И.И.Левитан

Для современников картина стала важным событием культурной и общественной жизни. В ней угадывались настроения, бродившие в обществе, с ней связывали протест против вековых устоев российской жизни и желание перемен. Эскиз картины Левитан подарил М.Чехову, учившемуся тогда на юридическом факультете. И сделал надпись: "Будущему прокурору". Так в шутливой форме он выразил свою гражданскую позицию.

Левитану была дорога эта картина, продавать ее не хотелось, и он просил П.М. Третьякова принять от него подарок: "Владимирка", вероятно, на днях вернется с выставки, и возьмите ее, и успокойте меня и ее". Осенью 1892 года после написания "Владимирки" Левитану снова пришлось уехать из Москвы. На этот раз не по своей воле. С конца 80-х годов усилилось преследование и ущемление прав евреев. Александр Ш не стеснялся говорить, что "рад, когда бьют евреев". С его ведома, началась "чистка" Москвы. За два года (1891-1892) было выселено 38 тысяч евреев.

У омута. 1892.

Когда-то в юности, приобщившись к охоте, Левитан говорил, что ему знакомо ощущение загнанного зайца. Теперь он испытывал нечто подобное: беспомощность и тоскливое отчаяние, а иногда и приступы бешеной ярости. Выручила поддержка влиятельных друзей. Благодаря их вмешательству ему разрешили вернуться в Москву. Однако первое время после возвращения он чувствовал себя крайне неуверенно. Он работал в прежней мастерской, и его никто не беспокоил, но он понимал зыбкость и неопределенность своего положения. Не было уверенности в будущем, и он долго не мог избавиться от тревожных переживаний. Все это стоило ему нервов и здоровья. Левитану было всего 32 года, но уже давало знать о себе больное сердце.

Только творчество и неустанная работа способны были отвлечь от обид и восстановить душевное равновесие. Он однажды признался, что когда приступает к работе, нервы становятся покойнее и мир не кажется так ужасен. Современники Левитана поражались его невероятной работоспособности. За свою короткую жизнь он написал около тысячи картин, этюдов, эскизов, рисунков. И это при том, что подолгу работал над картинами, много раз возвращался к написанному, изменял, часто переписывал заново.

Большую роль в творчестве Левитана играют музыкальные, поэтические и философские ассоциации (он любил учение А. Шопенгауэра), но все же главное значение имели его личностная чувственность, влюбчивость и склонность к приступам черной меланхолии. Левитан очень остро переживал и собственное нездоровье (у него был врожденный порок сердца), и весь драматизм положения евреев в России. Поэтому, отчасти восприняв новации импрессионизма, Левитан редко отдавался чистой, радостной игре света и цвета, пребывая в кругу своих образов, овеянных мировой тоской.

Так, напоминая о бренности всего земного, внушает затаенную тревогу картина «Над вечным покоем» (1893–1894), которая была по духу особенна близка Левитану. «Над вечным покоем» заставляет задуматься над смыслом жизни и над ее быстротечностью. Левитан писал в одном из писем: «Вечность, грозная вечность, в которой потонули поколения и потонут еще… Какой ужас, какой страх!» «В ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием», — говорил об этой картине художник.

Художник строит картину на резких контрастах: жизнь ушедшая и существующая (для нее и теплится огонек в церковном окошке); крошечный кусочек суши и бесконечное пространство воды и неба; безмолвие и неподвижность вечного покоя и яростный порыв ветра, который гнет деревья, волнует озерную гладь и громоздит на небе огромные тучи. Эти сопоставления рождают у зрителя сложный ряд ассоциаций, мысли о краткости человеческой жизни и вечности природы, о месте человека в громадном и сложном мире, о связи людей с природой. Контрасты не разрушают цельности восприятия этого замечательного полотна. Картина гармонична и музыкальна и, по словам критика В.М. Михеева (современника Левитана), напоминает симфонию, "неуловимо охватывающую душу, стоит только довериться ее впечатлению". Этому критику принадлежит очень точное определение: "Это картина души человеческой в образах природы". В письме к П.М. Третьякову в связи с покупкой картины Левитан писал, что в ней он "весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием".

Левитан не был женат, у него не было детей. Слишком часто он был очень безрадостен, как безрадостна была история его народа и его предков. Иногда тяжелые мысли о своем народе целиком завладевали им, тогда у него наступали приступы болезненной депрессии — хандры, которая усиливалась от недовольства своими работами.

Во время хандры Левитан бежал от людей. Они все казались ему врагами. Левитан становился груб, дерзок, нетерпим. Он со злобой соскабливал краски со своих картин, прятался, уходил с собакой Вестой на охоту, но не охотился, а без цели бродил по лесам. В такие дни одна природа заменяла ему родного человека.

Два раза во время припадков депрессии Левитан стрелялся, но остался жив. Оба раза спасал его Чехов. Но хандра проходила, и Левитан возвращался к людям, снова писал, любил, верил, запутывался в сложности человеческих отношений, пока не настигал его новый удар депрессии. Чехов временами считал, что левитановская тоска была началом психической болезни, но он, конечно, ошибался.

Свежий ветер. Волга. 1895.

1895 год, трудный по обстоятельствам личной жизни, в смысле творческих удач был по-настоящему звездным годом. В это время написаны "Март", "Золотая осень", "Свежий ветер", а через два года "Весна - большая вода", полные светлого, радостного настроения.

Для человека, воспитанного на русской культуре, весеннее пробуждение природы ассоциируется со стихотворениями Пушкина, Тютчева, Блока, музыкой Глинки и Чайковского, картинами известных художников, прежде всего, с картиной Левитана "Март". Тонкая гамма голубых, желтых, зеленых тонов, дыхание весеннего ветра, синие тени на рыхлом снегу - все создает настроение, о котором писал Пушкин:

"Улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро года..."

И понятие "золотая осень" связано в нашей памяти с картиной Левитана "Золотая осень", в которой природа завораживает золотым осенним сиянием и безмятежным покоем. Давно стали привычными такие понятия, как " левитановский мотив", " левитановское настроение". Эти связи возникли в нашем сознании потому, что художник предложил людям свой взгляд на мир, свое представление о красоте. И мы, покоренные его талантом, оценили и приняли его умение прикоснуться к вечной красоте и вечной тайне природы и в образах природы раскрыть душу человека.

Левитан совершенно преодолел условности классицистско-романтического пейзажа, отчасти еще сохранившиеся у его современников художников-«передвижников». Левитановский «пейзаж настроения» при всей его натурной достоверности (Левитан всегда бережно сохранял исходный мотив и вносил в него лишь отдельные коррективы) обрел беспрецедентную психологическую насыщенность, выражая в пейзаже не что иное, как жизнь человеческой души, которая словно вглядывается в природу, а в той природе заключены неизъяснимые тайны бытия. И эти тайны отчетливо видны в левитановских картинах, но словами они невыразимы.

Отзываясь о лучших русских пейзажистах, художник Игорь Грабарь особо выделял творчество Левитана: «Он самый большой поэт среди них и самый большой чародей настроения, он наделен наиболее музыкальной душой и наиболее острым чутьем русских мотивов в пейзаже. Поэтому Левитан, вобравший в себя все лучшие стороны Серова, Коровина, Остроухова и целого ряда других своих друзей, смог из всех этих элементов создать свой собственный стиль, который явился вместе с тем и стилем русского пейзажа, по справедливости названного "левитановским"».

Левитан стремился писать так, чтобы на картинах его был ощутим воздух, обнимающий своей прозрачностью каждую травинку, каждый лист. На его картинах все кажется погруженным в нечто спокойное, синеющее и блестящее. Левитан называл это «нечто» воздухом. Мы дышим им, чувствуем его запах, холод, теплоту. Левитан же ощущал его как безграничную среду прозрачного вещества, которое и придавало такую пленительную мягкость его полотнам.

В очерке «По поводу смерти А.К. Саврасова» (1897) Левитан так сформулировал свое творческое кредо: отказ от отношения к пейзажу «как к красивому сочетанию линий и предметов» с целью изображать «уже не исключительно красивые места», но «те интимные, глубоко трогательные, часто печальные черты, которые так сильно чувствуются в нашем родном пейзаже и так неотразимо действуют на душу».

Незадолго до смерти он тосковал еще больше, чем в молодые годы. Все чаще он уходил в леса — жил он в лето перед смертью около Звенигорода, — и там его часто находили плачущим и растерянным. Он знал, что ни врачи, ни спокойная жизнь, ни исступленно любимая им природа уже не могли отдалить приближавшийся конец.

Однако приблизительно за пять лет до смерти у Левитана произошла вспышка радостного мироощущения. В дневнике А. Чехова есть запись, помеченная декабрем 1896 г.: «У Левитана расширены аорты. Носит на груди глину. Превосходные этюды и страстная жажда жизни». В эти годы, нося на груди глину, Левитан написал свои самые жизнеутверждающие вещи: «Март» (1895), «Весна, большая вода» (1897), достигая апогея жизнелюбия в предельно яркой и звучной картине «Золотая осень» (1895). И последняя, неоконченная картина «Озеро. Русь» (1900) наперекор смертельной болезни является едва ли не самым мажорным произведением художника.

...Болезнь сердца, давно беспокоившая Левитана, начала быстро прогрессировать. По совету врачей он ездил на лечение в Италию, Швейцарию, Германию. От него не скрывали серьезности положения, он знал, что болезнь "доконает" его. На портрете кисти В.А. Серова, написанном в первой половине 90-х годов, у Левитана утомленное лицо и очень печальные глаза, его рука бессильно лежит на спинке кресла. В конце декабря 1899 года он нашел в себе силы, чтобы навестить больного Чехова в Ялте. Писателю была отправлена телеграмма: "Сегодня жди знаменитого академика". Звание академика Академии художеств Левитан получил около года назад. В Ялте встретились два совсем не старых, но очень больных человека. Чтобы доставить удовольствие другу, Левитан за полчаса на листе картона написал северный пейзаж с полем, стогами сена, полоской леса и луной в ночном небе.

В дневнике А.П. Чехов сделал такую запись о Левитане: "Превосходные этюды и страстная жажда жизни". Желание жить было неотделимо от потребности постоянно работать. Будучи больным, он писал Чехову: "Очень много работаю. Затеянные мною картины уносят много сил, да и школа чего-нибудь да стоит!"

Речь шла о преподавании в Училище живописи, ваяния и зодчества, где Левитан руководил пейзажной мастерской и относился к этому делу, как всегда, очень серьезно. Ученики платили ему горячей привязанностью и, когда он из-за болезни не мог приезжать к ним на этюды, писали ему шутливые письма, вроде того, что даже грачи тоскуют по Левитану, летают стаями и громко кричат: "Где Левитан? Где Исаак Ильич?" Левитан отвечал в том же шутливом тоне, но вернуться к своим ученикам и своим картинам он уже не мог.

В 1900 году весна была необычно поздней. В комнату к больному художнику смотрели ветви цветущей сирени. Прощались с ним...

Лето в Москве выдалось жарким и душным. Последнее лето в его жизни. Он скончался 22 июля 1900 года. Через месяц ему исполнилось бы 40 лет. На мольберте в его мастерской осталась незаконченной большая картина, которую он хотел назвать "Озеро. Русь".

Когда думаешь о судьбе И.И.Левитана, вспоминаются стихи А.Фета:

Не жизни жаль с томительным дыханьем,

Что жизнь и смерть? А жаль того огня,

Что просиял над целым мирозданьем,

И в ночь идет, и плачет, уходя.

Дом-музей И.И. Левитана

Плёс - древний русский город, основанный в 1410 году. На своем долгом веку он повидал и набеги монголо-татар, и княжеские междуусобицы, и разорения во время польско-шведской интервенции. Плес привлекал внимание известных русских художников - И. Левитана и И.Репина, отдыхал здесь и русский певец Ф. Шаляпин. В городе работает дом-музей Исаака Левитана.

Дом-музей в Плесе

Дом "музей великого русского художника-пейзажиста Исаака Ильича Левитана в Плесе, один из наиболее популярных музеев на Волге, был открыт 25 августа 1972 года в доме, принадлежавшем до революции купцу П. Солодовникову. В этом доме художник жил и работал летом 1888 - 1889 гг. вместе со своими друзьями, художниками А.С. Степановым и С.П. Кувшинниковой. Плес и Волга вдохновили Левитана на создание таких шедевров русской пейзажной живописи, как "Тихая обитель", "Вечер. Золотой плес", "Над вечным покоем" и др. Всего за три плесских лета Левитаном было написано около двухсот работ, включая 23 картинных полотна и многочисленные рисунки, эскизы, наброски.

Экспозиция музея состоит из трех разделов: в первом зале посетители знакомятся с плесским периодом жизни и творчества художника; во втором размещены подлинные работы И.И. Левитана и его современников. Наверху, в мезонине, мемориальные комнаты, где жили И.И. Левитан, А.С. Степанов, С.П. Кувшинникова.

Дом-музей И.И. Левитана стал основой для создания Плесского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника.

За время существования Дома-музея И.И. Левитана его посетило колоссальное количество людей. По сей день многие преодолевают расстояние в тысячи километров, чтобы еще раз окунуться в атмосферу дома, где жил и работал художник, увидеть его замечательные работы. Дом музей неоднократно был местом, где проводились научно-практические конференции Плесского музея-заповедника. Здесь с успехом проходят литературно-музыкальные вечера и другие мероприятия.

Хроно:

1860

Родился 18 августа 1860 года, в посаде Кибарты (ныне Кибартай, Литва), близ станции Вержболово, Сувалкской губернии, в семье железнодорожного служащего.