История архитектуры. Архитектура в XIX веке

По проекту  Монферрана была возведена и 47-метровая колонна из гранитного монолита на Дворцовой площади — памятник Александру I и одновременно — монумент в честь победы русского оружия в Отечественной войне 1812 г. Фигура ангела, держащего крест, была выполнена Б.И. Орловским.

Триумфальные  мотивы Александровской колонны  были подхвачены в скульптурном убранстве знаменитой арки Главного штаба, охватившего Дворцовую площадь с южной стороны. Вместе с тем здание Главного штаба, построенное по проекту К. И. Росси, как бы повторило торжественно-мажорные мотивы Адмиралтейства, расположенного наискосок от него. Тем самым ансамбль Дворцовой площади соединился с ансамблем Адмиралтейского проспекта.

Карл Иванович Росси, сын  итальянской балерины, родился и  жил в России. С его творчеством  связаны завершающие работы по формированию петербургских ансамблей. По проекту  Росси были построены здания Сената и Синода, Александрийского театра, Михайловского дворца (ныне — Русский музей). Не ограничиваясь возведением отдельных зданий, знаменитый маэстро перестраивал и переоформлял прилегающие к ним улицы и площади. Эти работы приобрели такой размах, что Росси одно время, казалось, был близок к осуществлению своей мечты — сделать целый город произведением искусства. Но в этом своем стремлении зодчий мало учитывал повседневные нужды живущих в городе людей, и его творения стали превращаться в грандиозные декорации, не очень связанные с протекающей на их фоне жизнью. В творчестве Росси русский классицизм переступил вершину своего развития.

В 40-50-е годы XIX в. Невский проспект украсили бронзовые  скульптуры Петра Карловича Клодта “Укротители коней”, установленные на устоях Аничкова моста через Фонтанку. Скульптуры Клодта в аллегорической форме раскрывают тему борьбы человека со стихийными силами природы и победы над ними. Еще одна работа Клодта — памятник Николаю I на Исаакиевской площади в Петербурге. Император изображен верхом на лошади. Лошадь пританцовывает, император неподвижен — явный контраст с расположенным невдалеке памятником Петру I.

Таким образом, стиль ампир (в ином прочтении поздний классицизм), обрамленный в начале и в конце периода двумя грандиозными храмовыми зданиями — Казанским и Исаакиевским соборами, завершил важнейший этап в развитии города, во время которого были созданы множество уникальных архитектурных произведений. Но если «золотой век» русской литературы, живописи и музыки только начинался, то «золотой век» русской архитектуры близился к закату. Имперская монументальность и строгость входила в противоречие с ещё наивной демократизацией общества, раскачивалась кризисом феодальной крепостной системы. Архитектура отреагировала на это противоречие отходом от классических канонов, смешением стилей, попытками по-иному взглянуть на прошлое; то есть началом новой эпохи, которая впоследствии получила немного обидное, но ёмкое название «эклектика».

Период эклектики, или эклектизма в архитектуре можно условно ограничить 1830-1900 годами, при этом часто выделяются периоды ранней (1830—1870) и поздней (1870—1900) эклектики. Сама по себе эклектика, понимаемая как смешение различных стилей, не являлась новым явлением: смесь архитектурных ордеров встречаются в оформлении Адмиралтейства, Дома Чичерина на Невском проспекте и других зданий; ряд творений (например, Чесменский дворец Ю. М. Фельтена) выбивался из стилистического ряда своего времени. Но именно во второй трети XIX века наблюдается широкое распространение многостилевости, разнообразия форм, заимствований и отсылок к древним мотивам.

В 30-е гг. XIX в. классицизм вступил в пору кризиса. Современников стало угнетать однообразие зданий с колоннами.

В то время в Петербурге развернулось строительство доходных (многоквартирных) домов. В них требовалось несколько подъездов, но по канонам классицизма можно было сделать только один главный вход — в центре здания. В нижних этажах доходных домов стали размещаться магазины, но их широкие витрины никак не сочетались с нормами классицизма. И он ушел, сметенный критикой современников и настоятельными требованиями жизни.

Творческая мысль архитекторов остановилась на принципе “умного  выбора”. Считалось, что здание должно быть построено в том стиле, который более отвечает его назначению. В конечном же итоге все определялось желанием заказчика и вкусом архитектора. Помещики начали строить свои усадьбы в стиле средневековой готики. В городах появились аристократические особняки в стиле необарокко (нового барокко). Наступил период эклектики (смешения стилей).

Явственно обнаруживалось характерное для градообразования второй половины XIX в. противопоставление центральных улиц и окраин города, являвшееся отражением все более острых социальных противоречий и приведшее к разделению архитектурных сооружений на массовые и уникальные, на утилитарные и художественные, разделению, ставшему отличительным признаком архитектуры эклектики.

Именно доходным домам, как  совершенно новому типу жилого дома, было суждено открыть новый этап в развитии градостроительства XIX в., всего за несколько лет зримо изменив гармоничный облик Петербурга.

К концу 1840-х годов «каменные  лабиринты» уже сложились в определенную систему городских центральных  улиц, застроенных по «красной линии» сплошь многоэтажными зданиями. При этом если первые доходные дома Петербурга, созданные крупными мастерами классицизма, еще сохраняли определенную градостроительную роль, будучи композиционно ориентированы на улицу, площадь, перекресток, то вскоре рядовые доходные дома постепенно утратили эти художественные и градостроительные качества. Если в зданиях классицизма внутренняя структура была во многом подчинена требованиям внешней выразительности фасадов и гармоничность пропорциональных соотношений нередко предопределяла размеры, форму и ритм окон, величину простенков и даже разную высоту этажей, то в доходных домах позднего классицизма эти качества постепенно уступали место иным закономерностям.

Формирование новой структуры  классического доходного дома было обусловлено прежде всего необходимостью не только включить в доходный дом максимальное число квартир, но и создать относительно равные условия для жилья, что предопределяло и мерный ритм одинаковых окон, и одинаковую высоту этажей, и все большую протяженность фасадов и их возрастающее однообразие.

Искаженные  новой структурой и иными масштабами, классические каноны перешли постепенно в свою противоположность, превращая  единство — в монотонность облика, гармоничность — в статичность, а симметрию — в чисто формальный прием. То, что было органичным для зданий, не превышающих 3—4-х этажей, и для улиц, сочетавших фасадность застройки с определенными интервалами и усадебной застройкой, стало неприемлемым для новой сплошной фасадной застройки улиц «громадными», с почти одинаковыми главными фасадами 4-х и 5-тиэтажными доходными домами. Между тем эти доходные дома, свидетельствовавшие о наступлении совершенно иной архитектурной эпохи, возникали с быстротой, поразительной даже для людей, еще бывших очевидцами градостроительного размаха первой четверти XIX столетия.

Именно доходные дома эпохи классицизма не только во многом предопределили характер городской  застройки второй половины XIX столетия, не только вызвали растущий протест против этого стиля, но и были тем типом здания, где на первых порах наиболее явственно проявлялись новые закономерности и сформировались принципиально новые приемы построения и новая структура, типичная для сооружений эклектики.

В раннем периоде  развития эклектики преобладал романтизм  и стилизации под древние стили: византийский, древнерусский, готический; возобновились подражания античности, ренессансу, барокко. Однако период эклектики  не разделяется строго хронологически на отдельные фазы. Так, здания в стиле необарокко прослеживаются от 1840 до 1910 года.

Одним из крупнейших архитекторов раннего периода эклектики  является А. И. Штакеншнейдер. Его замечательной  работой ещё в духе позднего классицизма  является Мариинский дворец (1839—1844, Исаакиевская пл., 6, ныне — Законодательное собрание Санкт-Петербурга). Однако уже можно заметить элементы европейского возрождения: появился сложный декор и мелкая рустовка фасадов, колонны и пилястры снабжены двойными каннелюрами. Компоновка помещений принята анфиладной, аналогично барокко. Применены металлические конструкции балок и стропил.

Одним из первых творений необарокко считается перестроенный  А. Штакеншнейдером Дворец Белосельских-Белозерских. Фасады выполнены в стиле елизаветинского барокко XVIII века, украшены лучковыми фронтонами и барочными наличниками со скульптурными картушами, трехчетвертные колонны и пилястры портиков оформлены коринфским ордером. Особую изящность придают фигуры атлантов и кариатид, установленные на фасадах и в интерьерах здания. Внутренняя отделка поражает пышностью в стиле барокко и рококо: пилястры с кариатидами, ажурные кованые канделябры и решетки с вензелями, деревянные панели с золоченой резьбой, мраморная облицовка, обивка тканью. Разностильные элементы и кариатиды использованы архитектором также при строительстве Ново-Михайловского дворца.

В короткое время  стиль необарокко становится весьма популярным в столице. На новых домах  появляются эркеры, консоли, балконные  решётки, двойные и тройные окна, большие застеклённые витрины. В 1840-1860-х годах в России развивается производство пудлингового (сварочного) железа и проката из него, а позже — и стального проката. Это позволило использовать большие пролеты зданий и сооружений, железные перемычки проёмов и косоуры лестниц.

В стиле необарокко были построены, например, особняк Т. П. Дылёва с редким полукруглым портиком, особняк П. И. Демидова, доходный дом  Н. П. Жеребцовой, урождённой Гагариной  и др.

Глава 3 Архитектура Москвы в XIX веке

Московский классицизм был характерен отдельными зданиями, а не ансамблями. Трудно было создать архитектурные ансамбли на изогнутых улицах с наслоениями разных эпох. Даже пожар 1812 г. не переломил традиционное разностилье московских улиц, живописную хаотичность застройки. В палитру этого разностилья классицизм внес свои яркие краски.

Ее отличают композиционное, свободное положение  домов усадебного типа на участке, величественность, разнообразие форм, симметрия планов и фасадов. В последней трети  ХVIII века освобожденное от обязательной государственной службы дворянство принялось обстраивать свои подмосковные усадьбы. Загородные усадьбы поражают чувством гармонии, которым проникнута архитектура дворцовых сооружений, регулярных и ландшафтных парков. Жемчужинами среди таких загородных усадеб являются Кусково, Останкино, Архангельское. Подмосковное Кусково можно отнести к числу наиболее совершенных в архитектурном и художественном отношении дворцово- парковых ансамблей не только России, но и Европы. Полные изящества и пластичности постройки (даже если они хозяйственные) сливаются с зеленью и гладью прудов, подчёркивают неповторимое разнообразие природного окружения, созданного человеком. Это творение Федора Аргунова говорит об удивительном таланте художника. В 1812 г. началась Отечественная война. 2 сентября 1812 г. в Москву вступила армия Наполеона. В тот же день начались пожары, продолжавшиеся до 6 сентября. Выгорело две трети города. После ухода из Москвы французов все надо было начинать сначала.

 После пожара в Москве были возведены такие выдающиеся по красоте здания, как Большой театр (архитектор О.И. Бове), Манеж (тот же архитектор, инженер А.А. Бетанкур), Опекунский совет на Солянке (архитектор Д.И. Жилярди). На Красной площади был воздвигнут памятник Минину и Пожарскому — произведение Ивана Петровича Мартоса. Следуя традициям классицизма, скульптор облачил своих героев в античные одежды.

В целом, однако, московский классицизм не отличался  такой величественной монументальностью, как петербургский. Для Москвы были характерны небольшие особняки усадебного типа. Московский классицизм более свободен, порою трогательно наивен (когда портик приделывался к оштукатуренному деревянному зданию) и более приближен к человеку. Один из лучших московских особняков классического стиля — дом Лопухиных на Пречистенке (ныне музей Л.Н. Толстого). Строил его архитектор А.Г. Григорьев, выходец из крепостных крестьян.

Развитие эклектики  совпадает в России со временем реформ, важнейшей из которых была отмена крепостного права. Процесс переосмысления и обновления древнерусского наследия приобретает новые формы. Храмовое строительство, хотя по-прежнему ведется широко, но по своему значению отодвигается на задний план. Применявшиеся раньше преимущественно в культовом строительстве формы древнерусского зодчества широко входят в практику гражданской архитектуры. В частности, в пореформенные десятилетия был осуществлен уникальный в своем роде опыт реконструкции исторического центра древней столицы в формах национального, древнерусского зодчества. Начинает меняться патриархальный облик Москвы. Она становится крупнейшим железнодорожным узлом и торговым центром. Обновляется застройка улиц, начинают увеличиваться размеры и этажность домов, широко входят в жизнь типы зданий, рожденные бурным темпом урбанизации развития капитализма, - пассажи, банки, конторские здания. Меняются и стилевые черты архитектуры. В середине XIX - начале XX веков в дворцовой архитектуре появилось направление, провозгласившее “русско-византийский” стиль. Например, в фасадах Большого Кремлевского дворца в Москве (арх. К. Тон) механически соединены приемы композиции того времени с деталями древнерусской и византийской архитектуры. Другое направление в архитектуре приняло стилизацию деревенского декора изб, орнаментов народного прикладного искусства, вышивок (центральный фасад Московского Политехнического музея, арх-ры И. Монигетти, Н. Шохин). Третье направление было основано на подражании нарядному московскому зодчеству середины XVII в., но создало сухую, вычурную архитектуру, например в Москве - здание Исторического музея (арх-ры В. Шервуд, А. Семенов) с усложненной композицией фасада, в архитектурные членения которой механически введены мотивы декора XVII в. С развитием капитализма в градостроительстве произошли изменения. Научные и технические открытия в промышленном производстве, строительство железных дорог, упорядочение транспортной сети городов, уличное освещение привели к поискам новой структуры городов и возникновению новых сооружений: вокзалов, фабрик, заводов, административных зданий, спортивных сооружений, торговых зданий и т. д.