Теория познания Канта: Явление и «вещь в себе»

8. Явление и «вещь в себе».

Утверждая, что субъект познает только то, что сам он и творит, Кант проводит водораздел между миром «вещей в  себе». В мире явлений царит необходимость, все здесь обусловлено другим и объясняется через другое. Тут  нет места субстанциям в их традиционном понимании, то есть тому, что существует само через себя, как некоторая цель сама по себе. Мир опыта в целом только относителен, он существует благодаря отнесению к трансцендентальному субъекту. Между «вещами в себе» и явлениями сохраняется отношение причины и следствия: без «вещей в себе» не может быть и явлений.

Однако в  рамках философской системы Канта  в целом «вещь в себе» (как  понятие о существовании таковой) исполняет несколько различных  и по-своему вполне определенных функций. Этому соответствуют четыре основных значения «вещи в себе». Первое значение понятие о вещи в себе призвано указывать на наличие внешнего возбудителя наших ощущений и представлений. К этому примешано и другое – полуматериалистическое понимание «вещи в себе» как символа непознанности объекта в сфере явлений. Такое значение «вещь в себе» оказывается «предметом самим по себе».

Второе значение «вещи в себе» у Канта состоит  в том, что это – всякий в  принципе непознанный предмет. Мы знаем  о вещи в себе лишь то, что она существует, и до некоторой степени то, чем она не является. Последнее значение отрицательно по содержанию, и Кант утверждает, что это не настоящее знание. Очевидно, что второе значение «вещи в себе» - агностическое, тяготеющее к субъективному идеализму. На самом деле, вещь в себе оказывается непознаваемым «остатком» во всяком познании, и никакое познание нас к этому «остатку» не приближает, познание и вещь в себе несовместимы. Познание ограничивается не вещью в себе, а ощущениями, но и эта граница не определена в виду постоянной неполноты и незавершенности данных чувственности. Поэтому вещь в себе приобретает вид «представления о некоторой задаче» приведения всех наших знаний к единству и не более того.

Третье значение кантовской «вещи в себе» объемлет все то, что лежит в трансцендентальной области, то есть находится вне поля опыта и трансцендентальной сферы. В этом смысле к области вещей относится все то, что выходит за пределы субъекта, и вещи в себе в первом значении термина оказываются только некоторым моментом в рамках класса объектов сверхчувственной реальности.

Еще более  широким оказывается четвертое  и, в общем, то идеалистическое значение «вещи в себе» как царство  недосягаемых идеалов вообще, которое  в целом само тоже оказывается  идеалом, безусловно, высшего синтеза. Вещь в себе делается объектом ценностной веры, не отделенным, однако, в принципе от вещи в себе как того, что аффецирует нашу чувственность.

Вещам в себе во всех четырех их значениях, соответствуют  ноумены, то есть понятия о вещах в себе, на последнее указывающие, но никакого значения о них не дающие. Методологические четыре значения вещи в себе не равнозначны. Два последних значения вещи в себе подготавливают почву для такого трансцендентального истолкования вещи в себе, при котором из-за ноумена выглядывает объективный дух идеалистической философской системы. Итак, в четырех своих различных значениях кантова «вещь в себе» преломляет в себе все основные философские позиции. Хотя Кант был близок к просвещению, однако в итоге его учение оказалось критикой просветительской концепции разума. Отличительной чертой Просвещения было убеждение в безграничных возможностях познания, а соответственно и общественного прогресса, поскольку последний мыслился как продукт развития науки. Отвергнув притязания науки на познание вещей самих по себе, указав человеческому рассудку его пределы, Кант, по его словам, ограничил знание, чтобы дать место вере. Именно вера в бессмертие души, свободу и бога, рациональное доказательство существования которых Кант отвергает, составляет основание, которое должно освятить обращение к человеку требование быть нравственным существом. Сфера нравственного действия оказалась, таким образом, отделенной от научного познания и поставленной выше него.