Теория «локальных цивилизаций»

Теория «локальных цивилизаций»

К числу наиболее представительных теорий цивилизаций  относится, прежде всего, теория А. Тойнби (1889—1975), который продолжает линию  Н.Я. Данилевского и О. Шпенглера. Его  теория может считаться кульминационным  пунктом в развитии теорий «локальных цивилизаций». Монументальное исследование А. Тойнби «Постижение истории» многие ученые признают шедевром исторической науки. Английский культуролог начинает свое исследование с утверждения, что  истинной областью исторического анализа  должны быть общества, имеющие как  во времени, так и в пространстве протяженность большую, чем национальные государства. Они называются «локальными  цивилизациями».

Таких развившихся  «локальных цивилизаций» Тойнби насчитывает  более двадцати. Это — западная, две православных (русская и византийская), иранская, арабская, индийская, две дальневосточных, античная, сирийская, цивилизация Инда, китайская, минойская, шумерская, хеттская, вавилонская, андская, мексиканская, юкатанская, майя, египетская и др. Он указывает также на четыре остановившиеся в своем развитии цивилизации — эскимосскую, момадическую, оттоманскую и спартанскую и пять «мертворожденных».

 Он считает,  что генезис цивилизации нельзя объяснить ни расовым фактором, ни географической средой, ни специфической комбинацией таких двух условий, как наличие в данном обществе творческого меньшинства и среда, которая не слишком неблагоприятна и не слишком благоприятна. Группы, в которых налицо эти условия, складываются в цивилизации. Группы, не обладающие ими, остаются на доцивилизованном уровне. Механизм рождения цивилизаций в этих условиях сформулирован как взаимодействие вызова и ответа. Среда умеренно неблагоприятная непрерывно бросает вызов обществу, а общество через свое творческое меньшинство отвечает на вызов и решает проблемы. Такое общество не знает покоя, оно все время в движении, благодаря движению оно рано или поздно достигает уровня цивилизации.

Рост цивилизации, по мнению ученого, отнюдь не сводится к географическому распространению  общества.. Подобным же образом рост цивилизаций не ограничивается и не вызывается техническим прогрессом и растущей властью общества над физической средой. Какого-то четкого соотношения между прогрессом техники и прогрессом цивилизации культуролог не признает.

Не менее 16 из 26 цивилизаций  сейчас «мертвы и погребены». Из оставшихся в живых десяти цивилизаций «полинезийская и кочевая находятся сейчас при последнем издыхании; а семь из восьми других в большей или меньшей степени — под угрозой уничтожения или ассимиляции нашей западной цивилизацией». Более того, не менее шести из этих семи цивилизаций обнаруживают признаки надлома и начавшегося разложения.

Упадок, как считает  Тойнби, нельзя приписать космическим  причинам, географическим факторам, расовому вырождению или натиску врагов извне, который, как правило, укрепляет  растущую цивилизацию. Нельзя объяснить  его и упадком техники и  технологии, ибо во всех случаях  упадок цивилизации является причиной, а упадок техники — следствием или симптомом.

С предложенной Тойнби теорией «локальных цивилизаций» согласны далеко не все исследователи. Наиболее развернутая критика содержится в трудах П.А. Сорокина (1889—1968). По его  мнению, достаточно спросить, насколько  достоверна общая схема теории подъема  и упадка цивилизаций, как оценки сразу меняются.

П.А. Сорокин считает, что, несмотря на поразительную эрудицию, Тойнби обнаруживает либо незнание, либо сознательное пренебрежение многими  социологическими трудами, да и знание истории у него неровно. Оно превосходно  в отношении эллинской (греко-римской) цивилизации, но значительно скромнее в отношении других цивилизаций. Его знакомство с накопленным  знанием по теории искусства, философии, точных наук, права и некоторых  других тоже не всегда достаточно.

По мнению П.А. Сорокина, труд Тойнби имеет два коренных дефекта, относящихся не к деталям, а к  самой сердцевине его философии  истории: во-первых, к «цивилизации», избранной Тойнби в качестве единицы  исторического исследования, во-вторых, к концептуальной схеме генезиса, роста и упадка цивилизаций, положенной в основу его философии истории.

Под «цивилизацией» Тойнби имеет в виду не просто «область исторического исследования», а  единую систему, или целое, части  которого связаны друг с другом причинными связями. Поэтому, как во всякой такой  системе, в его «цивилизации»  части должны зависеть друг от друга  и от целого, а целое — от частей. Не прав Тойнби и в том, что признал старую, идущую от Флоруса к Шпенглеру концептуальную схему «генезиса—роста—упадка» единообразной моделью развития цивилизаций. Эта концепция основана на простой аналогии и представляет собой не теорию реальных изменений общественно-культурных фактов, а оценочную теорию общественно-культурного прогресса, подсказывающую, как феномены культуры должны изменяться.

Сорокин подчеркивал, что многие единообразия, на которые  претендует Тойнби в связи либо ложны, либо переоценены. Например, его единообразие негативной связи между географическим распространением цивилизации и ее внутренним ритмом; между войной и ростом; между прогрессом техники и ростом. В утверждениях Тойнби есть известная доля истины, но как категорические формулировки они безусловно ошибочны.

Все цивилизации  Тойнби — сложные комплексы, распространившиеся на обширные территории и группы населения Причем он предполагает, что такое распространение происходило мирно, без войны, благодаря невольному подчинению «варваров» очарованию цивилизации. Такое утверждение опять-таки неверно. В реальной истории все цивилизации во время роста распространялись не только мирно, но и с помощью силы, насилия, войн. Кроме того, многие из них в период разложения сжимались, а не расширялись, и были миролюбивее, чем во время роста.

Вслед за Шпенглером Тойнби приписывает некоторым цивилизациям различные господствующие тенденции: эстетическую — эллинской, религиозную  — индийской (долины Инда), механистически-техническую  — западной (у других восемнадцати цивилизаций он таких господствующих влечений не обнаружил).