Ранние этапы развития прессы в России

Из ранних гуттенберговских изданий сохранились так называемый «Фрагмент о Страшном суде» – напечатанный с двух сторон лист, представляющий собой отрывок из «Сивиллиной книги», латинская грамматика Элия Доната (экземпляры которой хранятся в Парижской библиотеке). В целом первые оттиски отмечены низким качеством печати и свидетельствуют о том, что Гуттенберг еще искал свою модель шрифта и экспериментировал с набором текста.

Наиболее известным деянием Гуттенберга стало издание так называемой 42-строчной Библии (называемой так по количеству строк на странице), появление которой связано с одним из самых громких скандалов в истории книжного дела. В 1450 г. в Майнце Иоганн Гуттенберг, заняв немалую сумму денег у Иоганна Фуста, начал работу над выпуском своей Библии. Изготовление оборудования и отливка шрифтов потребовали времени, и в 1452 г. Гуттенберг вновь прибег к финансовой помощи Фуста, взяв его в дело в качестве компаньона.

В 1456 г. двухтомная 42-строчная Библия была завершена, по праву став подлинным шедевром книгопечатания. Она же принесла ему немало разочарований, связанных с судебной тяжбой по поводу выплаты долга. В судебном процессе «Фуст против Гуттенберга» Петер Шеффер, бывший переписчик книг и ученик Гуттенберга, стал на сторону Фуста. В итоге Гуттенбергу пришлось расстаться со своей типографией и покинуть Майнц.

Типографская фирма Фуста и Шеффера в отличие от Гуттенберга, выпускавшего свои книги анонимно, стала использовать издательский знак, впервые поставив его в 1457 г. в «Майнцской Псалтыри». Петер Шеффер, один из самых талантливых художников-шрифтовиков инкунабульного периода, женившись на дочери Фуста, вскоре стал единственным владельцем типографии и прославился качеством своей продукции.

[5]Своеобразным толчком к распространению книгопечатания в Европе стало разрушение Майнца и изгнание его жителей в 1462 г. Адольфом фон Нассау. Многие из подмастерьев и учеников Гуттенберга разбрелись по городам Европы, основывая там типографии и обучая мастерству книгоиздания новые поколения первопечатников.

Еще до разрушения Майнца книгопечатание появилось в Страсбурге, где Иоганн Ментелин в 1460–1461 гг. выпустил латинскую Библию в двух томах, а в 1466 г. – так называемую 49-строчную Библию, первую Библию на немецком языке, которая, несмотря на слабый перевод, имела хождение до появления лютеровской Библии. Зять Ментелина, Адольф Руш, впервые ввел в Германии шрифт «антиква» и, занимаясь типографским делом, стал одним из настоящих подвижников немецкого гуманизма.

В Италии первый печатный станок был установлен в бенедектинском монастыре св. Схоластики в Субиако, предместье Рима, усилиями немецких печатников Конрада Свейнгейма и Арнольда Паннарца в 1465 г. Именно они разработали антикву, которая стала шрифтовой основой для итальянского книгопечатания. Несмотря на материальные затруднения Паннарц и Свейнгейм до 1472 г. смогли выпустить 36 книг. Вскоре книгопечатание появилось в Риме, где работал немецкий типограф Ульрих Ган, впервые в Италии выпустивший книгу с гравюрными иллюстрациями, затем – в Венеции, Милане, Неаполе, Флоренции.[6]

Вторая половина XV века ознаменована повсеместным появлением типографий: Италия – 1465г., Швейцария – 1468г., Франция – 1470г., Бельгия, Венгрия, Польша – 1473г., Чехия и Англия – 1482г., Австрия и Дания -  1482г., Швеция – 1483г., Португалия – 1487г.

На Руси письменными документами стали летописи, а эпос бытовал в форме былин и исторических песен.     Летописи – это средоточие истории Древней Руси, ее идеологии, понимания ее места в мировой истории – являются одним из важнейших памятников и письменности, и литературы, и истории, и культуры в целом. За составление летописей, т.е. погодных изложений событий, брались лишь люди самые грамотные, знающие, мудрые, способные не просто изложить разные дела год за годом, но и дать им соответствующее объяснение, оставить потомству видение эпохи так, как ее понимали летописцы.

     Летопись была делом государственным, делом княжеским. Поэтому поручение составить летопись давалось не просто самому грамотному и толковому человеку, но и тому, кто сумел бы провести идеи, близкие той или иной княжеской ветви, тому или иному княжескому дому. Тем самым объективность и честность летописца вступали в противоречие с тем, что мы называем «социальным заказом». Если летописец не удовлетворял вкусам своего заказчика, с ним расставались и передавали составление летописи другому, более надежному, более послушному автору. Увы, работа на потребу власти зарождалась уже на заре письменности и не только на Руси, но и в других странах.

     Летописание, по наблюдениям отечественных ученых, появилось на Руси вскоре после введения христианства. Первая летопись, возможно, была составлена в конце Χ в. Она была призвана отразить историю Руси со времени появления там новой династии Рюриковичей и до правления Владимира с его впечатляющими победами, с введением на Руси христианства. Уже с этого времени право и обязанность вести летописи были даны деятелям церкви.

Именно в церквах и монастырях обретались самые грамотные, хорошо

подготовленные и обученные люди – священники, монахи. Они располагали богатым книжным наследием, переводной литературой, русскими записями старинных сказаний, легенд, былин, преданий; в их распоряжении были и великокняжеские    архивы.

     Христианизация Руси дала мощный толчок дальнейшему развитию письменности, грамотности. На Русь со времени Владимира стали приезжать церковные грамотеи, переводчики из Византии, Болгарии, Сербии. Появились, особенно     в   период   правления    Ярослава   Мудрого   и его     сыновей, многочисленные переводы греческих и болгарских книг как церковного, так и светского содержания. Переводятся, в частности, византийские исторические сочинения, жизнеописания христианских святых. Эти переводы становились достоянием грамотных людей; их с удовольствием читали в княжеской, боярской, купеческой среде, в монастырях, церквах, где зародилось русское летописание. В XI в. получают распространение такие популярные переводные сочинения, как «Александрия», содержащее легенды и предания о жизни и подвигах Александра Македонского, «Девгениево деяние», являющееся переводом византийской эпической поэмы о подвигах воина Дигениса.

     Таким образом, грамотный русский человек XI в. знал многое из того, чем располагала письменность     и книжная культура Восточной Европы, Византии. Кадры первых русских грамотеев, переписчиков, переводчиков формировались в школах, которые были открыты при церквах со времени Владимира І и Ярослава Мудрого, а позднее при монастырях. Есть немало свидетельств о широком развитии грамотности на Руси в XI-XII вв. Однако она была распространена в основном лишь в городской среде, особенно в кругу богатых горожан, княжеско-боярской верхушки, купечества, зажиточных ремесленников. В сельской местности, в дальних, глухих местах население было почти сплошь неграмотным.

     С XI в. в богатых семьях стали учить грамоте не только мальчиков, но и девочек. Сестра Владимира Мономаха Янка, основательница женского монастыря в Киеве, создала в нем школу для обучения девочек.

На рубеже XV – XVI веков творчеством дипломатов Ивана III утверждается светская публицистика. В 1564 году первопечатник Иван Федоров вместе с Петром Мстиславцем  выпускает первую печатную русскую книгу «Апостол». Печатный станок становится мощным оружием идеологической и политической борьбы. Иван Грозный борется против мятежного боярства не только с помощью опричников, но и широко используя могущество слова.

Книгопечатное дело особенно поддерживали Борис Годунов и патриарх Иов. В отличие от западных стран, где господствовала частная инициатива, издание книг в России было государственной монополией, причем все книгопечатание сконцентрировалось на московском Печатном дворе. Правда, недолго существовала еще и Верхняя типография в Кремле (1678 – 1783 гг.), организованная для печатания литературных трудов Симеона Полоцкого – наставника детей царя Алексея Михайловича. Первыми печатными изданиями были книги религиозного содержания, но в последней четверти XVI века начинают появляться и светские издания. Конечно, они не могли заменить собой газету или журнал, призванные освещать важнейшие вопросы современной жизни.

Между первой печатной книгой и первой русской газетой особое место занимают так называемые «Вестовые письма», или «Куранты» (от французского слова «courant» - текущий). «Курантами» обычно назывались голландские периодические органы XVII века («Amsterdamische Courant» и др.), откуда и было заимствовано название русских рукописных газет.

Из донесений заграничных агентов в Московском Посольском приказе составлялись для царя извлечения, которые с 1621 г. стали именоваться «Курантами». А с 1631 года начали делать выписки из иностранных газет. Известия о сражениях, взятии городов, появлении комет, приемах послов и т. п. в русском переводе заносились на узкие длинные листы бумаги – «столбцы», которые подклеивались один к другому (получался свиток в несколько саженей). Составлялись «Куранты» 2 – 4 раза в месяц в двух-трех экземплярах, прочитывались царю и его ближайшим боярам, а затем отправлялись в приказ Тайных дел, так как считались секретными материалами. Не только отсутствие газеты, но и закрытость, недоступность такого издания, как «Куранты», вело к созданию информационного вакуума, который заполнялся молвой, переносимой странниками, юродивыми, сказителями былин.[7]

Между тем, в XVII веке печатные газеты возникают во многих странах Европы: Австрии, Голландии, Италии, Франции и др. Рассчитанные на купцов, отвечающие запросам молодой буржуазии, утверждающейся в экономической жизни, они вскоре начинают публиковать и политические новости. Они превращаются в орудие политической и идеологической борьбы, используемое не только буржуазией, но и феодально-клерикальными кругами. Одним из отражений этой борьбы стали политические памфлеты, порожденные Английской буржуазной революцией XVII века.

Подводя итог вышесказанному можно сделать вывод, что пражурналистские явления характеризуются ограниченным и непостоянным распространением «изданий», отсутствием техники, позволяющей быстро тиражировать газеты и журналы, но именно пражурналистика послужила мощным толчком к образованию института журналистики, который мы знаем.

2. Ранние этапы развития прессы в России. Периодические издания петровского времени.

В XVII веке печатные газеты возникают во многих странах Европы: Австрии, Голландии, Италии, Франции и др. Рассчитанные на купцов, отвечающие запросам молодой буржуазии, утверждающейся в экономической жизни, они вскоре стали публиковать и политические новости, превратились в орудие политической и идеологической борьбы, используемое не только буржуазией, но и феодально-клерикальными кругами. Одним из отражений этой борьбы стали политические памфлеты, порожденные английской буржуазной революцией XVII века.

Вскоре появились и журналы. Первый из них «Journal des Savants» («Журнал ученого») вышел в 1655 году в Париже и посвящался новостям из области науки и техники.

А в России на рубеже XVII-XVIII веков Петр Первый проводит европеизацию страны: в частности, появляется ряд учебных заведений, развивается книгопечатание    (с воспитательными целями издаются книги «Юности честное зеркало, или показание к житейскому обхождению», «Приклады, како пишутся комплименты разные»); вместо церковно-славянской азбуки в 1708 г. вводится гражданский шрифт, упрощающий усвоение грамоты.

     15 декабря 1702 г. (по старому стилю) Петр Первый подписывает указ о печатании «Ведомостей о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и в иных окрестных странах», днем позже он предписывает печатать газеты «для извещения оными о заграничных и внутренних происшествиях».

Первый номер «Ведомостей» появился 17 декабря того же года. На первых порах газетные номера стоили довольно дорого (от 2 до 8 «денег», т.е. от 1 до 4 копеек, в то время как 3 деньги составляли месячную зарплату наборщика «Ведомостей») и представляли собой небольшие книжечки размером в половину современной машинописной страницы. В дальнейшем объем «Ведомостей» увеличился до 22 страниц. Название газеты постоянно менялось («Ведомости московские», «Российские ведомости», «Реляции», «Экстракты»), равно как и тираж этого издания (от 300 экземпляров). В 1703 вышло уже 39 номеров тиражом в 1000 экземпляров. Сначала ведомости печатались церковным шрифтом на Московском печатном дворе, затем – после перенесения столицы в Петербург, – гражданским шрифтом, в Петербурге (с 1710). С того же года первую страницу «Ведомостей» стали украшать гравюрой. На ней был изображен вид Петербурга с Невой и Петропавловской крепостью, а над ними – летящий Меркурий (греческий бог торговли, покровитель искусств и ремесел) с трубой и жезлом.

[8]На первом месте в «Ведомостях» публиковались военные известия.

главная тема издания – Северная война. В неудачном бою под Нарвой в 1702 г. русская армия потеряла свою артиллерию, солдаты переживали поражение; нужно было вдохнуть в них бодрость, убедить, что армия скоро обретет и артиллерию и мощь. Поэтому в третьем номере сообщалось, что в Москве уже вылито 400 пушек, медных гаубиц и мортиров. «А меди ныне на Пушечном дворе, которая приготовлена к новому литью, больше 40000 пуд лежит». Цели публикации этой        секретной информации, раскрывающей военную тайну, очевидны: ободрить армию, предупредить шведов от новых нападений, поднять авторитет России за границей. А через несколько лет, 27 июня 1709 года, в день победы под Полтавой, Петр I пишет первый в русской журналистике репортаж – дает описание Полтавского боя, опубликованное в № 11 «Ведомостей»: «Сего дня на самом утре жаркий неприятель нашу конницу со всею ирмиею конною и пешею атаковал, которая хотя зело по достоинству держалась, однако ж принуждена была уступить, токмо с великим убытком неприятелю». Шведские полки попытались развивать наступление, «против которого наши встречу пошли и тако оного встретили, что тотчас с поля сбили и пушек множество взяли». В плен попали первый министр граф Пипер, генералы Рейншильд, Шлиппенбах и несколько тысяч офицеров и рядовых, «о чем подробну вскоре писать будем (а ныне за скоростью невозможно). И единым словом сказать, вся неприятельская армия фаетонов конец восприяла (а о короле еще не можем ведать, с нами ли или отцы наши обретается)». Автор упоминает о мифологическом сыне бога Гелиоса – Фаэтоне, который не справился    с   солнечной   колесницей   и   был       поражен   молнией   Зевса, иносказательно высказывается о судьбе шведского короля – «с нами ли или со отцы наши обретается», т.е. жив он или умер. Все это делается для того, чтобы оживить официальный текст, сделать его интереснее, яснее.[9]

«Реляции» об успехах присылались начальствующими лицами прямо из военных походов. В «Ведомости» вошло немало собственноручных писем Петра I и его сподвижников. Там также публиковались сведения о «российских торговых и промышленных делах», строительстве каналов, возведении и открытии новых мануфактурных производств, пороховых и селитренных заводов. После переноса столицы в Петербург отдельная страничка «Ведомостей» посвящалась информации о прибывших судах, перечислялись привезенные ими товары. Петр I считал необходимым информировать подданных и о событиях европейской жизни – в Голландии, Германии, Англии, Италии, поэтому «Ведомости» нередко перепечатывали сведения из иностранных газет. По форме эти известия из дальних стран были прообразами будущей репортерской хроники и заметок «специальных корреспондентов».