Представляется, однако, что
и в случае синергетики, и в
случае физики элементарных частиц проявление
скепсиса по отношению к эффективности
идеалов единства и простоты не является
обоснованным. Как бы ни изменялись
представления о законе, остается
неизменным одно: поиски законов продолжаются
во всех областях знания и на всех уровнях
организации материи. Они осуществляются
даже при исследовании хаотических
систем, где ситуация с законосообразным
описанием выглядит на первый взгляд
безнадежной. На самом же деле это
не так. Напротив, по свидетельству
самих ученых, “физики все более
и более обращаются к природе
наиболее сложных и хаотических
проявлений природы, пытаясь сконструировать
законы для этого хаоса” [16]. Да и
сами теоретики хаоса утверждают,
что для теоретической реконструкции
поведения хаотических систем уже
удалось разработать новый концептуальный
аппарат, использующий вероятностное
описание в терминах ансамбля траекторий
[17]. Аналогичная ситуация складывается
и в методологии физики элементарных
частиц.
Какая бы множественность
при реконструкции микрореальности
ни открывалась, физики отнюдь не отказываются
от поисков единства в многообразии. Высказывается,
в частности, мнение, что даже если в физике
элементарных частиц победит программа
эффективных теорий, это не будет означать
отказа от идеала единства знания. Характерна
в этом плане полемика, развернувшаяся
на конференции, посвященной концептуальным
основаниям квантовой теории поля (март
1996 г., Бостонский университет, США). Кембриджский
философ науки М.Рэдхед, обсуждая концептуальные
основания квантовой теории поля и защищая
идеалы единства научного знания и стратегию
поисков “окончательной” теории, сетовал
на то, что без такой стратегии и без такой
теории вся исследовательская деятельность
в области физики элементарных частиц
станет значительно менее соответствующей
эстетическим критериям, а следовательно,
значительно менее волнующей в интеллектуальном
отношении [18]. На что другой участник конференции,
Т. Ю Цао, возражал, что эстетизм картины
не пострадает, даже если придется отказаться
от монофундаментализма и согласиться
на полифундаментализм, неизбежно порождаемый
программой эффективных теорий. Просто
идеалы единства и красоты теоретического
описания действительности также приобретут
черты полифундаментализма. Исследователь
каждого из уровней иерархического описания
мира будет пытаться найти лежащие в основании
явлений закон и порядок, наслаждаясь
красотой достигнутых обобщений, даже
если и будет осознавать, что его теория
имеет ограниченную область применения.
И это не должно будет обескураживать
его, ведь даже наиболее последовательный
сторонник единой и окончательной теории
в физике элементарных частиц понимает,
что его теория имеет ограниченную область
приложения и не может быть использована,
скажем, в экономике или поэтическом творчестве
[19].
Так что и современное
естествознание пока не позволяет говорить
о каком-либо отказе от идеалов простоты
и единства в научном познании.
Есть все основания полагать, что
наука и впредь будет за видимой
сложностью, какой бы безнадежно запутанной
она ни казалась, искать невидимую
простоту. Без такой простоты само
научное познание было бы невозможным.