Образ Орфея в античном искусстве и литературе.

     Для победителей зрелищ-состязаний был  создан еще один вид наград, популярный и в наши дни.

     По  другим греческим преданиям, Афина-мудрейшая  из богинь, родившаяся из головы Зевса, - нашла однажды оленью кость, сделала флейту и научила играть на ней самого Орфея. Она же положила начало военной музыке и пиррихе - танцам с оружием - в честь победы, одержанной богами над титанами. Поэтому вошло в обычай открывать праздник Панафинеи в Одеоне - музыкальном театре в Афинах.

     В программу этих зрелищ-состязаний в  Одеоне входили: игра на флейте и струнных инструментах, сольное и хоровое  пение, исполнение под аккомпанемент  лиры поэтических произведений. На сцене можно было увидеть знаменитых поэтов, писателей, даже философов. С чтением своей «Истории», девяти книгам которой греки дали впоследствии имена муз, выступал в Одеоне Геродот.

     Панафийеи продолжались на стадионе и ипподроме. Наряду с музыкой, Орфей, конечно  же, увлекался атлетикой и опекал всех, кто занимался спортом: бегуны молили Орфея даровать им большую быстроту, а возницы прославляли его за изобретение вожжей, без которых нельзя было управлять лошадьми.

     До  наших дней дошел интересный документ - перечень наград, составленный агонофетами (судьями состязаний, организаторами и распорядителями агонов). Он дает наглядное представление об основных видах атлетических состязаний в Афинах, а также об их участниках и призах. Почти во всех из них упоминается Орфей, как вдохновитель соревнованйй.

3. Образ Орфея в  мировом искусстве

     Орфей - герой трагедии Ж. Кокто «Орфей» (1928). Кокто использует античный материал в поисках вечного и всегда современного философского смысла, скрытого в основе древнего мифа. Именно поэтому  он отказывается от стилизации и переносит  действие в антураж современной Франции. Кокто практически не изменяет миф о «поэте-волшебнике», который спускается в царство смерти, чтобы вернуть к жизни свою жену Эвридику, а затем погибает, растерзанный менадами. Для Кокто это миф не о вечной любви, а о «растерзанном поэте». Драматург противопоставляет мир поэтического сознания (Орфей, Эвридика) миру ненависти, вражды и равнодушия (вакханки, полиция), который уничтожает творца и его искусство.

     Теме  Орфея были посвящены два фильма Ш.Кокто - «Орфей» (1949) и «Завещание Орфея» (1960), в которых главную роль сыграл Ж. Маре. Е.Э.Гущина

     Орфей также является героем «семейной  драмы» Г.Ибсена « Орфей» (1884). Мечтающий  о солнце и тепле, юноша-художник поставлен автором в экстремальные  условия. Орфей болен страшной болезнью - его ожидает безумие, и он знает об этом. В отличие от своей матери, фру Алвинг, живущей призраками прошлого, Орфей живет «здесь и сейчас». Он любит жизнь, но уже ощущает невидимую преграду, отдаляющую его, еще живого, от здешнего мира. Финальные слова героя: «Мама, дай мне солнце!» -перекликаются с гамлетовским «дальше - тишина», отмечая переход героя из мира призраков, привидений в вечность. Себя самого Орфей воспринимает как собственного двойника, действия которого невозможно подчас предугадать, за поступки которого он не в состоянии ответить. С острой наблюдательностью художника он фиксирует в этом двойнике необратимые изменения, поразительно точно предсказав близкие пределы собственной способности самоконтроля.

     Сценический образ Орфея создавали такие  актеры, как И.Кайнц, С.Моисси, А.Антуан, Э.Цак-кони. На русской сцене - П.Орпенев, И.Москвин.

     Орфей является также героем романа Гюнтера  Грасса «Жестяной барабан» (1959). Теперь Орфей - уроженец немецкой провинции, области  бедной и убогой. Окружающая героя  жизнь - это нечистоплотные связи, пьянство и дебоши, и он в знак протеста решает перестать расти. Фантастическую ситуацию маленький Орфей инсценирует вполне реалистически - травмой, полученной при падении. Орфей остается карликом на всю жизнь, что не мешает ему пользоваться житейскими благами и благосклонностью женского пола. Орфей имеет необыкновенный дар: он наделен пронзительным голосом и может разбивать стеклянные предметы, чем и потешается, разнося вдребезги витрины, люстры, посуду. В детстве Орфею подарили жестяной барабан, и тут обнаружился еще один дар - на этом барабане он выстукивает историю своей страны и свою собственную. А жизнь Орфея пришлась на годы первой мировой войны, Веймарской республики, потом власти нацистов и снова войны, закончившейся поражением.

     Орфей продолжает галерею образов, характерных  для античной литературы; он, конечно, художник, «Орфей-нигилист», который  не созидает, а разрушает и издевается. Орфей отнюдь не патриот, он видит  продажность властей, трусость обывателей, жестокость нацистов, гнев победителей. На барабане он выстукивает истинную историю своей Германии и одновременно ее пародийный вариант, издевательский и беспощадный. Герой разбивает, как стекла витрин магазинов, мифы о великой нации, о семейных добродетелях, о патриотизме и гуманизме. Орфей убежден, что в жизни властвуют темные побуждения (во всяком случае в той, которая его окружает и с которой он непосредственно знаком), а поступки людей продиктованы грязными и корыстными намерениями. Потому его страна была обречена на режим, подобный нацистскому, и все эксцессы, с этим режимом связанные, закономерны. В финале в обстановке всеобщего хаоса Орфею удается узнать еще много неутешительного о роде человеческом, о Германии, о немцах. Кто-то спарывает свастику с флага, опасаясь прихода русских, кто-то, когда город занят победителями, глотает нацистский значок. Орфей кончает свои дни в психиатрической больнице, гдe и пишет свою историю.

Роман Грасса и образ Орфея вызвали  негативный резонанс в германской прессе, особенно у националистически настроенных критиков. Эти нападки усилились после того, как двадцать лет спустя был снят фильм «Жестяной барабан» и режиссер Фолькер Шлендорф получил за картину «Золотую пальмовую ветвь» (1979).

Орфей является также героем трагедии Вяч.И.Иванова  «Орфей» (1904). В данном варианте Орфей - сын Зевса и нимфы Плуто, царь Сипила во Фригии, наказанный за оскорбление олимпийских богов тяжкими муками. Вяч.Иванов сотворил по сути новый миф, связав его с духовными коллизиями «серебряного века». Тема трагедии поэта-символиста - богоборчество, посягающее на мировое устройство и естественный порядок вещей.

Властитель  Орфей затаил злобу на своего отца Зевса за то, что был рожден смертным человеком. Орфей мечтает о бессмертии и рассчитывает отнять у олимпийских  богов впасть над миром, ибо уверен, что один он способен править жизнью, земной и небесной. План Орфея прост и коварен. Во время пира, на который к нему снизойдут бот, он принесет им в дар сына, прекрасного отрока Пелопса. Полагая, что за обладание мальчиком между Зевсом и Посейдоном разгорится ссора, Орфей рассчитывает в общей сумятице похитить чашу бессмертия.

Задуманное  удается осуществить. Однако божественный напиток сыграл злую шутку. Орфей  погружается в сон, и ему грезится, что от него рождаются солнца, что  он повелевает светилами. Пока Орфей спит, Зевс восстанавливает «конституционный порядок». В финале трагедии Зевс отправляет Орфея в тартар.

Вина  Орфея, «слишком щедро одаренного богами», что и сделало его богоборцем, в желании переделать мироздание и тем изменить установленный строй бытия. (Орфей намеревался напоить из чаши бессмертия всех людей, и тогда все они станут богами, а Олимп падет.) Космос оказался перед угрозой хаоса, и только решительность Зевса позволила отвести катастрофу. Последствия такой мировой катастрофы Вяч.Иванов рассматривает в трагедии о Прометее, которому, в отличие от Орфея, удалось не только похитить сокровище Олимпа (огонь), но и одарить им людей.

     Орфей является героем трагедии М. И. Цветаевой  «Федра» (1927), а также небольшого стихотворного цикла «Федра» (1923), созданного в период работы над трагедией. Беря за основу трагедии традиционный мифологический сюжет, Цветаева не модернизирует его, придавая характерам и поступкам главных героев большую психологическую достоверность. Как и в других трактовках этого сюжета, конфликт страсти и нравственного долга является для цветаевской Федры неразрешимой внутренней дилеммой. В то же время Цветаева подчеркивает, что, полюбив пасынка Орфея и открыв ему свою любовь, Федра не совершает преступления, ее страсть - несчастье, рок, но не грех, не злодеяние. Цветаева облагораживает образ Орфея, «отсекая» некоторые отягчающие обстоятельства.

     Создавая  лирический образ чистой, честной  и безумно любящей женщины, Цветаева в то же время раскрывает идею вечной, вневременной, всепоглощающей и гибельной страсти. В трагедии заметны напластования всех литературных воплощений сюжета об Орфее. Цветаевский Орфей как бы несет на себе груз всех Орфеев, созданных мировой культурной традицией.

     Орфей является герой «вакхической драмы» И.Ф.Анненского «Фамира-кифарэд» (1906). Вслед за недошедшей до нас трагедией Софокла Ин. Анненский замыслил «трагического Орфея». Исторический мотив в изложении автора таков: «сын фракийского царя Филаммона и нимфы Агриопы, Орфей прославился своей игрой на кифаре; его надменность дошла до того, что он вызвал на состязание муз, но был побежден и в наказание лишен музыкального дара». Ин.Анненский осложняет эту схему внезапной любовью нимфы к своему сыну и рисует последнего мечтателем, чуждым любви и все-таки погибающим в сетях влюбленной в него женщины. Рок является в образе блистательно равнодушной музы лирической поэзии- Эвтерпы. Орфейм выжигает себе углем глаза и идет выпрашивать подаяния; преступная мать, превращенная в птицу, сопровождает его в скитаниях, она вытаскивает жребии из уже бесполезной кифары. Орфей - безумец мечты, ее мученик. Он отрешен от жизни, одержим музыкой и напоминает отшельника, живущего только духовными радостями. Он признает единственного бога - созерцателя Аполлона - и не желает присоединяться к плотским радостям дионисийских действ сатиров, вакханок и менад. Предложение нимфы о состязании с Эвтерпой заставляет Орфея метаться между «звездами и женщинами», он мечтает стать титаном, похитившим с небес огонь. За гордыню Орфей наказан Зевсом, приговорившим его, «чтоб музыки не помнил и не слышал». В приступе отчаяния он лишает себя дара зрения.

     Сюжет иного времени, иной культуры интерпретировался  Ин.Анненским в соответствии с  идеями начала XX века, «с болезненной  осторожностью современного человека», как писал О.Э.Мандельштам. Модифицированный миф становился способом самовыражения поэта, воплощением тоски, одиночества человека, неспособного восстановить связи с миром, утратившего надежду на гармонию. Возвышенные мечты Орфея оказались разбитыми при соприкосновении с косной материей жизни, но его «мыслестрадание» сеяло сомнение в правомерности существующего миропорядка, в котором невозможно свободное существование личности. Эта тема подчеркнута контрастами между лирическим и будничным, дана в соотношениях комических и трагических элементов драмы, в ее пространственно-цветовой гамме сцен, вереницей движущихся от «бледно-холодной», «голубой эмали» к «пыльно-лунной», «белесоватой» и «заревой». Роль Орфея исполнял Н.М.Церетели (Камерный театр, 1961).

     Орфей - герой новеллы Т.Манна «Смерть  в Венеции» (1911). По признанию писателя, существенное влияние на образ Орфея  оказала «изнуряюще яркая индивидуальность»  композитора Густава Малера, скончавшегося  в 1911 г., вскоре после того, как Т.Манн познакомился с ним в Мюнхене.

     Для понимания образа Орфея необходимо иметь в виду признание автора: в период работы над «Смертью в  Венеции» он пять раз перечитал «Избирательное сродство» И.В.Гете, ибо первоначально  задумывал написать новеллу о  безответной любви старика Гете к Ульрике фон Леветцов, и только «одно лирически-личное дорожное переживание» надоумило его «заострить ситуацию мотивом «запрещенной» любви».

     Поддавшись  внезапному порыву, Орфей приезжает  в Венецию, где в отеле на Лидо встречает аристократическое польское семейство, состоящее из матери, трех молоденьких девушек и мальчика лет четырнадцати необычайной красоты. Встреча с Тадзио, так зовут незнакомца, пробуждает в душе Орфея неведомые ранее мысли и чувства. Впервые в жизни он начинает постигать красоту как единственно зримую и осязаемую форму духовности, как «путь чувственности к духу».

     Художник, на протяжении всего своего творчества убеждавший читателя, «что все великое  утверждает себя как некое «вопреки» - вопреки горю и муке, вопреки  бедности, заброшенности, телесным немощам, страсти и тысячам препятствий», Орфей не может и не хочет противостоять хмельному восторгу охватившей его страсти - страсти к чувственной красоте, которую художник может воспеть, но не в состоянии воссоздать.

     Окружающая действительность воспринимается им мифически преображенной. Он видит Тадзио то в образе Гиацинта, осужденного умереть, потому что его любят два бога; то в облике прекрасного Федра, которого Сократ обучает тоске по совершенству и добродетели; то в роли Гермеса Психолога - проводника душ в царство мертвых.

     Поклонник Аполлона - этого светлого гения  принципа индивидуальности, божества нравственного, требующего от своих  последователей меры и самоограничения, как представлял его Ф.Ницше, - орфей не в силах противиться охватившей его страсти, ломающей упорное сопротивление его интеллекта, разрушающей все сдерживающие индивидуума границы. История безысходной любви Орфея к прекрасному Тадзио, разворачивающаяся на фоне зараженной холерой Венеции, находящая выход только через смерть, наряду с «Будденбро-ками», «Доктором Фаустусом» и отрывком «Гете и Толстой. К проблеме гуманизма» отражает важнейшую проблему творчества писателя, - проблему величайшей противоположности природы и духа, жизни и художественного творчества.