В. В. Виноградов. Очерки по истории русского литературного языка XVII–XIX веков (1934)

Задание № 3.

В. В. Виноградов. Очерки по истории русского литературного  языка XVII–XIX веков (1934)

Язык  Петровской эпохи характеризуется  усилением значения официально-правительственного, канцелярского языка, расширением  сферы его влияния. Процесс переустройства административной системы, реорганизация  военно-морского дела, развитие торговли, фабрично-заводских предприятий  – все эти исторические явления  сопровождались насаждением новой  терминологии, вторжением потока слов, направляющихся из западноевропейских языков. «Европеизация» русского языка  носила ярко выраженный от­печаток правительственного режима. Так, меняются термины административные, которые шли по преимуществу из Германии (становившейся в то время во многом образцом полицейского государства). Оттуда взята табель о рангах. Оттуда двигаются такие слова, как ранг, ампт (ср. почтамт), патент, контракт, штраф, архив, формуляр, архивариус, нотариус, асессор, маклер, полицеймейстер, канцлер, президент, орден, социетет, факультет и т. п. В этой административной терминологии кроме чисто немецкой стихии сказывалось и сильное влияние латинского языка. Но путь, которым шли в Россию эти термины, иногда пролегал через Польшу. Так, по крайней мере, можно думать, судя по форме слов, их ударению, их словообразовательным суффиксам: «Существительное на -ия (в польском языке на ja), несомненно, польского происхождения: акциденция, апелляция, апробация, ассигнация, аудиенция, вакансия, губерния, демонстрация, инквизиция, инструкция, канцелярия, комиссия, конституция, конференция, конфирмация, нация, облигация, полиция, принципия, провинция, церемония и т. п. Того же польского происхождения глаголы на -оватъ

(в польском -owac): авторизовать, адресовать, аккредитовать, апробировать, конфисковать, претендовать, трактовать, штрафовать».

Эти правительственно-административные термины, конечно, быстро распространялись в широких массах. Некоторые из них, подвергаясь «народной» этимологизации, меняли свою форму и свои значения. Например, немецкое слово Profoss (так назывался в Петровскую эпоху военный полицейский служитель, исполнявший обязанности надзирателя и палача), изменилось в просторечий (через жаргон арестантов) в прохвост.

В тесной связи с административными терминами  находится и довольно многочисленная группа заимствованных из Германии слов, относящихся к военному делу: юнкер, вахтер, ефрейтор, генералитет, лозунг, цейхгауз, гауптвахта, вахта, лагерь, штурм и т. п. Впрочем, в терминах военного дела заметно было и сильное французское влияние. Барьер, брешь, батальон, бастион, гарнизон, пароль, калибр, манеж, галоп, марш, мортира, лафет2 и т. п. вышли из Франции, где прежде всего было заведено постоянное войско. В терминах морского дела почти безраздельно господствовали заимствования из голландского3 и английского языков. Например, голландские заимствования: гавань, рейд, фарватер, киль, шкипер, руль, рея, шлюпка, койка, верфь, док, кабель, каюта, рейс, трап, катер и т. п. Английские слова: бот, шхуна, фут, бриг, мичман и нек. др.

Любопытно, что обозначение судов, построенных  из металла, заимствовано из голландского языка, напротив, терминология деревянных судов – английская. <…>

Только  небольшое количество морских терминов взято из немецкого, французского и  итальянского языков. Например, из французского языка: флот, абордаж, алярм (тревога), десант. Из немецкого: бухта (но ср. голландское bocht), лавировать (ср. голландское laveeren) и т. п. Из итальянского: мол, авизо (небольшое военное судно), габара (плоскодонное морское судно) и др. Но и здесь скрещивались разные влияния, которые отражались на «смешанном», пестром облике иностранных слов. Например, писали гафен

(гавань), матроз – по немецкому выговору, но употребляли также формы гавен, матрос – по голландскому1.

Кроме варваризмов, связанных с реорганизацией государственного управления, военного и морского дела, проникает в русский язык начала XVIII в. множество технических слов, относя­щихся к инженерному и горному делу, к «градостроительному художеству», т. е. к архитектуре, к области заводской и фабричной промышленности, сельского хозяйства, к разным видам «мастерства», ремесел. И здесь также влияние распределяется преимущественно между польским и немецким языком. Меньше заимствований из английского и французского. Некоторые архитектурные обозначения восходят к итальянскому языку. <…>

Научно-технические, официально-правительственные стили  деловой речи, наводненные заимствованиями, в это время с периферии  перемещаются ближе к центру системы  литературного языка. Через официально публицистические стили иноязычные слова, относящиеся к разным областям государственной жизни, промышленности, науки и техники, проникают в  общую структуру литературно-книжной и разговорной речи образованного общества. Петровская европеизация выражается в политехнизации языка. А этот процесс политехнизации письменно-книжной речи сопровождается широким распространением западноевропейских слов и понятий, отражающих разные стороны реформирующегося политического, социально-экономического, промышленно-технического и культурно-бытового уклада и разные сферы идеологии. <…>

На почве  этой политической и технической  реконструкции происходит реорганизация  литературной речи. Колеблется старая система светско-делового языка. Идеологические и риторические формы, выработанные на основе церковно-публицистической письменности, должны были приспособиться к новому лексическому материалу, к новому предметному содержанию.