Элвин Тоффлер

Содержание:

1)     Введение…………………………………………………………................3

2)     Основной вклад………………………………………………………......4-5

3)     Новая волна богатства (интервью с Элвином Тоффлером)……….....6-11

4)     Оценка……………………………………………………………………..12

5)     Заключение………………………………………………………….…….13

6)     Список используемой литературы………………………………………14

Введение

Элвин Тоффлер (англ. Alvin Toffler; родился 3 октября 1928) — американский социолог и футуролог, один из авторов концепции «Информационной цивилизации». В его основных работах проводится тезис о том, что человечество переходит к новой технологической революции, то есть на смену первой волне (аграрной цивилизации) и второй (индустриальной цивилизации) приходит новая, ведущая к созданию (сверхиндустриальной) информационной цивилизации. Тоффлер предупреждает о новых сложностях, социальных конфликтах и глобальных проблемах, с которыми столкнётся человечество на стыке XX и XXI вв.

Элвин Тоффлер — один из крупнейших американских писателей и футурологов, известный своими работами о цифровой революции, информационной революции и технологическом перевороте. Был редактором популярного журнала «Fortune» и его первая книга была посвящена развитию технологий и их влиянию на общество. Затем он подробно исследовал ответную реакцию общества на этот феномен и происходящие в обществе изменения. Содержание последней работы Э. Тоффлера относится к возросшей в XXI веке мощи военных технологий, оружия, тактико-стратегического планирования и капитализма. Женат на Хейди Тоффлер, которая также является футурологом и соавтором многих его книг.

В ранние годы супруги Тоффлер около пяти лет работали в тяжёлой промышленности, позже применив свой практический опыт в описании природы труда и различиях между физическим и интеллектуальным трудом. Впоследствии Э. Тоффлер был приглашенным профессором Корнелльского университета (Cornell University), членом Новой школы социальных исследований (New School for Social Research), корреспондентом в Белом доме и бизнес-консультантом. В настоящее время он почётный доктор литературы, права, естественных наук и менеджмента, член Международного института стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies) и Американской ассоциации развития науки (American Association for the Advancement of Science). Супруги Тоффлер являются заслуженными адъюнкт-профессорами Университета национальной обороны (National Defense University) в Вашингтоне.

Представления Э. Тоффлера о взаимосвязях технологии и социально-экономических изменений сформировались в 1960-е гг., когда компания IBM заказала ему статью о долгосрочных социальных и организационных последствиях внедрения компьютеров. Именно в этот период зародились некоторые из фундаментальных идей последующих работ ученого. Впервые некоторые темы его исследований были намечены в статье «The future as a way of life» («Будущее как образ жизни»). Главными в ней были мысли Э. Тоффлера о том, что в будущем скорость изменений, по-видимому, должна нарастать и что результатом этого процесса станет глубокая дезориентация людей, не подготовленных к наступлению грядущих событий. Для того чтобы описать ощущение страха, которое будут испытывать «застрявшие» в прошлом общества, Э, и X. Тоффлеры ввели специальное понятие «шока будущего». Книга Элвина Тоффлера «Future Shock» («Шок будущего») сразу стала международным бестселлером и с тех пор продолжает вызывать интерес многих читателей. В ней Э. Тоффлер показал себя не только одним из выдающихся футурологов нашего времени, но и блестящим популяризатором идей об информационном обществе. Его научные заслуги были признаны во всем мире, а его сочинения получили многочисленные премии в таких странах, как Китай, Франция, Италия и США.

Основной вклад

Основной научный вклад Э. Тоффлера заключается в том, что он наглядно продемонстрировал широкому кругу читателей результаты процесса технологических изменений. Возможно, в большей степени, чем кто-либо другой, он преуспел в информировании деловых кругов о глубоком скрытом значении происходящих в последней трети XX в. непрерывных изменений. Именно его интуитивное понимание преобразующего влияния отрасли по производству знаний позволило на сравнительно раннем этапе выявить то, что впоследствии стало одной из самых значительных тенденций развития нашей эпохи. Еще в середине 1960-х г. Э. Тоффлер утверждал, что в экономике будущего главенствующая роль будет принадлежать информационным технологиям. Основываясь на своих догадках, он сделал вывод о том, что отныне технологические изменения будут происходить с качественно большей скоростью, чем в прошлом.

Научная концепция Элвина Тоффлера основывается на идее сменяющих друг друга волн-типов общества. Первая волна — это результат аграрной революции, которая сменила культуру охотников и собирателей. Вторая волна — результат индустриальной революции, которая характеризуется нуклеарным типом семьи, конвейерной системой образования и корпоративизмом. Третья волна — результат интеллектуальной революции, то есть постиндустриальное общество, в котором наблюдается огромное разнообразие субкультур и стилей жизни. Информация может заменить огромное количество материальных ресурсов и становится основным материалом для рабочих, которые свободно объединены в ассоциации. Массовое потребление предлагает возможность приобретать дешёвую, нацеленную на конкретного покупателя продукцию, распределяемую по малым нишам. Границы между продавцом (производителем товара и (или) услуги) и покупателем (потребителем) стираются — «prosumer» может сам удовлетворить все свои потребности.

Концепция, высказанная Э. Тоффлером в «Future Shock», выражала его видение общества, которое все более и более разрывалось на части преждевременно наступающим будущим. Его тезис о том, что темпы изменений оказываются слишком быстрыми для восприятия их обществом, отражал существовавшие в 1960-х гг. настроения. Ведь это было время, когда количество считавшихся само собой разумеющимися понятий постоянно уменьшалось. Э. Тоффлер доказывал, что связанные с индустриальной цивилизацией институты и системы ценностей становились объектами воздействия непреодолимых, обусловленных увеличением объема знаний сил изменений. Информационный взрыв создал внешнюю среду, в которой будущее становится практически неразличимым в настоящем. Быстротечность стала основной приметой нашей жизни и привела к коренному изменению всех ее сфер — от экономической до сугубо личной. По мнению Э. Тоффлера, правительства и представители бизнеса должны были быть готовыми ко всему и не ожидать в будущем ничего похожего на то, что было в прошлом. В наши дни эта точка зрения оказывает значительное влияние на теорию менеджмента, однако в начале 1970-х гг. представление Э. Тоффлера о необратимости изменений рассматривалось как странное и эксцентричное.

В книге «The Third Wave» («Третья волна») Э. Тоффлер пытался разработать всеобъемлющую схему осознания нацеленных на создание того, что он называл новой постиндустриальной цивилизацией изменений. Согласно Э. Тоффлеру, Первая волна изменений совпала с сельскохозяйственной революцией, начавшейся еще десять тысяч лет тому назад. Но прежде чем она пошла на убыль, в Европе началась промышленная революция, породившая Вторую волну, быстро захлестнувшую большую часть мира (хотя сельскохозяйственное и промышленное производство продолжают сосуществовать и конкурировать друг с другом во многих частях света). Вторая волна изменений преобразила мир и модернизировала экономические и общественные институты. Ее последствия по-прежнему ощущаются во всем мире.

Но даже в то время, когда страны продолжают испытывать на себе влияние Второй волны, на Земле начался новый, еще более глубокий процесс изменений экономической и общественной жизни. Э. Тоффлер утверждает, что достигший пика своего подъема индустриализм сменился Третьей волной изменений, преобразовывающей все без исключения аспекты человеческого существования. Третья волна, символами которой являются компьютер, реактивный самолет, противозачаточные таблетки и высокие технологии, фундаментально изменила нашу жизнь и используемые нами способы производства. Согласно Э. Тоффлеру, динамика этого процесса наиболее отчетливо проявляется в переходе от промышленного производства к развитию отрасли знаний.

Результаты выполненного Э. Тоффлером исследования динамики взаимодействий Второй и Третьей волн изменений внимательно рассматривались учеными, политиками и бизнесменами. Основные усилия Э, Тоффлера были направлены на анализ основ создания благосостояния. Он отмечал, что основой процесса создания богатства в период Второй волны являлась фабричная система производства, опиравшаяся на принципы массового промышленного производства, стандартизации, максимизации прибыли и на крупные бюрократические производственные организации. Основанная на материальных факторах производства промышленная культура подрывается процессами изменений, обусловленными бурным развитием информационных технологий. Э. Тоффлер предполагает, что Третья волна фундаментально изменит саму суть создания ценностей. Современные ценности, согласно модели Э. Тоффлера, основываются на мгновенном приеме и передаче данных, идей и символов.

Э. Тоффлер не поддержал идею о «деиндустриалаизации». Он утверждал, что промышленность преобразуется под воздействием революции знаний. Третья волна, по мнению Э. Тоффлера, основывается на «демассификации», на тенденции отказа экономики от массового производства, массового сбыта, средств массового распространения информации и массовой гомогенности. Результатом процесса демассификации является переход от массового производства ко все большей индивидуализации товаров, от массового маркетинга к микромаркетингу и формированию ниш, от монолитной иерархической контролирующей организации к децентрализованным сетям.

Систематическое исследование взаимоотношений власти, выполненное Э. Тоффлером в его книге «Power Shift» («Метаморфозы власти»), содержит интригующие догадки о роли знания в современном обществе. Согласно Э. Тоффлеру, знание составляет основу власти, Как богатство, так и средства физического насилия опираются на знания. Сочинения Э. Тоффлера постоянно предостерегают политиков и руководителей компаний об опасности игнорирования знаний как фактора производства, так как экономический успех зависит от их способности манипулирования ценной информацией.

              В своей книге «Революционное богатство. Как оно будет создано и как оно изменит нашу жизнь» (2006) супруги Тоффлер пишут: «Подобно другим ключевым элементам капитализма, деньги переживают самую стремительную и глубокую революцию за многие века, революцию, которая создаст совершенно новые формы, новые способы выплат и платежей, и деловые возможности обходиться вообще без денег».

Предложенная Э. Тоффлером теория изменений носит одновременно и пессимистический, и оптимистический оттенок. Его работы представляют собой подробный отчет как о деструктивных, так и конструктивных особенностях Третьей волны, Ученый считает, что большинство конфликтов на любом уровне — от глобального до межличностного — могут быть представлены как результат столкновений сил, источники которых находятся в индустриальной цивилизации Второй волны, и сил, порожденных Третьей волной. По мнению Э. Тоффлера, именно то, что основу власти все в большей мере начинает составлять знание, а не материальное богатство и возможности осуществления насилия, в большинстве своем и порождает конфликты. Э. Тоффлер рисует будущее, в котором борьба за новые источники знаний станет основной формой борьбы за власть. Однако у него присутствует и демократическое видение перспектив развития общества. Поскольку знание не может быть централизованным или монополизированным, потенциальные возможности доступа к новым источникам власти получат различные заинтересованные группы.

Знание как источник власти является у Э. Тоффлера ключевым понятием при осмыслении противоречий, оказывающих негативное воздействие на современную политическую и экономическую жизнь. Его работы дают прочную основу для понимания способов, которыми индустрия знаний изменяет наше общество и экономику.

Новая волна богатства

(интервью с Элвином Тоффлером)

По прогнозам философа и футуролога Элвина Тоффлера, стремительная трансформация времени, пространства и знания ведет к созданию революционной системы накопления богатства. Что самым радикальным образом меняет основы бизнеса и общества.

Всемирно известные американские философы и футурологи Элвин Тоффлер и его супруга Хейди Тоффлер в конце декабря презентовали в Москве русскоязычный перевод своей последней книги "Революционное богатство" (Revolutionary Wealth). Ее основная тема — новое качество капитала и благосостояния.

С 60−х годов прогнозы Тоффлеров оказывали заметное влияние на принятие решений не только в США, но и по всему миру. Начиная с таких новаторских трудов, как "Шок будущего" (Future Shock) и "Третья волна" (Third Wave), Тоффлеры говорят о фундаментальных переменах в основах цивилизации, ожидающих нас в ближайшие десятилетия. Прежде всего — о наступлении информационного общества и приходе экономики знания на смену индустриальной эпохе и массовому производству.

Особый вклад Элвина Тоффлера в теорию социально-экономического развития внесла концепция "третьей волны". "Первая волна" соответствует сельскохозяйственной революции, "вторая волна" — индустриальной, которая началась в XVII веке. "Третья волна" — это современный этап развития цивилизации, основанной на информационных технологиях. При этом Тоффлеры настаивали на том, что смена экономического уклада невозможна без серьезных потрясений в социальной сфере и смены традиционной системы ценностей.

— Что побудило вас заняться изучением темы богатства?

— (Элвин Тоффлер) Сегодня общество в целом и каждый человек в отдельности перманентно живет в ситуации хаоса и ужаса. Сочетание экономических авантюр с институциональными кризисами постоянно ставит нас лицом к лицу с потенциально разрушительными личностными проблемами. Людей беспокоит, будут ли они получать пенсии, как им справиться с ростом цен, могут ли преступность, наркомания и вседозволенность разрушить жизнь общества. И все хотят знать, как этот хаос отразится на их кошельке.

Не только простые смертные, но и эксперты не могут ответить на эти вопросы. Все пристально изучают последние экономические прогнозы, но при этом многие экономисты сами блуждают по кладбищу мертвых идей.

Чтобы дать истинную оценку происходящему, необходимо пробиться сквозь болтовню гуру бизнеса о "фундаментальных основаниях бизнеса" и изучить то, что стоит за пределами устаревших очевидностей.

Сегодня мир находится на пути к созданию совершенно новой системы богатства. Такие системы возникают нечасто, но каждая формирует новый стиль жизни и новую цивилизацию. Не только новые структуры бизнеса, но и новые типы семьи, виды пищевых продуктов, моду, новое отношение к религии и свободе личности. Новая волна богатства расшатывает все принципы индустриализма по мере того, как вместо факторов традиционного промышленного производства, таких как земля, труд и капитал, все больше начинает цениться знание.

Если "вторая", индустриальная, волна принесла массовость, то "третья" освобождает от нее производство, рынки и общество. Если в результате "второй волны" нуклеарная семья вытеснила большие семьи, типичные для аграрных стран "первой волны", то "третья" вообще допускает существование самых разных семейных формаций. Если "вторая волна" строила вертикальную иерархию, то "третья" создает горизонтальные, сетевые связи и альтернативные структуры.

Меняется стиль организации творческих коллективов, все чаще появляются временные команды для выполнения временных задач во всей экономике. Это имеет фундаментальное значение для роста богатства. Вместе с этим меняются не только рабочие места, но и система распределения доходов, иными словами, кто сколько получает. Я привел вам примерные схемы, которые демонстрируют различия между системами богатства и между тремя великими цивилизациями.

— Что влияет на создание новой системы богатства?

— Все отмеченные изменения — это результат изменений в трех глубинных основаниях: времени, пространства и знания, в которых сегодня происходят революционные перемены.

— Давайте начнем с времени.

— Даже самые передовые экономики мира находятся сегодня на пороге кризиса, который является прямым результатом "эффекта десинхронизации". Его суть: страны строят передовую экономику, упуская из виду, что прогрессивной экономике требуется прогрессивное общество, поскольку экономика — продукт общества и зависит от его основных институций. Если стране удается ускорить экономический прогресс, но ее ключевые институты отстают, этот диссонанс ограничивает возможности создания национального богатства. Именно поэтому основные институты сегодня так часто нефункциональны — они не соответствуют ускоряющемуся темпу, которого требует экономика, основанная на науке. Иначе говоря, правительства пребывают в конфликте со своим временем.

Чтобы наглядно представить себе темпы перемен, вообразим шоссе, на котором полицейский с радаром наблюдает за дорогой. По ней с разной скоростью движутся машины, символизирующие американские учреждения.

Самая быстрая машина едет со скоростью 100 миль в час — это бизнес, двигатель трансформаций в обществе. За бизнесом со скоростью 90 миль в час идет гражданское общество. Третий автомобиль — скорость 60 миль в час — семья. В середине 60−х годов эксперты утверждали, что нуклеарная семья: работающий отец, мать-домохозяйка и двое детей до 18 лет — никогда не утратит доминирующего положения, но сегодня уже только 25 процентов американских семей соответствуют этому критерию. Наши реалии — это родители-одиночки, неженатые пары, пары с детьми от предыдущих браков и даже гомосексуальные пары. Форматы семьи, частота разводов и отношения между поколениями изменились.

Вернемся к шоссе. На 30 милях в час едут профсоюзы. Пока работа становится все более мобильной, а сотрудники часто переходят из одной компании в другую, профсоюзы остаются застывшими на янтаре насекомыми и работают по методам, доставшимся им с эпохи массового производства 30−х годов прошлого века.

Еще медленнее едут правительственная бюрократия и законодательные учреждения. Они неохотно меняются сами и тормозят бизнес. Например, до сих пор для получения разрешения на строительство новой взлетной полосы в аэропорту требуется десятилетие, а согласования при прокладке шоссе растягиваются лет на семь.

Американская система образования, правда, тащится на спущенных шинах еще медленнее — 10 миль в час. Предназначенная для массового производства и функционирующая как фабрика, она не рассчитана на нужды новой эпохи и не может готовить выпускников для современных компаний.

Позади всех едут еще три структуры. Одна из них — глобальные межправительственные организации вроде ООН и МВФ, которые не учитывают новые общественные трансформации и работают так же, как полвека тому назад. Еще медленнее меняются политструктуры богатых стран. Как нам жаловался в свое время тогдашний американский сенатор Кони Мак: "Нет времени на то, чтобы остановиться и подумать, нет ни секунды на то, что хоть отдаленно напоминало бы умный разговор… Две трети нашего времени уходит на пиар, избирательные компании и поиски спонсоров для них. Я член комитета, рабочей группы и бог знает чего еще. Как вы считаете, могу я принять разумное решение по поводу тех вещей, о которых, как считается, я должен знать все? "

Самая неспешная структура — законодательство. Конечно, законы должны меняться медленно, это обеспечивает предсказуемость в обществе и экономике. Но насколько медленно? Вплоть до 1996 года сфера телекоммуникаций в США регулировалась законом 1934 года. А налог, принятый 70 лет назад во времена массовой безработицы, был отменен только в 2000 году.

Говоря о времени, я должен выделить еще один существенный момент — временной сдвиг от периодических операций к непрерывным. Многие предприятия в сфере обслуживания и финансов уже начали работать круглосуточно, позволяя потребителю составить собственный график. Время и темпы в производстве и потреблении становятся все более демассифицированными.

— То есть процессы в информационном обществе и экономике происходят со все возрастающей скоростью, а бюрократия все тормозит.

— Бюрократия была самым распространенным типом организации в индустриальную эпоху. Знаменитый социолог Макс Вебер еще во времена Первой мировой войны писал, что все компании должны быть организованы по типу бюрократии, поскольку она наиболее эффективна. Сегодня же, когда мы живем в эпоху "третьей волны", бюрократия становится не просто неэффективной, она действует прямо в обратном направлении. Технологическая революция невозможна без революции организационных структур. Любая область действительности, которая сегодня основывается на бюрократии, например система здравоохранения, терпит крах и порождает конфликты внутри самой себя. Нужны новые типы организации, например сетевые.

— Давайте перейдем к категории пространства.

— Пространство в данном случае — это места, где создается богатство, критерии и способы выбора этих мест. Как мы меняем отношения со временем, так мы меняем и наши отношения с пространством. Наступает период пространственной турбулентности. По мнению антиглобалистов, компании перемещаются туда, где труд стоит дешево. Если бы это было так, траекторию перемещения богатства было бы легко прогнозировать и можно было бы обнадежить Африку, где огромный резерв самой дешевой рабочей силы. Но такая позиция подразумевает, что рабочие, в сущности, взаимозаменяемы, а это может быть справедливо только по отношению к конвейерным операциям.

Сегодня от работников требуются постоянно обновляющиеся умения и навыки, а такие составляющие, как исследования, коммуникации, менеджмент и прочее, приобретают в процессе создания богатства все большее значение. Попытки прогнозировать, куда переместится богатство, — если таковые строятся на экстраполяции завтрашней экономики — обречены на провал. Когда мы переходим от заводов к наукоемкому производству, меняются сами критерии выбора места высокой прибавочной стоимости.

Сдвиг богатства в Азию, возникновение кросснациональных регионов, создание киберпространства, оцифровка многих экономических функций — все это компоненты грандиозной трансформации наших отношений с пространством.

Кроме того, происходит постоянное перемещение людей через национальные границы — около полумиллиарда человек хотя бы раз в год выезжают из страны. Эта цифра равна численности всего населения Земли на заре индустриальной эры в 1650 году, и это тоже не может не оказывать влияния на отношение к пространству и, следовательно, к богатству.

— Но знание-то все равно самая важная основа новой системы богатства?

— Главные средства производства и ресурсы всегда были "соперниками", как говорят экономисты, то есть их использование одним человеком исключает одновременное использование другим. И вдруг возникает система богатства, основанная на знании, которое не является соперничающим ресурсом: миллионы людей могут пользоваться одним и тем же знанием, нисколько его не уменьшая. Напротив, чем больше людей им пользуется, тем больше вероятность произвести еще больше знания. К тому же оно нематериально.

Чтобы оценить — насколько это возможно — весь существующий объем знания, надо суммировать объем знаний во внешних хранилищах с тем, что имеется в шести миллиардах наших голов, — это огромный источник революционного богатства. Осознав это, мы поймем, почему новое богатство количественно так отличается от того, которое у нас было в предшествующие эпохи.

Поскольку революционное богатство все больше зависит от знания, экономика оказывается "поставлена на место" как часть более всеобъемлющей системы, которая выдвигает на передний план другие ценности: культурную идентичность, религию и мораль. Это противоречит тому, к чему вел нас эконоцентризм "второй волны", отводившей технологиям и экономике главную роль. Конечно, у "третьей волны" технологический фасад, но это также означает всеобъемлющую смену цивилизации.

— Где происходит зарождение нового богатства, можно ли выделить какой-то определенный регион?

—  В авангарде строительства новой цивилизации сегодня идет Америка. При этом миллионы людей во всем мире ненавидят США и мечтают испепелить всех, кто там живет. Причины кроются и в политике США на Ближнем Востоке, и в том, что многие подозревают США в наличии имперских амбиций. Но даже если на Ближнем Востоке наступит мир, а все террористы превратятся в пацифистов, все равно многие люди и страны будут смотреть на Америку по меньшей мере с опасением.

Так происходит потому, что новая система богатства, которую США создают, по своей природе угрожает старым, укорененным финансовым и политическим интересам по всему миру, а рождение новой системы сопровождается неоднозначными переменами в разных областях: изменением роли женщины, расовых, этнических и сексуальных меньшинств. Новая культура способствует развитию индивидуализма, а это рассматривается как угроза обществу, поскольку такой образ жизни ослабляет традиционные формы ограничений в нравственной, политической, религиозной и других областях, возникших в более ранние времена, и это ослабление считается поощрением нигилизма и вседозволенности.

При этом наступление "третьей волны" отнюдь не означает, что во всех частях света она реализуется одинаково и одновременно. Государства развиваются по-разному: кто-то все еще живет по принципам "второй" и "первой" волн. А, скажем, в Китае сочетаются все три волны.

— Как изменится роль религии в обществе?

— Христианство и ислам постоянно увеличивают число своих приверженцев. Новые технологии и радикальное перераспределение мирового богатства окажут на них серьезное влияние. По прогнозам Всемирной энциклопедии христианства, к 2025 году число христиан вырастет приблизительно на 30 процентов — с 2 до 2,6 миллиарда человек. Ислам расширяется гораздо быстрее. Если в 2001 году мусульман было 1,2 миллиарда человек, то к 2025 году их будет уже 1,8 миллиарда. То есть 50 процентов прироста за четверть века. Эти цифры приобретут гораздо более драматический оттенок, если посмотреть, где окажутся "дополнительные" христиане и мусульмане: в обоих случаях наблюдается пространственный сдвиг.

Пространственная передислокация религий будет определять распределение богатства в мировом масштабе. Главные центры христианства предположительно сместятся в Африку, Латинскую Америку и Азию (Китай). Число мусульман особенно увеличится в Европе, в основном благодаря иммиграции. Уже сегодня треть всех мусульман проживает в качестве культурно-этнических меньшинств в немусульманских странах. Как правило, это самые мобильные и динамичные представители среднего класса интеллигенции, бизнесмены и профессора. Переместившиеся мусульмане станут оказывать растущее влияние на политику, образ жизни, рынки и капитал.

Ближний Восток, напротив, будет терять влияние на мировую экономику, в том числе и из-за сдвига ислама на Восток и Запад, а также из-за уменьшения запасов нефти и снижения стратегической роли региона как важного транзитного центра между Азией и Европой.

— Что ожидает СМИ?

— (Хейди Тоффлер) Средствам массовой информации предстоит все большая диверсификация. Когда мы работали над "Шоком будущего" в 1970 году, в США были три крупные телесети: NBC, CBS и ABC — и разные общественные телеканалы для интеллектуалов, у которых было ограниченное число зрителей. В основном аудитория смотрела одни и те же телепередачи в одно и то же время. Люди одновременно шли на работу, потом возвращались, так что такая схема была легко объяснима.

Мы написали, что медиа станут более разнообразными, наступит эпоха кабельного телевидения. С нами не соглашались, заявляя, что у кабеля нет будущего, потому что его никто не смотрит, качество изображения ниже среднего и рекламодатели никогда не будут там ничего рекламировать, а значит, кабелю не выжить. И посмотрите, как популярен кабель сейчас. Позже мы обратили внимание на спутниковые каналы, которые функционируют по схожим с кабельными принципам.

Таким образом, 70−е годы стали началом медиареволюции. Тогда еще не было интернета, но потом конкуренция привела к тому, что офлайновые медиа начали конкурировать с онлайновыми, и мы считаем, что дальнейшая диверсификация и демассификация продолжатся.

— Блоги — это новый этап?

— Сейчас каждый может вести блог в сети и писать все, что хочет. Правда, в свое время Маршалл Маклюэн сказал, что изобретение копировальной машины дало любому желающему возможность быть издателем. Но этого не произошло.

— Блогер — это ведь и есть просьюмер (протребитель)?

— Конечно. Но я не люблю блоги (и это наше общее с Элвином мнение). В них пишут о слишком личных, персональных проблемах, мне это не интересно. Если я захочу найти в блогах что-то об актуальной ситуации в политике или экономике, мне придется перелопатить кучу не относящейся к делу информации, прежде чем я доберусь до сути. В этом смысле я считаю, что блоги — это не совсем СМИ, они выполняют другую функцию: не исследуют какую-то определенную проблему, а дают возможность высказать личную точку зрения.

— Какое место протребитель занимает в новой экономике?

— Слово "протребитель" образовано из двух: "про-изводитель" и "по-требитель". Мы описали его еще в книге "Третья волна" в 1980 году. Чтобы предсказать будущее богатства, надо учитывать не только труд ради денег, но и неоплачиваемый труд по созданию товаров и услуг для себя, который мы все выполняем в качестве протребителей. Когда мы печем пирог и сами его съедаем, мы просьюмеры.

Величайший волонтерский, протребительский проект в истории человечества — интернет. Создание сети внесло особый вклад в изменение системы знания, в наше отношение к пространству и времени. Интернет кардинально изменил наш способ мышления и обучения, а также способ делать деньги, заниматься бизнесом, управлять экономикой и создавать богатство.

Сейчас фактически закладывается основа для настоящего взрыва протребления в богатейших странах. Он обусловлен быстрым распространением знания, экспансией технологий, которые можно использовать в протреблении, и некоторыми другими факторами. К примеру, ежегодный оборот американской торговой сети Home Depot, торгующей разновидностями товаров "сделай сам", составляет более 70 миллиардов долларов, а оборот всего этого рынка в США уже достиг 200 миллиардов долларов. Вкладывая свой бесплатный труд, протребители сами создают экономическую стоимость в различных формах. Иногда они даже превращают свои хобби в бизнес. В результате одни рынки закроются, но вместо них откроется много новых.

Немудрено, что всем нам хронически не хватает времени, поскольку к оплачиваемой работе прибавляется не только неоплачиваемая, но и работа протребителем. Мы распределяем время между производством, потреблением и протреблением, осуществляя, таким образом, сдвиг в наших отношениях со временем. Причем в обществе столь сильно стремление увеличить долю протребления, что у нас появился даже новый персонаж комикса — клерк, который хвастается тем, что "если нам повезет, мы вскоре научим наших клиентов самих производить и доставлять товар".

— Как может измениться протребитель на следующем шаге развития?

— Могу предположить, что будут электронные системы, тесно связанные с человеческим телом, или даже какие-то более органические варианты. Они будут функционировать семь дней в неделю 24 часа в сутки и позволят нам оставаться на связи постоянно, а также будут все время контролировать наше давление и снимать с нас всякие другие медицинские показатели. Вероятно, у нас появятся возможности не просто рассказывать о себе в блоге, а непосредственно демонстрировать то, что видят наши глаза в данную минуту. Тело станет инструментом коммуникации, будут вживлены разнообразные чипы. Я не исключаю, что в будущем у нас появится возможность делать запасную копию нашей памяти, которая может вживляться в мозг. Последствия еще только предстоит оценить.

— Такую память, наверно, можно будет украсть?

— В этом вся проблема — возможность мы получим, но захотим ли ею воспользоваться?

Оценка

Э. Тоффлер обладает впечатляющей способностью интегрировать факты и идеи из различных областей знаний. Его основные работы представляют собой синтез достижений социологии, технических наук, исследований в сфере культуры и психологии. Некоторые ученые справедливо критикуют его за то, что подобный результат достигается в ущерб глубине проводимого анализа. Однако, несмотря на все свои недостатки, Э, Тоффлер преуспел в создании общей схемы осмысления всего того, что многим представлялось набором независимых процессов.

В работах Э. Тоффлера содержится также несколько блестящих примеров идентификации некоторых важных тенденций. Лучше всего это получается у него тогда, когда он изолирует события прежде, чем они окажут влияние на общественное воображение и привлекут внимание к своей значимости.

В то же время книги Э. Тоффлера проигрывают от попыток их автора слишком быстро сказать о слишком многом. Его стремление связать между собой множество явлений — распад семьи, возникновение групп самосовершенствования, появление новых стилей жизни, создание организаций с безбумажным делопроизводством, работа в домашних условиях, дезинтеграция национального государства — является обоснованным лишь на описательном уровне. Ведь то, что эти события происходят приблизительно в одно и то же время, не дает никаких оснований считать, что они являются результатами одних и тех же процессов. Оказывается, что практически любой возникающий или еще не полностью понятый процесс связывается с Третьей волной исключительно по причине своей новизны.

В сущности, недостатки работ Э. Тоффлера являются продолжением их достоинств. Его внимание к процессам изменений приводит к преувеличению их последствий. Трудно принять представление ученого о том, что фундаментальным изменениям подвергается все — от семьи до нации в целом (включая и трудовую деятельность). Даже в наш информационный век большинство людей продолжают заниматься ручным, а не интеллектуальным трудом. При этом и в наиболее быстро развивающейся сфере услуг многие профессии требуют выполнения неквалифицированных, повторяющихся заданий, которые были характерны для работ, выполнявшихся в далеком прошлом. И конечно, когда мы сравниваем события второй половины XX в. с процессами преобразований в период Промышленной революции, интенсивность темпов изменений может показаться не столь впечатляющей.

Являясь популяризатором результатов работы других людей, Э. Тоффлер неизменно преувеличивает значение своих выводов и упрощает рассматриваемые проблемы. В его книгах встречаются много экстравагантных выражений и едких замечаний. Однако в отличие от авторов многих научных трудов по проблемам изменений Э. Тоффлер постоянно подставляет себя под огонь критики и предлагает новые темы для дискуссий.

Заключение

Работы Э. Тоффлера во многом отражают общественные настроения второй половины XX в. В то время когда многие общества проявляют готовность к преувеличению значения происходящих изменений, в изобилии используя для них такие определения, как постиндустриальные, постисторические, постгеографические и постсовременные, Э. Тоффлер предоставляет систематическое описание почти что никак не связанного с прошлым будущего. Эта предрасположенность к ощущению изменений позволяет Э, Тоффлеру уловить суть некоторых влияющих на наше будущее событий.

Являясь во многих отношениях дилетантом, Э. Тоффлер предлагает читателям свое оптимистическое и даже демократическое видение будущего, в котором господство знания обеспечивает доступ к власти широким слоям общества. Для мира бизнеса Э. Тоффлер делает важный вывод о «невозможности жить прошлым». И хотя ему не всегда удается дать ответы на поставленные вопросы, он непрерывно заставляет своих читателей думать о том, что многим кажется невероятным.

Список используемой литературы:

1)      http://ru.wikipedia.org/wiki/Тоффлер

2)      http://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=53997

3)      http://www.archipelag.ru/authors/toffler/?library=2615

2