«Не столько пренебрежительное
отношение к черным, сколько особенности
художественной психологии XVII, XVIII и
первой половины XIX столетия, – пишет
отечественный музыковед В. Конен,
– мешали людям западного воспитания
заметить афро-американскую музыку, услышать
ее своеобразную красоту, ощутить ее звуковую
логику. Вспомним, что в кругозоре поколений,
последовавшем за эпохой Ренессанса, не
было места не только “ориентальному”,
то есть внеевропейскому искусству (мы
здесь имеем в виду не экзотику, а музыку
Востока в своем подлинном содержании).
Из поля зрения также выпал ряд крупнейших
художественных явлений, сформировавшихся
на культурной почве самой Европы».
Восходящая к эпохе Просвещения
вера в прогресс человеческих
знаний укрепляла представление
об однонаправленном, монолинейном
движении истории. Внеисторически понятная
«разумность» в противовес «заблуждениям»
и «страстям» рассматривалась просветителями
как универсальное средство совершенствования
общества. Прогресс мыслился ими как постепенное
проникновение европейской цивилизации
во все регионы мира. Импульс поступательного
движения у просветителей был логически
непрерывным и толковался как единство,
содержащееся уже в бессознательном начале
как осознаваемая конечная цель.
Движение всех народов в единую
всемирную историю, которое осмысливали
Вольтер, Монтескье, Гердер, породило
все же важную идею поиска
изначальной универсальной культуры.
Сложилось представление, что
у истоков истории различные
народы не были разделены в
духовном и религиозном смысле.
У них были общие корни, но
единая культура впоследствии
распалась на множество самостоятельных
ареалов.
Если Гердер усматривал в ориентальном
мире воплощение патриархального
идиллического начала, то Гегель
уже пытается поставить вопрос
о том, почему восточные народы
ушли от своих человеческих
истоков, остались в известной
мере за пределами магистральной
линии истории. В работе «Философия
истории» он пытался раскрыть
картину саморазвертывания духа, историческую
последовательность отдельных стадий.
Так рождается схема «Иран – Индия – Египет».
Этот подход к оценке общественного
развития в дальнейшем стал
вырождаться в апологетическую,
по своей сути, «прогрессистскую»
концепцию с характерным для
нее представлением о науке
(а затем и о технике, информатике)
как об оптимальном средстве
разрешения любых человеческих
проблем и достижения гармонии
на путях устроения рационально спроектированного
миропорядка. Предполагалось, что западная
культура некогда вобрала в себя все ценное,
что мог дать Восток. Более того, сложилась
гипотеза о том, что кочевые индоевропейские
народы на заре истории вторглись из Центральной
Азии в Китай, Индию и на Запад. Встреча
разных культур породила будто бы европейскую
цивилизацию, обогащенную контактом различных
религий.
Вместе с тем в XX в. в европейском
сознании вызревал кризис европоцентризма.
Европейский просвещенный мир пытается
понять, правомерно ли рассматривать европейскую
идею как всемирную. А. Шопенгауэр отказывался
видеть в мировой истории нечто планомерно-цельное,
предостерегал от попытки «органически
конструировать» ее. О. Шпенглер оценивал
схему европоцентризма – от древности
к средневековью и затем к новому времени
– как бессмысленную. По его мнению, Европа
как небольшое пятнышко неоправданно
становится центром тяжести исторической
системы. Он отмечает, что с таким же правом
китайский историк мог бы, в свою очередь,
построить всемирную историю, в которой
крестовые походы и эпоха Возрождения,
Цезарь и Фридрих Великий были бы обойдены
молчанием, как события, лишенные значения.
Шпенглер называет птолемеевской, то есть
устаревшей, привычную для западноевропейца
схему, согласно которой высокоразвитые
культуры совершают свой бег вокруг Европы.
Леви-Строс позже, исследуя древнюю историю,
высказал догадку, что именно западная
культура выпала из всемирной истории.
Однако в целом европоцентристская
концепция не утратила своего
статуса. Сложившееся еще в
философской классике возвеличивание
разумного, рационального «эллинского»
начала в противовес аффектированности,
стихийности и эмпиричности иных
культур, а также возникшее
позднее стереотипное представление
о технической цивилизации, активно
содействовали формированию различных
современных сциентистских иллюзий.
Они, в частности, нашли опору
в разработке М. Вебером принципа
рациональности, основного принципа
в его философии истории. Именно
Вебер наиболее последовательно
рассматривал рациональность как
историческую судьбу европейской
цивилизации. Он пытался объяснить,
почему формальный разум науки
и римского права превратился
в жизненную установку целой
эпохи, целой цивилизации. Постепенное
«расколдование» мира, вытеснение из мышления,
из общественного сознания магических
элементов, с одной стороны, а с другой
– все большее постижение последовательности
и постоянства явлений, – вот те идеи,
которые берут у Вебера современные философы,
осмысливающие феномен европоцентризма.
Последовательно культуроцентристскую
разработку теории европоцентризма находим
в наследии немецкого теолога, культурфилософа
Э. Трельча. По его мнению, всемирная история
– это история европеизма. Европеизм –
великий исторический индивидуум, который
являет собой для европейцев предмет истории.
Западный мир связан с антично-средиземноморским.
Эти великие культурные миры формирует
в нераздельном единстве европеизм и еще
сегодня определяют его там, где он в ходе
великой англосаксонской и латинской
колонизации распространился на большую
часть земного шара. Только европоцентризм
позволяет говорить о всеобщей истории,
человечестве и прогрессе. «Для нас существует
только всемирная история европеизма».
Э. Трельч считал, что у народов вне Европы
отсутствует историческое самосознание
и критическое отношение к прошлому –
такую потребность ощущал лишь европейский
дух. Поэтому знание чужих культур может
быть значимым только для самопознания,
понимания мира и практических отношений.
Только европеец превратился из хрониста,
эпика, пророка и мистика, собирателя грамот
и политика в философа истории. Провидя
современные европоцентристские интуиции,
Трельч говорит о борьбе с желтой расой,
об угрозе возможных варварских вторжений
в Европу.
Современный европоцентризм поддерживается
концепцией «модернизации мира». Он утверждает,
что другие культуры должны принять современный
жизненный уклад Запада. Своеобразная
разработка европоцентризма содержится
в концепции «постистории» Фрэнсиса Фукуямы.
Она исходит из того, что идея либерализма
становится универсальной. (Гуревич П.С. Культурология:
учебник для студентов вузов, 2008. – стр.187-192)
Список использованной
литературы
- Гуревич П.С. Культурология : учебник для студентов вузов / П.С.Гуревич. – 4-е изд., стереотипное. – М.: Гардарики, 2008. – 280 с.
- Культурология : учебник / под ред. Ю.Н.Солонина, М.С.Кагана. – М.: Издательство Юрайт; ИД Юрайт, 2011. – 566 с. – (Основы наук).
- Интернет – ресурсы:
http://www.cyclopedia.ru/68/200/2134607.html
http://referatwork.ru/refs/source/ref-23691.html
http://www.syntone.ru/library/books/content/1707.html