Автор: Пользователь скрыл имя, 30 Октября 2014 в 15:11, курсовая работа
Объективно обусловленное фактическое (экономическое) неравенство хозяйствующих субъектов в имущественном обороте делает законодательно необходимым в исключительных случаях отступление от принципа юридического равенства сторон с целью реальной, фактической возможности осуществления и защиты слабой стороны в гражданском правоотношении.
К примеру, согласно положениям ст. 13 ГК РФ ненормативные (индивидуальные) акты государственных органов или органов местного самоуправления могут быть признаны судом недействительными, если они, во-первых, не соответствуют закону или иным правовым актам и, во-вторых, нарушают гражданские права и охраняемые законом интересы граждан и юридических лиц. По данным основаниям недействительными могут быть признаны судом и нормативные акты государственных и муниципальных органов, но исключительно в случаях, предусмотренных законом.
При наличии специальных правовых инструментов, позволяющих в каждом конкретном казусе, в правоотношении, одна из сторон которой является слабой, предусмотреть справедливое разрешение дела, следует отметить определенный недостаток, отсутствие универсальной правовой основы по рассматриваемому вопросу. На наш взгляд, в гражданском законодательстве отсутствует общее положение, которое бы закрепляло существующую в отечественной правовой доктрине концепцию отступления от принципа юридического равенства сторон в случае, когда одна из сторон является слабой по отношению к другой по безусловным объективным причинам.
Представляется, что гл.2 ГКРФ должна быть дополнена соответствующими правилами, сформирован универсальный (общий) механизм, обеспечивающий слабой стороне в гражданском правоотношении реализацию или защиту ее субъективного права.
При регулировании отдельных типов и видов договоров, а также внедоговорных отношений законодатель предусматривает дополнительные правовые средства и механизмы для осуществления и защиты прав экономически (организационно) более слабой стороны обязательства. Например, подобное установлено в нормах, посвященных договору розничной купли-продажи, где слабой стороной выступают граждане-потребители; контрактации, в которых слабая сторона — это производители сельскохозяйственной продукции; энергоснабжения, дарения, бытового проката, бытового подряда, банковского вклада и многих других. Однако субъекты могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами (п.2 ст.421 ГКРФ). Следовательно, требуется нормативно-правовая основа для стимулирования хозяйственного оборота в тех сферах отношений, которые не урегулированы гражданским правом, а только складываются или потенциально могут сложиться, если изначально будет присутствовать с точки зрения позитивного права «выравнивание» юридических возможностей сторон с целью формирования законного интереса каждого из хозяйствующих субъектов, с учетом принципов справедливости и разумности.
Другой причиной целесообразности установления конституирующих (отправных) правил о слабой стороне в гражданском правоотношении является то, что в некоторых случаях материальное или статусное положение слабой стороны не столь явно проявляется.
К примеру, в арендных правоотношениях ГК РФ не возлагает на арендатора обязанность предупредить нарушителя-арендодателя о необходимости исполнения им своих обязанностей в разумный срок, как это имеет место в отношении арендатора в соответствии со ст. 619 ГК РФ. В известном Комментарии к ГК РФ совершенно справедливо по этому поводу отмечается, что «такое неодинаковое регулирование имеет место, когда большей защите подлежат права более слабой стороны в договоре. Однако в данном случае «слабость» арендатора не очевидна»[188].
Таким образом, в общих (универсальных) положениях Гражданского кодекса РФ, во-первых, должна быть определена характеристика слабой стороны гражданского правоотношения. Однако не исключительно с позиции стороны обязательства (кредитор или должник) и не только с точки зрения экономического, организационного, статусного, образовательного или иного преимущества одного из субъектов правоотношения. В первую очередь, с установления потенциальной возможности лица реализовать предоставленное ему законом, судебным решением или договором определенное право в формирующемся правоотношении либо защитить свое право (законный интерес).
В частности, нельзя однозначно сделать вывод о том, что в публичных договорах и договорах присоединения одна из сторон является изначально и однозначно слабой. Так, на примере договора проката верно подмечено: «Отсутствие у арендодателя права свободно выбирать контрагента, направленного на защиту прав более слабой стороны в правоотношении с профессионалом, компенсируется, можно сказать, отсутствием у арендатора права определять условия договора. Арендодатель имеет право в одностороннем порядке определять условия договора в формулярах или иных стандартных формах, используя положения ст. 428 ГК РФ о договоре присоединения. Это положение не касается, безусловно, условия о предмете и сроке, так как выбор предмета (вещи) проката и определение срока зависят от арендатора»[189]. Данную логику рассуждения по аналогии можно отнести и к иным гражданско-правовым соглашениям, которые законодатель относит к публичным договорам или договорам присоединения. Вывод по рассматриваемому вопросу будет очевиден.
Во-вторых, в ГК РФ необходимо зафиксировать особенности регулирования осуществления и защиты субъективных прав слабой стороны в гражданском правоотношении, исполнения ею своих обязанностей, а также ее гражданско-правовую ответственность. Тем самым будет концептуально (на уровне гражданско-правового принципа) закреплена одна из особенностей гражданско-правового регулирования имущественных и личных неимущественных отношений. Тем более, что данный принцип находит свое отражение как в отечественном гражданском законодательстве, при юридическом нормировании прав и обязанностей сторон в правовом регулировании различных отношений, так и реализуется в правоприменительной практике.
На рассмотрение Пленума ВАС РФ представлен проект Постановления «О свободе договора и ее пределах». Проект стоит внимания, поскольку подробно и с конкретными примерами рассматривает ситуации, в которых судам следует применять нормы о свободе договора.
arbitr.ru/_upimg/
Пункт 2 ст. 1 и ст. 421 ГК РФ, согласно которому граждане (физические лица) и юридические лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора, на сегодняшний день не имеет однозначного толкования. Достаточно часто стороны, заключая абстрактное соглашение или соглашение, содержащее достаточно спорные положения, ссылаются впоследствии на свободу договора, в связи с чем суды сталкиваются с трудностями при рассмотрении таких споров, особенно, если они возникают в отношениях с третьими лицами.
Данный проект дает четкое определение того, что понимается под свободой договора, а именно, указывает, что условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано императивными нормами законодательства, действующими на момент его заключения, а в случаях, когда условие договора предусмотрено диспозитивной нормой, стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней.
При этом проект предусматривает, что в отношениях, связанных с предпринимательской деятельностью обеих сторон договора, может быть допущена бОльшая степень договорной свободы, чем в отношениях предпринимателей с потребителями или граждан между собой. Вообще следует отметить направленность проекта на защиту прав и интересов именно слабых участников рыночных отношений.
Например, рассматривая императивные нормы, устанавливающие запрет на установление в договоре иного соглашения, указано, что такое соглашение возможно, если оно направлено на улучшение положения слабой стороны договора (п. 2 проекта).
Пунктом 3 проекта предусматривается возможность для суда применять ту или иную норму закона в качестве императивной, независимо от наличия в ней указания на запрет. Сделать вывод об императивности нормы суд может исходя из того, насколько данная норма обеспечивает защиту охраняемых законом интересов либо ее императивность вытекает из существа договора. Безусловно, такая позиция дает широкие возможности для судебного толкования и правоприменения. Представляется, что даже требование об обязательной мотивировке вывода об императивности нормы, не устранит возможные нарушения судом прав участников того или иного правоотношения.
Давая толкование диспозитивности норм законодательства, проект придерживается классической точки зрения о том, что то, что не запрещено, может быть изменено соглашением сторон. Более интересной представляется позиция относительно разной степени договорной свободы в отношениях предпринимателей и с участием граждан. В частности, сделан вывод о том, что в ряде случаев применительно к коммерческим отношениям норма может быть признана диспозитивной, а в отношениях с участием потребителей – императивной (п. 5 проекта). Представляется, что такая разница в применении одной нормы в зависимости от участников правоотношений не соответствует принципу равенства всех перед законом. Однако с учетом отсутствия высокой правовой грамотности обычных граждан социальная направленность предложенного толкования является обоснованной.
Кроме того, в проекте определяется возможность суда отказывать лицам в защите их прав в случае злоупотребления правом, в том числе в отношениях с третьими лицами. Дается определение и правоприменение в отношении непоименованных договоров, а также возможность сторон пользоваться примерными условиями (стандартной документацией), разработанными, в том числе, профессиональными участниками правоотношений.
Интересными представляются положения проекта, из которых следует, что в случае, если условия договора, заключенного предпринимателем, профессионально занимающимся определенной деятельностью, и контрагентом-непрофессионалом, обременительны для такого лица, а при заключении договора контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания условий договора, суд вправе применить к такому договору условия о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующей договор по требованию контрагента (п. 11 проекта).
В том же ключе даются пояснения, в соответствии с которыми в случае различного толкования сторонами условий договора, толкование таких положений судом должно осуществляться в пользу стороны, которая подготовила проект договора или предложила формулировку спорного условия (п. 12 проекта). По сути проекта, пока не доказано иное, предполагается, что такая сторона является профессионалом в соответствующей сфере, в связи с чем и несет риск толкования условий договора не в свою пользу.
В целом предложенный проект постановления является новаторским, а с учетом его направленности на защиту интересов слабой стороны в договорах, также в какой-то степени социально направленным. В связи с этим, интересным представляется то, что данный проект предложен к рассмотрению Пленума ВАС РФ, а не Верховного Суда РФ.