Занменитые самоубийцы

Вирджиния Вульф (1882-1941), утопилась в реке

Возможно, звучит немного  цинично, но было бы странно, если бы жизнь  ВВ закончилась иначе. Жизнь женщины, в которой было так мало семейного тепла, мужской ласки, детского смеха. Собственная семья стала ее колющей рапирой и больным наваждением. С детства маленькой Вирджинии домогались ее сводные братья, отец был нервным и резким деспотом, ближайшая подруга и сестра Ванесса практически предала ее, когда, не сдержав обещание, вышла замуж. Уже в зрелом возрасте и будучи замужем за Леонардом Вулфом, Вирджиния оказалась асексуальной и, как и ее супруг, после нескольких попыток, навсегда отказались от совместного секса. Единственным сексуальным партнером была английская писательница и аристократка Вита Сэквилл-Уэст, партнером, не трудно догадаться, неполноценным. 

Долгое время  Вирджиния страдала от депрессий, слышала голоса, умерший отец практически был для нее призраком. Не выдержав и пожалев своего мужа, Вирджиния, написав предсмертное письмо, утопилась в реке Оуз.

Смертельное чтиво: «Миссис Дэллоуэй» 

                                              ...............................

Марина Цветаева (1892-1941), повесилась.

Цветаева родилась в более чем приличной семье, получила прекрасное образование, в  том числе и в Сорбонне, в 18 лет был издан ее первый сборник  стихов. Казалось бы, жизнь забьет не только успешным творческим ключом, но не менее плодородным фонтаном и  в обычной, семейной жизни. И поначалу все так и было: в литсреде она была заметной фигурой, ее печатали; в 1912 вышла замуж, в этом же году родилась дочь Ариадна. Однако в годы гражданской войны все перевернулось с ног на голову: муж Сергей Эфрон был выслан в Берлин, их вторая дочь умерла от голода, ее творческий арсенал в эмиграции попросту иссяк. 

Вернувшись через 17 лет в Москву, ее ждали новые  трагедии: арест дочери Ариадны, арест, а затем расстрел мужа, эвакуация  с сыном в Татарстан. Там же, в городе Елабуга Цветаева повесилась.

Смертельное чтиво: «Ариадна» 

                                               ....................................

Хантер Томпсон (1937-2005), застрелился

И зачем только понадобилось Томпсону в возрасте 67 лет простреливать себе голову? Возможно, его нельзя было назвать жизнерадостным, но жизнежаждестным он был. Живой, дерзкий, с звероподобной хваткой человек и профессионал, на своем веку ничего не знающий о скуке, но много знающий о риске. Томпсону всегда было плевать на собственное здоровье, он глушил алкоголь, принимал наркотики, сигарета не покидала рта. По словам самых близких и друзей Хантера, великий гонзо вряд ли бы позволил себе умереть скучно и банально. Тем более, он не допускал, чтобы кто-нибудь мог распорядиться за него, тем более в таком интимном деле, как смерть.

Смертельное чтиво: «Ромовый Дневник » 

                                                           ..........................

Стефан Цвейг, (1881-1942) вместе с женой принял смертельную дозу снотворного

Еще за несколько  лет до самоубийства Цвейг был  счастлив: он был известным на родине и за границей писателем, новеллистом  и биографом, дружил Т. Манном, Джойсом, Верленом, Фрейдом и другими, был  удачно женат. Будучи евреем, с приходом к власти Гитлера Цвейг ощутил на себе гонения и боль. Боль, в  первую очередь оттого, что родина не может его защитить. Так начинаются его скитания: сначала он бежит  в Лондон, видя в Британии оплот  демократии и защиты прав человека, но разочаровавшись в политике Англии, Цвейг уезжает в Латинскую  Америку. Он боялся за свою жизнь, боялся, что мир проиграет Гитлеру, что  жизнь отныне будет бессмыленной пыткой. Там, в маленьком городке Петрополис, в гостиничном номере писатель вместе со второй женой Лоттой принял смертельную дозу снотворного, предварительно оставив на столе 13 писем.

Смертельное чтиво: «Вчерашний мир» 

                                                         .............................. 

Рюноскэ Акутагава (1892-1927), принял смертельную дозу веронала

Условно жизнь Акутагавы можно разделить на жизнь и творчество до мыслей о смерти и с мыслями о ней. Акутагава напоминает экскаватор, который огромным ковшом пытается докопаться в своем внутреннем мире до насущных вопросов бытия. В «Письме другу» он открыто пишет о смерти, суициде, и даже о способе самоубийства. Для себя он четко выбрал и способо и место для самоубийства - его дом. Ни о каком харакири здесь нет речи. По эстетическим соображениям, он не собирается вешаться, застреливаться, утопать, падать с крыши дома. Целый месяц до самоубийства он изучает Библию. Акутагава хорошо разбирался в христианской культуре, признавал существование Дьявола, но не мог поверить в Бога. Собственно, отчасти поэтому самоубийство не было для него грехом.

Смертельное чтиво: «Письмо другу», «Жизнь идиота».