Информация как фактор производства

Под многоаспектностью  подразумевается безопасность отдельных  лиц, стран, регионов и всего международного сообщества в ряде важных областей, в частности способность предупреждать  конфликты и управлять ими  в случае необходимости, сохранение стабильности экосистемы, гарантированное  снабжение продовольствием, топливом и сырьем, доступ к новой технологии, институциональная надежность международного сотрудничества в самых разных условиях. Важным компонентом безопасности должна считаться также борьба с насилием и преступностью в международном  масштабе. 

На современном  этапе глобализации, как сформировавшегося  явления, по-моему, не существует. Между  странами мира остаются различные барьеры  и ограничения, нет общих правил регулирования экономик стран с  переходной экономикой, развивающихся  и развитых стран. Но вступление в  ХХ1 век знаменуется новой эпохой глобализации экономики, которая имеет как положительное влияние на все сферы развития стран, так и негативные характеристики.  

 Рассмотрим основные  характеристики глобализирующего мира. 

 Вопреки снижению  барьеров на пути торговых  потоков лишь рынок капиталов  является подлинно глобальным. Только  капитал безо всяких препятствий  мигрирует в места наиболее  выгодного своего приложения. А  капитал исходит не из бедных  стран Юга, он плывет из сейфов  богатых стан Севера. Карты находятся  в руках банков, трастовых фирм, консультативных компаний, корпораций  северного индустриального полюса: 81 % прямых инвестиций приходится  на северные страны с высоким  жизненным уровнем – Соединенные  Штаты, Британию, Германию, Канаду. И  концентрация в этих странах  капитала увеличилась за четверть  века на 12%. 

 Увы, не каждой  стране дается шанс быть частью  привилегированной системы. Но  практически все государства  ставятся под пресс – они  должны адаптироваться к вызову  глобализации, к уровню наиболее  успешных производителей среди  частных компаний мира. Глобализацией  практически не затронуты Африка, почти вся Латинская Америка,  весь Ближний Восток (за исключением  Израиля), огромные просторы Азии. Принципы свободного мирового  рынка применяются выборочно.  Если бы это было не так,  то глобальные рынки неквалифицированной  рабочей силы были бы столь  же свободны, как и рынки капитала. Глобализация может быть причиной  быстрого разорения и ухода  на мировую обочину развития  вследствие всесокрушающей конкуренции.  Под ее влиянием государства  становятся объектами резких  и быстрых экономических перемен,  которые способны в короткие  сроки девальвировать легитимность  правительств. Подданные своих стран  оказываются незащищенными перед  набором новых идей, противоположных  по значимости главным догмам  национальных правительств. Богатство  у владельцев технологии и  ресурсов возникает буквально  на глазах, но столь же быстро  опускаются по шкале благосостояния  и могущества те, кто «замешкался», кто не посмел пожертвовать  собственной идентичностью. Прямые  инвестиции транснациональных корпораций  вовсе не всегда дают плодотворные  результаты. И те, кто настойчиво  приглашал могущественных инвесторов, вполне «могут увидеть в этих гигантских корпорациях не необходимых инициаторов экономических перемен, а скорее орудия сохранения неразвитости. ТНК создают такие внутренние структуры, которые обостряют внутрен­нее социальное неравенство, осуществляют производство ненужных данной стране продуктов и ненужной технологии». Участие в глобальной экономике, пишут американские авторы Менон и Вимбуш, «может увеличить свободу маневра и само­изъявления прежде молчавших национальных меньшинств. Государства, в которых этнические меньшинства размещаются географически концентрированно, теряют рычаги воздействия -их противодействие меньшинствам становится все более дорого­стоящим, потому что данное государство теперь уже хорошо просматривается всем внешним миром»34. Исключение целых обществ из процесса глобальной модернизации увеличивает риск этнонациональных конфликтов, терроризма, вооруженных кон­фликтов. 

 Между развитыми  странами – странами Организации  экономического сотрудничества  и развития экспорт растет  вдвое быстрее, чем в соседних  странах. 

 Трудно отрицать, что приток капиталов дает  развивающимся странам новые  возможности, появляется дополнительный  шанс. Скажем, между 1990 и 1997 гг. финансовый  поток частных средств из развитых  стран в развивающиеся увеличился  драматически – с 44 млрд.долл. до 244 млрд. Примерно половину этих средств составили прямые инвестиции, что, казалось бы, давало странам-получателям шанс. Но вскоре обнаружилось, что огромные суммы уходят так же быстро, как и приходят, если экономическая ситуация в данной стране начинает терять свою привлекательность (исчезает возможность получения сверхприбыли). В кратчайшее время западный частный капитал покинул в середине 1997 г. Таиланд, затем Южную Корею, затем Индонезию, вызвав в каждой из этих стран шок национального масштаба. 

 Глобализация  требует фактической унификации  условий. Но в реальной жизни  такого не происходит. Скажем, в  период азиатского экономического  кризиса 1998-1999 гг. западноевропейские  страны страдали прежде всего от высокого уровня безработицы; Китай шел своим путем, в США били рекорды промышленного роста. Что общего между фантастически быстро растущими сборочными линиями, заводами на мексиканской стороне границы с США и теряющими работу голубыми воротничками Детройта? Можно смело сказать, что американский конгресс и американские профсоюзы никогда не смиряться с таким переводом американских капиталов в зоны дешевой рабочей силы, которой, во-первых, заденет стратегические позиции США, во-вторых, негативно скажется на прямых интересах американских производителей, рабочих их компаний, т.е. избирателей, считающих, что, участвуя раз в четыре года в президентских выборах, они могут воспрепятствовать покорному сползанию к высокой безработице, когда рабочие места в массовом порядке начнут «эмигрировать».  

 Идеологи глобализации  утверждают, что рынок ныне становится  глобальным. В строгом смысле  это не подтверждается фактами.  Страны с крупными экономическими  параметрами остаются ориентированными  на внутренние рынки. Скажем, в не вовлеченных во внешнюю торговлю и обмен отраслях и секторах американской промышленности заняты 82% работающих американцев. В Соединенных Штатах почти 90% работающих заняты в сферах, предназначенных для собственного потребления. В трех важнейших экономиках современности - США, ЕС и Японии - на экспорт идет лишь 12% ВВП. Страны Бенилюкса могут чрезвычайно зависеть от импорта и экспорта, но не гигантские экономические комплексы ведущих промышленных держав.  

 В политическом  плане фактом является то, что  торжество глобализма означает прежде всего историческое поражение левой части политического спектра практически в каждой стране. Левые политические партии еще могут побеждать на выборах и делегировать своих представителей в правительства. Но они уже не могут реализовывать левую политико-экономическую программу. В результате они попросту председательствуют при распродаже своих левых ценностей. И этот кризис левых взглядов и сил, судя по всему, надолго. И это при радикализации их традиционного электората. Сотни миллионов трудящихся оказались жертвами глобальных финансовых шоков, непосредственными жертвами современных информационных технологий, часто попросту жертвами экономических процессов, имеющих далеко идущие последствия. При этом очевидны отрицательные плоды ускоренной глобализации: растущее неравенство в доходах, отсутствие гарантии долговременной занятости, резко возросшая острота конкурентной борьбы - теперь уже в глобальных масштабах. Чувство беззащитности, ощущение себя жертвами громадных неподконтрольных процессов, озлобление слепой несправедливостью жиз­ни, ощущение сверхэксплуатации - все это делает глобализацию объектом ожесточенной борьбы. Массовой радикализации может содействовать многомиллионное перемещение сельскохозяйственного населения в мегаполисы XXI в. «Оскорбленное чувство самоуважения, озлобление, ощущение превращения в жертву складывающихся обстоятельств могут в значительной мере укрепить силы, выступающие против глобализации, которая все более будет восприниматься как благотворная лишь для США, - пишет бывший директор Международного института стратегических исследований (Лондон) Ф. Хейзберг. - Фашизм и милитаризм в Германии, Италии и Японии, провозгласивших себя «нациями-пролетариями», были во многом отражением широко распространенного в этих странах чувства, что они не получили всех выгод от экономического развития своего времени - тех выгод|, которые поделили между собой другие страны». Семьдесят лет спустя подобные чувства снова все больше проявляются в весьма мощных странах. 

 Как признают  западные исследователи, всемирное  снятие барьеров выгодно прежде всего сильнейшему. На протяжении 1990-х гг. США получили от роста экспорта около трети прироста своего ВНП. Даже когда кризис поразил часть азиатских стран, потоки капитала неустанно устремлялись на американский фи­нансовый рынок, давая бесценную энергию буму американской индустрии и сельского хозяйства. «Эта экспансия, - пишут идеологи демократической партии, - ныне самая долгая в истории американской нации, низвела уровень безработицы до нижайшего за последние 30 лет уровня, она подняла жизненный уровень всех групп американского общества, включая наиболее квалифицированных специалистов». Неудивительно, что США намерены выступать наиболее упорным и убежденным сторонником мировой глобализации. «Получая наибольшие блага от глобализации, -указывает американский политолог Э. Басевич, - Соединенные Штаты используют благоприятное стечение обстоятельств, их главная задача - выработка стратегии продления на будущее американской гегемонии». 

 Недооценивается  фактор государственности. Государства  не могут позволить, чтобы жизни  их граждан попали в огромную  и почти необратимую зависимость  от глобальных экономических процессов, над которыми у них нет контроля. Эти государства либо возведут барьеры, чтобы защитить себя, либо начнут тесно сотрудничать между собой, чтобы не потерять остатки прежнего контроля. При этом они будут учитывать то, что, скажем, финансовый кризис в Восточной Азии в конце XX в. был вызван во многом открытием восточноазиатскими странами своих финансовых рынков. Расходы на образование и медицинское обслуживание в раз­вивающихся странах, которые решат подчиниться глобализационной идеологии, будут вынужденно сокращены, что еще более увеличит рост безработицы в мире высоких технологий. Очевидны и другие негативные последствия. Так, в результате вхождения Мексики в огромную Северо-Американскую зону свободной торговли покупательная способность рабочих в этой стране снизилась после 1994 г. более чем на 25 %. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Человеческий  капитал.

Перспективы мировой  экономики в XXI в. определяются характером перехода стран к новому этапу  развития производительных сил: от индустриальной стадии, где доминировало крупное  механизированное машинное производство, к постиндустриальной, где будут превалировать сфера услуг, наука, образование и т.д. Производство материальных благ, безусловно, сохранит свою значимость, но его экономическая эффективность будет определяться в первую очередь использованием высококвалифицированных кадров, новых знаний, технологий и методов управления.

Таким образом, на передний план выдвигается способ производства и передачи знаний, собственно, сам  человек - его интеллектуальный потенциал.

Поэтому все большая  часть исследователей считает человеческий капитал самым ценным ресурсом постиндустриального  общества, гораздо более важным, чем природное или накопленное  богатство. Уже сейчас во всех странах  человеческий (интеллектуальный) капитал  предопределяет темпы экономического развития и научно-технического прогресса. Соответственно усиливается и интерес  общества к системе образования  как основе производства этого капитала.

Несмотря на безусловную востребованность теории человеческого капитала, разрабатывается она в основном американскими и английскими учеными. Большое внимание уделяется инвестированию в человеческий капитал и факторам его накопления, так как это непосредственно влияет на развитие и совершенствование человеческого капитала. В Украине развитие человеческого капитала является необходимым, но к сожалению на данном этапе оно является слабым, т.к не владеет достаточно развитой научно-технической и информационной базой. Для этого необходимо как можно глубже изучить все нюансы и требования эффективного развития человеческого капитала и определить значимость его накопления.

Рабочая сила является главным движущим фактором процесса производства, а общественное воспроизводство  в широком, народнохозяйственном, аспекте  есть возобновление производства товаров  и воспроизводства самой рабочей  силы. Эти моменты неизменно привлекали внимание экономистов-теоретиков.

А. Смит писал, что "увеличение производительности полезного труда  зависит, прежде всего, от повышения  ловкости и умения рабочего, а затем  от улучшения машин и инструментов, с помощью которых он работал" [13,c.208].

Он считал, что  основной капитал состоит из машин  и иных орудий труда, из построек, из земли и "из приобретенных и  полезных способностей всех жителей  и членов общества"[13]. Он отмечал, что "приобретение таких способностей, считая также содержание их обладателя в течение его воспитания, обучения или ученичества, всегда требует  действительных издержек, которые представляют собой основной капитал, как бы реализующийся  в его личности. Эти способности, являясь частью состояния определенного  лица, вместе с тем становятся частью богатства общества, к которому это  лицо принадлежит. Большую ловкость или умение рабочего можно рассматривать  с той же точки зрения, как и  машины и орудия производства, которые  сокращают или облегчают труд и которые хотя и требуют известных расходов, но возвращают эти расходы вместе с прибылью"[13].

К. Маркс рассматривал производство человека - потребительное производство - как второй вид общественного  производства.

В этом процессе потребительного  производства рабочая сила не только воспроизводится, но и совершенствуется, развивается. Происходит своего рода "накопление" производительной силы труда, созидательных  способностей человека, причем в большей  степени именно умственных способностей. Так, анализируя взгляды пролетарского критика буржуазной политической экономии Томаса Годскина, К. Маркс пишет: "Что по Годскину действительно "накапливается", но не как мертвая масса, а как нечто живое, это - искусство рабочего, степень развития труда"[11, c.276].

Современные тенденции  общественного развития, обусловленные  значительным увеличением масштабов  НТП, проложившие дорогу глобализационным процессам, сопряжены с кардинальными сдвигами в структуре общественного капитала, формированием новой модели экономической организации и управления человеческими ресурсами.

Человеческий фактор превращается в ведущую производительную силу общественного развития: именно он способствует совершенствованию  и оптимальному использованию всех других факторов производства, без  него остальные компоненты хозяйственной  системы функционировать не в  состоянии. Одновременно происходят существенные трансформации и в самом человеческом факторе. Общество становится не только все более заинтересованным, но и  зависимым от уровня развития человеческого  потенциала, без которого немыслимо  дальнейшее эффективное функционирование передовых отраслей. Именно интеллектуальные способности человека, его образованность, возможность генерировать новые  знания, творчество и инициатива в  наибольшей степени востребуются обществом.