Князь Александр Невский: военачальник, политик, дипломат

Немецкие рыцари вторглись в Псковские земли и при помощи изменников-бояр завладели Псковом. Угроза нависла и над Новгородом, который стоял только в 200 километрах по прямому пути. Решив утвердиться и на берегах Финского залива, чтобы оттуда захватить устье Невы и повторить поход Биргера, немцы перешли реку Нарову, отделявшую русские владения от немецких, и заняло небольшое селение Копорье, находящееся в 13 километрах от морского побережья. Согнав местных жителей, немцы построили крепкий замок, чтобы навсегда укрепиться в этом месте.

    Александр Ярославич   готов был идти на выручку  Пскова, но бояре были против. Между тем, из Копорья немецкие разбойники нападали на новгородские селения, разоряли села, убивали жителей, забирали припасы и скот, уводили пленных. Так захватчики подошли к самому Новгороду.

   Новгородцам ничего не  оставалось, как послать посольство к Александру Невскому с просьбой забыть обиды, простить вину Новгороду и прийти на помощь ни в чем не повинным русским людям. Князь Александр согласился при условии, что ему выдадут его врагов. Просьба была удовлетворена, и князь наказал бунтовщиков.

     В марте 1241 года  князь Александр с дружиной  въехал в Новгород. Александр  действовал умно, осмотрительно и четко, тщательно расписав весь план своей военной кампании. Вначале он собрал в единый  военный кулак княжескую дружину, отряды карел, ижорян, псковичей – всего до 10 тысяч человек. А затем двинулся в Водскую пятину на штурм крепости Копорье. Вскоре крепость была взята на щит и срыта до основания. Отдельные рыцари захвачены в плен, изменники были повешены, а новый город приказал разрушить до основания.

    Но опасность еще не миновала. В руках немцев оставался древний Псков, открывавший им прямой путь в русские земли. Отнять же Псков у немецких рыцарей только с помощью новгородского ополчения было делом нелегким.  Александр собрал большое войско и с помощью брата Андрея освободил Псков, а затем Изборск.

    Решив покончить с  новгородским князем, против русских войск шел сам глава немецких рыцарей «майстер» с множеством тяжеловооруженных рыцарей и легкие войска, набранные из покоренных эстов и латышей. Даже король датский прислал свою помощь под командой двух принцев. Немецкое войско решило идти на Псков по самой прямой и ровной дороге – по льду Чудского озера, в которое впадает река Великая. Узнав об этом, Александр повернул свои полки к Чудскому озеру и остановился у скалы, прозванной Вороньим камнем.

    На рассвете 5 апреля 1242 года оба войска встретились. Немцы, по своему обычаю, построились в виде тупого клина. Спереди и по бокам клина расположились тяжеловооруженные всадники. Они были с ног до головы закованы в стальные латы и грузно сидели на громадных конях, также защищенных тяжелыми доспехами. За всадниками в середине клина стояли пешие воины с копьями и луками. После удара конных рыцарей по врагу они должны были довершить победу. Лес копий в руках конных и пеших воинов был обращен в сторону русских, и немецкий клин казался ощетинившимся диким кабаном, готовым броситься на охотника. Поэтому русские и называли такое построение немецких войск «свиньею». Этот строй страшен для слабого войска, которое он рассекает надвое и дробит на мелкие отряды. Рассеянные неприятели, теряя между собой связь и присутствие духа, разбегаются в разные стороны.

    Но противнику не удалось напугать русских воинов. Сурово и грозно стояли полки Александра Ярославича. Конные русские всадники носили железные панцири и шлемы, ярко блестевшие на солнце. В руках у них были копья и щиты, а сбоку висели тяжелые мечи. Пешие воины были вооружены легче. Многие имели при себе только сабли и луки. Русские воины были более подвижны во время боя, чем немецкие рыцари.

   С восходом солнца оба  войска ринулись в бой.  « Грозные взоры русских,  их сверкающее оружие, дымящееся неприятельской кровью, их готовность броситься на врагов смутили немцев. Александр Ярославич только и ждал этого психологического момента боя. Подобно вихрю, налетел он на оторопелых врагов, совершив искусное обходное движение, и ударил на них с отборными полками с той стороны, откуда они вовсе не ожидали нападения. Военная хитрость Александра вполне удалась. Весь боевой план немцев расстроился. Тогда началась ужасная сеча.» ⁶ Неповоротливые рыцари падали с лошадей от ударов русских бойцов. Испуганные кони сбрасывали с себя всадников, и те беспомощно, как бревна, валялись на льду, не имея сил даже повернуться в тяжелых латах. Оставшиеся в живых немцы обратились в бегство, стараясь добраться до берега. Русские устремились в погоню и гнали врагов с неослабленной силой, точно шли не по земле, а летели по воздуху. В довершение разгрома слабый весенний лед стал проваливаться под тяжестью сбившейся массы немецких всадников, увлекая в воду разбитых врагов. Немцы потерпели полное поражение, погибло 500 немецких рыцарей и множество пеших воинов, 50 знатных рыцарей попали в плен. Так закончилась битва, получившая название Ледового побоища.

   С великой славой возвращался  князь Александр в освобожденный  Псков. Навстречу ему вышло  духовенство. Народ приветствовал  победителя радостными криками.

    Далеко по чужим землям разнеслась эта слава о великой русской победе.

Н.И. Костомаров отмечает важное значение этих двух побед в русской истории. Хотя проявления вражды немцев с русскими не прекращались и после, в особенности для Пскова, который не раз вступал с Орденом в кровавые столкновения, но уже немцы навсегда оставили мысль вслед за Ливониею поработить северные русские земли и подвергнуть их участи прибалтийских славян.⁶

     Триумфальные победы  в 1240 году в Невской битве  и в 1242 году на льду Чудского озера остановили неприятельское нашествие; остались неизменными и границы Новгородской земли.

1.3. Александр Невский – политик

     С годами все более  грозную опасность для Руси  приобретали действия ханов Золотой  Орды. Ордынцы, как и во времена  Батыева  похода, располагали силами, по численности во много раз превосходившими местные русские ополчения. Они с успехом осаждали крепости и господствовали в полевом бою, отработав тактику стремительного наступления, окружения противника, заманивания его ложным бегством.

     По определению  А.Н. Насонова, татарская политика  на Руси «выражалась не в  стремлении создать единое государство  из политически раздробленного  общества, а в стремлении всячески препятствовать консолидации, поддерживать взаимную рознь отдельных политических групп и княжеств».⁹

    Английский историк  Джон Феннел и некоторые русские   историки (Г.Губайдулин, Х. Юнусова)  ставят Александру Невскому в  вину его «протатарское » поведение  в 1257-1259 годах: проведение политики  «крепких связей с татарами из Золотой Орды и подчинения любому требованию хана»; решительно действуя в отношении западных соседей, князь Александр, по мнению этих историков, укреплял собственную власть, оказывая помощь в разгроме своих братьев, что «фактически положило конец действенному сопротивлению русских князей Золотой Орде на многие годы вперед».

    Однако в сложившейся  тогда обстановке был единственный  выбор или вынужденное согласие на дань, или военный разгром Северной Руси, на этот раз – включая Новгород и Псков. Пришлось выбирать наименьшее зло. Дать отпор беспощадному врагу военными средствами Русь не могла. Разрозненные очаги сопротивления на севере и юго-западе страны не изменяли обстановки. Брат Александра Андрей в соперничестве за великокняжеский владимирский стол навлек поход ордынского царевича Неврюя.

Восстановленные было города Владимир и Переяславль - Залесский  подверглись новому погрому.

     Смерть отца, действия брата, всесилие Орды вынудили Александра приспособиться к трудным обстоятельствам. Чтобы уцелеть и избежать карательных мер, он пять раз ездил на поклон к монгольским ханам в ордынские города Сарай и Каракорум. Ему пожаловали ярлыки сначала на великое княжение в Киеве и Русской земле (имеются в виду южные районы с городами Киевом, Переяславлем Русским и Черниговым), а затем во Владимиро-Суздальской, Новгородско-Псковской и Полоцко - Витебской землях. Своей столицей Александр избрал Владимир, несмотря на то, что этот город был более уязвим для набегов ордынцев, чем, например, Новгород и Псков. Северо-Восточная Русь еще в XII веке стала выдвигаться в качестве объединяющего общерусского ядра. На владимирских князей  в первые годы ига продолжали смотреть как на защитников не только земель Ростово- Суздальской, Новгородской и Смоленской, но и земель киевского господства. Правда, к середине XIII века Владимиро - Суздальское княжество было основательно разорено и обескровлено, чем и воспользовались ордынцы, но уже не в военных целях.

     Ценой признания  дани Александр Ярославич спас  от неминуемого разгрома Новгородскую землю, ослабил давление на Северо-Восточную Русь. Баскаки, следившие за выплатой поборов, расположились в крупных городах, но в Новгороде и Пскове не обошлось без них. Такую уступку ордынцев русским, скорее всего, можно поставить в заслугу великому князю.

1.4. Дипломатия Александра Невского

       Организовать оборонительную войну одновременно на «два фронта» против Запада и Золотой Орды не было сил. Александр Невский в этих условиях проявил мудрость воина на троне и стратега. Стратегия Александра Невского заключалась в защите северных русских земель, сохранении доступа

Руси к Балтике, к морским  путям, свободной торговле, к беспрепятственным  связям с европейским миром. Войны  ослабляли контакты России с Западной и Северной Европой, что приводило к культурной и технической изоляции страны, замедляло темп ее развития, обрекало на отсталость. Александр Ярославич это отчетливо понимал. Поэтому в своей государственной деятельности он придерживался балтийской геополитической идеи – присутствия русских в балтийских делах.

    В 1254 году он заключил мирный договор с Норвегией, а в 1253 году после набега немцев на Псков с ними был заключен мир, подтверждавший соглашение 1242 года. Позже, в 1262 году, был подписан договор с Литвой и договор о мире и торговле с Ливонским орденом, Любеком и Готландом.  Едва ли не впервые в средневековой Европе Александр Ярославич выдвинул идею нерушимости границ – «жити не преступающе в чужую часть».⁴

В этом, вероятно, был свой расчет : получить передышку, укрепиться, набраться сил для противостояния главному врагу. Эти планы были дипломатическим взлетом государственной мудрости Невского героя. От боевых действий он перешел к переговорам, пытаясь найти будущих союзников среди прежних врагов. Для современников властитель Руси стал олицетворением проницательного международного политика. Автор Жития Александра Невского с полным правом писал: «...благ был домочадцам своим и внешним от стран приходящих кормитель». Под «внешними» предполагались, очевидно, не только купцы и путешественники, но и вообще близкие и дальние соседи Руси.⁴

     В вопросах  веры и относительно предложений  папской курии об антиордынском  союзе он выступил с твердых  позиций. В 1248 году папа Иннокентий IV призвал князя «дабы ты матерь  римскую церковь признал и  папе повиновался, чтобы вкусить тебе от неувядаемых плодов вечного блаженства».

      Направленная по этому поводу Александру грамота содержала просьбу известить братьев Тевтонского ордена в Ливонии, если татарское войско двинется на христиан, чтобы в таком случае «мы смогли безотлагательно поразмыслить, каким образом с помощью Божией сим  татарам мужественно сопротивление оказать».³ Князь отверг папское послание: «от вас учения не  принимаем».³ В этом поступке сказалось не только верность «вере отцов», но и понимание сущности обещаний оказать некую неопределенную помощь в борьбе с Ордой. Бесполезность и даже опасность союза с католическим миром подтвердили события в Галицко- Волынской Руси. Папский престол, на словах поддержавший князя Даниила Романовича Галицкого, в момент появления  в его земле большого татарского войска Бурундая никакой помощи князю не оказал.

     Александр  заручился поддержкой не римской,  а Православной Церкви, чем укрепил  свой авторитет. В 1250 году он  пригласил митрополита Кирилла  из Киева во Владимир. Митрополит стал его верным помощником и наставником.

     Политика великого  князя заключалась в балансировании между силами Запада и Востока. На Западе приходилось выступать с оружием в руках – в благоприятный момент – с предложениями «мягкого мира» и союза, не поступаясь, однако, вопросами веры; на Востоке – действовать методами переговоров, просьб, платежами дани и, нередко, проявлять смирение.

     В 1262 году на Северо - Востоке произошло событие ,которое нарушило сложившийся баланс во взаимоотношениях Руси с Ордой. Это событие совершенно не соответствует представлениям об Александре Невском как безоговорочно покорном ордынском «мирнике». В тот год горожане северо-восточных городов выступили против ордынцев - откупщиков дани. Последние были присланы императором Монгольской империи Хубилаем, а не золотоордынским Берке - ханом.

     Против поборов поднялись горожане, и, как пишет летописец, «избави Бог  от лютого томленья бесурменьского люди Ростовьские земли: вложи ярость в сердце крестьяном (христианам), не терпища насилия поганых …»³  Одна из северных летописей перечисляет тех, против кого было направлено восстание; ими оказались татарские чиновники: «мурзы, поборщики, баскаки и ясашники».⁹

     Александр Ярославич  отправился  в последнюю поездку  в Орду, чтобы  «отмолить людей от беды »⁴  и договориться об отмене  решения о наборе  русских войск для участия в войне ордынцев   на  Кавказ. Переговоры прошли успешно, но по дороге на Русь Александр скончался. Некоторые исследователи высказывают предположение, что он был отравлен в Орде.

     Вызов, брошенный великим князем главному врагу Руси, в Орде не забыли, что, возможно, и стоило ему жизни. Касаясь первого путешествия князя Александра в Сарай в 1249 году (а  также Каракорум), летописец приписал хану Бату такие слова: «Мне покорил Бог вси язяки, ты ли един не хощеши мне покориться, ни силе моей», а своим вельможам прибавил: «Въистину ми поведала, яко несть подобна сему князю».⁴

   Что касается внутренней политики князя, особенно следует подчеркнуть то обстоятельство, что Александр в отличие от деда, отца, родных братьев, даже собственных детей ни разу не участвовал в кровавых междоусобных схватках. Внутренние конфликты были; чтобы решить их, Александр собирал войска, однако до открытых действий дело не доходило. Это была сознательная политика Александра Невского, понимавшего, что в условиях послебатыева погрома русских земель и чужеземного господства внутренние войны, даже в случае полной победы одной из сторон, могут привести только к общему ослаблению Руси и уничтожению её населения.