Биография Федора Михайловича Достовеского

 

Старший брат Достоевского Михаил также стал литератором, его творчество было отмечено влиянием брата, а работа над журналом «Время» осуществлялась братьями в значительной мере совместно. Младший брат Андрей стал архитектором, Достоевский видел в его семье  достойный образец семейной жизни. А. М. Достоевский оставил ценные воспоминания о своём брате.

 

Из сестёр Достоевского наиболее близкие отношения сложились  у писателя с Варварой Михайловной (1822—1893), о которой он писал брату  Андрею: «Я её люблю; она славная  сестра и чудесный человек…» (28 ноября 1880).

 

Из многочисленных племянников  и племянниц Достоевский любил  и выделял Марию Михайловну (1844—1888), которую, согласно воспоминаниям Л. Ф. Достоевской, «любил как собственную  дочь, ласкал её и развлекал, когда  она была ещё маленькой, позднее  гордился её музыкальным талантом и  её успехом у молодых людей», однако после смерти Михаила Достоевского эта близость сошла на нет.

 

Вторая жена — Анна Сниткина, из обеспеченной семьи, стала супругой писателя в 20 лет. В это время (конец 1866 года) Достоевский испытывал серьёзные  материальные затруднения и подписал контракт с издателем на кабальных  условиях. Роман «Игрок» был сочинён  Достоевским и продиктован Сниткиной, работавшей стенографисткой, за 26 дней и сдан в срок. Все финансовые дела семьи Анна Достоевская взяла  в свои руки.

 

Потомки Фёдора Михайловича  продолжают проживать в Санкт-Петербурге.[источник не указан 655 дней]

Философия

 

Как показал О. М. Ноговицын  в своей работе[13], Достоевский  является самым ярким представителем «онтологической», «рефлексивной» поэтики, которая в отличие от традиционной, описательной поэтики, оставляет персонажа  в некотором смысле свободным  в своих отношениях с текстом, который его описывает (то есть для  него миром), что проявляется в  том, что он осознает своё с ним  отношение и действует, исходя из него. Отсюда вся парадоксальность, противоречивость и непоследовательность персонажей Достоевского. Если в традиционной поэтике персонаж остаётся всегда во власти автора, всегда захвачен происходящими  с ним событиями (захвачен текстом), то есть остаётся всецело описательным, всецело включённым в текст, всецело  понятным, подчинённым причинам и  следствиям, движению повествования, то в онтологической поэтике мы впервые  сталкиваемся с персонажем, который  пытается сопротивляться текстуальным стихиям, своей подвластности тексту, пытаясь его «переписать». При  таком подходе писательство есть не описание персонажа в многообразных  ситуациях и положениях его в  мире, а сопереживание его трагедии — его своевольному нежеланию  принять текст (мир), который неизбывно  избыточен по отношению к нему, потенциально бесконечен. Впервые на такое особое отношение Достоевского к своим персонажам обратил внимание М. М. Бахтин.

Дом-музей писателя в Старой Руссе

Политические взгляды

Проблемы с содержанием  статьи

Проверить информацию.

Необходимо проверить  точность фактов и достоверность  сведений, изложенных в этой статье.

На странице обсуждения должны быть пояснения.

 

Ambox scales.svg

Проверить нейтральность.

На странице обсуждения должны быть подробности.

 

 

При жизни Достоевского в  культурных слоях общества противоборствовали по крайней мере два политических течения — славянофильство и  западничество, суть которых приблизительно такова: приверженцы первого утверждали, что будущее России в народности, православии и самодержавии, приверженцы  второго считали, что русские  должны во всем брать пример с европейцев. И те, и другие размышляли над  исторической судьбой России. У Достоевского же была своя идея — «почвенничество». Он был и оставался русским  человеком, неразрывно связанным с  народом, но при этом не отрицал достижения культуры и цивилизации Запада. С  течением времени взгляды Достоевского развивались, и в период своего третьего пребывания за границей он окончательно стал убеждённым монархистом[14].

Достоевский и «еврейский вопрос»

Ф. М. Достоевский, 1879

 

Взгляды Достоевского на роль евреев в жизни России нашли отражение  в публицистике писателя. Например, обсуждая дальнейшую участь освобождённых  от крепостного права крестьян, он пишет в «Дневнике писателя»  за 1873 г.:

 

    «Так и будет,  если дело продолжится, если  сам народ не опомнится; а  интеллигенция не поможет ему.  Если не опомнится, то весь, целиком, в самое малое время  очутится в руках у всевозможных  жидов, и уж тут никакая община  его не спасёт… <…> Жидки  будут пить народную кровь  и питаться развратом и унижением  народным, но так как они будут  платить бюджет, то, стало быть, их  же надо будет поддерживать».[15]

 

Электронная еврейская энциклопедия утверждает, что антисемитизм был  неотъемлемой частью мировоззрения  Достоевского и находил выражение  как в романах и повестях, так  и в публицистике писателя[16]. Наглядным  подтверждением этого, по мнению составителей энциклопедии, является работа Достоевского «Еврейский вопрос»[17]. Однако сам Достоевский  в «Еврейском вопросе» утверждал: «… в сердце моём этой ненависти не было никогда …».

 

Писатель Андрей Дикий  приписывает Достоевскому следующую  цитату:

 

    «Евреи сгубят  Россию и станут во главе  анархии. Жид и его кагал  — это заговор против русских»[18].

 

Похожую цитату со ссылкой  на письмо-ответ Николаю Епифановичу  Грищенко, учителю Козелецкого приходского  училища Черниговской губернии, приводит Николай Наседкин: «А ведь жид и  его кагал — это всё равно, что заговор против русских!»[19]

 

Отношение Достоевского к  «еврейскому вопросу» анализируется  литературоведом Леонидом Гроссманом в книге «Исповедь одного еврея»[20], посвящённой переписке между  писателем и еврейским журналистом  Аркадием Ковнером. Послание, отправленное Ковнером из Бутырской тюрьмы, произвело  впечатление на Достоевского. Свое ответное письмо он заканчивает словами: «Верьте полной искренности, с которой  жму протянутую Вами мне руку», —  а в посвящённой еврейскому вопросу  главе «Дневника писателя» обширно  цитирует Ковнера.

 

По мнению критика Майи Туровской, взаимный интерес Достоевского и евреев вызван воплощением в  евреях (и в Ковнере, в частности) искательства персонажей Достоевского[21]. По мнению Николая Наседкина, противоречивое отношение к евреям вообще свойственно  Достоевскому: он очень чётко различал понятия «еврей» и «жид». Кроме  того, Наседкин отмечает, что слово  «жид» и производные от него были для Достоевского и его современников  обычным словом-инструментарием  в ряду других, использовалось широко и повсеместно, было естественным для  всей русской литературы XIX века, в  отличие от нашего времени[19].