так и внутри себя, выйти в космос для его активного преобразования и обрести новый, космический  статус бытия, когда будут побеждены  болезни и сама смерть. Федоров  говорит об “имманентном (естественном) воскрешении” всех человеческих поколений. Это одна из конечных и величайших задач человечества.

     Чтобы достичь полного владычества  над временем и пространством, Н.Ф. Федоров ставит перед человечеством  ряд задач. В их исторической последовательности одной из первых должна была стать  регуляция, по выражению философа, “метеорических”, космических явлений. Причем начинать, по Федорову, можно уже сейчас. От подобных, еще явно несовершенных  опытов человечество, по мере увеличения знаний, должно перейти к овладению  всеми земными процессами, превратить свою планету в полностью управляемый  космический корабль.”¹⁸

     Итак, для Федорова регуляция определяется как принципиально новая ступень  эволюции. Эволюция для Федорова - процесс  пассивный, регуляция же должна стать  сознательно-волевым действием. Но не стоит причислять Федорова к тем ученым, кто отвергал или недооценивал важность эволюционного процесса. Наоборот. Признавая важность эволюции , Федоров делает более далеко идущий вывод: существует необходимость сознательного управления эволюцией, преобразования природы, исходя из глубинных потребностей разума и нравственного чувства человека.

     Регуляция для Федорова - широко продуманная  идея. И Федоров важнейшими задачами регуляции ставит решение продовольственного и санитарного вопроса, которые  вмещают в себя весь спектр задач  человечества в деле управления слепыми  силами природы. “Голод и смерть происходят от одних и тех же причин, а  потому вопрос о воскрешении есть вопрос и об освобождении от голода”, - писал Федоров. Санитарный вопрос философ понимает как всеобъемлющий  “вопрос об оздоровлении Земли, и  притом всей, а не какой-либо отдельной  местности”.

     “В  философской и научно-популярной литературе сейчас много пишут о  том, что с наступлением эры космоса  открывается реальная возможность  предотвратить в далеком будущем  неизбежный конец человеческой цивилизации.”  Федоров уже в конце XIX века видел  единственный выход для человечества, упирающегося в неотвратимый земной финал - истощение земных ресурсов при  все большем умножении численности  населения, космическая катастрофа, затухание Солнца и т.д., - в завоевании человечеством новых сред обитания, в преобразовании сначала Солнечной  системы, а затем и дальнего космоса. “Во все периоды истории очевидно стремление, которое доказывает, что  человечество не может удовлетвориться  тесными пределами Земли, только земным”- считал Федоров.¹⁹

     В заключение этой главы хотелось бы еще раз подчеркнуть общие  родовые черты космического, активно-эволюционного  направления философского и научного поиска, осуществленного в России в последние десятилетия. Прежде всего, “это понимание восходящего характера эволюции, роста в ней разума и признание необходимости нового, сознательно-активного ее этапа, получающего различные названия - от “регуляции природы” до ноосферы.”²⁰

     “Утверждается и несовершенство, “промежуточность”  нынешней природы человека, но вместе - и высокое его достоинство, преобразовательная роль в мироздании. Возникает новый  взгляд на человека как не только на исторического социального деятеля, биологический субъект, но и на существо эволюционизирующее, космическое. Вместе с тем субьектом планетарного и космического преобразовательного  действия признается не отдельный человек, а сборная совокупность сознательных, чувствующих существ, все человечество в единстве своих поколений.”²¹

     Течение русского космизма имеет весомое  значение, оно дает глубокую теорию, поразительные предвосхищения, глядящие не только в современные, но и в  значительно более далекие времена. В наши дни, озабоченные поисками принципиально нового типа мышления, которое могло бы открыть горизонты  коллективной надежде, наследие русских  космистов приобретает особую притягательную силу. 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение

     Проблема  смысла жизни является одной из основополагающих в русле философско-материалистической проблематики. Кроме того, она связана с такими категориями как свобода, Абсолют, творчество, мораль и счастье. В зависимости от отношения к указанным универсалиям выдвигались разнообразные ответы на вопрос о наличии и сущности смысла жизни. На примере моделей, представленных А. Камю и Н.А. Бердяевым, можно продемонстрировать глубокую взаимосвязь исследуемой категории прежде всего с отношением человека к Абсолюту, судьбе и свободе человека, а течение русского космизма имеет значение общечеловеческое и так же дает нам возможность с другой стороны рассмотреть проблематику, глубокую теорию, поразительные предвосхищения, глядящие не только в современные, но и в значительно более далекие времена.

     Отказываясь от трансцендентного Абсолюта, герой  абсурда при условии последовательности в ходе мысли отказывается также  от легитимной морали, от свободы и  осмысленности человеческого бытия. Признание высшего легитиматора, в свою очередь, позволяет оправдать  наличие морали, аксиологии, свободы  человека. Как следствие, от понимания  категории смысла жизни зависит  также понимание счастья человека. Поскольку же счастье индивида благотворно  влияет на состояние общества, можно  предположить желание общества предоставить личности такую концепцию смысла жизни, которая бы придавала ему  силы для укрепления общественного  благосостояния. В наши дни, озабоченные поисками принципиально нового типа мышления, которое могло бы открыть горизонты коллективной, планетарной надежде, наследие космистов приобретает особую притягательную силу. 

Список используемой литературы.

1. Акулинин В.Н. Философия всеединства: От В.С. Соловьева к П.А. Флоренскому. Отв. ред. Г.А.Антипов .Сиб. Отделение, 2003г.
2. Бердяев Н.А. Самопознание: Сочинения. – М.: Изд-во Эксмо; Изд-во Фолио, 2006.
3. Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993.
4. Бессонов Б.Н. Судьба России: взгляд русских мыслителей. М.: Луч. 2004г.
5. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. М.: Магистр. 2002г.
6. Золотухина-Аболина Е.В. Философская антропология: Учебное пособие. – М.: ИКЦ „МарТ”; Издательский центр „МарТ”, 2006
7. Камю А. Миф о Сизифе: Философский трактат. Падение: Повесть / Пер. с фр. С. Великовского, Н. Немчиновой. – СПб.: Азбука-классика, 2005.
8. История философии: Запад-Россия-Восток. Под ред. Н.В. Мотрошиловой. М.: Греко-лат. кабинет. Кн. 1: Философия древности и средневековья - 1999г. Кн. 2: Философия XV-XIX вв. - 2000г.
9. Москаленко А.Т., Сержантов В.Ф. Смысл жизни и личность. – М.: Наука. 2001.
10. Федоров Н.Ф. Сочинения в 2-х тт. М.,1995.