Историческое развитие институтов амнистии и помилования

1. Историческое развитие  институтов амнистии и помилования

1.1 История амнистии и  помилования в российском праве

Место амнистии и помилования как  правовых институтов невозможно определить без рассмотрения исторической их ретроспективы. Без знания истории, без глубокого  ретроспективного анализа любого правового, социального института невозможно представить себе пути его дальнейшего  совершенствования.

В юридическом знании новое возникает  лишь на основе старого как познавательно  более глубокая, более содержательная и более адекватная норма постижения и понимания. Не является исключением  и рассматриваемая в настоящей  работе проблема.

Амнистия и помилование –  старейшие правовые институты. Есть мнение, что право амнистии и помилования  возникло в Древнем Риме, когда  во время республики амнистия применялась  по решению народных комиций и  сената, а во время империи это  право перешло к императорам. Другие юристы ссылаются на исторический факт, относящийся к гораздо более  древней эпохе: хотя в законах  Хаммурапи нет упоминаний о снисхождении к преступникам, известен случай, когда  сын царя Вавилонии Хаммурапи помиловал раба, подлежащего смертной казни. Однако, имеются сведения о помиловании, которое произошло в Древнем Египте на 200 лет раньше. Самое раннее упоминание о помиловании относится к XX в. до нашей эры и содержится в Египетских папирусах. В них, в частности, идет речь о египтянине Синухе, который служил в армии фараона и затем дезертировал. Он сбежал за границу, долго скитался, скрываясь в Сирии. Когда он захотел вернуться на родину, фараон не только разрешил беглому воину вернуться, но и простил его, хотя за подобный проступок полагалось суровое наказание.

История амнистии и помилования  в зарубежных странах и России до начала XIX в. достаточно подробно изложена в книге П.И. Люблинского «Право амнистии: историко-догматическое и политическое исследование»; в постсоветское время – в работах других ученых.

В России история рассматриваемых  институтов берет начало с династии Рюриковичей в период, когда публичная  власть была недостаточно централизованной. Каждый из князей мог осуществлять помилование в пределах своей  территории.

Помилование применялось в Киевской Руси и царской России, в советское  и постсоветское время. Российскому  законодательству в большей степени  знакомо понятие помилования  и в меньшей – понятие амнистии, которое появилось значительно  позже. В дореволюционном законодательстве вообще не существовало термина «амнистия», в нем употреблялись термины  «помилование» и «прощение».

Помилование и прощение применялись  не только в случаях освобождения от ответственности и наказания  индивидуально определенных лиц, но и в отношении многих, персонально  не установленных лиц, совершивших  преступления. Помилование как форма  монаршей милости использовалось самодержцами на протяжении всей истории Российского  государства.

Из актов, приближающихся к амнистии, заслуживает внимания амнистия, дарованная новгородцам 27 июля 1471 г. Вот как она описывается Н.М. Карамзиным: «Через несколько дней Иоанн дозволил послам стать перед лицом своим. Феофил вместе со многими духовными особами и знатнейшие чиновники новгородские, вступив в шатер великокняжеский, пали ниц, безмолвствовали, проливали слезы. Иоанн, окруженный сонмом бояр, имел вид грозный и суровый. «Господь князь великий, – сказал Феофил, – утоли гнев свой, утешь ярость, пощади нас, преступников, не для моленья нашего, но для своего милосердия угаси огонь, палящий страну новгородскую, удержи меч, льющий кровь ее жителей». Иоанн взял с собой из Москвы одного ученого в летописях дьяка, именем Стефана Бородатого, коему надлежало исчислить пред новгородскими послами все древние их измены; но послы не хотели оправдываться и требовали единственного – милосердия. Тут братья и воеводы Иоанновы ударили челом за народ виновный, молили долго, неотступно. Наконец, государь изрек слово великодушного прощения, следуя, как уверяют летописцы, внушениям христианского человеколюбия и совету митрополита Феофила помиловать новгородцев, если они раскаются.

Мы видим здесь действия личного  характера, осторожной политики сего властителя. Через несколько дней, 11 августа, после посвящения Феофила в Москве в архиепископы он на амвоне смиренно преклонил колено пред Иоанном и  молил его умилосердиться над  знатными новгородскими пленниками, Василием-Казимиром и другими, которые  еще сидели в московских темницах, великий князь даровал им свободу, и они беспрепятственно вернулись  в Новгород».

В приведенном описании амнистии новгородцев  обращает на себя внимание поведение  князя, заставляющего новгородцев  вымаливать себе прощение. Своими действиями он проявляет власть, останавливающуюся  только перед глубоким раскаянием.

Практика массового освобождения преступников, содержащихся в тюрьмах, возникла на религиозной почве, под  влиянием идеи о том, что милость, оказываемая преступникам, есть известная  религиозная жертва Богу, требующему благодарности.

Тесный союз церкви и государственной  власти создал теократическую форму  прощения преступников.

Амнистии применялись по поводу праздника Пасхи, Масленицы, перед  началом Великого поста, накануне Светлого воскресения и т.д.

После распада Древнерусского государства  право помилования было сосредоточено  в руках государя. Длительное время  оно не было закреплено законодательно. Первым законодательным актом, в  котором нашло отражение помилование, стал Судебник 1550 г., в нем устанавливалось, что лицо остается в опале до определения наказания или до наступления помилования.

Чисто в династических целях  амнистия впервые применяется Борисом  Годуновым при его короновании  в 1598 г. Лжедмитрием было объявлено помилование почти всем опальным князьям и боярам, подвергшимся гонению Бориса Годунова.

Кроме коронования, поводами для амнистии служили и другие события в  царской семье. Так, в царствование Василия III была объявлена амнистия в связи с рождением сына Иоанна. Иван Грозный в своем завещании от 10 марта 1584 г. предписал освободить после своей смерти всех узников.

Подводя итоги истории московской эпохи развития амнистии, П.И. Люблинский заключает, что, с одной стороны, мы имеем дело с применением общей милости под влиянием религиозно-политических тенденций, с другой – при политических неурядицах она использовалась в целях призыва к общему примирению.

Юридические формы права общего помилования и амнистии не были определены. Деление помилования на самостоятельные  виды, более или менее точно  описанные с юридической точки  зрения, не встречается. Выросшее на почве  неограниченной власти, это право  не нуждалось в точном формальном закреплении. Эта юридическая неопределенность, несомненно, сильно сказалась и на позднейшей истории рассматриваемого права.

Упоминание о праве государя на помилование имелось и в  Соборном уложении 1649 г.

Принципиально новые тенденции  в области амнистии отмечаются в  начале XVIII в., в эпоху Петра Великого. Он решительно порывает связь права помилования с религиозными основаниями, при этом исчезает практика пасхальных помилований. В Манифесте о милостях осужденным от 4 ноября 1721 г. по случаю мира со Швецией его действие характеризуется как «генеральное прощение и отпущение вин».

Особо значим для развития института  амнистии период правления Екатерины II. В манифестах того времени полностью  исчезает религиозная мотивировка  амнистии, «вместо прежнего свободного усмотрения выставляются уже разумные соображения, стесненные известными обязанностями  по отношению к правосудию, требующему прочности репрессии».

Милость характеризуется не как  акт благочестия, а как мера разумной политики, рассчитанная на исправление  виновных. Сужается объем амнистий. Манифестами об амнистии лишь смягчалось наказание, сохранялись служебные  и имущественные праволишения и сокращались штрафы. Предписывалось возмещать потерпевшим имущественный ущерб. Существенно облегчено преследование за религиозные преступления путем освобождения всех содержащихся по раскольническим делам, кроме прямых богохульников. Действие амнистии не распространялось на убийц, разбойников и лихоимцев. Для Екатерининской эпохи характерно сильное ограничение общих прощений. Амнистия в редких случаях предоставлялась полностью и объявлялась только осужденным, подчеркивалось ее исправительное значение.

Уложение о наказаниях уголовных  и исправительных 1845 г. впервые закрепило понятие помилования:

«170. Помилование и прощение виновных ни в каком случае не зависит от суда. Оно непосредственно исходит от верховной самодержавной власти и может быть лишено действием монаршего милосердия. Сила и пространство действия сего милосердия как изъятия из законов общих определяются в том самом высочайшем указе, коим смягчается участь виновных или же даруется им совершенное прощение.

171. На сем основании и даруемое  в некоторых случаях милостивыми  манифестами прощение распространяется  также на преступления и проступки,  которые в манифесте указаны».

Обновленная редакция Уложения в ст. 154 устанавливала: 1) поводы для ходатайства о чрезвычайном смягчении наказания – такие особенности события преступления, обстоятельств, вызвавших или сопровождавших его, личности преступника, обстановки, в которой он находился, или образа его действий как во время совершения, так и после совершения преступления, которые выделяют данный случай из ряда других того же рода случаев, предусмотренных в законе, требуют ввиду конечной цели правосудия – справедливости смягчения наказания подсудимому или же полного освобождения от наказания; 2) субъекты, имеющие право ходатайства о помиловании перед императором, – общие и мировые судьи; 3) правила о порядке приведения в исполнение постановлений манифеста, касающихся помилования, при определении силы и пространства действия высочайшего помилования, дарованного лишенному всех прав состояния, разрешение вопроса о том, восстанавливаются ли указанным помилованием утраченные через данное преступление имущественные права осужденного, в том числе право наследования, зависело от того, было ли упомянуто в высочайшем помиловании о том, что помилованному восстанавливаются все права состояния или лишь некоторые из них и какие именно.

Новое в применении амнистии отмечается во время царствования Александра I. Вместо сложных ограничений для  отдельных категорий обвиняемых и осужденных, встречавшихся в  прежних манифестах, устанавливается  деление лиц, подлежащих амнистии, на состоящих под следствием или судом и приговоренных. Объем милости для разных категорий виновных был различен: находящиеся под следствием и судом получают полную амнистию, осужденные – частичное помилование.

При Николае I привлеченным к суду предоставляется право отказа от прекращения следствия по амнистии. «Само собой разумеется, – говорится в Манифесте 1926 г., – что сим не затрагиваются средства законного перед судом оправдания тем из подсудимых, кем, по убеждению в невиновности своей, сами пожелают такого оправдания». В царствование Николая I впервые была произведена систематизация законов об амнистии.

Во времена Александра II при  определении лиц, подлежащих прощению, за основной признак принималась  степень наказания; правом отказа от амнистии находящиеся под следствием или судом могли воспользоваться  в течение месяца.

В период царствования Николая II издается целый ряд манифестов об амнистии. Однако амнистиями, по мнению П.И. Люблинского, они не являлись ввиду того, что после объявления амнистии указом от 21 октября 1905 г. наступила полоса репрессий.

Амнистия как самостоятельный  институт получила свое развитие в  советское время. 21 ноября 1924 г. Президиум ЦИК СССР постановил передать на разъяснение пленарного заседания Верховного Суда СССР в порядке п. «а» ст. 1 Положения о Верховном Суде СССР вопрос о том, считать ли акт восстановления в правах гражданства отдельных лиц, возвращающихся из-за границы, актом применения к ним амнистии за совершенные контрреволюционные деяния или разрешением на право въезда в пределы Союза ССР. Пленарное заседание Верховного Суда СССР 16 января 1925 г. приняло следующее разъяснение: «В практике некоторых судов, в том числе Верховного Суда РСФСР, возникли сомнения по вопросу о том, можно ли толковать постановления Президиума ЦИК СССР о восстановлении в правах гражданства лиц, по тем или иным причинам эмигрировавших из пределов СССР, как одновременный акт частной амнистии и за другие совершенные ими преступления.

1933 г. – по случаю завершения строительства Беломорканала; 24 января 1938 г. – в честь 20-летия Красной Армии; 16 апреля 1938 г. – в честь завершения строительства канала Москва – Волга; 1939 г. – амнистия германским гражданам, уличенным в “шпионаже”, с последующей передачей их коллегам из гестапо (в основном это были коммунисты и евреи); 16 июля 1940 г. – в честь т.н. победы над т.н. белофиннами; 12 августа 1941 г. – амнистия интернированным гражданам Польши ввиду нападения Германии на СССР и необходимости формирования польских воинских частей для борьбы с “заклятыми друзьями”; 30 декабря 1944 г. – “забвение, прощение” детей, сбежавших из фабрично-заводских училищ, – с последующей отправкой их на фронт; 27 марта 1953 г. – “ворошиловская”, она же “бериевская” амнистия; 24 апреля 1954 г. – указ о разрешении, по ходатайству администрации мест заключения, освобождать зеков, осужденных за преступления, которые они совершили в возрасте до 18 лет, в случае если они отбыли одну треть срока и “доказали свое исправление примерным поведением”; 17 сентября 1955 г. – амнистия “полицаям”; 28 сентября 1955 г. – амнистия немецким военнопленным, осужденным за военные преступления и особо тяжкие преступления против человечества; 14 сентября 1956 г. – амнистия иностранцам (за исключением прибалтов); 13 декабря 1956 г. -– амнистия японским военнопленным – по случаю сближения Японии и США; 1 ноября 1957 г. – амнистия в честь 40-й годовщины октябрьского переворота; 25 ноября 1957 г. – амнистия японским рыбакам-браконьерам; 21 октября 1979 г. – амнистия беременным женщинам и матерям детей в возрасте до 7 лет – в связи с усилением позиций феминисток на Западе. Кроме того, в 1921 – 1927 гг. объявлялись амнистии уцелевшим героям Кронштадтского восстания и белой гвардии – легковерные немедленно направлялись в лагеря. В 1918 – 1928 гг. Советская власть ежегодно объявляла амнистии в честь октябрьского переворота, а в самые первые годы Советской власти амнистии объявлялись также и к 1 Мая. Затем амнистией стали отмечаться лишь каждые 10 лет переворота и, как правило, каждые 10 лет Победы в Великой Отечественной войне. Из 60 тысяч амнистированных летом 1987 г. 16 тысяч человек к маю 1990 г. были вновь осуждены за убийства и другие тяжкие преступления. Одной из амнистий, вызванных не юбилеем, а необходимостью, стала амнистия 28 ноября 1989 года для 420 зеков, отбывавших в советских лагерях сроки за совершенные в Афганистане преступления. Это была уже не первая амнистия для 4307 “афганцев”, осужденных к тому времени за последние 10 лет. В результате последней амнистии в 1992 году на свободу вышло около 20 тысяч заключенных. Тогда же началась эпидемия побегов из колоний, вызванная все теми же обманутыми ожиданиями. По данным МВД РФ, в 1992 году количество побегов по сравнению с 1991 годом выросло на 62,6%. Об отчаянии “побегушников” (как, впрочем, и о бдительности лагерной охраны) говорят и другие официальные данные: половина этих побегов была совершена средь бела дня; лишь 15% побегов сопровождались техническими и прочими ухищрениями; более 20 заключенных были в 1992 г. убиты при попытке к бегству только из автоматического оружия. 
 
Источник: http://www.newlookmedia.ru/?p=9347