Подростковый тип личности. Туранский психологический тип и туранская государственность

Реферат.

Подростковый тип личности. Туранский психологический тип и туранская государственность.

Выполнила:                                                                     

Проверил преподаватель:                                

Содержание.

1.      Введение…………………………………………………………………3

2.      Туранский психологический  тип и туранская государственность………………………………………………………5

3.      Подростковый тип личности…………………………………………...8

4.      Заключение……………………………………………………………..12

5.      Список литературы…………………………………………………….13

Введение.

     Россия — это  особый тип культуры, мышления и поведения, стоящие особняком от всех остальных типов.  

      Восточнославянские племена занимали первоначально лишь незначительную часть той громадной территории, которую занимает современная Россия. Славяне заселяли первоначально только небольшую западную часть этой территории, речные бассейны, связующие Балтийское море с Черным. Вся прочая, большая часть территории современной России была заселена преимущественно теми племенами, которые принято объединять под именем "туранских" или "урало-алтайских". В истории всей названной географической области эти туранские племена играли первоначально гораздо более значительную роль, чем восточнославянские, русские племена. Даже в так называемый домонгольский период туранские государства в пределах одной Европейской России (царство волжско-камских болгар и царство Хазарское) были гораздо значительнее варяжско-русского. Само объединение почти всей территории современной России под властью одного государства было впервые осуществлено не русскими славянами, а туранцами-монголами. Распространение русских на Восток было связано с обрусением целого ряда туранских племен, сожительство русских с туранцами проходит красной нитью через всю русскую историю. Если сопряжение восточного славянства с туранством есть основной факт русской истории, если трудно найти великорусса, в жилах которого так или иначе не текла бы и туранская кровь, и если та же туранская кровь (от древних степных кочевников) в значительной мере течет и в жилах малороссов, то совершенно ясно, что для правильного национального самопознания нам, русским, необходимо учитывать наличность в нас туранского элемента, необходимо изучать наших туранских братьев. Между тем до сих пор мы мало заботились об этом: мы склонны были всегда выдвигать наше славянское происхождение, замалчивая наличность в нас туранского элемента, даже как будто стыдясь этого элемента. С этим предрассудком пора покончить. Как всякая предвзятость, он мешает правильному самопознанию, а правильное самопознание есть не только долг всякой личности, но и непременное условие разумного существования всякой личности, в том числе и нации, понимаемой также как своего рода личность. 

   Под именем "туранских" или "урало-алтайских" народов разумеют следующие пять групп народов:  народы угро- финские, которые по признакам языкового родства подразделяются на западных финнов (эстов, карелов, собственно финнов и ряд мелких племен), лопарей (в Швеции, Норвегии, Северной Финляндии и в России на Кольском полуострове), мордву, черемисов, пермских финнов (зырян и вотяков) и угров (мадьяр, или венгерцев, в Венгрии и Трансильвании и "обских угров", т. е. вогулов и остяков в Северо-Западной Сибири); к той же группе угро-финских народов принадлежали и вымершие (точнее, вполне обрусевшие) древние племена - меря (по языку родственные черемисам), весь (по языку западнофинское племя), мурома и мещера, упоминаемые русскими летописями.

Туранский  тип личности и туранская государственность.

    Российская государственность, которая формировалась уже в 16 веке в виде гигантского царства, была тоталитарной и выступала из иных начал, отличающихся от цивилизованных принципов, которые в той или иной степени находили свое воплощение в европейских обществах. Это, прежде всего, принципы правосознания и разделения властей, частной собственности и свободы личности. Из-за того, что Россия имела много точек соприкосновения с туранским Востоком, определяющим началом здесь стал туранскиий  психологический тип и соответствующий ему тип государственности. Этот принцип распространяется до самых верхов национальной пирамиды: верхи также должны подчиняться чему-то абсолютному. Таковым стала православная вера, превратившаяся в национально-государственную идеологию в форме высказанной Фолимеем мысли о Москве-Третьем Риме.

    Интересное описание туранского психологического типа можно найти в работах Н.С. Трубецкого. «Типичный представитель туранской психики, -пишет он, -в нормальном состоянии характеризуется душевной ясностью и спокойствием. Не только его мышлением, но и все его восприятие действительности укладывается само собой в простые и симметричные схемы его, так сказать, подсознательно-философской системы. Однажды уверовав в определенное миросозерцание и переводя его на подсознательный уровень, он на этом успокаивается и крепко держится за свое верование, проявляя в этом упрямый консерватизм и косность»[1]. Неповоротливость теоретического мышления и созерцательный характер умственной деятельности – важные недостатки такого психологического типа.

   Таким образом, на почве Московской Руси произошло христианкое освящение и опровославливание туранской по своему происхождению государственности и государственной идеи. Именно это придавало допетровской Руси устойчивость и равновесии, определило особенности хозяйственной и духовной жизни народа, его национально-душевные качества.

   Что касается социальной и культурной ценности людей туранского психологического типа, то ее нельзя не признать положительной. Туранская психика сообщает нации культурную устойчивость и силу, утверждает культурно-историческую преемственность и создает условия экономии национальных сил, благоприятствующие всякому строительству. Успешность этого строительства, разумеется, зависит от степени одаренности и психической активности данной нации, степень же эта может быть различна, и между туранским психологическим типом как известной формой душевной жизни и какой-нибудь определенной степенью одаренности или активности никакой обязательной связи нет. Утверждая социальную и культурно-историческую ценность туранского психологического типа, мы только утверждаем, что при каждой данной степени одаренности и психической активности туранский психологический тип создает для развития нации определенные благоприятные условия.

  Положительная сторона туранской психики, несомненно, сыграла благотворную роль  в русской истории. Проявления именно этого нормального аспекта туранской психики нельзя не заметить в допетровской Московской Руси. Весь уклад жизни, в котором вероисповедание и быт составляли одно ("бытовое исповедничество"), в котором и государственные идеологии, и материальная культура, и искусство, и религия были нераздельными частями единой системы, системы, теоретически не выраженной и сознательно не формулированной, но тем не менее пребывающей в подсознании каждого и определяющей собой жизнь каждого и бытие самого национального целого, - все это, несомненно, носит на себе отпечаток туранского психического типа. А ведь это именно и было то, на чем держалась старая Русь, что придавало ей устойчивость и силу. Если некоторые поверхностные иностранные наблюдатели не замечали в Древней Руси ничего, кроме раболепия народа перед агентами власти, а этих последних - перед царем, то наблюдение это было несомненно неверным. Беспрекословное подчинение есть основа туранской государственности, но оно идет, как и все в туранском мышлении, последовательно, до конца и распространяется в идее и на самого верховного правителя, который непременно мыслится как беспрекословно подчиненный какому-нибудь высшему принципу, являющемуся в то же время руководящей основой и жизни каждого подданного.

   В Древней Руси таким управляющим принципом была Православная вера, понимаемая как органическое соединение религиозных догматов и обрядов с особой православной культурой, частным проявлением которой был и государственный строй с его иерархической лестницей: и именно этот высший принцип, одинаковый как для каждого подданного, так и для самого царя, а, конечно, не принцип голого рабства спаял Русь в одно целое и управлял ею. Православная вера в древнерусском понимании этого термина была именно той рамкой сознания, в которую само собой укладывалось все - частная жизнь, государственный строй и бытие Вселенной. И в том, что эта рамка сознания не была предметом сознательного теоретического мышления, а подсознательной базой всей душевной жизни, нельзя не усмотреть известную аналогию с тем, что выше было сказано о нормальном аспекте туранской психики. Пусть само Православие было воспринято русскими не от туранцев, а от Византии, пусть оно даже прямо противопоставлялось в русском национальном сознании татарщине - все-таки само отношение русского человека к Православной вере и сама роль, которую эта вера играла в его жизни, были в определенной части основаны на туранской психологии. Таким образом, на почве Московской Руси произошло христианкое освящение и опровославливание туранской по своему происхождению государственности и государственной идеи. Именно это придавало допетровской Руси устойчивость и равновесии, определило особенности хозяйственной и духовной жизни народа, его национально-душевные качества.

Подростковый тип личности.

    В рамках опровославливания  туранской по своему происхождению государственности не раскрывается человеческий потенциал, личность не созревает до взрослого состояния. Поэтому подростковость типа личности, являющаяся одной из форм проявления отчуждения человека, составляет характерную особенность российской цивилизации [2]. Такой тип личности имеет ряд особенностей: 1) культ грубой силы и эгоцентризм; 2) преобладание эмоций над разумом и способность отрицать все, что не мое; 3)уязвимость и ранимость словом, болезненное отношение к критике; 4) дух коллективности и идеологичность.

    В рамках такой социально – политической системы стоит только ослабить и прекратить по тем или иным причинам самодержавную власть, как все части этого механизма начинают действовать в разнобой и воцаряется хаос. И это потому , что в них нет элемента самодеятельности, гражданской ответственности, что свидетельствует об отчуждении основной массы населения от социального творчества.

     Уже в 19 веке европейская цивилизация встретила на пути своего развития неожиданное и довольно неприятное препятствие – бурный поток отчужденных форм бытия людей в стихии вещных, порой до крайности жестоких, социально не контролируемых отношений. Реакцией на действительность стало возникновение и распространение коммунистических и социалистических идей. Правда, этот процесс на родине социализма (во Франции, Англии, Германии), хотя и сопровождался с самого начала их апологией и попытками практического воплощения, но регулировался законодательством, сдерживался самой культурой, фундамент которой составлял ряд жизнестроительных начал: идея юридического закона и христианское учение о свободе воли, укорененный в европейской культуре дух рационального сомнения и взрослое религиозное сознание с его трезво пессимистическим отношением к жизни. Она знает пределы своих возможностей и не обольщается относительно прелестей жизни на земле.

     В России все обстояло иначе. Социальные институты  и русская культура в целом не способны были в свое время противостоять революционному социалистическому движению, апологии и попыткам практического воплощения этих идей. На фоне либеральных ценностей коммунистический идеал казался «подростковому» сознанию привлекательным и доступным. Поэтому либерализм в России никогда не вызывал особого энтузиазма. Отсюда и фатальная направленность революционного движения в России против частной собственности – этой основы развития либерализма[3] как ценности довольно взрослого типа культуры.

   Модель подростковости  дает объяснение исключительному развитию духа коллективности как в психике  российского человека, так и в формах организации жизни. Здесь человек в своем духовном бытии лишь лишь составная часть некоторого магического Мы, которое спускается с высоты во всех членах общины сохраняет единство. Как тело и душа он принадлежал самому себе. Но нечто иное, чуждое и высшее, пребывает в нем, и потому он чувствует себя со своими прозрениями и убеждениями лишь человеком членом некоего консенсуса, который исключает всякое заблуждение, но также и всякую возможность оценивающего Я. Характерно то , что в России коллективный дух оставался свойством даже выдающихся зрелых личностей, о чем свидетельствует такой своеобразный российский феномен, как народопоклонство. Зрелая личность здесь как бы стесняется своей взрослости и стремится вернуться в подростковую среду, ищет тепла коллективной народной жизни.

     Подростковая коллективность всегда предполагает обостренное желание, чтобы своя группа выглядела лучше других, чтобы ей восторгались и  ее побаивались. Любая критика воспринимается болезненно, как непослушание, клевета. Такого рода интенции нашли свое воплощение в «русской идее», в том, в том что русский народ(Россия) – исключительное явление всемирной истории, поскольку обладает чертами, отсутствующими у других народов[4]. «Русская идея» - это сложная мистическая система философских взглядов., философское обличие более массовых национальных мироощущений[5]. В ней прослеживается стремление превратить государство в нравственно-космическое понятие, что создает отношение подозрительности ко всем национальным образованиям, возникающим помимо государственных структур. Кроме того, она заключает в себе оппозиционность теоретически – сконструированных идеалов и процессов живой жизни: идея совершенного общества рассматривается как нечто, никак не связанное с реальными социально-экономическими отношениями. История оказывается историей вечного извращения идеала своекорыстными извратителями. Извращением идеала является все, в чем проявляются элементы цивилизованности, что идет в разрез с нравственно-космическим пониманием государства, что разрушает коллективисткие иллюзии патриархального сознания, механико-рационалистическую теорию счастья с ее презрением безграничной власти морали над сознанием. Она родилась в кругах разночинцев во второй половине 19 века, а затем захватила свое круговращение почти всю российскую интеллигенцию.

    Эта болезнь, которая охватила интеллигенцию в России, заключалась в отрыве формы жизни от самой жизни, структурных речевых схем проговаривания события  от самого события, истончение события истории до его объясняющей схемы, клокочущей идеи – страдания, пользы, равенства, бедности… и это не болезнь одной из групп общества, это основа основ проекта индустриального вызова России новоевропейскому человеку. Универсализм, единообразие схем  действия, достигаемые в Европе в период индустриализации через однородность рынка, всеобщность товарно-денежных отношений, в России достигаются через отделения – государства и «идеологий» от стихий, протекающих в бесконечных пространствах страны потоков народной жизни, через абстрагирование от содержательности жизни народов, через превращение схем абстрагирования, идей в поверхность, на которой универсально и однородно организуется надзор за исполнением индустриального проекта коллективным телом «общества – государства».

Заключение.

    Подводя итог всему сказанному о роли туранских этнопсихологических черт в русском национальном облике, можно сказать, что в общем роль эта была положительной. Недостатком была чрезмерная неповоротливость и бездеятельность теоретического мышления. От этого недостатка следовало избавиться, но, конечно, без принесения в жертву всех тех положительных сторон русского национального типа, которые были порождены сопряжением восточного славянства с туранством. Видеть в туранском влиянии только отрицательные черты - неблагодарно и недобросовестно. Мы имеем право гордиться нашими туранскими предками не меньше, чем предками славянскими, и обязаны благодарностью как тем, так и другим. Сознание своей принадлежности не только к арийскому, но и к туранскому психологическому типу необходимо для каждого русского, стремящегося к личному и национальному самопознанию.