Сегодня инфляция в России
- не результат популизма. Она - результат
конкретных проблем в экономике:
проблем собственности, структуры
производства, "политического" сокращения
рынков сбыта. Именно поэтому преимущественно
монетарные методы борьбы с инфляцией
обходятся России так дорого.
Неверно формулировать дилемму
следующим образом: можно или
нет с помощью монетарных методов
остановить инфляцию в России? Ответ
на это ясен и прост: конечно, можно.
Инфляция - всегда денежный феномен. Вопрос
в том, почему появляется в обращении
излишняя денежная масса.
Реальная дилемма в
другом: платить ли столь высокую
цену за временную остановку инфляции
монетарными методами или попытаться
найти и другие методы борьбы с
ней? С нашей точки зрения, ответ
здесь таков: риск "переужесточенной"
денежной политики - и по экономическим,
и по политическим соображениям - неоправданно
велик, а полученный результат ненадежен.
Наличие немонетарной составляющей
российской инфляции не позволяет полностью
подавить инфляцию исключительно монетарными
методами. Об этом красноречиво свидетельствует
почти четырехлетний опыт российского
руководства. "Атаки" на инфляцию,
предпринимавшиеся российскими
реформаторами, не прошли даром для
экономики. Эти неудачи оплачены
колоссальным спадом промышленного
производства, деформацией структуры
промышленности, существенным падением
уровня жизни, общеэкономической нестабильностью.
Экономика и общество в целом
уже обескровлены постоянными безрезультатными
"атаками" на инфляцию. Кардинальная
смена курса денежной политики сегодня
является жизненно необходимой. Поэтому
мы предлагаем другой путь.
1. В ходе предпринимавшихся
с 1992 года "атак" на инфляцию
выявился эмпирический предел
ужесточения кредитно-денежной политики.
Очень важно при этом, что такой
предел наступает при темпах
инфляции, отличных от нуля - анализ
показывает, что таким "предельно
низким" является рост цен на
уровне около 8-10% в месяц. Это
говорит о том, что некоторый,
вполне определенный уровень
инфляции является для экономики
России "заданным" ее институциональной
и промышленной структурой. Назовем
этот предельный уровень "СТРУКТУРНО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫМ
ФОНОМ ИНФЛЯЦИИ" (далее для краткости
- "фоновый" уровень инфляции). Попутно
отметим, что, строго говоря, даже приближение
месячных темпов инфляции к отметке 8-10%
достигается уже за счет специфических
мер - откладывания выплат по внешнему
долгу; увеличения внутреннего долга;
резкого снижения реального содержания
минимальной зарплаты и пенсии; значительного
недофинансирования науки и образования
(т. е., будущего научно-технического потенциала),
а также инфраструктурных отраслей. Исходя
из этого, уровень инфляции в 8-10% в месяц
при определении "фонового" может
даже рассматриваться как заниженный
- то есть, предельно жесткий. Реальный
инфляционный фон в российской экономике,
по нашим оценкам, в полтора-два раза выше
- 15-20% в месяц.
2. Соответственно этому
уровню инфляции существует и
предел рационального ужесточения
кредитно-денежной политики. Рубежом,
как показали исследования, сегодня
является 13-15%-ная величина реальной
денежной массы М2 (к декабрю
1991 года). В течение трех лет
борьбы с инфляцией эта "граница
жесткости" монетарной политики
постепенно снижалась - с 20% в
начале 1992 года до 13-15% в начале 1995.
Однако, это объясняется, главным
образом, сокращением за это
время объема производимого ВВП,
а также увеличением долларизации
внутреннего, в основном, неофициального
товарооборота. Это очевидно говорит о
незначительности фундаментальных институциональных
реформ в экономике России. В среднесрочной
перспективе мы можем рассматривать данный
параметр в качестве одного из управляющих
для корректировки текущих параметров
антиинфляционной политики.
3. При темпах инфляции
выше "фонового" уровня и реальной
денежной массе, превышающей 13-15%-ную
отметку, рестрикционная антиинфляционная
политика эффективна: она действительно
позволяет снижать темпы инфляции
без обвального ухудшения показателей
промышленной динамики и общеэкономической
конъюнктуры.
4. Со снижением месячных
темпов инфляции и величины
реальной денежной массы ниже
указанных границ, дальнейшее ужесточение
денежных ограничений становится
все более нецелесообразным: эффективность
монетарных мер резко снижается;
одновременно, существенно возрастают
их негативные побочные последствия.
Мы называем это ЭФФЕКТОМ "ПЕРЕУЖЕСТОЧЕНИЯ"
кредитно-денежной политики. Помимо высокой
цены, которую приходится платить за каждый
процент дополнительного снижения инфляции
посредством "переужесточения" кредитно-денежной
политики, само это снижение во многом
является фантомом. Инфляция приобретает
черты подавленной: недостаток денег в
экономике компенсируется частично увеличением
неплатежей, частично - усилением спада.
Пружина инфляции сжимается и неминуемо
разжимается вновь - как только обострение
проблемы спада и неплатежей в очередной
раз вынудит ослабить жесткость монетарной
политики.
5. Необходим стратегический
поворот от монетарной антиинфляционной
к структурно-институциональной
политике. Свои усилия Правительство
должно сосредоточить не на
стремлении сократить темпы инфляции
посредством "переужесточения"
кредитно-денежной политики, а на
снижении самого предела "жесткости"
- то есть, "фонового" уровня
инфляции, который инициируется
причинами немонетарного характера.
Для этого необходима программа
среднесрочной (3-5 лет) экономической
политики, направленной на формирование
основных институциональных предпосылок
финансовой стабилизации и экономического
роста.
Главной задачей денежной
политики в среднесрочной перспективе
является обеспечение такой динамики
денежной массы, которая бы отвечала
следующим требованиям:
• контролируемости, стабильности
и предсказуемости изменений
темпов роста денежной массы;
• достаточности денежных
ресурсов для осуществления программы
структурных и институциональных
преобразований в экономике.