Причины возникновения экологических проблем Восточной Сибири

Как казалось – все, ничто уже не поможет. Ведь действовать мы могли только законными методами, в то время как наши оппоненты соблюдением законов себя не утруждали. Но тут поднялся народ. 18 марта «восстал» Иркутск. На улицы вышли тысячи людей, требующих прекратить издеваться над Байкалом. Центральные СМИ опять промолчали. ТВ транслировали путешествие В.Путина в Алжир, где он подписывал контракты на продажу оружия, или сюжеты о том, как депутаты «Единой России» подарили школьникам три компьютера.

Объединились все, кому небезразлична судьба Байкала. В конце марта начались акции протеста, 1 апреля – выступления молодежи у штаб-квартиры «Транснефти» в Москве, 9 апреля – опять Иркутск и опять тысячи людей на улицах, 20 - 21 апреля – волна выступлений по всей стране. Власти пытались запретить или сорвать митинги и пикеты, используя нелепые причины и доводы. Например, митинг в Москве на Воробьевых горах, хотели запретить из-за возможных… оползней. В далеких регионах организаторов митингов приглашали для серьезного разговора в не менее серьезные кабинеты… Но «лед тронулся»!

В результате - появился красный маркер Президента на совещании в Томске 26 апреля. Он провел на карте другой маршрут нефтепровода - как минимум, в 40 км от озера. Все присутствующие молча согласились.

Нефтепровод протяженностью свыше 4 тысяч километров намерена построить компания "АК "Транснефть" для продажи российской нефти в страны Тихоокеанского региона. По Иркутской области предполагается провести более 800 км трассы от станции Тайшет и до границы с Бурятией к северу от озера Байкал. Нефтепровод также пройдет по Читинской и Амурской областям, по Хабаровскому и Приморскому краям. Около половины трассы намечено вдоль границы с Китаем.

По оценкам разработчиков проектов, 50% трассы находится в зоне опасных природных процессов (наводнений, селей, снежных лавин и т.д.) и сейсмической интенсивностью более 7 баллов. Практически вся трасса относится к пожароопасным районам. Наибольшую опасность представляет участок к северу от Байкала, где землетрясения достигают 10 баллов.

Сможет ли государство и "АК "Транснефть" обеспечить его реализацию на высочайшем техническом уровне и соблюсти все условия экологической безопасности?

На Восточную часть Сибири приходится уникальная Сибирская тайга.

Уникальность сибирской тайги заключается в том, что она представляет собой действительно «породистый» лес. Большую часть бореальных лесов региона занимает сосна, основная заготовка которой ведется в Приангарье. Хозяйственный интерес к этой древесине превратил само словосочетание «ангарская сосна» в хорошо продаваемый коммерческий бренд, известный далеко за пределами России.
Интересно, что объем лесозаготовок в Сибири в расчете на 1 га лесопокрытой площади в 5–6 раз меньше, чем в Канаде и, в 20 раз меньше, чем в Финляндии. Товарной целлюлозы с 1 га в Канаде производится в 12 раз больше, чем в Сибири, а в Финляндии — в 53 раза больше. Такая же картина в лесопереработке, где из одного кубометра заготовленной древесины получают товарной продукции в 5 раз меньше, чем в промышленно развитых странах.
Казалось бы, кубометр заготавливаемой древесины одинаков во всех странах и является величиной постоянной, но почему-то объем конечного продукта разнится весьма существенно. Здесь нет ни мистики, ни путаницы в цифрах. Все дело в том, что в СФО по-настоящему глубокая переработка древесины только-только начинает набирать силу.
Лишь за последние несколько лет активные призывы перерабатывать лес, а не везти его за границу в круглом виде, наряду с повышением таможенных пошлин на «кругляк» возымели положительный эффект. К сибирским лесопромышленникам постепенно приходит понимание того, что практически любая часть дерева может принести прибыль, если будет правильным образом переработана. Даже ветки, макушки, кора и опилки представляют собой хоть и не самую ценную, но в принципе полезную древесину, но, увы, сегодня 5–7 % (в лучшем случае!) срубленного леса (около 1,5 млн м3) теряется на лесосеках. Эксперты знают случаи, когда от дерева изымалась только самая коммерческая часть (первые 4-5 м), а остальное бесхозяйственно бросалось в тайге на произвол судьбы.
Специалисты признают, что если бы в наших регионах удалось достигнуть хотя бы половины эффективности лесопользования таких стран, как Канада или Финляндия, то Сибирь смогла бы безбедно жить и развиваться только за счет эксплуатации богатейших возобновляемых лесных ресурсов.

Огромный ущерб тайге наносит пожар. Древнейший враг леса ежегодно поглощает сотни тысяч гектаров. «Площадь погибших лесов от пожаров в нашей стране значительно превышает ежегодную площадь вырубок. Особенно сильно отрицательное воздействие пожаров сказывается на лесных экосистемах Сибири, что обусловлено их высокой горимостью и крайне медленным восстановлением после пожаров. Это один из немногих регионов бореальной зоны, где после интенсивных лесных пожаров формируются «зеленые пустыни» — обширные обезлесенные территории, покрытые кустарниковыми зарослями и мощным травяным покровом», — говорит Александр Брюханов, к.б.н, координатор лесных программ в Алтае-Саянском регионе WWF России.
Анализ многолетней горимости показывает, что в Сибирском регионе нет субъекта, который бы не испытал на себе серьезного ущерба от природных пожаров. В наибольшей степени от пожаров за последние 50 лет пострадали леса в Алтайском, Красноярском и Забайкальском краях, Иркутской и Томской областях, а также в Республиках Бурятия и Тыва.
Есть у Сибирской тайги еще одна угроза — затопление, и глобальное потепление здесь совершенно не причем. 22,7 млн м3 товарной древесины были отданы в жертву гидроэнергетике Ангаро-Енисейского региона. Наибольшие потери тайга понесла при строительстве Братской, Усть-Илимской, Красноярской и Саяно-Шушенской ГЭС. Когда-то вода уничтожила лесные земли, сегодня «водяная тайга» сама становится фактором, губительным для речной экосистемы, отравляя воду сибирских рек.
Не утихают споры экологов и бизнесменов вокруг строительства новых плотин. Особенно острое противостояние возникло в связи с грядущим завершением строительства Богучанской ГЭС. Активисты Общественного движения «Плотина.Нет!» заявляют, что при подготовке ложа, водохранилища которой затапливается 149,5 тыс. га земель, в том числе 29,6 тыс. га сельхозугодий, необходимо переселить 12,2 тыс. человек (часть населения уже переселена) из 31 населенного пункта. Покрытая лесом площадь, подлежащая затоплению, составляет 121,4 тыс. га, вырубке подлежат 10,7 млн м3 древесины, из-за трудностей с полной очисткой ложа водохранилища под воду уйдут значительные объемы практически не тронутого рубкой леса на неудобъях (около 2 млн м3), отходы рубок, тонкомерный ликвидный и неликвидный лес на делянках — более 3,5 млн м3.

В  деле уничтожения лесов серьезную конкуренцию огню и воде составляет человек.
По данным WWF, наибольший объем лесозаготовок (70% по Сибири) приходится на два региона — Иркутскую область и Красноярский край. В 2008 г. в Иркутской области заготовлено 19,5 млн м3, в Красноярском крае — 9,5 млн м3. Использование расчетной лесосеки для указанных субъектов по усредненным данным составляет соответственно 16 и 30%.
На долю предприятий ЛПК, расположенных в пределах СФО, приходится примерно четверть объема производства всей лесобумажной продукции России, в том числе пиломатериалов — 30%, фанеры и ДСП — 8-12%, ДВП — 28%, товарной целлюлозы — 50-55%, а также 25% объема вывезенной древесины. Особенно велико значение ЛПК в таких регионах, как Иркутская область и Республика Бурятия, где доля предприятий комплекса в структуре промышленного производства субъектов достигает 20–25%. Крупнейшие предприятия по переработке древесины в Сибири, как впрочем, и во всей России, расположены в городах Лесосибирск (Красноярский край), Усть-Илимск и Братск (Иркутская область).
Лесозаготовки, начатые в сибирском регионе в промышленных масштабах со второй половины XX в., привели к тому, что в ряде субъектов на значительной территории произошла смена коренных хвойных древостоев хозяйственно менее ценными мелколиственными, а общая площадь необлесившихся вырубок превысила 10 млн га. «Наибольший ущерб лесам лесозаготовками нанесен в Красноярском и Забайкальском краях, Иркутской и Томской областях, а также в Республике Бурятия. Нелегальные лесозаготовки и отсутствие спроса на низкотоварную древесину привели к тому, что на вырубках остается до 30% стволовой древесины, находившейся на участке до рубки, что в дальнейшем повышает пожарную и энтомологическую опасность в лесах региона», — полагает он.
Но угрожающие цифры легальных рубок — не более, чем результат необходимой человеку хозяйственной деятельности, чего не скажешь о незаконной рубке, не поддающейся никакому цивилизованному описанию. Согласно независимому исследованию, проведенному специалистами WWF России, объем древесины неизвестного происхождения в начале XXI в. на территории Красноярского края и Иркутской области составлял около 15% от официального объема заготовки, в Республике Бурятия — 22%, а в Читинской области — 53%. По мнению авторов, основную долю в объеме неучтенной древесины в России составляют следующие нарушения: повсеместное занижение объемных и качественных показателей вырубаемой древесины, махинации при таможенно-экспортных операциях. Настоящей бедой сибирских лесов стало повсеместное введение псевдосанитарных рубок лесхозами, когда под видом улучшения санитарной обстановки вырубались древостои в различных категориях особо защитных лесов (горные, водоохранные, рекреационные, кедровопромысловые и т. д.) и даже на территории заказников и природных парков. Особо опасным явлением стало то, что для вырубки того или иного охраняемого участка леса его предварительно поджигали, и пожары, неконтролируемо распространяясь на большие территории, порой уничтожали уникальные массивы лесов.
Импульсом к всплеску незаконной заготовки древесины в Сибири, как и во всей России, послужило несколько обстоятельств: ослабление надзорных функций государства в последнее десятилетие XX века, массовая безработица, спровоцированная развалом лесной и сельскохозяйственной сфер экономики и, наконец, резкое увеличение курса доллара после дефолта 1998 г., сделавшее очень выгодным экспорт круглого леса из страны. За несколько лет перекупщики (прежде всего из Китая) заполонили все таежные тупики Сибири и Дальнего Востока, промышляя скупкой древесины за наличные деньги и не интересуясь, где и как она была заготовлена. Кроме того, большой проблемой было и остается бесхозяйственное проведение лесозаготовительных работ. Также по исследованию WWF России, в большинстве сибирских многолесных районов на вырубках бросается до 30% низкотоварной древесины.

«Последнее десятилетие в нашей стране продолжается лесная реформа, которая отразилась как на лесном законодательстве, так и на надзорных функциях. К сожалению, в России начала XXI века пока так и не удалось наладить систему контроля за лесами аналогичной по качеству существовавшей несколько десятилетий назад в «советский период», — сетует Александр Брюханов, — в 80-е годы в нашей стране была создана одна из лучших в мире систем по борьбе с пожарами, вредителями и незаконными действиями в лесах (поджоги, браконьерство, самовольные порубки). В каждом районе существовали комитеты по охране природы, были специальные инспекторы, существовали схемы обходов по лесничествам с определенной территорией, закрепленной за каждым лесником», — рассказывает эколог.
Но так уж получилось, что старую систему разрушили, а новую не построили. По мнению Евгения Иншакова, к. с-х. н., декана Лесохозяйственного факультета Сибирского государственного технологического университета, новая система хозяйствования в лесу пока не заработала. «Нет, конечно, фактически она работает, но нередко случаются удивительные парадоксы. Так, например, лес горит, и часто не найдешь тех людей, кто должен его тушить! Тогда как прежняя схема предусматривала порядок, когда первым, кто должен был тушить пожар, был лесхоз. Сейчас лесники в лес не едут — это не их обязанность, и у них нет ни техники, ни возможностей, ни нормативных обязательств; только контролирующие функции. Кто должен тушить лес и на какие средства?»
Схожим образом обстоит вопрос о поимке нарушителей, самовольно заготавливающих древесину. Если ранее после обнаружения следов кражи леса в первую очередь извещался лесничий, и затем по его акту осуществлялись поиски виновного, то в современных условиях лесная прокуратура, лесная милиция и лесничий не могут действенно распределить контролирующие функции.

Заключение

Таким образом, рассмотрев и проследив причины возникновения экологических проблем Восточной Сибири, мы имеем полное представление

о происходящем сейчас. Мы можем осознать то, что неверное разворачивание экономической деятельности наносит существенный вред экологии края, который по сути есть гордость всей федерации. Мы видим всю актуальность проблем, которые затрагивает моя работа, всю важность того, что предстоит сделать, чтобы стабилизировать ситуацию и в будущем более умело использовать выгодное географическое положение и богатство ресурсов. Как управлять таким богатством, не нанося вред хрупкой и богатой экосистеме, - вот вопрос, который должен появиться у человека, после прочтения моей работы.

Список литературы

      Косых А.П., Панов В.Н., Тюкавкин В.Г. История Иркутской области. - Иркутск, 1983.

      Народное хозяйство КФСР в 1987 г. - М., 1988.

      Рюмин В.В. Заповедные территории юга Сибири как эталоны динамики // Рекреация и охраняемые территории. - Иркутск, 1988.

      Экономико-статистический справочник по Восточно-Сибирско- му краю. - М. - Иркутск, 1932.

      Данные Всемирного фонда дикой природы (WWF), http://www.wwf.ru

      Данные Гринписа, http://www.greenpeace.org

      "Русская служба RFI", Франция,

28