Проблема интеллекта и научения у животных

Интеллект у  животных

Для животных обладающих интеллектом (приматы и другие высшие позвоночные) характерно не стереотипность решения сложных задач, использование различных способов, перенос и использование различных операций, усвоенных в результате предшествующего индивидуального опыта. 
Характерным признаком интеллектуальной деятельности животных является то, что при решении сложных задач они соотносят свои действия исходя не только из сходства предметов окружающей среды, на которые направлены эти действия, но и сходства отношений между предметами. Для интеллектуальной деятельности животных характерны предварительные подготовительные действия (поиск или приготовление орудий), которые сами по себе лишены непосредственной биологической значимости. Следует отметить, что интеллект животных практически трудно отделить от сложных навыков, обычно интеллектуальная деятельность животных основывается на интенсивном и разнообразном манипулировании и широком чувственном обобщении. 
Особенности интеллекта животных проявляются и в процессах мышления, которое у них имеет конкретный чувственно-двигательный характер. Мышление у животных является предметно отнесенным и выражается в практическом анализе и синтезе устанавливаемых связей между явлениями или предметами, которые непосредственно воспринимаются ими в конкретной ситуации. Мышление у животных имеет принципиальное качественное отличие от мышления человека, оно ограничено биологическими закономерностями и даже человекообразные обезьяны неспособны к абстрактному понятийному мышлению и пониманию причинно-следственных связей. Существуют два основных пути оценки интеллекта животных. Один из них состоит в том, чтобы оценивать поведение, а другой – в том, чтобы изучать мозг. Эти подходы основывались на том, что существует линейная последовательность в развитии от низших, неинтеллектуальных животных, отличающихся сравнительно простым мозгом, к высшим, интеллектуальным животным, мозг которых имеет сложное строение. Оценивать интеллект животных сложно, поскольку не существует никакого способа проверить обоснованность того или иного теста, и, кроме того, животные различных видов сильно различаются по своим возможностям с точки зрения выполнения той или иной деятельности. До недавнего времени оценка интеллекта животных в основном базировалась на изучении тех способностей, которые обычно считаются показателем интеллекта у человека. В лабораторных условиях для изучения интеллектуальных способностей животных используют анализ и оценку их орудийных действий.

Предпосылки и элементы интеллектуального поведения животных

Интеллектуальное поведение  не только теснейшим образом связано с разными формами инстинктивного поведения и научения, но и само складывается (на врождённой основе) из индивидуально-изменчивых компонентов поведения. Оно является высшим итогом и проявлением индивидуального накопления опыта, особой категорией научения с присущими ей качественными особенностями. Интеллектуальное поведение даёт наибольший приспособительный эффект при резких, быстро протекающих изменениях в среде обитания. 
1. Предпосылкой и основой развития интеллекта животных является манипулирование, особенно с биологически “нейтральными” предметами. В ходе манипулирования, особенно при выполнении сложных и деструктивных манипуляций, происходит тренировка сенсорных и эффекторных систем, обобщается опыт деятельности животного, формируются обобщённые знания о предметных компонентах окружающей среды. Этот обобщённый двигательно-сенсорный опыт составляет основу интеллекта высших позвоночных, особенно обезьян. Для интеллектуального поведения первостепенное значение имеют зрительные восприятия и особенно зрительные обобщения, сочетающиеся с кожно-мышечной чувствительностью передних конечностей. 
2. Другим элементом интеллектуального поведения являются сложные многофазные навыки и инструментальные действия. Эти элементы относятся к двигательной сфере. Они позволяют животному решать сложные задачи, требующие определённой последовательности действий. Решение многофазовых инструментальных задач легче всего даётся человекообразным обезьянам, остальные высшие млекопитающие (крысы, еноты, низшие обезьяны и так далее) легче справляются с локомоторными задачами. Это отражает разный характер исследовательской деятельности у животных разного уровня развития психики. У большинства млекопитающих преобладает познавание пространственных отношений среды с помощью локомоторных действий. У обезьян, особенно человекообразных, по мере развития манипулирования, локомоторное познавание пространственных отношений теряет свою доминирующую роль. Однако только человек может полностью освободиться от направляющего воздействия пространственных отношений, если этого требует познание временно-причинных связей. 
3. Важной предпосылкой интеллектуального поведения является и способность к широкому переносу навыков в новые ситуации. Эта способность проявляется у разных животных в разной степени, но наибольшее развитие она получила у высших позвоночных. Например, собака, ранее обученная двум разным навыкам (подтягивать за верёвку кусок мяса и открывать лапой щеколду) в новой ситуации, когда щеколда расположена высоко и открыть её можно только потянув за свисающую верёвку, сразу же решает эту задачу на основании переноса ранее полученного опыта в новые условия. Если видеть сразу результат и не знать о ранее выработанных навыках, то может сложиться впечатление о разумном решении предложенной задачи. Подобные наблюдения могут стать одной из причин антропоморфического объяснения поведения животных, как в естественных условиях обитания, так и в неволе.

4. Зрительное восприятие и обобщение, что близко к абстрагированию, свойственному мышлению. При зрительном восприятии в коре головного мозга создается сложный узор возбуждений, связанный с обработкой информации всех свойств данного раздражителя. Процесс мышления предполагает …. многочисленными образами, поэтому для развития данной функции требуется развитие зрительного анализатора и способность к длительному созерцанию.

Таким образом, важнейшими элементами и предпосылками интеллекта животных являются способности к  разнообразному манипулированию, широкому чувственному (зрительному) обобщению, к решению сложных задач и переносу сложных навыков в новые ситуации, к полноценной ориентации и адекватному реагированию в новой обстановке на основе прежнего опыта.

Критерии интеллектуального  поведения

Важной отличительной  особенностью психики высших позвоночных, позволяющей говорить о развитии у них интеллекта, является способность отражать не только отдельные предметы окружающей среды, но и отношения между ними, то есть ситуацию в целом. Впервые это наблюдается при выработке у животных сложных навыков, когда животному необходимо оценить взаимосвязь элементов задачи и, в зависимости от этого, выполнить ряд движений, направленных на решение задачи. Таким образом, сложные навыки состоят из равнозначных фаз, при выполнение которых, достигается конечный результат. Каждая фаза состоит из определенного действия. Необходимая для решения задачи последовательность действий вырабатывается у животного постепенно методом “проб и ошибок” или в результате дрессировки. 
Интеллектуальное поведение, развившееся, вероятно, из сложных навыков, является высшим проявлением способности к научению. 
Первым критерием интеллектуального поведения является чёткое разделение деятельности на два этапа: фазу подготовки действия, приводящего к решению задачи, и фазу осуществления. По Леонтьеву, интеллект впервые возникает там, где возникает процесс подготовки возможности осуществить ту или иную операцию. 
Обычно первая (подготовительная) фаза интеллектуального действия заключается в приготовлении орудия. Например, прежде чем сбить банан, подвешенный на недоступной высоте, обезьяна сначала берёт палку. При этом опытная обезьяна, заранее оценивая расстояние до цели, выбирает палку соответствующей длины. Важно отметить, что подготовительная фаза интеллектуального действия запускается не самим предметом, используемым в дальнейшем в качестве орудия (палкой в нашем примере), а, его объективным отношением к приманке, возможностью его использования. Кроме того, подготовительная фаза интеллектуального действия сама по себе не имеет для животного смысла, если за ней не последует вторая фаза – фаза осуществления, непосредственно направленная на объект. 
Фаза осуществления включает в себя определенную операцию, закрепленную в виде навыка, либо изобретенную в результате осмысления ситуации. С этой особенностью второй фазы связан второй критерий интеллектуального действия. Этот критерий подразумевает, что при истинном интеллектуальном действии животное решает задачу не одним способом, выполняемым стереотипно с подбором необходимой двигательной координации, а разными способами. Варианты решения задачи обычно представлены различными операциями, состоящими из разных двигательных координаций в разных последовательностях их выполнения. Эти способы решения задач животное может найти самостоятельно или перенять у других животных. 
Третий критерий касается основного способа нахождения новых решений животными, а именно переноса операций. Дело в том, что операции и навыки могут изначально вырабатываться в других условиях и для достижения других целей. В новой ситуации, если животное обнаружит какое-либо сходство её с ситуацией, имевшей место в прошлом, оно может попытаться перенести отработанную операцию в новые условия. В результате операция перестает быть неподвижно связанной с деятельностью, отвечающей определённой задаче. Так как интеллектуальное поведение животных характеризуется отражением не просто предметных компонентов среды, а отношений между ними, перенос операции осуществляется не только по принципу сходства вещей (например, преград), с которыми была связана данная операция, но и по принципу сходства отношений, связей вещей, которым она отвечает. 
В качестве четвертого критерия интеллекта животных часто используют способность животного узнавать себя в зеркале, при этом проявляются способности улавливать сложные причинно-следственные связи. Из всех животных только человекообразные обезьяны узнают себя в зеркале, хотя и не сразу: шимпанзе нужен в среднем один день, орангутангам – три дня, а гориллам – пять дней. Лемуры и низшие обезьяны не способны отождествлять себя с отображением в зеркале, они принимают его за другое животное, пугаются или ведут себя агрессивно. У человекообразных обезьян страх быстро сменяется любопытством. В литературе описывается поведение перед зеркалом самки орангутанга Сумы. После того, как первый испуг прошёл, обезьяна стала корчить рожицы, закрывать руками глаза, подглядывая в щёлки между пальцами. Затем, встав на голову, она внимательно изучила в зеркале перевернутый мир. Во время еды Сума прилепила к щеке кожицу помидора, а когда увидела вновь себя в зеркале, то дотронулась до кожицы пальцем и стряхнула её. Это однозначно доказало, что Сума узнала себя в зеркале, а это высокое интеллектуальное достижение для животного.

Биологическая ограниченность интеллекта животных

Интеллектуальное поведение  обезьян, как и все другие формы поведения, всецело определяется образом жизни и чисто биологическими закономерностями, рамки которых не может перешагнуть даже самая умная обезьяна. Так, например, шимпанзе на воле каждый вечер устраивают себе искусно переплетенные спальные гнезда из ветвей и листьев, но они никогда не сооружают навесов и остаются совершенно беззащитными под проливным тропическим дождем. 
Очень редко обезьяны пользуются на воле и орудиями. Правда, имеются отдельные наблюдения об орудийных действиях шимпанзе при добывании пищи или нападении. Но, как и другие человекообразные обезьяны, шимпанзе вполне обходятся в повседневной жизни без орудий. С другой стороны, другие позвоночные (каланы, галапагосские дятловые вьюрки) систематически пользуются предметами в качестве орудий. Уже это указывает на то, что орудийные действия сами по себе не обязательно являются критериями высокоразвитой психической деятельности животных. 
Причины ограниченности интеллекта животных: 
1. Ладыгина-Котс на основе экспериментальных данных пришла к выводу, что ограниченность интеллекта человекообразных обезьян связана с тем, что представления у них являются значительно более слабыми, чем у человека, и всегда связаны с компонентами окружающей обстановки (ситуационная связанность представлений). Эта ограниченность проявляется в “нелепых” ошибках при орудийном употреблении предметов. Например, шимпанзе пытался втолкнуть в трубу кусок фанеры вопреки явному несоответствию её ширины и принимался обгрызать его только после нескольких неудачных попыток. 
2. Неадекватность действий обезьян иногда обусловлена преобладанием деструктивного манипулирования. В опытах, когда животному предлагались связанные планки для выталкивания приманки из трубы, обезьяна всегда сначала разъединяла планки, а затем пыталась воспользоваться ими по отдельности. 
3. Если дать обезьяне закрытую с одной стороны трубу с приманкой и палки с крючками, она обламывает крючки и пытается вытолкнуть приманку заученными движениями. Это говорит о том, что шимпанзе не способны перейти от шаблонного привычного приёма выталкивания приманки прямым, гладким единичным орудием к использованию нового, более рационального приёма притягивания к себе крючком, и свидетельствует о недостаточной пластичности психики человекообразных обезьян и ограниченности их мышления. 
4. Шимпанзе не в состоянии сразу понять существенные особенности новой ситуации и установить новые связи на основе осмысления непосредственно воспринимаемых отношений между предметами. Это доказывает опыт Э.Г.Вацуро. Сначала у шимпанзе вырабатывался навык выкатывания палкой яблока из лабиринта через проход, расположенный в дальней по отношению к животному стороне лабиринта, с последующим подкатыванием яблока к клетке. Если после этого открывали проход и в ближней стенке лабиринта, животное продолжало катить яблоко в обход, хотя проще и быстрее было бы катить его сразу к себе. 
5. Ограниченность интеллектуальных способностей обезьян, включая антропоидов, связана с тем, что даже самые сложные формы поведения у них представляют собой не что иное, как применение в новых условиях филогенетически выработанного способа действия. Развитая способность обезьян к практическому анализу связана с особенностями их питания; высокоразвитые сенсомоторные функции руки, их сочетание со зрением и, как следствие, отличительные способности обезьян объясняются особенностями их хватательных способностей. Такой образ жизни делает достаточным для оптимального приспособления к условиям обитания развития только предметно-отнесённого мышления. 
6. Представлениями с неизбежностью приводит к неспособности понимать результаты своих действий, понимать истинные причинно-следственные связи. Это возможно лишь с помощью понятий, которые у обезьян, по указанным причинам полностью отсутствуют. 
В заключение необходимо отметить, что проблема интеллекта животных, несмотря на активные исследования, пока изучена недостаточно. По существу, обстоятельные эксперименты проведены только над обезьянами, преимущественно высшими, в то время как нет доказательных данных о возможности интеллектуальных действий у других позвоночных, хотя, сомнительно, чтобы интеллект был присущ только приматам.

Заключение

Животные научаются  ассоциировать два события, если отношение между ними соответствует  тому, что обычно называют причинно-следственной связью. Таким образом, они способны усвоить, что одно событие (причина) предвещает второе (следствие) или говорит о его отсутствии в будущем (в отсутствие следствия). Животные могут также научиться связывать некоторые стимулы с отсутствием последствий в данной ситуации или не придавать причинного значения определенному классу стимулов (включая собственное поведение животного). Условия для такого рода ассоциативного научения существуют, если исходить из гипотезы, что животные приспособлены для приобретения знаний о причинных связях в окружающей их среде. Итак, животное должно уметь отличать потенциальные причины от фоновых стимулов, а для этого должно произойти что-то неожиданное, что привлечет внимание животного к данным событиям, или же сами события должны быть (врожденно) значимыми в отношении определенных последствий. Если эти условия не выполняются, фоновые сигналы могут затенить потенциальные причинные события или же научение может быть блокировано предыдущей связью с незначимым в данный момент стимулом. Таким образом, условия ассоциативного научения соответствуют нашим опирающимся на здравый смысл взглядам на природу причинности. Они не согласуются с традиционной точкой зрения на научение как на автоматическую связь между стимулом и реакцией, феномен усваивания информации при молчании поведения наводит на мысль о необходимости некой когнитивной интерпретации научения животного. Но это не должно приводить нас к поспешным выводам о когнитивных способностях животных или о природе их ума.

Возникновение и развитие интеллекта животных имеет своей анатомо-физиологической основой дальнейшее развитие коры головного мозга и ее функций. Изменения в коре это, то новое, что отличает мозг высших млекопитающих от мозга нижестоящих животных, - это относительно гораздо большее место, занимаемое лобной корой, развитие которой происходит за счет дифференциации ее префронтальных полей. 
Неправильными являются попытки резко противопоставлять интеллектуальное поведение человекообразных обезьян поведению других высших млекопитающих. В настоящее время мы располагаем многочисленными фактами, свидетельствующими о том, что двухфазная деятельность может быть обнаружена у многих высших животных, в том числе у собак, енотов и даже у кошек. 
Итак, интеллектуальное поведение, которое свойственно высшим млекопитающим и которое достигает особенно высокого развития у человекообразных обезьян, представляет собой ту верхнюю границу развития психики, ха которой начинается история развития психики уже совсем другого, нового типа, свойственная только человеку, - история развития человеческого сознания.