Внешнеэкономические связи России с Китаем

В этой связи логично предположить, что при сохранении нынешнего  формата торгово-экономических отношений, Россия рано или поздно рискует утратить значительную часть своего промышленного  потенциала и во многом попасть в  зависимость от импорта из КНР  не только товаров первой необходимости, но даже и промышленной продукции.

3 Перспективы  развития внешнеэкономических связей  с КНР

3.1 Главные проекты во внешнеэкономической деятельности России и Китая 

Сегодня обеим странам необходимо предпринять целенаправленные усилия для того, чтобы подвести свои межгосударственные отношения к фазе зрелого стабильного  равновесия. Пока же все еще существует целый ряд факторов, которые при определенных условиях могут дестабилизировать межгосударственные отношения, что при определенных обстоятельствах может вызвать изменение отношений. Поэтому представляется полезным рассмотреть возможное будущее соотношение факторов между Россией и Китаем и оценить их возможное влияние на двусторонние отношения.

Статус новой экономической  сверхдержавы, к которому приближается Китай, отражает роль географических и  демографических факторов этой страны, а также перспективы экономического роста в Китае. В настоящее время аналитики задумываются над будущими последствиями того факта, что по своим абсолютным параметрам экономика Китая скоро обгонит (либо уже обогнала) экономику Японии и тогда, вероятно, будет уступать лишь экономике США. Пока Китай является относительно бедной страной, ибо его официальные показатели ВВП на душу населения находятся на уровне, типичном для развивающихся стран. Однако при этом не следует игнорировать тенденции в экономике Китая, которые говорят о том, что абсолютные параметры народного хозяйства и жизненный уровень населения КНР за семь последних лет выросли вдвое. Если эти тенденции сохранятся и в следующем десятилетии, то в XXI веке (прогнозы отличаются лишь в оценке сроков: в течение десяти, пятнадцати, двадцати или тридцати лет) Россия будет соседствовать с государством, абсолютный экономический потенциал которого будет сравнимым с потенциалом США. Этот экономический гигант имеет практически неограниченный внутренний рынок. Повышение жизненного уровня более чем миллиардного населения Китая благоприятно для международного сообщества; с другой стороны, наличие такой экономической сверхдержавы будет означать появление нового конкурента, рост загрязнения окружающей среды, появление экономической базы для крупномасштабной военной модернизации страны и т.д. Вопрос о возможных последствиях всего этого (особенно для России) представляется отнюдь не чисто теоретическим. Большинством исследователей экономические реформы в Китае рассматриваются как благо для мировой экономики. В то же время Китай начинает конкурировать со многими странами АТР в борьбе за иностранные инвестиции, рынки и ресурсы. Дальнейший прогресс реформ усилит энергетическую зависимость Китая, вследствие чего его «морская» политика способна ужесточиться до того, что может обостриться конфликт в Южно-Китайском море. Успехи реформ и политики открытости побуждают китайское руководство развивать контакты с внешним миром, которые, таким образом, становятся все более ценными. С другой стороны, при новом экономическом статусе Китая его геополитические претензии, которые пока не выходили за чисто декларативные рамки, получат экономическое и военное подкрепление. Некоторые аналитики считают, что авторитарная политико-идеологическая система Китая не лучший инструмент для решения сложнейших экономических проблем страны. Хотя, как свидетельствует опыт Бразилии, Мексики, Чили, Сингапура, Южной Кореи и Тайваня, авторитаризм способен обеспечить стабильный экономический рост.

В КНР запасы основных природных  ресурсов на душу населения составляют менее половины от среднемирового уровня, и этот факт может сказаться на экономических показателях в будущем. Уже сейчас страна испытывает нехватку основных минеральных ресурсов. В то же время в Китае постоянно ведется инвентаризация существующих ресурсов и минерального сырья, к тому же нельзя исключать также и открытие новых источников энергии. Существуют более или менее точные данные по пахотным землям и ресурсам пресной воды. В настоящее время более половины китайских городов испытывают нехватку воды. Площадь пахотных земель на душу населения в КНР в 3,3 раза меньше среднемирового уровня, в 9,5 раз меньше, чем в бывшем СССР, и при этом они неуклонно сокращаются. Площади лесных и пастбищных угодий на душу населения ниже среднемировых показателей соответственно почти в 7,5 и в 3 раза и меньше аналогичных показателей в бывшем СССР соответственно почти в 30 раз и в 6,5 раза. Сокращение площади пахотных земель в КНР достигло опасного предела и само по себе уже сказывается на экономических и политических факторах.

Сегодня экономические проблемы уже  не могут решаться чисто экстенсивными методами, и именно поэтому произошло возвышение Чжу Жунцзи (он стал премьером) в китайском руководстве. Одним из немногих экстенсивных путей для развития Китая сегодня остается строительство трансъевразийского континентального моста («нового Великого шелкового пути»), который свяжет Китай с Европой. Если евразийский трансконтинентальный мост пойдет по «южной ветке», минуя Россию, то, дав мощный дополнительный стимул развитию Китая и ряда государств Центральной Азии, он одновременно отбросит назад Россию, лишит ее возможностей привлекать внешний капитал для модернизации своих транспортных артерий, особенно на Дальнем Востоке, ограничит внешние инвестиции в эффективные отрасли российской экономики и переориентирует грузовые потоки в регионе, отбросив страну на обочину Евразии. Обустройство южно-сибирского и дальневосточного «подбрюший» России будет более дорогостоящим и сложным.

Ясно, что и российской, и китайской  экономике сегодня необходима дальнейшая структурная реорганизация, при  которой всегда неизбежны политические и социальные издержки. Китаю придется столкнуться с теми же (или даже с еще более серьезными) трудностями, что и России, поскольку резервы экстенсивного роста подходят к пределу. Представляется вполне вероятным, что следующая, наиболее сложная, стадия реформ в Китае может совпасть с периодом политической нестабильности, обусловленной борьбой за власть в руководстве. Такое развитие ситуации может радикально изменить результаты российских и китайских реформ. Россия также не застрахована от подобной угрозы возникновения экономических трудностей в сочетании с политической нестабильностью, одним из примеров чего послужил валютно-финансовый кризис.

Высокие темпы индустриализации в  КНР обостряют экологические  проблемы. В последние годы в Китае зарегистрировано потепление атмосферы, которое, если его не остановить, повысит спрос на воду в сельском хозяйстве; при такой ситуации, в условиях и без того серьезного дефицита воды, поддерживать развитие на должном уровне станет чрезвычайно трудно. По этому параметру Китай может оказаться в ряду наиболее уязвимых стран. При подобном возможном изменении Китай будет занимать иное место в системе международных отношений, нежели сегодня и тем более вчера. Однако имеющиеся сегодня знания об этой стране не позволяют пока с высокой степенью очевидности предполагать, как этот гигант будет решать назревающие вопросы. Именно в этом, а не в обсуждении пресловутой «китайской угрозы», и заключается суть международной дискуссии о роли «китайского фактора» в мировом развитии.

Не менее драматично складывается ситуация и в России. Пока не решена проблема обеспечения стабильного  роста в экономике. Как никогда  прежде, стало очевидным неравенство  в экономической, социальной и культурной сферах. При наличии мощных промышленных и культурных центров в Центральной России, на Урале и в Западной Сибири экономические, социальные и культурные условия в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке достигли катастрофически низкой отметки. Резкий контраст между стартовыми условиями регионов предопределил различные темпы их адаптации к рыночным отношениям. Девять процентов трудоспособного населения России, работающего в регионах Севера, производит до 50 % продукции многих стратегических отраслей. Помимо богатейших лесных и прочих ресурсов на долю Сибири и Дальнего Востока приходится половина мировых запасов угля и почти 30 % мировых запасов нефти и газа . Однако в силу большой протяженности транспортных коммуникаций в России экономический климат в Сибири и на Дальнем Востоке намного хуже, чем в среднем по стране. Значительная часть российской территории находится в зоне рискованного земледелия, а широчайший диапазон почвенных и климатических условий регионов поистине разителен. В России некоторые регионы не могут не зависеть от импорта продовольствия, а в некоторых сложилась парадоксальная ситуация: например, Приморский край, способный удовлетворить свои потребности в сельскохозяйственной продукции, теперь зависит от импорта ее из КНР и, следовательно, от экономической конъюнктуры в Китае. Если эти тенденции не будут в скором времени ликвидированы, то при определенных обстоятельствах, по мнению ряда экспертов, это может привести к необратимым негативным последствиям для Российского государства.

3.2 Сценарии развития  внешнеэкономических связей соседних  стран

Можно надеяться, что состоявшийся в мае 2008 г. визит нового Президента РФ Д.Медведева в Китай – первый после его избрания визит в дальнее зарубежье - снимет этот вопрос и стимулирует дальнейший прогресс в развитии наших отношений. Стороны договорились о сотрудничестве в области космоса, атомной энергетики, авиатехнологии, о помощи КНР в обогащении урана. К 2020 г. китайская сторона обещает увеличить размер инвестиций в РФ до 12 млрд долл.

Пока экономики России и Китая практически не соприкасаются  на мировом рынке  -  мы не конкурируем друг с другом (кроме металла). Правда, некоторые политологи уже сегодня начали задумываться над перспективой, когда политический задел российско-китайского партнерства будет насыщаться экономической парадигмой (т.е. как повлияет на наши политические отношения с КНР возможная конкуренция с китайцами на мировых рынках).

В конце 1990-х гг. – начале ХХ века стратегическое партнерство  России и Китая в основном сформировалось как вызов глобальной американской гегемонии. Это было отчасти вынужденное сближение двух более слабых государств для противодействия более сильному. Однако по мере роста их совокупной мощи и достижения декларируемой обеими странами многополярности роли РФ и КНР в мире вполне могут приобрести конкурентный и даже соперничающий окрас.

Один из важнейших приоритетов  для России – модернизация ее восточных регионов. Нельзя исключить, что если наш Дальний Восток и Сибирь будут все больше отставать от соседа-гиганта, то изменение баланса сил в регионе может привести к дестабилизации и даже конфликтам. Но освоение нашего Востока с помощью людей из Восточной Азии (прежде всего из Китая) – большой и неоднозначный вопрос для нас. России очень нужна китайская рабочая сила. Но у нас многие боятся, что китайские рабочие осядут на наших территориях, создадут анклавы и может возникнуть    вопрос типа косовского в Сербии. Известно, что нам, россиянам, присущ свой окрас  восприятия приезжих из-за границы чужаков и определенные опасения на их счет. Всего в России (по мнению китайских специалистов) насчитывается около 370 тыс. китайцев (в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке – до 200 тыс.). По данным ФМС РФ у нас в стране зарегистрировано около 300 тыс. граждан КНР. По экспертным оценкам, только нелегалов больше двух миллионов. Правда, очевидно, где-то посередине? В вузах России сегодня учится несколько десятков тысяч китайских студентов. После возвращения на родину они занимают важные государственные должности, вступают в КПК.

Естественна необходимость  упорядочения притока китайской  рабочей силы на контрактных основах, например, для возделывания сельскохозяйственных угодий, строительства российских дорог, как шоссейных, так и железных. А строить скоростные шоссе и железнодорожные магистрали китайцы научились отменно. Например, при строительстве  железной дороги, прорубленной в горах к столице Тибета Лхасе (магистраль вступила в строй в 2007 г.), преодолевались перевалы на высоте 5 км. При этом стоит отметить, что экспорт рабочих рук в Китае находится в компетенции государства. На этом специализируются лицензированные рекрутерские фирмы. Опыт такого рода насчитывает почти столетие. Напомним, что еще в годы Первой мировой войны 150-тысячный китайский трудовой отряд строил Мурманск, мурманский порт и стратегическую железнодорожную ветку до Петрограда. С ростом потребности России в дополнительной рабочей силе рекрутерство в Китае стало важной частью государственной политики. При этом необходимо принимать во внимание, что китайцы на территории России как правило не желают принимать российское гражданство со всеми вытекающими отсюда обязанностями. Они  предпочитают селиться компактно (это в традиции у китайцев -  жить на чужбине рядом друг с другом), создавая анклавы на нашей территории, что часто становится раздражающим фактором для местных жителей, мешая им сохранить по отношению к чужакам дружелюбный нейтралитет. Конечно, если не допускать появления таких анклавов и нарушения китайскими гражданами российских административных и хозяйственных норм, вполне возможно сформировать отношения, которые будут удовлетворять Россию и с которыми придется считаться китайской стороне.

Конечно, в настоящее время  зависимость Китая от поставок энергоресурсов чрезвычайно возросла. Многие политологи считают, что модернизация Китая до сих пор базировалась на расточительной модели. Зависимость КНР от нефти к 2012 г. может составить 60 %, а в дальнейшем дойти и до 70 %, не говоря уже о древесине и природном газе. Сегодня Китай готов сотрудничать в плане нефтепоставок даже с теми странами, которые числятся у США в списке «изгоев» (в частности, с Ираном). Конечно, в этой связи у России может возникнуть  соблазн  -  сделать ставку на свое ресурсное богатство и на растущую зависимость Китая от ее энерго- и иных ресурсов. Но зависимость всегда порождает некомфортное состояние души и скрытую тягу к сопротивлению. Следует иметь в виду, что за последние годы КНР предпринимает серьезные усилия для диверсификации поставок нефти (за счет Анголы, Венесуэлы, Казахстана).

Говоря о перспективах российско-китайского партнерства, гипотетически  нельзя исключить понижения места  России в экономических приоритетах Китая и места КНР в российских приоритетах, но тем не менее на данном этапе отношения складываются вполне успешно и выгодно. Китай по-прежнему заинтересован в природных и минеральных ресурсах России и Россия, в свою очередь, нуждается в китайской продукции, которая непрерывно поступает на российский рынок.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря на относительно скромное место России во внешнеэкономических связях Китая, наша страна, несомненно, представляет растущий интерес для Пекина. В настоящее время сложился исторически беспрецедентный набор благоприятных факторов для полноценного развития российско-китайского экономического сотрудничества. Это находит отражение и в общественном мнении: свыше 80 % опрошенных в КНР считают отношения с Россией очень хорошими. В свою очередь, россияне однозначно отдают Китаю пальму первенства среди дружественных государств.

Российско-китайские торгово-экономические  связи – многоярусное сооружение. «Наверху» можно увидеть крупные контракты, предусматривающие строительство технически сложных объектов и долгосрочные поставки стратегически важных товаров. Однако на «среднем этаже» хорошо видна диспропорция между потенциалом участников, определяющая весьма пассивную роль российской стороны. Примерно то же и на «нижнем» ярусе, представленном приграничной торговлей.

Масштабное и долгосрочное сотрудничество с привлечением крупнейших «игроков» с обеих сторон, по-видимому, является очевидным шагом к повышению качества диалога. Энергетика, транспорт, сельское и лесное хозяйство выступают здесь естественными сферами приложения не только коммерческих интересов, но и стратегических разработок. В этих областях в связи с быстро меняющейся ситуацией в мировой экономике нужны постоянные комплексные исследования, в том числе совместные.