Бизнес-план ночного клуба

Бизнес план ночного клуба

Где еще можно забыть на время  о личных комплексах и проблемах, курсе доллара, ссоре с любимым  человеком и, наконец, просто убить  время? Только в одном из ночных заведений, ставших в последние годы символом красивой и беззаботной жизни. А что бы вы сказали насчет возможности каждый вечер бывать здесь бесплатно, да еще зарабатывать на подобных визитах? Спросите, как такое может быть? Очень просто: нужно открыть свой собственный клуб.

Первые ласточки

Одним из самых первых в России ночных клубов стало московское заведение под названием «Арлекино», открытое Анатолием Гусевым и Александром Черкасовым в громадном фойе Киноцентра на Красной Пресне еще в 1991 году. Посорить деньгами сюда слетались «новые русские», бандиты и нефтяники со всей страны и ближнего зарубежья. По словам бывших работников, вложения в «Арлекино» окупились буквально за пару уик-эндов. Основатели клуба потратились на его обустройство по минимуму: не стали ничего менять в интерьере, ограничившись покупкой дешевых пластиковых столиков и подвешиванием несколько световых приборов под потолком. Но при этом стоимость входного билета в обычные дни была $50, в дни выступлений звезд – до $600, а помещение вмещало около тысячи человек.

Понятно, что «такие» деньги не могли обойти стороной московские бандиты. «Арлекино» пытались взять под контроль ореховская и бауманская преступные группировки, и логичным завершением истории дискотеки стало убийство Анатолия Гусева в 1997 году. А потом умер и клуб.

– Концепция огромного и плохо оформленного зала себя полностью изжила. Мы не выдержали конкуренции с новыми модными заведениями, появившимися по всей Москве, – считает бывший директор «Арлекино» по персоналу Алексей Игнатьев.

Новые клубы были уже более сегментированными  и профессиональными: дискотеки «Джамп» и «Пилот», клубы для модной молодежи «Пентхаус» и «Птюч»; дорогие заведения типа «Метелицы» и «Утопии». Некоторые ради престижа содержали крупные банки. Однако почти никто из этих заведений до сегодняшних дней тоже не дожил, а оставшиеся уже не приносят прежних денег своим владельцам.

И только с середины 90-х клубный  бизнес стали определять промоутеры и арт-директоры, по крайней мере, точно знающие, как вести бизнес нельзя. Московские клубы начали приобретать  тот классический имидж, который им присущ на Западе, – места, где собираются единомышленники, ведущие одинаковую жизнь, предпочитающие один и тот же стиль в одежде и музыке.

– Главная задача промоутера –  каждый вечер создавать праздник. Именно от профессионализма этого человека зависит успех или неуспех заведения, – утверждает Андрей Фомин, известный в Москве промоутер и шоумен, учредитель ежегодной награды Night Life Award, которая вручается лучшим клубам года.

Выучиться на промоутера невозможно: такой специальности нет ни в одном вузе. Он определяет основное направление клуба, которое находит отражение во всем – от освещения до цены коктейлей. Он организует тематические вечеринки, приглашает на них артистов и других известных персонажей. И он же в российских условиях обычно совмещает в одном лице роли владельца клуба, его управляющего и арт-директора. Бизнесу это совместительство отнюдь не способствует. Но по-другому работать наши клубные деятели пока что не научились.

Дешево и модно

Все клубы делятся на три условные категории: закрытые, демократичные молодежные и тематические – для любителей джаза, фанатов рока или представителей секс-меньшинств. Так что если вы намерены заняться клубным бизнесом, для начала нужно определить, какое направление вам ближе. Ведь абсолютно всем угодить невозможно, а делать что-то чуждое для себя лучше и не пытаться.

Труднее всего работать с посетителями закрытых клубов – богемой и «золотой молодежью». Тут без профессионального  промоутера просто не обойтись. Так, открывшееся  в 1998 году «Джаз кафе» своим успехом обязано таланту и опыту югослава Синиша Лазаревича, раньше работавшего в ночных клубах Италии и Белграда. Интересно, что владельцами «Джаз-кафе» в интерьер, мебель и оборудование было вложено минимум средств, а на рекламу вообще не было потрачено ни копейки. Вся стратегия Лазаревича строилась на создании вокруг клуба ажиотажа, атмосферы богемной тусовки, плюс строжайший фэйс-контроль. Чтобы попасть в «Джаз-кафе», надо было быть «в доску своим» для его завсегдатаев: одеваться в определенном стиле, ездить на машинах определенной марки и т. д. Охране на входе могло просто не понравиться ваше лицо – и даже мешок денег не помог бы получить пропуск. Говорят, так однажды случилось с неким влиятельным в московском правительстве человеком, и он поспособствовал, чтобы «Джаз-кафе» закрыли.

В клубах такого типа деньги за вход не берут. Прибыль приносят только покупки  в баре, которые делают посетители. Но цены в нем – запредельные. Чашечка кофе – $10, коктейль – $50. При  том, что исходные ингредиенты напитков стоят в несколько раз дешевле. При минимальных вложениях (интерьер декорируется недорого, но ярко, кухни обычно нет, и дорогое оборудование не нужно) подобный клуб может приносить не одну сотню тысяч долларов ежегодно. Правда, обычно такие клубы существуют не более двух лет. А когда бум проходит, владелец его просто закрывает, чтобы открыть заведение в новом месте. Тот же Синиша Лазаревич осенью 1999 года создал новый клуб «Circus» (в подвале Цирка на Цветном бульваре). Возможно, история с обиженным московским чиновником просто стала красивой легендой, объясняющей исчезновение «Джаз-кафе». Клубный бизнес такого типа чисто спекулятивный, но тем он и хорош.

– Высший пилотаж – это задорого продать уже много раз окупившее  себя заведение на гребне популярности, через полтора-два года работы, – утверждает Андрей Фомин. – Клубный бизнес очень напоминает игру на акциях инновационных компаний – рискованную, но невероятно прибыльную и захватывающую.

В сегодняшней ситуации окупиться  успешный клуб может достаточно быстро – всего за год. Но у таких клубов для избранных есть один существенный недостаток: узкий круг потенциальных клиентов, особенно в провинции. Эта технология подходит больше для столиц и городов-миллионников. По подсчетам Андрея Фомина, даже в таком огромном городе, как Москва, конкурентная борьба между закрытыми клубами идет не более чем за 5 тыс. потенциальных клиентов в возрасте от 25 до 40 лет, достаточно состоятельных, модных, но главное – ведущих ночной образ жизни.

Танцы с демократией

Демократичные молодежные клубы охватывают гораздо большую потенциальную аудиторию – под 100 тыс. человек только в Москве. Их основные посетители – школьники и студенты от 15 до 25 лет, способные выложить за билет от 50 до 150 рублей. Эти клубы – фактически наследники дискотек в Домах культуры и школах. Тут личность промоутера уже не так важна. Главное – много света, погромче музыка и побольше рекламы. И тогда ежевечерний наплыв пьяных подростков гарантирован. В отличие от закрытых клубов, основную прибыль молодежные получают именно от продажи входных билетов. Денег у студентов немного, и большинство предпочитает накачаться алкоголем у ближайшей дешевой палатки.

Одно из самых эффективных средств  рекламы для молодежного клуба  – распространение флаеров –  маленьких бумажек, которые раздают молодые ребята у метро и в университетах, с указанием информации о заведении. Обычно сам распространитель (тоже из числа посетителей) получает до 10% от цены входного билета (на каждом флаере написан его индивидуальный номер), плюс бесплатный вход в клуб. Но главное, конечно, это «сарафанное радио», а слухи в молодежной среде о новом «чумовом месте» распространяются быстрее, чем в Интернете. Если в клубе все сделано правильно – он имеет все шансы на успех.

Впрочем, если подойти к делу с фантазией, то можно вообще обойтись без рекламы. Так, скажем, работает московский клуб «Свалка», в котором постоянно проходят какие-то специальные вечеринки, которые с удовольcтвием освещают СМИ: вечер памяти Элвиса Пресли, концерт группы «Металлика», антифашистская акция и т. д.

Очень многое зависит от приглашенного  ди-джея, ставящего «правильную» музыку. В Москве хороший DJ стоит от $50 до $150 за ночь, если это, конечно, не звезда, которая может получать до $500. Но основные затраты при организации подобного шумного местечка – это свет и звук.

Прибыль от входных билетов нетрудно подсчитать. Клуб «средней руки» может  вместить в субботний или воскресный вечер до 500 человек. При цене билета в 100 рублей выручка получается уже  на уровне 50 тыс. рублей. Примерно столько же в среднем приносит бар. Итог – 100 тыс. рублей по самому минимуму. За вычетом затрат – на аренду помещения, зарплату сотрудников, аренду оборудования – доход может составить от 20 до 50%. Правда, из этой суммы нужно еще уплатить налоги. Но здесь каждый выкручивается как может, и дать даже ориентировочные расходы невозможно.

По словам менеджеров демократичных  заведений, залог успеха – гибкая ценовая политика. В будни, конечно, число посетителей может уменьшиться  в три раза. Самый провальный день – понедельник. Поэтому многие клубы устраивают в этот день выходной или делают вход бесплатным.

Не в меньше, чем от ди-джея, прибыль  клуба зависит от бармена. Важно, чтобы он наладил четкий контроль за расходом напитков и ассортиментом  – в молодежных клубах должно быть море пива по 40 руб. А в целом, по сравнению с магазинной, наценка на напитки варьируется от 100 до 300%.

Живьем

Для клубов, где играет «живая»  музыка, проблема № 1 – приглашение  интересных музыкантов.

– Ежедневно мне в клуб приносят от пяти до десяти демонстрационных кассет и дисков с различными новыми группами, – рассказывает Павел Комакин, промоутер клуба «16 тонн». – Удача, если за месяц во всем этом ворохе удается отыскать одну-две стоящие группы. Приходится приглашать звезд, а это недешево. Хотя нам, конечно, это несколько проще, чем многим другим. Земфира, «Мумий Троль», «Танцы минус» и Б2 свои живые выступления начинали именно у нас.

Концертные расценки таковы. В Москве часовое выступление  начинающих музыкантов обойдется минимум в $150. Звезда стоит до $10 тыс. Но, правда, все это может с лихвой окупиться. К примеру, входной билет в «16 тонн» в день выступления широко известного артиста стоит $15-20, а клуб вмещает до 600-670 человек.

Что касается провинции, то здесь  гонорары «звезд» обычно превышают столичные в 1,5-2 раза и выступают они, как правило, на стадионах и в дворцах культуры. Провинциальные клубы c популярными артистами работают крайне редко.

– Для поддержания интереса к клубу, а также из-за нехватки отечественных исполнителей, приходится регулярно приглашать западных музыкантов. Гонорары они берут примерно те же, что наши, но общие расходы сильно возрастают за счет авиабилетов и оплаты гостиницы, – продолжает Павел Комакин. – Чтобы быть в курсе того, что происходит в музыкальном мире, мне приходится постоянно следить за новинками шоу-бизнеса и альтернативной музыки, выписывать западные журналы и заглядывать на актуальные интернет-сайты.

В силу всех этих причин ни одному, даже успешному, клубу не помешает помощь спонсора. По утверждению Андрея Фомина, проще всего договориться с табачно-алкогольными компаниями, испытывающими трудности с рекламой в СМИ. В некоторых случаях спонсорская помощь может составлять от нескольких десятков до $100 тыс. за вечеринку.

В тему

Людей с нетрадиционной сексуальной  ориентацией намного больше, чем  привыкло думать наше гетеросексуальное  общество. По статистике, к таковым  относятся до 7% мужчин и женщин. А  если к ним прибавить еще 20% бисексуалов, то получается весьма внушительный круг потенциальных посетителей, на которых могут рассчитывать «голубые» и «розовые» клубы. Причем, опять же по статистике, обеспеченных людей среди геев больше, чем среди натуралов. Согласитесь, было бы глупо не использовать этот потенциал.

В Москве и Питере его и используют на полную катушку. Только в столице сейчас успешно работают пять гей-клубов. Причем что интересно – до половины их посетителей к гей-движению не имеют никакого отношения. Просто им нравится атмосфера свободы, раскрепощенности, бесконфликтности и веселья, традиционно царящая во всех «голубых» заведениях.

Правда, есть один маленький, но существенный нюанс. Начиная подобный бизнес, вы должны как минимум знать специфику  этой публики и быть вхожими в  тусовку. По утверждениям большинства владельцев гей-клубов, для них содержание клуба является бизнесом в последнюю очередь, в первую – это стиль жизни.

Илья Абатурин стал одним из буревестников  «клубной голубой революции», причем попал он в этот бизнес достаточно случайно. В начале 90-х Илья занимался международным туризмом, а в 1994, скопив немного денег, на паях с партнерами открыл ресторан «Премьера» в Театре киноактера.

– После открытия ресторан начал  пользоваться популярностью именно у людей гомосексуальной ориентации. Фактически он стал неформальным местом сбора геев со всей Москвы, – рассказывает Илья Абатурин. – Однако из-за непомерного аппетита директора театра, постоянно поднимавшего арендную плату, нам пришлось его закрыть. И тогда мы решили рискнуть и сделать совершенно новый проект: открыть постоянный гей-клуб. Тогда я не только понятия не имел о специфике этого бизнеса, но даже не представлял, что такие заведения существуют на Западе. До всего приходилось доходить своим умом. В результате семь лет назад появился клуб «Три обезьяны», а еще через два года – «Центральная станция».

Сегодня между гей-клубами в  Москве уже ощущается достаточно сильная конкуренция. Для привлечения  публики в ход пускаются все  средства– от предоставления скидок, организации травести-шоу, мужского стриптиза и до оборудования т. н. «dark room» – сейчас ни один гей-клуб не обходится без подобной комнаты, где в полной темноте можно со своим новым партнером делать все что угодно. (Кстати, «нормальные» клубы тоже взяли этот сервис на вооружение. Например, «Парк Авеню Диско» оборудовал в подвале несколько плотно закрывающихся кабинок, в каждой установив по телемонитору с эротикой и диванчику. Что поделаешь: человека всегда привлекает все, что аморально или под запретом, и хозяева ночных заведений на этом отлично зарабатывают.) По словам владельцев московских гей-клубов, ежегодно клиенты оставляют им в общей сложности до $1 млн. наличными.