Гуманизм

Надо сказать, что до середины XVI в. преследования гуманистов со стороны  католической церкви - явление крайне редкое. Поборники новой светской культуры не боялись костров инквизиции и слыли добрыми христианами. И только Реформация - (от лат. reformatio - преобразование) движение за обновление веры, обратившееся против папства - заставила церковь перейти в наступление.

Отношения  Реформации и  Ренессанса противоречивы. С одной  стороны, гуманистов Возрождения и  представителей Реформации роднила  глубокая неприязнь к схоластике, жажда религиозного обновления, идея возврата к истокам (в одном случае - к античным, в другом - к евангельским). С другой стороны, Реформация - это  протест против ренессансного возвеличивания человека.

В полной мере эта противоречивость проявляется при сопоставлении  взглядов родоначальника Реформации Мартина  Лютера и голландского гуманиста  Эразма Роттердамского. Мысли Эразма часто перекликаются с рассуждениями  Лютера: это и саркастический взгляд на привилегии католических иерархов, и язвительные замечания по поводу образа мыслей римских богословов. Но они разошлись в отношении  к свободе воли. Лютер отстаивал  мысль о том, что перед лицом  Бога у человека нет ни воли, ни достоинства. Только если человек осознает, что  он не может быть творцом своей  судьбы, он может спастись. А единственным и достаточным условием спасения является вера. Для Эразма же человеческая свобода значила не меньше, чем  Бог. Священное Писание для него - это призыв, обращенный Богом к  человеку, и последний волен откликнуться на него или нет.

Так или иначе, эпоха Возрождения, сменившая средневековье, «надстроила» христианскую этику и способствовала дальнейшему развитию гуманизма.

Развитие идей гуманизма в России.

 Уже у первых значительных  русских поэтов XVIII века - Ломоносова  и Державина - мы находим секуляризованный  национализм, соединенный с гуманизмом. Уже не святая Русь, а Великая  Русь вдохновляет их; национальный  эрос, упоение величием России  относятся всецело к эмпирическому  бытию России вне всякого историософского  обоснования. В этом обращении  к России есть, конечно, реакция  против слепого поклонения Западу  и пренебрежительного отношения  ко всему русскому, что так  ярко проявлялось в русском вольтерианстве. Ломоносов был горячим патриотом и верил, что:

Может собственных Платонов

И быстрых разумом Невтонов

Российская земля рождать.

Державин, истинный "певец  русской славы", защищает свободу  и достоинство человека; в стихах, написанных на рождение внука Екатерины II (будущего императора Александра I), он восклицает:

Будь страстей твоих владыка,

Будь на троне человек.

Этот мотив чистого  гуманизма все больше становится кристаллизационным ядром новой  идеологии. Чтобы не потонуть в безмерном  материале, сюда относящемся, остановимся  только на двух ярких представителях русского гуманизма XVIII века - Новикове  и Радищеве.

Новиков (1744-1818) родился в  семье небогатого помещика, получил  довольно слабое образование дома, но много потрудился над своим  самообразованием. В 25 лет он предпринял издание журнала ("Трутень"), в  котором проявил себя человеком  большого общественного чутья, страстным  обличителем разных неправд русской  жизни, горячим идеалистом. Борясь со слепым поклонением Западу, высмеивая  жестокие нравы русской жизни  того времени, Новиков с глубокой скорбью пишет о тяжком положении  русских крестьян. Работа мысли шла  под знаком реакции тогдашним "западникам" и выработки нового национального  самосознания. Но в гуманизме XVIII века у русских все чаще начинает выдвигаться  основное значение морали и даже проповедуется  первенство нравственности над разумом. В педагогических мечтах, столь близких  в России XVIII века к утопическому плану "создания новой породы людей", на первое место выдвигали "развитие изящнейшего сердца", а не разума, развитие "умонаклонения к добру". Фонвизин в "Недоросле" высказывает  даже такой афоризм: "Ум, коль скоро  он только ум,- самая безделица; прямую цену уму дает благонравие". В этих словах очень типично выражен морализм, как некая новая черта русского сознания.

Обратимся к другому яркому выразителю русского гуманизма XVIII века - А. Н. Радищеву, у которого мы найдем еще больше философского содержания.

 Имя Радищева окружено  ореолом мученичества (как и Новикова  тоже), но, кроме этого, для последующих  поколений русской интеллигенции  Радищев стал неким знаменем, как яркий и радикальный гуманист, как горячий сторонник примата социальной проблемы.

 В лице Радищева  мы имеем дело с серьезным  мыслителем, который при других  условиях мог бы дать немало  ценного в философской области,  но судьба его сложилась неблагоприятно. Творчество Радищева получило  при этом одностороннее освещение  в последующих поколениях - он  превратился в "героя" русского  радикального движения, в яркого  борца за освобождение крестьян, представителя русского революционного  национализма. Все это, конечно,  было в нем; русский национализм,  и до него секуляризованный, у  Радищева вбирает в себя радикальные  выводы "естественного права", становится рассадником того  революционного фермента, который  впервые ярко проявился у Руссо.

Тяжелая судьба Радищева дает ему право на исключительное внимание историков русского национального  движения в XVIII веке - он, бесспорно, является вершиной этого движения, как яркий  и горячий представитель радикализма. Секуляризация мысли шла в  России XVIII века очень быстро и вела к светскому радикализму потомков тех, кто раньше стоял за церковный  радикализм. Радищев ярче других, как-то целостнее других опирался на идеи естественного права, которые в XVIII веке срастались с руссоизмом, с  критикой современной неправды. Но, конечно, Радищев в этом не одинок - он лишь ярче других выражал новую  идеологию, полнее других утверждал  примат социальной и моральной темы в построении новой идеологии. Но Радищева надо ставить прежде всего  в связь именно с последней  задачей - с выработкой свободной, внецерковной, секуляризованной идеологии. Философское обоснование этой идеологии было на очереди - и Радищев первый пробует дать самостоятельное ее обоснование (конечно, опираясь на мыслителей Запада, но по-своему их синтезируя). Развиваясь в границах национализма и гуманизма, Радищев проникнут горячим пафосом свободы и восстановления "естественного" порядка вещей.

В духовной мобилизации творческих сил России сыграло громадную  роль русское масонство XVIII и начала XIX веков. С одной стороны, оно  привлекало к себе людей, искавших противовеса  атеистическим течениям XVIII века, и  было в этом смысле выражением религиозных  запросов русских людей этого  времени. С другой стороны, масонство, увлекая своим идеализмом и благородными гуманистическими мечтами о служении человечеству, само было явлением внецерковной религиозности, свободной от всякого  церковного авторитета. Захватывая значительные слои русского общества, масонство, несомненно, подымало творческие движения в душе, было школой гуманизма, и в то же время пробуждало и умственные интересы. Давая простор вольным исканиям духа, масонство освобождало от поверхностного и пошлого русского вольтерианства.

 Гуманизм, питавшийся  от масонства, нам уже знаком  по фигуре Н. И. Новикова. В  основе этого гуманизма лежала  реакция против одностороннего  интеллектуализма эпохи. Любимой  формулой здесь была мысль,  что "просвещение без нравственного  идеала несет в себе отраву". Здесь, конечно, есть близость  к проповеди Руссо, к воспеванию  чувств,- но есть отзвуки и того  течения в Западной Европе, которое  было связано с английскими  моралистами, с формированием  "эстетического человека" (особенно  в Англии и Германии), т. е. со всем, что предваряло появление романтизма в Европе. Но здесь, конечно, влияли и различные оккультные течения, поднявшие голову как раз в разгар европейского просвещения. В русском гуманизме, связанном с масонством, существенную роль играли мотивы чисто моральные. В этом отношении гуманизм XVIII века находится в теснейшей связи с моральным патетизмом русской публицистики ХIX века.

Обращаясь к религиозно-философским  течениям в масонстве, отметим, что  масонство распространяется у нас  с середины XVIII века - в царствование Елизаветы. Русское высшее общество к этому времени уже окончательно отошло от родной старины. Кое-кто увлекался  дешевым "вольтеризмом", как выражался  Болтин, кое-кто уходил в националистические интересы, в чистый гуманизм, изредка - в научные занятия (особенно русской  историей). Но были люди и иного склада, которые имели духовные запросы  и болезненно переживали пустоту, создавшуюся  с отходом от церковного сознания. Успехи масонства в русском обществе показали, что таких людей было очень много: масонство открывало  им путь к сосредоточенной духовной жизни, к серьезному и подлинному идеализму и даже к религиозной  жизни (вне Церкви, однако). В переводческой  и оригинальной масонской литературе довольно явственно выступает основная религиозно-философская тема: учение о сокровенной жизни в человеке, о сокровенном смысле жизни вообще. Здесь теоретический и практический интерес сливались воедино; особую привлекательность этой мистической  метафизике придавала ее независимость  от официальной церковной доктрины, а в то же время явное превосходство, в сравнении с ходячими научно-философскими учениями эпохи. Для русского общества учения, которые открывались в  масонстве, представлялись проявлением  именно современности - в ее более  глубоком течении. Масонство, как и  вся секуляризованная культура, верило в "золотой век впереди", в  прогресс, призывало к творчеству, к "филантропии". В русском масонстве  формировались все основные черты  будущей "передовой" интеллигенции - и на первом месте здесь стоял  примат морали и сознание долга служить  обществу, вообще практический идеализм. Это был путь идейной жизни  и действенного служения идеалу.

В современной философии, при изменениях жизни и мыслей, происходивших с конца XIX века со все большим ускорением, многие принципы, в том числе и классического гуманизма были поставлены под сомнение.

Своеобразным гуманизмом новой волны представляется философия экзистенциализма (от позднелатинского existentia - cуществование). Отцом экзистенциальной мысли для современного экзистенциализма стал Мартин Хайдеггер. Он оказал решающее влияние и на французский экзистенциализм.

Центральным тезисом экзистенциализма является утверждение, согласно которому "сущность человеческого бытия заключается в eksistence, в преступлении", в выходе за пределы всех других существ и самого себя.. Это означает не только то, что, как хотел показать Сартр в сочинении "Экзистенциализм - это гуманизм", человек открыт миру, а не скован предопределенностью... но и то, что внутри себя человек - постоянное пре-ступление, бесконечное воспарение.

Хайдеггер противопоставляет свою концепцию традиционному гуманизму в рациональной и оптимистической форме XVIII-XIX веков, а также догматической форме утверждения неизменных ценностей. Однако гуманизм он опровергает не во имя антигуманизма, а во имя eksistence человека, его незавершенности, его созидательного познания.

Экзистенциализм - философия суровая и трезвая, в центре его исследований стоит человек, ставший благодаря опыту двух мировых войн враждебным идеологии, человек, сил которого хватает только на то, чтобы существовать и преследовать единственную цель: внешне и внутренне справиться с бременем своей судьбы.

Гуманизм принес в этическую  мысль признание самоценности человеческой личности и земной жизни. Отсюда постепенно развились идеи счастья, справедливости и равенства людей. Вольно или  невольно, но гуманистическое течение  эпохи Возрождения способствовало утверждению прав личности и, в частности, признанию права на счастливую жизнь. Не стоит удивляться, что в дальнейшем гуманизм органично трансформировался в человеколюбие, пропагандирующее мягкость в отношениях, сострадание, милосердие, дружелюбие, а со временем и терпимость к инакомыслящим. Многие философские течения впитали в себя черты гуманизма. Гуманизм как явление оказался исторически изменяющейся системой воззрений. Зародившись в искусстве, он открыл дорогу науке, научно-технической революции, способствовал экономическому буму, просвещению, социальным преобразованиям и революциям.

ГУМАНИЗМ В  НАШИ ДНИ

Современный гуманизм представляет собой многообразные идейные  движения, процесс организационного оформления которых начался в  период между двумя мировыми войнами  и интенсивно продолжается в наши дни. Понятие «гуманизм» как определение  собственных взглядов на жизнь применяют  агностики, свободомыслящие, рационалисты, атеисты, участники этических обществ (стремящихся отделить нравственные идеалы от религиозных доктрин, метафизических систем и этических теорий с тем, чтобы придать им независимую  силу в личной жизни и общественных отношениях).

Организации сторонников  гуманистических течений, существующие во многих странах мира, объединены в Международный гуманистический  и этический союз (МГЭС). Их деятельность строится на основе программных документов — деклараций, хартий и манифестов, наиболее известными из которых являются:

Гуманистический манифест I (1933),

Гуманистический манифест II (1973),

Декларация светского  гуманизма (1980),

Гуманистический манифест 2000 (1999),