Средневековая философия
Средневековая философия— исторический этап развития западной
философии, охватывающий период с V по XIV века. Характеризуется теоцентричностью взглядов и приверженностью
идеям креационизма.
Средневековье — это господство религиозного мировоззрения, находящего своё отражение
в богословии. Философия становится служанкой теологии. Её основная функция — истолкование Священного
Писания, формулировка догматов Церкви и доказательство бытия Бога. Попутно развитие получила логика, осуществлялась разработка
понятия личности (спор о различии ипостаси
и сущности) и спор о приоритете единичного
или общего (реалисты и номиналисты). В
Средние века наука и философия распространялись
в Западной Европе из Испании (Кордова,
Толедо были крупными центрами арабской
культуры) и из Византии, где сохранялось
духовное наследие античности. Например,
крупный арабский философ Ибн Рушд, или,
в латинизированной форме, Аверроэс (1126–1198),
развивал и комментировал сочинения Платона
и главным образом Аристотеля, которые
стали особенно популярны в позднем Средневековье.
В XIII веке в большинстве европейских стран
философия оставалась покорной служанкой
богословия. Исключением, отчасти, была
Англия, где не имелось слишком жесткого
контроля со стороны Церкви. В Оксфордском
университете прилежно штудировали и
естественнонаучные сочинения Аристотеля.
Их переводил, в частности, Роберт Гроссетест,
т.е. Большеголовый (1175–1253) — основатель
оксфордской научно-философской школы.
Он занимался оптикой, геометрией, астрономией,
медициной; проводил опыты по преломлению
света и распространению звука. Он утверждал
необходимость познания мира на основе
наблюдений, эксперимента и последующего
анализа результатов с выдвижением гипотез,
первоначальных обобщений. Эти выводы
следует проверять на фактическом материале.
Такой была одна из первых попыток сформулировать
метод научного анализа. Ведь со времени
эллинской культуры философия и науки
обычно не разделялись.
Возникновение средневековой
философии.
Возникновение средневековой
философии очень часто связывают
с падением Западной Римской империи (476
год н.э), однако такая датировка является
не совсем корректной. В это время
еще господствует греческая философия,
и с ее точки зрения началом всего является
природа. В средневековой философии, напротив,
реальностью, определяющей все сущее
есть Бог. Поэтому переход от одного
мышления к другому не
мог произойти мгновенно: завоевание
Рима не могло сразу изменить ни социальных
отношений (ведь греческая философия
принадлежит эпохе античного рабовладельчества,
а средневековая философия относится
к эпохе феодализма), ни внутреннего
миропредставления людей, ни религиозных
убеждений, построенных веками. Формирование
нового типа общества длится весьма продолжительно.
В I-IV веках н.э конкурируют
между собой философские учения
стоиков, эпикурейцев, неоплатоников,
и в это же время формируются очаги новой
веры и мысли, которые впоследствии
составят основу средневековой
философии. Итак, период возникновения
средневековой философии - I-IVвек н.э.
Наиболее полно раскрылись
достоинства оксфордской школы в произведениях
Роджера Бэкона, которого за обширные
знания и ясный ум называли "удивительным
доктором".
Роджер Бэкон
"Никакое знание не
может быть достаточным без
опыта"
Введение
XIII век, особенно богатый великими людьми
и Роджер Бэкон, как сын этого века, занимает
видное место между такими мыслителями,
как Альберт Великий, Бонавентура, Фома
Аквинат. Заслуги последних были оценены
еще при жизни их, тогда как Роджер Бэкон
долгое время был в пренебрежении, а современники
вовсе не сумели оценить его, как мыслителя.
Только в последнее время, критика восстановила
значение Роджера Бэкона, но в то же время
увлеклась в противоположную крайность,
преувеличив его значение. Если Роджер
Бэкон не был оценен современниками, только
потому, что он превосходил их развитием.
Его можно назвать философом XVI и XVII столетия,
брошенного судьбой в XIII век. Как мыслитель
Роджер Бэкон стоит несравненно выше некоторых
из своих знаменитых однофамильцев. Труды
Роджера Бэкона не отличались оригинальностью,
в нем мы не встречаем ясных творческих
мыслей или такого метода исследования,
в силу которого наука могла бы принять
другое направление. Он был скорее проницательным
и систематическим мыслителем и работал
по хорошо проторенной колее, по колее,
с которой его современники были сбиты
соблазнительностью доводов богословов
и метафизиков.
Краткая биография
Прямых свидетельств, которые могли бы
точно указать время рождения Бэкона,
нет. Наиболее вероятной датой его рождения
считают 1214 год, хотя были выдвинуты аргументы
в пользу 1210 (Ш. Журдэн) и 1220 (Д. Линдберг)
годов [1].
Родился в Илчестере (графство Сомерсет). Семья Бэкона была в хозяйственном
отношении обеспеченной: Бэкон сообщает,
что он мог тратить более двух тысяч фунтов
на книги, таблицы, инструменты, и прочие
необходимые для его научных работ вещи.
Впрочем, поддержка Генри III в борьбе против
Симона де Монфора и баронов, по-видимому,
привела семью к финансовому разорению
и изгнанию, так что в 1266 году просьба Бэкона
выслать денег не нашла отклика. Известно,
что у Бэкона были братья, один из которых
был ученым[2].
Получил образование в Оксфордском и
Парижском университетах (магистр искусств,
1241).
До 1247 г. преподавал в Парижском университете
— читал лекции по Аристотелю на факультете искусств. Во время своего
пребывания в Париже Бэкон приобрёл известность
благодаря своим спорам со схоластами; он также получил степень доктора философии
и заслужил почётный титул «doctor mirabilis».
В 1250 г. Бэкон возвратился в Оксфорд, где
преподавал в университете; вероятно, в это же время он вступил
во францисканский орден. Слава Бэкона
быстро распространилась в Оксфорде, хотя
она несколько омрачилась подозрениями
в занятиях чёрной магией и в отступничестве
от догматов истинной церкви. Около 1257
г. генерал ордена Бонавентура запретил
лекции Бэкона в Оксфорде, приказал ему
оставить город и отдал его под надзор
ордена во францисканский монастырь в
Париже. Только благодаря покровительству
папы Климента IV, занявшего престол в 1265 г.,
Бэкон получил возможность опубликовать
три больших трактата (охватывают приблизительно
один и тот же достаточно широкий круг
проблем и написаны примерно в одно время):
«Большой труд» (Opus maius), «Меньший труд»
(Opus minus; дополнение к «Большому») и «Третий
труд» (Opus tertium; краткое изложение идей
«Большого»). В качестве приложения к Opus
maius и Opus minus Папе был послан также специальный
трактат De multiplicatione specierum, в котором находят
свое отражение натурфилософские взгляды
Роджера Бэкона. Однако смерть папы, последовавшая
в 1267 году, похоронила надежды Бэкона на
осуществление его замыслов.
В 1268 г. Бэкон получил разрешение вернуться
в Оксфорд, где продолжил свои занятия
науками.
Вероятно, в конце 1260-х он закончил работу
над сочинениями Communia mathematica и Communia naturalium.
Compendium studii philosophie по всей видимости был
закончен примерно в 1272 году. Первые два
трактата представляют собой изложение
и рассмотрение наиболее общих и базовых
вопросов математики и физики соответственно.
В 1278 г. за сделанные им резкие нападки
на невежество и порочность духовенства
и монахов был обвинён в ереси и помещен
под домашний арест (или в тюрьму). Исследователи
сходятся во мнении, что Бэкон был арестован,
но точных данных о сроке заточения нет.
Известно лишь, что в 1292 году Бэкон был
на свободе, и работал над сочинением Compendium
studii theologie, которое известно в отрывках
и, видимо, так и не было закончено. Примерно
в 1292 году Роджер Бэкон умер[2].
Увлечение идеями Роберта
Гроссетеста и арабской философией.
В 1250 г. Бэкон снова возвращается в Оксфорд
и, вероятно, в это же время, вступил во
францисканский орден. Слава Бэкона быстро
распространилась в Оксфорде, хотя она
и несколько омрачилась подозрениями
в наклонности к черной магии и в отступничестве
от догматов истинной церкви. Около 1257
г. генерал ордена Бонавентура запретил
его лекции в Оксфорде, велел Бэкону оставить
город и отдал его под надзор ордена в
Париже. Там он 10 лет оставался под присмотром,
терпел лишения и не имел возможность
издать что-либо, написанное им.
Но Бэкон вновь возвращается в Англию.
Начинается его увлечение идеями Роберта
Гроссетеста и арабской философией. В
силу разных обстоятельств личность Роберта
Гроссетеста осталась в тени того, кто
считал себя его учеником. Хотя достоверно
не известно, встречались они на самом
деле или нет. Гроссетест был старшим современником
Бэкона и был известен как мудрейший и
выдающийся человек своего времени. Его
сравнивали с Соломоном, Аристотелем и
Авиценной.
Гроссетест был первым ректором Оксфордского
университета, затем был избран епископом
Линкольнского графства, был в своих действиях
человеком довольно независимым, что привело
его к конфликту с римской курией – руководством
католической церкви. Причиной конфликта
стала попытка Гроссетеста обратить внимание
папы на злоупотребления римской церкви
"на местах", в частности, в Англии.
Протест действия не возымел, папа не обратил
внимания на гневные письма и речи английского
епископа, злоупотребления продолжались,
конфликт разрастался, и не известно, чем
бы дело кончилось, если бы не смерть Роберта
Гроссетеста.
Гроссетест не был противником папской
власти наоборот, всегда подчеркивал преимущество
папы перед европейскими королями, он
выступал против конкретных злоупотреблений,
но полноту папской власти под сомнение
не ставил ни в коем случае. В Англии мало
кто сомневался в честности Гроссетеста
при жизни и в его святости после смерти,
хотя канонизирован он не был. О нем писали
так: он обличал короля, спорил с папой,
советовал священникам, исправлял монахов,
учил клир, был опорой ученым, проповедовал
слово божье людям, преследовал распущенность,
исследовал каждое слово Писания.
В делах житейских он был щедрым, великодушным,
учтивым и любезным. В делах духовных он
был набожен, полон благоговения и раскаяния.
В делах служебных он был неутомим и усерден.
Таким, действительно неординарным человеком,
не грех было и увлечься. А если добавить
и естественнонаучные сочинения Роберта
Гроссетеста, которые имеются у него наряду
с метафизическими и богословскими сочинениями,
картина будет еще более полной. Кстати,
он и перевел на латинский язык Аристотелевскую
"Физику" и сам написал очень интересное
сочинение – трактат "О свете или начале
форм".
Под влиянием своих новых увлечений и
в надежде обрести поддержку Роджер Бэкон
вступает во францисканский орден, но,
похоже, надежды его не оправдались. Скоро
отношения его с монахами-францисканцами
начинают портиться: те имели свои виды
на Бэкона, который тоже не оправдывал
их надежд. Судя по всему, произошел конфликт
интересов личности и организации.
Сочинения Роджера
Бэкона
Сочинения Роджера Бэкона чрезвычайно
многочисленны. Они могут быть разделены
на два разряда: остающиеся до сих пор
в рукописи и напечатанные. Громадное
количество манускриптов находится в
британских и французских библиотеках,
между которыми есть много ценных произведений
в том отношении, что они объясняют сущность
философии Бэкона. Выдержки из этих сочинений
были сделаны Чарльсом, но понятно, что
полное представление его философии немыслимо
до тех пор, пока не будут изданы все его
сочинения.
Более важные рукописи: «Communia Naturalium» (находятся
в библиотеке Мазарини в Париже, в Британском
музее, в Бодлеянской библиотеке и в библиотеке
университетского комитета в Оксфорде);
«De Communibus Mathematicae», часть находятся в коллекциях
Слоана, т.е. в Британском музее, часть
в Бодлеянской библиотеке; «Baconis Physica»находится
между добавочными манускриптами в Британском
музее; отрывки под заглавием «Quinta Pars Compendii
Theologiae» - в британском музее; «Метафизика»,
в национальной библиотеке в Париже; «Compendium
Studii Theologiae», в Британском музее; отрывки
по логике «Summa Dialectices», в Бодлеянской библиотеке
и толкования на физику и метафизику Аристотеля
- в библиотеке в Амьене.
Сочинения напечатанные: «Speculum Alchimiae»
в 1541г., переведен на английский язык в
1597 г.; «De mirabili potestate artis et naturae» (1542, английский
перевод 1659 г.); Libellus de retardandis senectutis accidentibus
et sensibus confirmandis» (1590 г., перевод на английский
как «Cure of Old Age», 1683); «Medicinae magistri D. Rog/ baconis
anglici de arte chymicae scripta» (1603, собрание небольших
трактатов, содержащих «Excerpta de libro Avicennae
de Anima, Breve Breviarium, Verbum Abbreviatum», в конце которого
помещена странная заметка. Оканчивающаяся
словами: «ipse Rogerus fuit discipulus Alberti!»); «Secretum
Secretirum Tractatus trium verborum et Speculum Secretorum»); «Perspectiva»
(1614, составляет пятую часть «Opus Majus»); «Specula
Mathematica» (составляет четвертую часть того
же сочинения).
Основное произведение
Бэкона.
Основным произведением Бэкона
было «Opus Majus» ("Большое сочинение")
которое состоит из семи частей.
Часть I (стр. 1 - 22) часто называется «De Utilitate
Scientiarum», в ней говорится о четырех offendicula
или причинах ошибок. Они суть: авторитета,
привычки, мнения необразованного большинства
и смешение полного невежества с кажущимися
знаниями или претензией на знание. Последнее
заблуждение самое опасное и, в некотором
отношении, причина других заблуждений.
Offendicula Роджера Бэкона были предшественниками
более знаменитой теории об идолах Френсиса
Бэкона. В общем выводе этой части, который
сделал Бэкон в «Opus Tertium», ясно выступает
взгляд Бэкона на необходимость единства
наук.
Часть II (стр. 23 - 43) трактует о взаимном
отношении философии и богословия. Истинная
мудрость заключается в Священном Писании.
Задача настоящей философии должна состоять
в том, чтобы человечество дошло до совершенного
понимания творца. Древние философы. Которые
не имели Писания, получали откровение
непосредственно от Бога и только те достигали
блестящих результатов, кто был Им избран.
Часть III (стр. 44 - 57) содержит в себе рассуждение
о пользе грамматики и о необходимости
настоящей филологии для верного понимания
священного писания и философии. Здесь
же Бэкон указывает на необходимость и
пользу изучения иностранных языков.
Часть IV (стр. 57 - 255) содержит обработанный
трактат «О математике» - этой «азбуке
философии» и о ее важном значении в науке
и богословии. По Бэкону все науки основываются
на математики и только тогда прогрессируют,
когда факты могут быть подведены под
математические принципы. Эти оригинальные
мысли Бэкон подтверждал примерами.
Показывая, например, приложение геометрии
к действию естественных тел и демонстрируя
некоторые случаи приложения закона физических
сил геометрическими фигурами. Далее,
он объясняет, как его метод может быть
применен к некоторым вопросам, как, например,
к свету звезд, морским приливу и отливу,
движению весов. Затем Бэкон пытался доказать,
что знание математики составляет основание
богословия.
Этот отдел сочинения заканчивался двумя
прекрасно изложенными очерками по географии
и астрономии. Географический очерк особенно
хорош и интересен тем, что его читал Колумб
и работа эта произвела на него сильное
впечатление.
Часть V (256 - 357) посвящена трактату о перспективе.
Трактат начинается искусным психологическим
очерком, отчасти основанным на аристотелевской
«De anima». Затем описывается анатомия глаз.
Потом Бэкон очень подробно останавливается
на вопросе об отражении по прямой линии,
на законе изображения и отражения и на
устройстве простых и сферических зеркал.
В этой части, как и в предыдущей, рассуждение
его основаны, главным образом, на его
личных взглядах на силы природы и на их
действие. Изменения или какой-нибудь
естественный процесс происходит через
действие virtus или species на вещество.
Часть VI (стр. 445 - 477) говорит об опытных
науках «Domina omnium scientiarum». Тут предлагается
два метода исследования: один - путем
доводов, другой - опытами. Чистые доводы
никогда не бывают достаточны, они могут
решить, но не дают уверенности уму, который
убеждается только немедленной проверкой
и исследованием факта, а это достигается
только опытом. Но опыт может быть двоякий:
внешний и внутренний; первый - это так
называемый обыкновенный опыт, который
не может дать полного представления о
предметах видимых, а тем более о предметах
умственных. При внутреннем опыте ум обыкновенно
бывает просветлен божественной правдой.
Опытные науки, говорит Бэкон, имеют три
преимущества перед другими науками: 1)
они проверяют свои заключения прямым
опытом; 2) они открывают истины, до которых
никогда бы не могли дойти; 3) они доискиваются
тайн природы и знакомят нас с прошлым
и будущим. В основу своего метода Бэкон
ставит исследование природы и причин
происхождения радужных цветов, которые
действительно представляют превосходный
образец индуктивного исследования.
Седьмая часть не вошла в издание Джебба.
Бэкон не успел еще окончить своего громадного
труда, как уже начал приготовлять заключение
к нему, которое должно было быть послано
Клименту IV вместе с главным его сочинением.
Из этого заключения к «Opus Majus» часть дошла
до нас и вошла в «Opus inedita» Бревера (стр.
313 - 389). В состав этого сочинения должно
было войти извлечение из «Opus Majus», собрание
главных заблуждений богословия, рассуждение
об умозрительной и практической алхимии.
В это же время Бэкон начинает третье сочинение,
как бы предисловие к первым двум, объясняющих
их во многих отношениях. Часть этого сочинения
обычно называют «Opus Tertium» и напечатана
была Бревером, который полагает, что представляет
отдельный и совершенно самостоятельный
трактат. Надо при этом заметить, что нет
ничего запутаннее, чем вопрос об отношении
сочинений Бэкона друг к другу, и это будет
продолжаться до тех пор, пока не будут
собраны и напечатаны все тексты его работ.
Наследие Роджера
Бэкона в истории философии.
Что же оставил Роджер Бэкон
в истории философских идей? Конечно, главное,
то, что лежит почти на поверхности – естественные
науки. В естественных науках Бэкон был
поклонником экспериментального метода,
настолько, насколько позволяла тогдашняя
наука, не отделявшая астрономию от астрологии,
химию от алхимии, не имеющая ни математического
метода, ни подлинного представления об
эксперименте. Но математика и опыт неизменно
присутствовали в его построениях. Бэкон
утверждал, что ничего нельзя знать о вещах
мира, если мы не знаем математики. С этим
утверждением легко бы согласился любой
современный представитель естественных
наук, но если бы он взял на себя труд продолжить
мысль Бэкона, получилось бы следующее:
это, безусловно, верно для астрономических
явлений, а поскольку земные дела зависят
от звезд, то происходящее на земле невозможно
понять, если не знать происходящего на
небесах. Что-то подобное можно найти и
в рассуждениях о роли опыта в науках.
Опыт необходим еще больше, чем математика,
он придает нашим знаниям достоверность.
Но опыт, приобретаемый посредством органов
чувств достоверен потому, что он связан
с внутренним духовным опытом, который
обладает большей достоверностью. Так
что внешний опыт должен быть согласован
с внутренним.
Но вот что дальше. Зачем и кому надо, чтобы
у власти стояли умные люди. А надо это
христианам, во-первых, в борьбе против
неверующих и язычников. Во-вторых, в преддверии
тех опасностей, которые ожидают христиан
в связи с приближением Страшного Суда.
Некоторых из этих опасностей можно было
бы избежать, если больше уделять внимания
экспериментальной науке, раскрывающей
тайны природы. Так в соображениях Бэкона
переплетаются провозвестие опытной науки
17 века и благочестивые размышления монаха-францисканца.
Скорее всего, мысль о возможном синтезе
знания была навеяна одной характерной
особенностью оксфордской школы: соединением
опыта и математики. Бэкон экспериментировал
и сам, точнее сказать, моделировал. Но
следует помнить, что сегодня мы вкладываем
в понятие опыта совершенно иной смысл,
чем оно имело в средние века.
Для Роджера Бэкона опытным могло быть
не только чувственное, но и сверхчувственное,
не только естественное, но и сверхъестественное
знание. С помощью опыта мы можем получить
знание о Боге, правда, это уже совсем другой
опыт, внутренний опыт, интроспекция. Отсюда
опытом может считаться любое знание,
полученное не путем логических и математических
доказательств, а чувственно, интуитивно
или путем "духовного прозрения"
- то есть мистически. Бэкон говорил, что
истины откровения мы ощущаем в своей
душе столь же достоверно, как и воспринимаем
внешний мир. Кстати говоря, понятие мистического
опыта достаточно популярно в современной
эзотерике, пара науке и даже обыденном
сознании. Идеями мистического опыта Бэкон
солидаризировался с иллюминизмом Августина.
Но он пошел еще дальше, предложив классифицировать
познание и просвещенность.
Первая просвещенность есть у всех людей
– это естественная, необходимая для того,
чтобы получить какое-то знание о внешнем
мире, чтобы в дальнейшем пользоваться
им на практике (из естественной просвещенности
очень скоро разовьется естественная
наука).
Вторая просвещенность - внутренняя, она
дается не всем, но тем, которых интересует
внутренний опыт, как бы мы назвали сегодня,
опыт самопознания или рефлексии, немногим,
которых мы называем пророками, святыми
и т.д.
Но есть и третья просвещенность, которую
Бэкон называл праоткровение. Когда-то
ею были наделены иудейские "патриархи"
и "пророки". Эта третья просвещенность
была утрачена и только, частично восстановлена
греческими философами. Основываясь на
этом, Бэкон предложил историю философии,
в которой греки были наследниками иудеев,
и он, исходя из этого, представлял себе
свою миссию в том, чтобы обнаружить в
греческой философии систему Откровения.
Мнение это не столь уж фантастическое,
уже в древности "греческое чудо"
объясняли необыкновенными способностями
греков к заимствованиям и их любознательностью.
Греческую философию он определил как
"объяснение Божественной мудрости
с помощью идей и действий". Развитие
философских идей он объяснял тем, что
Бог, разгневанный на человечество, скупо
выделяет ему истины, которые смешаны
с заблуждениями, поэтому человеческое
знание всегда неполно и неточно. "Истину
мы будем искать до конца мира, ибо в человеческих
замыслах нет ничего совершенного".
Еще одним примером своеобразного подхода
Бэкона к научному эксперименту служит
его опыт с орешником. В своей книге "Об
опытной науке" он предлагает отделить
от корня орешника годовалый побег. Эту
ветку следует расщепить вдоль и вручить
части ее двум участникам опыта. Каждый
должен держать свою часть ветки за два
конца; две части ветки должны быть разделены
расстоянием в ладонь или в четыре пальца.
Через некоторое время части сами по себе
начнут притягиваться друг к другу и, в
конце концов, воссоединятся. Ветка снова
станет целой! "Научное" объяснение
этого феномена, Бэкон заимствует у Плиния,
полностью разделяя взгляды последнего:
некоторые предметы, даже будучи разделены
в пространстве, испытывают взаимное влечение.
Такое объяснение основано на принципе
симпатической магии: подобное притягивает
подобное. Но если бы кто-то сказал Бэкону,
что это - магия, он был бы весьма удивлен,
ибо свой рассказ о чудесных свойствах
орешника он завершает следующими словами:
"Это удивительное явление. Маги проводят
этот опыт, повторяя всевозможные заклинания.
Я отбросил эти заклинания и обнаружил,
что передо мной - чудесное действие природных
сил, подобное действию магнита на железо".
Таким образом, по мнению Бэкона, маги
- недостойные шарлатаны: они бормочут
заклинания, хотя отлично знают, что демонстрируют
природное явление - "как это очевидно
всякому"! Такого рода "наблюдения"
часто встречаются в сочинениях Бэкона:
он осуждает магию, при этом, будучи магом.
При жизни Бэкон за свои опыты и интерес
к нетрадиционной философии и алхимии
получил прозвище «doctor mirabilis» (Удивительный
доктор). После его смерти стремительно
распространилась легенда о Бэконе-чародее.
Так, рассказывали, что Бэкон отлил медную
голову, изрекавшую пророчества. Ходили
слухи, что, подобно Фаусту, Бэкон подписал
договор с дьяволом, предложив ему свою
душу в обмен на владение искусством магии,
но при условии, что он умрет не в церкви
и не подле нее. Говорили, что он обманул
дьявола: устроил себе каморку в стене
церкви и спокойно жил там до самой смерти.
Труды Бэкона отличает живость стиля,
редкостная для эпохи расцвета схоластики.