Англо-американская школа БУ

    Стоимость (ценность), положенная в основу классификации  счетов, диктовала оценку, а выбор оценки влиял на величину прибыли, подлежащей распределению между собственниками. С распространением акционерных обществ собственники предпочитали наибольшую сумму прибыли и соответственно максимальную величину дивидендов. Однако такой подход подрывал финансовую стабильность предприятия и затрагивал интересы кредиторов. До образования акционерных обществ (середины XIX в.), как показали исследования историков учета (Литтлтон, де Рувер, Ямей), преобладал принцип инвентарной оценки (переоценки ценностей). Наиболее полное теоретическое его обоснование дал в 1883 г. Эрнст Купер, который понимал прибыль как прирост актива (А₁ — А₀), после того как его стоимость получит справедливую и не противоречащую закону оценку. Итак, прибыль не вытекает из бухгалтерских документов, а трактуется как реальный прирост богатства — собственности предприятия. В 1890 г. Томас Вельтон выдвинул положение, согласно которому оценка прибыли и учитываемых объектов должна вытекать из первичных документов и сохраняться в учете вплоть до реализации (продажи) ценностей, т. е. оценка задается учетом, а не субъективными желаниями тех, кто составляет баланс. Если для Купера статьи баланса показывали реальную стоимость различных видов имущества, обязательств и собственности, то для Вельтона баланс был не чем иным, как описью чисел, извлекаемых из первичных документов.

    Позиции Купера и Вельтона станут более понятными, если принять во внимание, что идеи первого отвечали интересам акционеров, а взгляды второго — заинтересованности кредиторов. Заниженная оценка активов приводила к тому, что акционеры, продавая акции, несли убытки, но кредиторы могли быть спокойны, так как фирма имела скрытые резервы, гарантирующие сделанные инвестиции; напротив завышенная оценка позволяла переложить убытки на покупателей акций и поставить под угрозу инвестиции кредиторов. Отсюда вытекает вывод: прибыль и капитал — величины, демонстрирующие только относительную истину и никогда абсолютную.

    Следовательно, они могут быть исчислены только как вероятностные величины.

    Этот  спор увязывал трактовку источников баланса с методами оценки его  статей. Так, если баланс — показатель богатства, то он должен быть преобразованной  формой инвентаря и строится на основе инвентаризационной описи, наоборот, если баланс основан на оценке ценностей по себестоимости, то он есть только, как говорили Леоте и Гильбо, «синтез незакрывшихся счетов», т. е. вытекает не из инвентаря, а из Главной книги.

    Полемика  между Купером и Вельтоном привела к тому, что на первый взгляд сухие схоластические уравнения баланса, созданные в первой половине XIX в. В.Ф. Фостером и во второй — Л. Дикси: А — П = К и А = К + П, но интерпретированные с точки зрения психологического климата и интересов лиц, имеющих отношение к фирме, позволили классифицировать разнообразные нарушения, к которым так склонны люди. Поскольку эта склонность наблюдалась довольно часто, по мнению специалистов, необходимо было систематическое проведение комплексных и целевых аудиторских проверок, гарантирующих интересы контрагентов.

    Анализ  финансовых результатов приводил к  анализу парадоксов, изложенных в начале этой главы.

    Самый крупный английский ученый того времени  Лоуренс Роберт Дикси (1864—1932) обратил внимание на то, что на предприятии может быть безденежная прибыль (или безденежный убыток). Это возможно в результате изменения цен на активы. Если рыночная цена активов возрастает выше учетной, то образуется безденежная (потенциальная) прибыль и, наоборот, если их рыночная цена падает ниже учетной — возникает безденежный (потенциальный) убыток. 

    На  развитие методологии бухгалтерского учета того времени оказало огромное влияние два требования законодательства о выплате дивидендов: 1) дивиденды нельзя выплачивать из капитала и 2) дивиденды можно выплачивать только из прибыли. Это потребовало определения таких категорий, как капитал и прибыль. В результате сложились две группы лиц: одна считала, что все должно определить государство, другая, преобладающая, полагала, что это дело самих бухгалтеров, а не прерогатива государства. Эту позицию разделял Дикси. Он видел назначение бухгалтерского баланса в том, что последний позволял достаточно четко распределять финансовые результаты между смежными отчетными периодами и правильно отражать финансовое положение предприятия. Это была революция в учете, что стало ясно благодаря работам Ямея, который утверждал, что до XIX в. составление баланса и закрытие результатных счетов не носило систематического характера и проводилось бухгалтером, как правило, в целях контроля правильности разноски записей в Главной книге, а не для исчисления прибыли или убытка. До XIX в. финансовый результат определялся, как правило, вне двойной бухгалтерии, и Ямей подчеркивал, что и в те времена для управления предприятием существовали параллельные бухгалтерскому учету информационные системы. [Цит.: Colasse, с. б].

    И, в сущности, только с середины XIX в. берет начало рассмотрение баланса  как средства исчисления прибыли. Этому  способствовали исчисление амортизации  и введение налога на прибыль.

    Амортизация как бухгалтерский прием известна с XIV—XV вв., однако систематическое признание она получает в Англии с середины XIX в. Этому способствовало распространение акционерных обществ, особенно связанных с железнодорожным строительством. Дело в том, что акционеры требовали дивидендов, а исполнительная дирекция стремилась ограничить их выплаты. В связи с этим в уставы обществ были введены требования непременного начисления амортизации, что, естественно, ограничивало выплаты по дивидендам.

      Налог на прибыль разделил бухгалтеров на две школы: одни отождествляли балансовую прибыль с налоговой, другие считали, что это две различные величины. В Англии преобладала вторая точка зрения. 

    Для наших англоязычных коллег оставалось аксиомой следующее правило: понимать бухгалтерию — это не значит создавать  сложные метафизические конструкции, напротив, подлинная бухгалтерия  предполагала прежде всего и главным образом изучение психологии людей, работающих в бухгалтерии и на предприятии. Все должно иметь практический смысл. Вне практики нет идей.

    Таким образом, англоязычные бухгалтеры исходили из чисто прагматических задач.