Философская проблема бытия

     В ряду многочисленных философских категорий, составляющих категориальный аппарат большинства философских систем, категория «бытие» неизменно занимает центральное место. Она по праву считается исходной и наиболее общей категорией философии, так как выражает самую главную, сущностную характеристику любого предмета, явления, события и т.п., а именно — их способность быть, прямо или косвенно проявляться, взаимодействовать и т.п. Это всеобщее свойство любого объекта, любой части реального мира и является тем, с чем, прежде всего, сталкивается человек при первых же попытках понять самого себя и окружающую его действительность. Все, с чем сталкивается человек, с чем ему приходится иметь дело, пребывает здесь и теперь, воздействует на его органы чувств, воспринимается им сейчас, в настоящий момент как некая данность, как то или иное «нечто» А другого «нечто» уже нет, оно было раньше как вещь или предмет, но разрушилось, разложилось, сгорело, или было как событие, явление, но уже прошло, исчезла, т.е. перестало существовать; теперь его уже нет, и, может быть, только память хранит о нем какую-то информацию. А еще «чего-то» пока нет, но оно должно появиться, стать реальностью, обрести свое существование, как, например, в скором будущем яблоки на цветущей сейчас (весной) яблоне. Об этом говорит человеку его опыт, а также опыт его предков, который многие века закреплялся в сознании людей, передаваясь из поколения в поколение первоначально в мифологической форме, а затем, по мере развития сознания в форме религиозных, философских и, наконец, научных представлений.

     Таким образом, можно сказать, что мы имеем дело с отправной точкой, коренной основой всех вопросов, с которыми человек столкнулся при первых же попытках рационально осмыслить мир. Вопрос о том, существует или не существует нечто, оказался в центре его внимания, как только он проявил «любомудрие», стал философствовать. Не случайно, поэтому главную задачу всей мифологии — рассказать, «кто родил все сущее?», философия заменяет на другую — рационально объяснить «что есть все сущее, откуда оно произошло и куда девается?»  

1. Философский смысл проблемы бытия

1.1. Древнеиндийская и древнекитайская философия

     Наиболее  ранние попытки философски осмыслить  проблему бытия обнаруживаются уже  в древнеиндийской и древнекитайской  философиях, истоки, возникновения  которых, восходят к началу первого  тысячелетия  
до н.э. Так, в Ведах (первых памятниках древнеиндийской мысли) и религиозно-философских комментариях к ним — Упанишадах — содержатся идеи о целостной духовной субстанции, о бессмертной душе, а также материалистические и атеистические представления о мире, в соответствии с которыми основу всего сущего составляют естественные начала — огонь, воздух, вода, свет, пространство, время. Пытаясь постичь тайну бытия, мыслители Древней Индии задумывались над тем, где Солнце ночью, куда деваются звезды днем и т.п., и отразили эти представления в древнейшей книге, которая известна человечеству, — Ригведах.

     Философия Древнего Китая была ориентирована, прежде всего, на социальные проблемы, и потому в ней большое внимание уделялось бытию человека, а также  общественному бытию. В значительно меньшей степени, но все же проявлялся интерес и к первоосновам природы, что нашло отражение в учении о пяти стихиях (вода, земля, дерево, металл, огонь), из которых состоит все многообразие вещей и явлений. Несколько позже в «Книге перемен» называется уже восемь таких первооснов, образующих все многообразие действительности.

     1.2. Древнегреческая  философия

     Именно  космогонические мифы, повествовавшие о происхождении богов, их жизни, делах, противоборстве и отразившие, таким образом, представления древнейших людей в возникновении и эволюции мира послужили основой, первоисточником греческой философии, которая зарождалась и развивалась вплоть до Сократа, прежде всего как философия природы. В пользу этого говорит и то, что ранние греческие философы традиционно называли свои произведения «О природе», а их самих зачастую именуют натуралистами, «физиками».

     С момента зарождения древнегреческой  философии они искали первопричину всего сущего в самой реальной действительности, определяя ее, то, как воду (Фалес) или воздух (Анаксимен), то как некое вечное и беспредельное начало, которое всем управляет, — «апейрон». Так считал, например, Анаксимандр (ок. 611—545 гг. до н.э.), который даже высказал идею естественного происхождения живых существ. По его мнению, они зародились в морских водах и появились из влажного ила. Затем на сушу вышли рыбообразные существа, в чреве которых развились люди. Аналогичные взгляды высказывал и Ксенофан (580—490 гг. до н.э.), утверждая, что «все, что рождается и произрастает, есть земля и вода», и даже «мы все родились из земли и воды».

     Отвечая на главный философский вопрос того времени — «что есть все?», Пифагор (580—500 гг. до н.э.) сделал вывод, что «все есть число». Он впервые выдвинул идею о шарообразности Земли, которую затем поддержал и письменно сформулировал Парменид (540—480 гг. до н.э.), первый из философов, выделивший бытие как категорию и сделавший ее предметом специального философского анализа. В отличие от философов Милетской школы и Гераклита, говоривших об изменчивой природе вещей, он выдвинул идею о неизменной сущности истинного бытия. Его онтология строится на том, что бытие, сущее определяется как нечто реальное, о котором он говорит, что оно «Есть» и противопоставляет ему небытие, несущее, давая ему название «Не есть». Мыслить можно только бытие, иначе говоря — то, что существует, есть; наряду с этим, никоим образом нельзя помыслить то, что не существует, чего нет. Истинному бытию, т.е. тому, что есть, присущи, по мнению Парменида, отличительные признаки или свойства бытия, которые он сформулировал следующим образом: бытие не возникло и оно не подвержено гибели, так как помимо него ничего нет и быть не может. Бытие едино (непрерывно), неподвижно и совершенно. Имея свои пределы, оно похоже «на глыбу совершенно круглого Шара». Учение Парменида о едином, неделимом, неизменном и неподвижном бытии получило широкую известность в эллинском мире, и было продолжено, в частности, Мелисом с острова Самос, представителем школы элеатов. В основном, соглашаясь с Парменидом, Мелис в труде «О природе, или о сущем» отмечал, что бытие не имеет границ. По его мнению, это вытекает из того, что если признать границы бытия, то это будет означать, что оно граничит с небытием. Но так как небытия нет, то и бытие не может быть ограниченным.

     Итак, в досократический период древнегреческой  философии онтология получает значительное развитие: практически все наиболее яркие философы того времени прямо  или косвенно рассматривали проблему бытия, соотнося ее, как правило, с  вечным и совершенным космосом, «единой природой», т.е. отождествляли бытие с предметно-чувственным миром. Например, Эмпедокл (484—421 г. до н.э.) хотя непосредственно и не употреблял термин «бытие», но, говоря о «четырех корнях всех вещей» (огонь, воздух, вода и земля), приписывал миру (космосу) яйцевидную форму и рассуждал о происхождении жизни из влажного и теплого ила. Демокрит и Левкипп, говоря об атомах как о неком веществе, отождествляли их с «полным» или «твердым» бытием в противовес «пустоте» — небытию, которое, кстати, также полагали существующим.

     В этот же период впервые проявляется  диалектический подход к пониманию  бытия, выраженный наиболее ярко у  Гераклита (544—483 гг. до н.э.), который рассматривал весь мир в постоянном становлении и изменении и отмечал в этой связи, что «одна и та же вещь существует и не существует». Основу мироздания, считал он, составляет космос, который «один и тот же для всех, его не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий».

     Значительно расширил понимание бытия Платон (427—347 гг.  
до н.э.). Он впервые в истории философии указал на то, что бытием обладает не только материальное, но и идеальное. Платон выделял «истинное бытие» — «мир объективно существующих идей», — противопоставляя его «чувственному бытию» (как его понимали досркратики). При этом он указывал и на бытие понятий, самостоятельно существующих в человеческом сознании, впервые включив, таким образом, в понятие «бытие» практически все сущее.

     В дальнейшем в истории философии мы находим множество различных подходов к пониманию бытия, но так или иначе все они выстраиваются вокруг чувственных и рациональных представлений о сущем. При этом обнаруживается весьма широкий разброс мнений. 

     1.3. Христианская философия

     Так, в средневековой христианской философии  выделяется «истинное бытие» — «бытие Бога» и «неистинное», т.е. «сотворенное Богом бытие». Другая крайность обнаруживается у философов-материалистов XVII—XVIII вв., которые нередко связывали понимание бытия с физической реальностью. Натуралистические взгляды этих философов были обусловлены бурным развитием механики и отражали их естественнонаучные представления о природе, которую они понимали как некий заведённый и самостоятельно действующий механизм, где человек оказывался лишь одним из ее винтиков. Отсюда проистекала и «натурализация» бытия, наиболее ярко проявившаяся в мировоззрении французских философов-материалистов (Гольбах, Гельвеции, Ламетри).

     1.4. Немецкая философия

     Новое время, а затем эпоха немецкой классической философии привнесли более глубокое содержание в понимание проблемы бытия, выделив такие философские категории, как «субстанция» (некая сущность, лежащая в основе миропонимания, относительно устойчивая и самостоятельно существующая), «свободная, чистая деятельность абсолютного «Я» (Фихте), «объективно развивающаяся идея» (Гегель) и т.п. Для Шопенгауэра субстанция-материя, для Юма – фикция, сосуществование свойств. Марксистская философия трактовала субстанцию как «материю» и одновременно как субъект всех изменений. В то же время Энгельс предлагает развернутую классификацию видов бытия с точки зрения науки: механическое, химическое, физическое, биологическое, социальное.

     1.5. Философия ХХ века

     XX век предельно расширил трактовку  бытия, связав его понимание с историзмом, человеческим существованием, ценностями и языком. А такая философская школа, как неопозитивизм, вообще истолковала проблему бытия в философии в качестве псевдопроблемы, полагая, что прежняя онтология есть предмет частных наук, но не философии. Хайдеггер говорит о новом условии усмотрения бытия (отличного от существования)- о поэтическом мышлении. Бытие - вечно проясняемое раскрытие присутствия (конкретного единства вещей и человека). Однако представленная отдельными частными дисциплинами наука сама по себе не дает интегративного понимания бытия, ибо такая задача решается, прежде всего, на философском уровне. Об этой принципиальной роли философии, о ее специфических возможностях в познании сложнейших явлений, коим является и бытие, хорошо сказал русский ученый В.И.Вернадский: «Я смотрю на значение философии в развитии знания совсем иначе, чем большинство натуралистов, и придаю ей огромное, плодотворное значение. Философия всегда заключает зародыши, иногда даже предвосхищает целые области развития науки...»

     Бытие не может отождествляться с тем, что в естественных языках обозначается существительными, местоимениями или  их признаками, т.е. с тем, что в  познании выступает или может  выступать объектом или субъектом  познания. В то же время ни один из этих объектов или субъектов не может быть помыслен без того, чтобы не зафиксировать факт его наличия или отсутствия. Именно на это обратил внимание Парменид, когда говорил, что «бытие есть, а небытия нет». К бытию, следовательно, неприменимы прилагательные типа: хорошее, плохое, правильное, неправильное, веселое, соленое, белое, черное, большое, маленькое и т.п. Его нельзя поместить в какую бы то ни было систему координат, его можно помыслить только во времени. Если кратко суммировать, то бытие можно определить как, всеобщую, универсальную и единственную в своем роде.

     Философская категория «бытие» является понятием не только важнейшей, но и наиболее часто употребляемой среди других категорий. Объяснить это можно  тем, что ее происхождение связано со словом, которое в наиболее распространенных языках мира обозначает одно и то же — «быть», «существовать», «присутствовать», «являться», «наличествовать». Глагол «быть», который составляет основу перечисленных выше и близких ему по значению глаголов, во многих языках мира, помимо собственного непосредственного значения, активно употребляется и как вспомогательный, намного превосходя по частоте употребления все остальные глаголы. Объяснение данному факту следует искать в природе человеческого мышления, логика и законы которого не зависят от языковой формы изложения мысли, но обязательно должны опираться на нечто, что можно было бы помыслить (хотя бы в принципе), что выступало бы как нечто универсальное и неизменное и потому могло бы служить отправной точкой всякого рассуждения. Именно этот факт су-ществования (или не существования) того, на что направлена мысль, и от-ражается в первых же фразах любого языка поистине универсальным гла-голом (и его модификациями): «быть», «есть» — в русском языке, «is» — в английском, «its» — в немецком и т.д.

2. Бытие и небытие

     Осознание бытия как некоей проблемы, которая  нуждается в разрешении, было впервые  осуществлено в философии элейской школы античности (VI—V вв. до н.э.). 
           Ее признанный глава — Парменид обнаружил, что логика осмысления категории «бытия» неотвратимо приводит к весьма необычным выводам. Ход его рассуждений можно представить примерно так. 
           Бытие — это все то, о чем можно сказать: «это есть» или «это существует». А небытие есть? Если признать, что «небытие есть», то мы получим логическую ошибку: то, чего нет (небытие) — есть?! Чтобы ее избежать, надо просто лишить «небытие» статуса существования. Поэтому единственным логически верным вариантом соотношения бытия и небытия может быть только суждение: «бытие есть, небытия нет» (то, что есть — существует; то, чего нет — не существует). 
          Но если небытия нет, то ничто не может ни возникнуть (из небытия), ни исчезнуть (уйти в небытие). А если ничто не возникает и не исчезает, то, следовательно, ничего не изменяется, т.е. не движется. Бытие неизменно и неподвижно! Аналогичным образом выводятся и другие характеристики бытия: оно едино (не множественно) и неделимо.

     Таким образом, специфика категорий «бытие» и «небытие», их уникальность и универсальное значение состоят в том, что в различных языках, где определяется их философский смысл, они являются отглагольными понятиями, т.е. образованы от глагола «быть» (или его отрицания) и указывают на наличие или отсутствие чего бы то ни было, а не на само «что-то», например, стол есть, дождя нет, белизна есть, отражения нет, сознание есть, идеи нет, здоровье есть, счастья нет и т.д., и т.п. способность, существовать, которой обладает любая реальность.

     Приведенное рассуждение позволяет сделать вывод, что о бытии имеет смысл говорить тогда и только тогда, когда дело касается чего-то конкретного, т.е. бытием может обладать только что-то, нечто. О таком «нечто» еще можно сказать «сущее», Оно имеет место быть здесь и теперь, наличествует сейчас, в настоящее время. «Небытие» же в любом языке отождествляется с «ничто» и никаким образом не может быть помыслимо. Иначе говоря, небытие отрицает бытие, и именно в этом смысле употребляется термин «небытие», когда вещь, тело, явление, сознание... (т.е. то, что может существовать) перестают быть самими собой, и о них говорят, что они «ушли в небытие». Однако в строгом философском смысле это не совсем так. Между бытием и небытием существует диалектическая взаимосвязь.

     Во-первых, согласно современным представлениям о мире наша Вселенная появилась из вакуума, что «делает его особым состоянием материи. Вакуум оказывается не самым бедным, а самым богатым типом физической реальности, представляя своего рода потенциальное бытие, ибо в нем содержатся все возможные частицы и состояния, но в то же время актуально в нем ничего нет».

     Следует также принять во внимание и то, что, с точки зрения физиков (Д.А. Ландау, И.Д.Новиков и ДР.), и сама наша Вселенная не единственная в мире, так как он состоит из бесконечного числа различных Вселенных, проходящих разные циклы развития. В этом свете проблема взаимосвязи бытия и небытия также становится относительной.

     Во-вторых, в небытие уходит объективное  существование того, что было, но если о нем, тем не менее, говорится, а, следовательно, оно определенным образом мыслится как нечто конкретное, то это «что-то» опять-таки существует, но уже в сознании и, следовательно, сохраняет свое «второе» бытие, оставаясь в этом случае копией первоначального объекта, в виде идеального образа.

     Суть  этой коллизии заключается в том, что вещи, тела, явления и т.п., которые существуют независимо от сознания, т. е. имеют свое объективное бытие, могут получить и второе (независимое  от первого) бытие — субъективное, в сознании конкретного человека, в виде идеальных представлений о них, если эти вещи стали объектом чувственного и рационального познания. Более того, они могут утроить  
(а может быть, и многократно увеличить) свое бытие, если, будучи преобразованными, в идеальный образ затем запечатляться в каком-то носителе информации или если это произойдет естественным путем, помимо идеализации, например, в виде реликтового растения, отраженного в куске каменного угля. В такой форме бытия они могут пребывать до тех пор, пока будет обладать бытием сам носитель информации, но только как носитель информации. С другой стороны, идеальный образ объективной или некогда существовавшей реальности может воплотиться в аналогичный, но другой объект, также обладающий объективным бытием. Таковыми, например, являются точные копии картин, восстановленный храм Христа Спасителя и т.п.

     Возвращаясь к рассмотрению того, что когда-то обладало независимым от сознания бытием, но утратило его, т.е. перестало существовать, быть тем, чем оно было, отметим  следующее. Оно (это «что-то») ушло в небытие в полном смысле этого слова лишь в том случае, если никогда не отражалось в сознании и никаким другим образом не оставило о себе информацию. При этом оно навсегда, бесследно и безвозвратно исчезло, уступив место бытию другого нечто, но после себя не оставив ничего.

3. Бытие как проблема 

     Все сказанное выше поворачивает бытие  к нам еще одной стороной. Как  узнать, существует ли тот или иной объект, то или иное явление? Где  критерий реальности? (Можно заключить, что существует мера бытия чего-либо. Пример ее применения в нашей обыденной жизни, увы, - "мера сознательности" или даже "мера совести".)

     Проблема  бытия, реальности чего-либо - это фундаментальная  мировоззренческая и методологическая проблема. Дело в том, что объективную реальность, действующую во всех существующих вещах и явлениях, мы не в состоянии охватить своим мышлением ни во всем ее объеме, ни во всех способах ее проявления. Критерий реальности несводим к критерию чувственной достоверности.

     Существование реальности трансцендентной, например бытие Бога, есть чрезвычайно сложный вопрос. "Онтологическое доказательство бытия Бога" уже рассматривалось. Философы придерживаются разных мнений относительно того, возможно ли в принципе - с точки зрения логики - такое доказательство. Для религиозной веры здесь нет сомнений, для нее это скорее "опытный факт" (где опыт понимается в специфическом смысле, не тождественном с обычной "эмпирической"). Вопрос в том, можно ли доказать бытие Бога неверующему.

     Оригинальный  поворот дает здесь блестящая булгаковская проза.

     Побеседовав с советским литературным деятелем М. Берлиозом и поэтом Иваном Бездомным, явившийся в "страшный майский  вечер" на Патриаршие пруды сатана с большим удовлетворением узнал  от обоих, что они - убежденные атеисты.

     "Тут  иностранец отколол такую штуку:  встал и пожал изумленному  редактору руку, произнеся при  этом такие слова:  - Позвольте вас поблагодарить от всей души!

     Узнав от них, что дьявола, т.е. его самого, тоже не существует, Воланд уже рассердился: "Чего у вас ни хватишься, ничего нет". В беседе с образованным Берлиозом Воланд напоминает об Иммануиле Канте, отвергнувшем предложенные до него пять доказательств существования Бога и придумавшем свое, шестое, тоже, впрочем, отвергнутое современниками и потомками.

     Но ".. .Имейте в виду, что на это  существует седьмое доказательство и уж самое надежное! И Вам оно  сейчас будет предъявлено!" 

     Доказательство  предъявляется - Аннушка уже разлила  масло, Берлиозу ваго-новожатая-комсомолка отрезает голову, а Воланд останавливается в его квартире.

     Правда, внимательный читатель заметит, что  предъявлено было все же доказательство бытия дьявола, а не Бога (совершенно неосновательно поэтому названное седьмым) . (Булгаков МЛ. Мастер и Маргарита. Гл. 1, 3.) Стоит отметить, что в этом романе на евангельскую тему Бог отсутствует и сатана со своими духами - единственная трансцендентная реальность.

     И в практической жизни вопрос о  реальности имеет животрепещущий характер. Существует ли реально, например, подозреваемая  или неподозреваемая та или иная болезнь у человека - разве это не важно для него? Да и сами виды реальности, их социальная и личная значимость крайне важны: одно дело бытие намерения, скажем, украсть и другое - осуществленное намерение, когда его бытие в форме цели становится бытием в виде реального факта.

     Проблема  реальности имеет огромное значение для науки. Во-первых, это относится к разнообразным "необычным явлениям". Возьмем, например, экстрасенсорные феномены, связанные с излучением живыми системами энергии и информации. В силу своей крайней необычности эти явления многим представляются загадочными, таинственными, даже сверхъестественными. Но ведь, как показывают многочисленные опыты и наблюдения, эти явления существуют. Следовательно, они естественны в своем реальном бытии. Поэтому можно сказать, что само представление о сверхъестественном характере этих явлений обусловливается не сущностью этих явлений, а ошибочным пониманием их сущности.

     Точно так же мышление современного человека занято поисками внеземного разума, хотя у некоторых это и вызывает насмешку.

     Вообще, естественным мы считаем (или склонны  считать) то, что существует и действует  согласно известным современной  науке законам, т.е. то, что вписывается  в исторически сложившуюся на сегодняшний день научную картину  мира. Естественное в таком смысле не надо переоценивать, а "сверхъестественное" - соответственно недооценивать.

     Во-вторых, известно, что и реальность, и  истина об этой реальности, и смысл  даже самих развитых частных наук есть всегда частные виды и реальности, и истины и что все это доступно и даже необходимо в пределах некоторой специальной области, но это способно утратить и саму предметную область, и истинность, и осмысленность за ее пределами.

     Различные научные понятия в ходе исторического  развития переходили из области чисто теоретической в вещественную, приобретали "материальный статус" и наоборот. Долгое время атомы и молекулы, электрон, ген и т.п. существовали только как удобные теоретические схемы, причем господствовало убеждение, что "их никто не видел и не увидит". Но достаточно быстро, под влиянием ли поразительных экспериментов типа измерения заряда одного-единственного электрона, или появления глубокой теоретической концепции - двойной спирали ДНК (т.е. структуры гена) все эти понятия "овеществились", приобрели исключительно прочный материально-бытийный смысл. С другой стороны, весьма убедительное для современников понятие эфира как материальной субстанции, светоносной среды, столь же быстро "развеществилось" после создания теории относительности. Нынешний онтологический статус эфира весьма проблематичен (подробнее см. в параграфах, посвященных пространству и времени).

     Как говорил М.А. Булгаков: "Что такое  официальное лицо или неофициальное? Все это зависит от того, с какой  точки зрения смотреть на предмет. Все это... зыбко и условно. Сегодня я неофициальное лицо, а завтра, глядишь, официальное! А бывает и наоборот, и еще как бывает!". (Булгаков М.A. Мастер и Маргарита. Гл. 9.)

     В этой связи уместно упомянуть  и проблему реальности художественного  образа. Вспомним, как Бальзак ругался со своим героем, называя его подлецом, а Пушкин говорил о Татьяне: "Какую она штуку со мной учудила. Взяла да замуж вышла!"

     Художественное  реально совершенно по-особому, несводимо  к физическому и вообще естественно-научному бытию. Естествознание не может объяснить природу прекрасного. Это не физическая, а эстетическая реальность, по сути своей объектно-субъектная, человечески окрашенная. Очарование девственной природы, волнующие наше сердце переливы морских волн, багряный закат солнца, брызжущее всеми красками северное сияние, величественное молчание гор или шумящий лес. Что может сказать нам об этом физик - именно как физик? Он опишет физическую суть звуковых колебаний, сообщит при этом, что багряность связана с излучением электромагнитных волн такой-то длины и частоты. Но исчерпывается ли физической реальностью то чувство восхищения, которое при этом испытывает человек, внемлющий всему этому? Конечно, нет. И вообще - что это за реальность: восхищение? Тут нужен иной язык - язык музыки и красок, язык поэзии, мастерство художественного слова. Аналитическому уму физика здесь вообще нечего делать. Для него - в рамках его физического мышления - не существует ни цветов, ни звуков. Спросите физика, что такое цвет, и он тут же переведет ваши ощущения на свой физико-математический язык, на котором звук уже не звучит, свет уже не искрится красками, а вибрируют воздух и электромагнитные волны.

     Можно усилить это утверждение, назвав эстетический метод одним из важнейших  и глубоких методов познания бытия, вплоть до доказательства бытия других видов реальности.

     Завершая наше обсуждение, отметим, наконец, что никакой самый изощренный эксперимент никогда не может доказать небытие какого-либо явления. Можно лишь утверждать, что данное явление не обнаружено - и не больше. Кто может поручиться, что в бесконечном мире вообще чего-то нет, когда мы знаем лишь ис-чезающе малую его долю? (Да и в ней достоверность наших знаний простирается лишь на сравнительно простые явления.) 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение

     Таким образом, можно сказать, что бытие в прошлом есть ничто. Бытие всегда в настоящем, и только в настоящем оно проявляется, если актуально и имеет реальную возможность проявиться, если потенциально, т.е. содержится в источниках информации или его появление предопределено логикой объективного развития. Так, некую наличность, переставшую существовать как нечто, можно помыслить. Иначе говоря, ей можно придать форму идеального бытия в виде идеального образа. И только в этом смысле мы можем говорить о бытии применительно к прошлому, полагая, что-то или иное нечто обладало бытием, сохранившимся в каком-то индивидуальном сознании или ином носителе информации, способном дешифроваться (распредметиться).

     Именно  в этом смысле мы говорим о «бессмертии» идей, вещей, событий, исторических личностей или близких нам людей, имея в виду, что они не превратились в ничто, а обрели новое существование, иное бытие в виде памяти, запечатленной в носителях информации любым из возможных способов.

     Исходя  из определения сущности «бытия» как философской категории, отметим, что самим фактом существования чего бы то ни было, она позволяет выразить весь мир как единое целое, во всем его многообразии и формопроявлениях, когда вещи, предметы, явления берутся в их единстве со своими характеристиками, особенностями, свойствами. Этим важным шагом познания мира и нас самих, как его составной части, задается как бы исходная система координат рассуждений о природе и сущности мироздания, его многообразии, различных уровнях, характеристиках, атрибутах, формах, как целого, так и отдельных его частей и т.п.