Современный монетаризм

     Условием  сохранения или поддержания ценности денег является ограничение их массы, и этот постулат количественной теории сегодня не нуждается в доказательстве.

     Представителей  количественной теории – от Риккардо до Фишера – объединяет подход к  деньгам как средству обращения  и платежа. Монетаристское "прозрение" охватило научный мир в 70-е гг. Но главный удар по кейнсианской концепции "накачивания спроса" был нанесен, конечно же, стагфляцией, возникшей в середине 70-х гг. Справиться с ней посредством мер государственного (бюджетного) регулирования оказалось невозможным.

     В копилке монетаризма — преодоление  депрессии и структурные преобразования в ряде развивающихся стран, денежное оздоровление Израиля, модернизация на рыночных рельсах стран Юго-Восточной  Азии, Восточной Европы. В Венгрии, Чехии, Польше были созданы стартовые  условия для экономического соревнования. 

2. Монетаристская  теория в ретроспективе

     В чем специфическая сущность монетаристской теории? Во–первых монетаризм пропагандирует себя и известен, прежде всего, как теория и политика денежного обращения, а не как общеэкономическая теория; он также широко известен как идеологическая доктрина социально-экономического либерализма. Во–вторых, в тех редких случаях, когда монетаристы стараются представить свою теорию как модель хозяйственной системы, они выступают со столь же неадекватными претензиями на историческую «всеохватность», как их оппоненты. Поскольку современный монетаризм возник как прямая реакция на кейнсианство, целесообразно начать с выяснения, как выглядит кейнсианство в глазах монетаризма. По-мнению Фридмена, теория Кейнса базируется на трех взаимосвязанных «предположениях».

     Первое  состоит в том, что спрос на деньги («функция предпочтения ликвидности») в условиях неполной занятости, которые  преобладают, является в высшей степени  неустойчивым, поскольку скорость обращения  денег и отношение запаса денег  к доходам пассивно приспосабливаются  к независимым изменениям в номинальных  доходах и в денежной массе. Иначе  говоря, по Кейнсу получается, что денежно-кредитная  система, а с нею и весь рыночный механизм, крайне неустойчивы и могут лишить приспособляться, но не противостоять внешним толчкам.

     Второе  ключевое предположение кейнсианства Фридмен видит в утверждении, что безработица не порождает  изъянами рынка (негибкость цен и  зарплат, переходные нарушения), а является глубоко укоренившейся характеристикой  экономической системы. Поэтому  долговременное равновесие в экономике  – это равновесие при неполной занятости.

     Третье  предположение: негибкость цен и  заработной платы в рамках краткосрочных  колебаний следует рассматривать  как «институциональный факт», выражающий «рациональную реакцию на состояние  равновесия при неполной занятости» (а не как преходящий результат  нарушений в системе конкуренции  либо циклических волн). Очевидно, что  система негибких волн и зарплат  не может служить регулятором  восстановления равновесия при его  нарушении – таким регулятором  становятся колебания объемов производства и занятости. Все эти предположения  кейнсианства Фридмен считает ошибочными. Он выдвигает два ряда аргументов: методологические и эмпирические.

     Первые  сводятся к тому, что Кейнс в  своей теории идет от использования  дохода, а не богатства. «Кейнс делает ударение на инвестиционных расходах и на стабильности функции потребления, а не на запасе денег и на стабильности функции спроса на деньги».

     Второй (эмпирический) ряд аргументов выглядит следующим образом: «Наглядный успех в течение 50-х и 60-х гг. правительств, приверженных кейнсианской политике полной занятости в достижении быстрого экономического роста, высокая степень экономической стабильности и относительная устойчивость цен и процентных ставок – все это на некоторое время резко укрепило веру в исходные кейнсианские постулаты, согласно которым изменения в номинальном количестве денег не имеют серьезного значения. Быстрый рост денежной массы сопровождался не только ускорением инфляции, но также подъемом, а не снижением, средних уровней безработицы и увеличением, а не сокращением, процентных ставок.

     Если  социальная философия и практические рекомендации монетаризма широко известны, то это нельзя сказать о его  экономической теории. В трактовке  современного монетаризма неоклассическая  теория приобретает совершенно новый  вид, В центре анализа выдвигаются  не факторы производства, а богатство  во всех его видах как источник разнообразных (денежных и неденежных) доходов – с одной стороны, и как причина издержек по его  сохранению и воспроизведению –  с другой стороны.

     К пяти основным формам богатства Милтон Фридмен относит деньги, облигации, акции, физические блага, человеческий капитал. Каждая из этих форм богатства  способна приносить доход, как в  денежной, так и в неденежной форме. Например, деньги могут приносить  доход не только в виде процентов  по бессрочным депозитам, но и в виде удобства, надежности, гарантий и т.д.

     3. Монетаризм и  Россия: проблема совместимости 

     Стало уже общим утверждение, что теоретической  и идеологической основой «шоковых реформ» в России и во всей Восточной  Европе является современный монетаризм . Как было показано выше, основное содержание монетаристской теории состоит в  выяснении факторов, определяющих движение спроса на деньги. В России же за монетаризм выдается некое теоретизирование по поводу предложения денег, хотя сама возможность такой экономической теории подлинным монетаризмом отрицается.

     В рамках нормального монетаризма, основанного  на анализе спроса, стабилизация цен  означает и стабилизацию всей хозяйственной  системы; рецепты же фальсифицированного  монетаризма, игнорирующего анализ факторов спроса на деньги, не могли  не привести к общеэкономической  дестабилизации. Теперь обратимся к  факторам, определяющим спрос на деньги в трансформируемой экономике вообще и в условиях России в частности.

     Согласно  Фридмену, спрос на деньги определяется действием трех основных факторов: 1) общей суммой богатства, которым  владеет общество;

     2) издержками, с которыми связано  получение дохода от денежной  формы богатства в сравнении  с издержками получения аналогичного  дохода от других форм богатства; 3)целями и предпочтениями собственников  богатства. Именно исходя из  предпосылки, что действие перечисленных  факторов в краткосрочном плане  стабильно и способно измениться  лишь постепенно в течение  очень продолжительного времени,  Фридмен и сделал свой центральный  вывод о том, что суммарный  спрос на деньги относительно  устойчив и не может служить  причиной инфляции.

     Первый  фактор – общая сумма богатства. Если оценивать национальное богатство  как капитализированный доход (а  именно так подходит Фридмен), то уже  за два первых года шоковых реформ в России произошел катастрофический переворот в его суммарном  объеме и структуре. Скачкообразный переход к мировым ценам и стандартам конкурентоспособности резко обесценил и сократил в итоге в несколько раз продукцию и капитал в основной сфере деятельности 0 в обрабатывающей промышленности. Однако в целом капитал России, оцененный как капитализированный доход, сократился за последнее пятилетие не менее чем в 1,5 – 2 раза. Следовательно, указанный фактор в итоге действовал в направлении сокращения спроса на деньги (в их реальном исчислении).

     Понятно, что сокращение суммарного спроса на деньги не может явиться причиной их нехватки; наоборот, оно способно вызвать их избыток и инфляцию даже без дополнительной эмиссии. Этот общий избыток денег сосуществует с острой нехваткой оборотных  средств у значительной части  или даже у большинства фирм, порожденной  их неконкурентоспособностью в условиях новой системы цен, падения уровня доходов и сжатия совокупного  спроса. Где же в таком случае концентрируется денежный капитал? И здесь надо обратиться ко второму (структурному) фактору, определяющему, по Фридмену, суммарный спрос на деньги: как влияет «трансформационный кризис» на соотношение по доходности и по издержкам между денежными  и неденежными формами богатства?

     В условиях кризиса и фактической  конвертируемости национальной валюты падение доходов от неденежного  богатства и обесценивание последнего (включая физические блага и человеческий капитал) означает одновременно относительное  возрастание доходности (денежной и  неденежной) обладания денежной формой богатства и ее относительной  ценности. Учитывая, что и соотношение  издержек использования различных  форм богатства меняется в пользу денежной формы, легко понять, почему владельцы богатства стремятся  значительно большую, чем в нормальных условиях, его часть переместить  в денежную форму. Таким образом, для современной России две противоборствующие тенденции, первая из которых направлена на сокращение суммарного спроса на реальный денежный капитал, а вторая – на его увеличение. Третий фактор. Фридмен пишет: Чтобы теория стала эмпирически содержательной, необходимо предположить, что вкусы и предпочтения остаются постоянными на значительных временных интервалах, хотя в действительности они зависят от объективных обстоятельств и, разумеется, меняются. Непрерывное восьмилетнее падение производства в России, политическая неустойчивость, незащищенность прав и самой жизни граждан – все это ведет к деформации целей и предпочтений владельцев богатства в пользу денежной его формы.

     Явное «предпочтение ликвидности», неравномерный, но очевидный рост спроса на деньги при общем падении доходов  проявляется не только в увеличении реальной суммы банковских депозитов, продолжающейся «втихую» эмиссии, но и  в «весовом, зримом» ввозе в  страну десятков тонн бумажной валютной массы в обмен на миллиарды  тонн «физических благ». При этом человеческий капитал, создававшийся общенациональными усилиями, вывозится бесплатно. Исходя из методологии самого Фридмена, как следует ответить на центральный вопрос монетаризма применительно к современной России: можно ли считать спрос на деньги в этой стране устойчивым в длительном плане? Ответ возможен только один: ни одной из основных предпосылок такой устойчивости в стране пока не существует.

      Заключение 

     Суммируя  вышеизложенное можно заключить, что  монетаризм – это одно из направлений экономической мысли 20-ого столетия. Монетаризм создавался как альтернатива кейнсианскому подходу в экономике. Вот его основные положения:

     1) Существует "последовательная, хотя  и не абсолютно точная связь"  между темпом роста количества денег и темпом роста номинального дохода;

     2) Изменения номинального дохода  следуют за изменениями денежной  массы с отсрочкой в 6—9 месяцев.  В краткосрочном периоде сдвиги  оказывают влияние главным образом  на производство, а в долговременном—на  цены;

     3) Инфляция "всегда и везде представляет  собой денежное явление", будучи связана с опережающим ростом денег по сравнению с производством. При этом рост государственных расходов может иметь или не иметь инфляционных последствий в зависимости от того, покрываются ли они за счет дополнительного выпуска денег;

     4) "Передаточный механизм" влияния  денежных сдвигов на величину номинального дохода связан с изменением относительных цен обширного круга активов, а не только с изменениями нормы процента; эти изменения служат "обманчивым и ненадежным" ориентиром денежно-кредитной политики.

     Монетаристы открыли новые закономерности в  макроэкономике. Это зависимость  ВНП от денежной массы, инфляционные ожидания населения, зависимость инфляции от уровня эмиссии.

     Современные экономисты сейчас уже не придерживаются определенных позиций, таких как  кейнсианство или монетаризм. На практике используются модели, которые более  соответствуют статистике. Мир много  сложнее, чем модель, которую предлагают монетаристы. Тем не менее, эта модель удачно применяется некоторыми странами для решения экономических вопросов.

     В России в начале 90-х годов была предпринята попытка решать экономические  проблемы денежными средствами. Была увеличена эмиссия денег, но это  не привело к ожидаемым результатам, а как раз наоборот. Увеличивая количество денежной массы получаем эффект уменьшения коэффициента монетизации, а это означает уменьшение реального  ВВП.  

     Библиографический список