Внеэкспертные формы участия врача-психиатра в гражданском процессе

ВНЕЭКСПЕРТНЫЕ ФОРМЫ УЧАСТИЯ ВРАЧА-ПСИХИАТРА  В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ

ВНЕЭКСПЕРТНЫЕ ФОРМЫ УЧАСТИЯ ВРАЧА-ПСИХИАТРА  В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ

Для разрешения вопросов, которые  не могут быть разрешены судом  самостоятельно, российское гражданско-процессуальное законодательство предусматривает привлечение в процесс специалистов различных отраслей знаний. Судебная практика последних лет свидетельствует об увеличении количества гражданских процессов, в которых для разрешения вопросов, требующих особых знаний, умений и навыков, привлекаются специалисты в области психиатрии и психологии; объясняется это, главным образом, резким увеличением числа исков, обусловленных причинением нематериального, или так называемого неимущественного, морального вреда.

Возможность компенсации морального вреда в отечественном законодательстве впервые была предусмотрена в 1990 году. Впоследствии такой вид ответственности за причинение неимущественного вреда был включён во многие нормативные акты (напр., законы «О защите прав потребителей», «О средствах массовой информации», «О защите окружающей природной среды», Основы гражданского законодательства СССР и республик и т. д.). В настоящее время общей нормой, позволяющей компенсировать моральный вред, и единственной нормой, определяющей его понятие, является ст. 151 Гражданского Кодекса РФ, согласно которой под моральным вредом понимаются «физические и нравственные страдания потерпевшего», то есть испытывание физической боли вследствие причинения телесных повреждений различных степеней тяжести и (или) нарушение психического благополучия и душевного равновесия. Причём легального, законодательного определения нравственных страданий на сегодняшний день не содержит ни один нормативный акт. Однако сложившаяся судебная практика выработала определённое юридическое понимание этого термина - под нравственными страданиями в смысле ст. 151 ГК РФ чаще всего понимают не просто «волнения», «обиду», «досаду», а приобретённые в результате правонарушения изменения в психике человека, от него пострадавшего.

Появление в российском гражданском праве института компенсации морального вреда не привело, однако, к изменению гражданско-процессуального законодательства, поэтому при разбирательстве в судебном процессе в порядке гражданского судопроизводства иска о компенсации морального вреда сторонам приходится оперировать ограниченным числом доказательств, содержащихся в ГПК РСФСР 1964 г. Если физические страдания чаще всего более или менее явны и имеют либо ясно выраженный оттенок очевидности, либо подтверждаются вескими документальными доказательствами, то с нравственными сложнее. Кроме того, специфика компенсации морального вреда по российскому праву заключается в том, что, во-первых, истец вправе требовать компенсации нравственных страданий независимо от наличия или отсутствия страданий физических (в отличие, скажем, от английского права), и, во-вторых, нравственные страдания как основание иска приходится доказывать так же, как и более «овеществлённые», «материальные» факты. В связи с этим возникает вопрос о повышении роли тех или иных доказательств, в том числе путём расширения круга источников их получения.

Анализ судебной практики Санкт-Петербурга позволяет судить о том, что источники получения  таких доказательств зачастую используются недостаточно, в то время как безусловное лидерство по подтверждению факта наличия и степени такого вида морального вреда принадлежит свидетельствам специалистов-психиатров, выраженным в различных формах. Иными словами, в большинстве случаев претерпевание истцом нравственных страданий иначе чем свидетельством квалифицированного психиатра подтвердить невозможно, а форма такого свидетельства должна быть избрана истцом или его представителем в зависимости от степени нравственных страданий, от наличия других доказательств и иных обстоятельств дела .

Формы участия врача-психиатра  в гражданском судопроизводстве можно разделить на две процессуально  чётко разграниченные группы – проведение экспертизы и последующая дача экспертного  заключения и участие иным образом, когда экспертиза исключена. К последней группе относятся письменные доказательства и свидетельские показания (в настоящей работе не рассматривается участие психиатра в качестве ответчика).

Порядок проведения экспертного  исследования в гражданском процессе достаточно подробно регламентирован  действующим законодательством и неоднократно анализировался в юридической литературе. Психиатрическая экспертиза в гражданском процессе назначается для решения судом вопроса о дееспособности гражданина, если есть данные о его психической болезни, либо есть основания предполагать у него алкогольную, наркотическую или иную зависимость для ограничения его дееспособности и в некоторых других случаях (ст.ст. 260, 263 ГПК РСФСР). В исках о компенсации морального вреда экспертиза может быть назначена судом самостоятельно либо по ходатайству сторон с целью установления психиатром факта причинения истцу нравственных страданий и определения степени их тяжести для конкретного истца. Следует отметить, что в настоящее время проведение такой экспертизы в исках о компенсации морального вреда – явление чрезвычайно редкое. Объясняется это тем, что удельный вес исков с требованием компенсации морального вреда, заявляемым как самостоятельно, так и в сочетании с иными требованиями (например, о восстановлении на работе, о возмещении имущественного ущерба и проч.) среди всех исков, рассматриваемых судами, очень велик из-за большой популярности института компенсации морального вреда среди граждан, поэтому назначение и проведение экспертного исследования по каждому такому делу по меньшей мере нецелесообразно, поскольку исследование, возможно длительное, психического состояния истца с целью выявления степени перенесённых им нравственных страданий и оформление экспертного заключения может привести к результатам, которые могли бы быть получены другими, более экономичными с точки зрения трудо- и временных затрат способами доказывания.

Особое значение здесь  имеет такой вид доказательств, как письменные доказательства, исходящие  от врача-психиатра. В соответствии со ст. 63 ГПК РСФСР, письменными доказательствами являются акты, документы, письма делового или личного характера, содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела. В исках о компенсации морального вреда к таким доказательствам относятся разнообразные медицинские справки, выписки и иным образом задокументированные факты обращения за медицинской помощью. При этом роль доказательств, исходящих именно от медицинских работников, тем важнее, чем большая сумма заявлена истцом в качестве компенсации перенесённых им нравственных страданий. Практика показывает, что если сумма иска составляет приблизительно 1000 руб., то суд считает достаточными объяснения самого истца и показания свидетелей (чаще всего друзей и родственников истца), большей частью необъективные и предвзятые, и не настаивает на увеличении числа доказательств (о чём, однако, вправе ходатайствовать ответчик). Однако в последние годы наметилась тенденция заявлять иски о компенсации морального вреда по любому, в том числе самому незначительному поводу, причём «аппетиты» истцов подчас выражаются в весьма значительных суммах. Безусловно, здесь также наличествует психотравмирующая ситуация, однако в подобных случаях квалифицированное заключение специалиста вдвойне необходимо для определения степени нравственных страданий. Следует отметить, что истец самостоятельно обязан подтвердить те факты и обстоятельства, на которые он ссылается в обоснование иска, поэтому он может самостоятельно инициативно обратиться за соответствующими свидетельствами к психиатру до возбуждения гражданского дела либо уже после подачи иска. Кроме того, если судья сочтёт, что имеющихся в деле доказательств недостаточно, он может направить истца к специалисту-психиатру, не назначая экспертизы.

Гражданско-процессуальное законодательство предъявляет к  медицинской документации, фигурирующей в суде в качестве доказательства, собственные требования формы и содержания, отличные от предъявляемых органами управления здравоохранением, в частности, Министерством здравоохранения РФ. Так, в отношении формы документа учитываются компетентность выдавшего его органа, то есть правомочность лечебного учреждения и врача выдавать такого рода документы, и соответствие самого документа установленным требованиям (наличие даты, печати лечебного учреждения, подписи и личной печати врача). По содержанию документ должен удовлетворять следующим требованиям: а) исходить действительно от того лица, которое указано в тексте в качестве его автора либо лица, подписавшего документ; б) текст должен соответствовать намерениям того лица, от имени которого исходит (то есть документ не должен быть составлен под давлением, а также должен непосредственно соотноситься с намерением пациента получить данный документ); в) содержание документа с точки зрения излагаемых в нём сведений должно отражать действительное положение вещей. При несоответствии документа этим требованиям он может быть оспорен по существу, а также явиться предметом спора о подлоге. Статьёй 177 ГПК РСФСР предусмотрено, что если в процессе будет заявлено, что имеющийся в деле документ является подложным, он может быть исключён из числа доказательств, а дело может быть разрешено на основании других доказательств, что крайне нежелательно при рассмотрении дела о компенсации морального вреда, где медицинское свидетельство играет важнейшую роль.

Закон РФ «О психиатрической  помощи и гарантиях прав граждан  при её оказании» определяет перечень документации, содержащей такого рода информацию, который уточняется федеральными органами здравоохранения, причём наиболее приемлемым способом доказывания в существующих юридических реалиях являются документальные справочные свидетельства, за которыми пациент может обратиться при приёме. При объективной невозможности выдать на руки запрашивающему лицу справки либо выписки из этих или иных документов, суд по его ходатайству делает соответствующий запрос. Ст. 65 ГПК РСФСР предусматривает обязанность должностных лиц лечебных учреждений предоставлять запрашиваемые письменные доказательства, в противном случае суд налагает на виновное должностное лицо штраф в размере пятидесяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда, что на сегодняшний день составляет пятнадцать тысяч рублей (повторный штраф составит 100 МРОТ), при этом наложение штрафа не освобождает обязанное должностное лицо от предоставления доказательства.

С гражданско-процессуальной точки зрения все такие доказательства относятся к осведомительным (поскольку  содержат сведения и сообщения о  фактах, имеющих значение для дела, – то есть фиксируют факт обращения за медицинской помощью, диагноз, назначенное (рекомендуемое) лечение), к доказательствам простой формы (так как не требуют нотариального удостоверения или регистрации), к подлинным (оригинальным) документам, то есть являющимся первым экземпляром, подписанным лицом, выдавшим документ, либо копиям – повторению документа в целом или в части (выписка), причём копия может быть простой или удостоверенной (засвидетельствованной).

По общему правилу части 5 ст. 65 ГПК РСФСР, письменные доказательства должны представляться в подлиннике. Если суду представляется копия документа, суд вправе при необходимости потребовать представления подлинника, причём ст. 67 ГПК РСФСР предусматривает возвращение оригинального документа лицу, его представившему, по его ходатайству после вступления решения суда в законную силу (в деле в таком случае остаётся заверенная судьёй копия документа).

Следует учитывать, что  истец может не ждать от психиатра  постановки диагноза и дальнейшего лечения, обращаясь к нему с весьма конкретной целью – зафиксировать факт обращения, который в суде явится достаточным доказательством претерпевания некоторых нравственных страданий и позволит судье сделать вывод об их немалой степени (логика здесь проста: если истец не поленился обратиться к врачу, значит, действительно нуждался в его помощи, что свидетельствует об определённой тяжести перенесённого морального вреда и позволяет увеличить сумму требуемой компенсации; с этой же целью истцы нередко прибегают к вызову неотложной помощи, чтобы при последующей подаче иска затребовать посредством судебного запроса соответствующую выписку их журнала неотложной помощи.) Безусловно, даже в таких случаях психиатр не может отказать пациенту в приёме, профессиональном совете и – в результате – необходимом письменном свидетельстве.

Какова степень доверия  суда к такого рода свидетельствам? С одной стороны, закон не ограничивает письменные доказательства требованиями, предъявляемыми к экспертному заключению (отсутствие заинтересованности эксперта в исходе дела, служебной или иной зависимости его от сторон или других участвующих в деле лиц и т.п.), однако ситуации, где медицинская справка выдаётся врачом лицу, состоящему с ним в родственных отношениях, имеют неблагоприятный процессуальный прогноз – возникшие у самого судьи либо у ответчика сомнения в беспристрастности такого врача могут изрядно затянуть дело, выразившись в соответствующих ходатайствах и определениях об исключении документа из числа доказательств. Кроме того, если речь в процессе идёт о значительной сумме компенсации, суд может всё-таки назначить экспертизу, что не только затянет дело, но и может привести к прямо противоположным и нежелательным для истца результатам. Поэтому можно порекомендовать врачам не выдавать подобные справки собственным родственникам, если есть основание предполагать в дальнейшем судебный процесс, поскольку аннулирование этого документа приведет, по меньшей мере, к потере времени.

Практика показывает, что  ответчики, оспаривая представленные истцами справки по мотивам необъективности, нередко апеллируют к неким «дружеским отношениям» между истцом и врачом, однако, во-первых, необъективность в таких обстоятельствах доказать практически невозможно, а во-вторых, оперирование столь слабыми аргументами нередко настраивает судей против самих ответчиков.

Ещё один спорный момент, возникающий в процессе, – равнозначность медицинских свидетельств, получаемых в государственных и в негосударственных, коммерческих лечебных учреждениях. Хотя с точки зрения закона объективность последних опосредованно обеспечивается сложной процедурой лицензирования негосударственных клиник, кроме того, уровень квалификации врачебного персонала в них достаточно высок, но сомнения суда или противоположной стороны (ответчика) в объективности такого свидетельства могут быть вызваны его «возмездностью», то есть коммерческой основой деятельности врача-психиатра, поэтому в суде такому документу будет уделено особое и пристальное внимание. С формальной точки зрения суд не имеет права отказать в принятии свидетельства, выданного коммерческим лечебным учреждением, в качестве письменного доказательства, руководствуясь только этим мотивом. Поэтому психиатры, ведущие приём на коммерческой основе, должны осуществлять медицинское делопроизводство с большой степенью аккуратности и ответственности.

Говоря о высокой ответственности  врача-психиатра, следует иметь в  виду, что экспертиза по делам о  компенсации морального вреда, в  которых в качестве письменных доказательств  уже фигурирует медицинская документация, в подавляющем большинстве случаев назначаться не будет. Объясняется это, во-первых, загруженностью судов, во вторых, нередко требуемые суммы не настолько поражают воображение, чтобы назначать дорогостоящее и длительное экспертное исследование, в-третьих, тем, что множество исков о компенсации морального вреда заявляются с крайне небрежно подобранной доказательной базой, то есть вообще без доказательств нравственных страданий, поэтому судьи часто считают уже имеющиеся в деле документальные медицинские свидетельства достаточно вескими доказательствами.