Культура и субкультура

3. Особенности  молодежных субкультур в России

Изучение молодежных субкультур составляет важное направление  социологии молодежи. С 60-х годов XX в. к этой проблематике обратились ведущие социологи разных стран мира; в отечественной же социологии анализ молодежных субкультурных феноменов до конца 80-х годов велся в весьма узких рамках. В известной мере это объяснялось тем, что указанные феномены в силу утвердившихся научных парадигм воспринимались как социальная патология, а подобного рода тематика в основном носила закрытый характер и ее разработка не могла вестись по свободному выбору того или иного исследователя или исследовательского коллектива. Сказывалось и то, что субкультуры, свойственные Западу, были мало представлены (по крайней мере на поверхности) в формах социальной и культурной активности молодого поколения.

Что же предопределяет российскую специфику субкультурных  образований в молодежной среде, а точнее - их слабую развитость в традиционном для Запада понимании? Три фактора, как нам представляется, здесь играют основную роль.

Первый - социальная и экономическая неустойчивость российского общества на протяжении последних полутора десятилетий и обнищание основной части населения. «В 2000 г. согласно данным Госкомстата России, молодежь (16-30 лет) составляла в численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума 21,2%, а в своей возрастной группе доля бедных была 27,9% . Среди безработных молодежь в возрасте до 29 лет тогда же составила 37,7%. Хотя в последующие два года отмечался некоторый экономический подъем, принципиально картина не изменилась. Для значительной части молодежи проблема физического выживания отодвигает на задний план потребности, реализуемые в формах молодежных субкультур»³.

Второй фактор - особенности социальной мобильности в российском обществе. Каналы восходящей социальной мобильности в 90-е годы претерпели коренные изменения, и молодежь получила возможность достигать престижное социальное положение в очень короткие сроки. Первоначально (в начале десятилетия) это привело к оттоку молодежи из системы образования, особенно высшего и послевузовского: для быстрого успеха (понимаемого как обогащение и достигаемого в основном в сфере торговли и услуг) высокий уровень образования был скорее помехой, чем помощью. Но позже вновь усилилась тяга к получению образования как гаранта личного жизненного успеха. Кроме того, действует фактор уклонения юношей от службы в армии. Возможность быстро достичь успеха, стать богатым, в действительности слишком часто основанная на криминале, является, тем не менее, основой для социальных установок и ожиданий значительной части российской молодежи. Этим во многом вытесняется идентификация с субкультурными ценностями в западном смысле, поскольку такая идентификация в российских социокультурных условиях противоречит реализации установок на материальное благополучие.

Третий фактор - аномия в российском обществе в дюркгеймовом смысле, т.е. утеря тех нормативно-ценностных оснований, которые необходимы для поддержания социальной солидарности и обеспечения приемлемой социальной идентичности. В молодежной среде аномия ведет к парадоксальному сочетанию актуальных оценок и глубинных ценностных предпочтений.

Если попытаться выявить черты, свойственные различным субкультурным образованиям в молодежной среде, то (1) связь с субкультурами криминала окажется одной из наиболее часто представленных - наряду с (2) влиянием западной молодежной моды, (3) феноменом романтической компенсации повседневной рутины, а также (4) воспроизводством некоторых черт советского прошлого. Эти четыре характеристики могут выступать как основа типологизации молодежных субкультур в России, и в отборе субкультурных феноменов.

Криминализация  молодежных субкультур. Истоки этого процесса носят общесоциальный характер. Большое число молодых людей осуждены за преступления и отбывают наказание в местах лишения свободы. Общее число осужденных в возрасте до 30 лет в период между 1990 и 2000 гг. составило 5576,3 тыс. человек. При суммировании мы не учитывали рецидивы, но все же ясны масштабы явления. Часть вернувшихся из мест заключения активно участвуют в формировании молодежных групп криминального характера. В середине 90-х годов в России, по официальным данным, насчитывалось более 5 тыс. таких групп. Подобного рода группировки, а в еще большей мере носители тюремного опыта - важные каналы проникновения делинквентных субкультур в молодежную среду, но все же проблема этим не исчерпывается. Масштабы организованной преступности в России таковы, что значительная часть молодежи оказывается прямо или косвенно связанной с криминальными структурами, имеет контакты с ними в сферах бизнеса, политики, развлечений и т.д. Организованная преступность фактически составляет параллельную реальность, и принятые в ее среде социокультурные ориентиры приобретают ценностное значение в молодежной среде. Из этих ориентиров особое значение имеет культ физической силы, ориентация на здоровый образ жизни как одну из высших жизненных ценностей. В наших исследованиях зафиксированы случаи, когда молодые люди добровольно лечатся от наркомании, мотивированные тем, что это обязательное условие их возвращения в преступную группировку.

Сегодня криминализированы  многие молодежные сообщества, сформировавшиеся вокруг спортивных комплексов и тренажерных залов, любительских объединений каратэ, кикбоксинга, других видов единоборства, которые в определенных случаях используются криминалом как боевые отряды при "разборках", резерв охраны и телохранителей. В своем большинстве такие объединения имеют легальный фасад спортивной организации, связь с криминалом может быть не известна многим участникам. Субкультурными признаками такого рода групп становятся конкуренция накачанных мышц (искаженная форма бодибилдинга), тренировочный костюм как наиболее приемлемая в любых ситуациях одежда, довольно часто - золотые перстни и другие знаки принадлежности к иерархии преступного мира.

Нередко солидарность криминальной молодежной группы укрепляется  совместными действиями по "оздоровлению" общества. В последнее время здесь активно проявляют себя экстремистские праворадикальные группы с более высоким уровнем организации и субкультурной определенности (скинхеды, баркашевцы). Осенью 2001 г. особенно большую тревогу общества вызвали погромы в Москве торговцев с Кавказа, где ударной силой стали подростки (возможно, футбольные фанаты, но источник событий находится в правоэкстремистской части политического спектра и в уголовном мире).

В настоящее  время все больше криминализация молодежных сообществ осуществляется структурами организованной преступности на планомерной основе - как подготовка своего кадрового резерва. Летом 2001 г., например, действовали десятки палаточных лагерей для подростков, созданные преступными группировками в разных регионах России под видом легальных форм юношеского отдыха. Известны факты, когда преступные группировки с той же целью берут шефство над детскими домами.

Влияние западных молодежных субкультурных  феноменов. По этому признаку охарактеризовать российские молодежные субкультуры здесь сложно не столько из-за изобилия быстро возникающих и исчезающих форм, сколько из-за того, что в российской среде некоторые из них являются простым заимствованием, в то время как другие могут отражать скорее сходство мотивов действий. В самом деле, российские скинхеды, возникшие как оформленное движение в начале 90-х годов XX века (всплеск их численности относят к периоду после событий сентября-октября 1993 г.), хотя по форме близки к западным аналогам, но порождены прежде всего внутренними проблемами страны. «В общем, существуют разные дистанции российских субкультурных феноменов от западных образцов»⁴. Сюда можно отнести такие субкультуры, как: футбольные болельщики, экологисты, байкеры versus мотоциклисты, рейверы, хип-хоп культура.

Романтическая компенсация повседневной рутины. В выделении этого признака ряда молодежных субкультур для нас важна не столько мотивация соответствующих действий, сколько выявление фактора, внешнего по отношению к конкретным субкультурным проявлениям. Как и криминализация общества, и западные влияния, романтическая компенсация может быть рассмотрена в данном аспекте. Она выражает особенности и данного времени, и общего для молодежи (в модели европейской цивилизации) стремления к обновлению, приключению, испытанию себя в необычных условиях, поиску смысла жизни и т.д.

"Тяга к  опасному" реализуется в различных  формах молодежных сообществ  и не обязательно имеет криминальный  оттенок. Фактически субкультурными  образованиями стали группы, объединяемые  интересом к экстремальным видам спорта. Некоторые сообщества сформировали довольно развитую идеологию на перекрестке актуальных общественных проблем и практику испытания волевых качеств личности в экстремальных условиях. Социологи относят сюда такие субкультуры, как диггеры и толкинисты.

Заключение

Таким образом, “субкультурная” парадигма, открывая очевидные исследовательские перспективы, в то же время ставит множество вопросов. Назовем, например, следующие:

• вопрос о мультикультурной структуре современного общества (можно ли описать его как некую совокупность субкультур и распределяется ли население между ними без остатка или есть группы вне любых субкультур?);
• проблема взаимоотношений между разными субкультурами: по имеющимся уже теперь сведениям, многие из них перекрываются (напр., отмечены явления “общей периферии” разных субкультур и “миграции лидеров”);
• проблема взаимообменов культурных фондов разных субкультур и всех их – с господствующей культурной традицией (роль их как источника инноваций, обеспечивающих в одних случаях устойчивость культуры в изменяющихся обстоятельствах, в других – вызывающих ее разрушение);
• вопрос о соотношении субкультуры и сообщества (социальные общности: возрастные, профессиональные и др. – рассматриваются как носители субкультур, “порождающие среды”, как результат материализации знаковой картины мира, транслируемой субкультурой, и т.д.). В любом случае, надо обязетльно учитывать несовпадение понятий “субкультура” и “сообщество” (в рамках одной субкультуры – т.е. знакового, коммуникативного поля – может существовать множество сообществ, нередко враждующих, активно противопоставляющих себя друг другу. Тем не менее, они пользуются языком одной и той же культуры и в этом смысле образуют единое поле).

Можно продолжать это перечисление, но уже сказанное свидетельствует о перспективности субкультурной парадигмы для описания современного общества. Она имеет и прикладное значение – не только для рекламы или политического менеджмента, но и как средство обеспечения взаимопонимания между разными сегментами социума, “взаимопереводимости” их культурных кодов.

Список литературы

1. Луков В.А. Особенности молодежных субкультур в России // Социологические исследования. – 2002. - №.10. – С. 79 - 87.
2. Полищук В.И. Культурология: Учебное пособие. – М.: Гардарики, 1999. – 446 с.
3. Шишова Н.В., Грожан Д.В., Новиков А.Ю., Топчий И.В. Культурология. – Ростов н/Д: Феникс, 2002. – 320 с.
4. Щепанская Т.Б. Традиции городских субкультур // Современный городской фольклор. - М.: РГГУ, 2003.

¹ Щепанская Т.Б. Традиции городских субкультур // Современный городской фольклор. - М.: РГГУ, 2003. – С. 41.

² Щепанская Т.Б. Традиции городских субкультур // Современный городской фольклор. - М.: РГГУ, 2003. – С. 71.

³ Луков В.А. Особенности молодежных субкультур в России // Социологические исследования. – 2002. - №.10. – С. 81.

⁴ Луков В.А. Особенности молодежных субкультур в России // Социологические исследования. – 2002. - №.10. – С. 85.