Литература Латинской Америки. Роман Г. Г. Маркеса «Сто лет одиночества»

Назарова  Виктория, 3329-1

Реферат на тему:

Литература  Латинской Америки.

Роман Г. Г. Маркеса «Сто лет одиночества»

Необычна историческая судьба стран латинской Америки, поэтому и литература как отражение  души, судьбы народа тоже своеобразна. Литература стран Латинской Америки, существующая в основном на испанском и португальском языках, сформировалась в процессе взаимодействия двух различных богатых культурных традиций - европейской и индейской. Литература коренного населения Америки в некоторых случаях продолжала развиваться и после испанского завоевания. Европейцы долгое время воспринимали латиноамериканскую литературу как нечто развлекательное, любопытное, повествующее об экзотике этой части американского континента. Приблизительно в 60-ые гг. XX в. европейцы пришли к выводу, что латиноамериканская литература качественно изменилась: одно за другим начали появляться произведения, которые отличались глубиной, философичностью, интересной художественной формой. 

Роман «Сто лет одиночества» (Cien anos de soledad, 1967), опубликованный впервые в Буэнос-Айресе принёс Габриэлю Гарсиа Маркесу известность и коммерческий успех. Окончательно замысел романа сложился в январе 1965. После чего писатель на 18 месяцев заперся в кабинете, продав машину и переложив все заботы по обеспечению семьи на жену. Успех был ошеломляющим, тираж составил за три с половиной года более полумиллиона экземпляров, что явилось сенсационным для Латинской Америки, а в мире заговорили о новой эпохе в истории романа и реализма. На страницах многочисленных литературоведческих работ замелькал термин «магический реализм». Именно так определяли повествовательную манеру, присущую роману Маркеса и произведениям многих латиноамериканских писателей.  
«Магический реализм» характеризуется неограниченной свободой, с которой писатели Латинской Америки сращивают сферу заземленности быта и сферу сокровенных глубин сознания. Описывая эксцентрические события из жизни шести поколений Буэндиа, автор показывает, как из жизнерадостных первооткрывателей они превращаются в безнравственных людей, из последних сил влачащих на земле свое существование. В истории рода Буэндиа усматривают аналогию с расцветом, развитием и кризисом индивидуализма, лежащего в основе современной культуры. Одиночество, о котором так часто идет речь в произведениях Маркеса, и есть тот финал, который ожидает человека на этом пути.

Своеобразие становления латиноамериканской литературы

Латиноамериканская  литература - это литература 19 испаноязычных  стран Латинской Америки (Лат. Америка - это Центральная и Южная Америка, исп. и порт. языки).

Возникновение её относится к XVІ в., когда в  ходе колонизации на континенте распространился  язык завоевателей (в большинстве  стран испанский, в Бразилии португальский, в Гаити французский). Постепенно культура колонизаторов пришла во взаимодействие с культурой коренного индейского населения, а в ряде стран и с культурой негритянского населения (мифология и фольклор вывезенных из Африки рабов). Синтез их продолжался и после того, как было сброшено колониальное иго и образовались независимые республики Латинской Америки. С этого времени (для большинства стран с начала 19 в.) началось формирование самостоятельных литератур в каждой стране, приведшее к возникновению их национальной специфики. Однако этот процесс не исключает правомерности и необходимости рассмотрения литературного процесса Латинской Америки в целом, что связано также и с общностью исторической судьбы этого региона как одного из очагов антиимпериалистической, национально-освободительной борьбы. 

Индустриализация наиболее развитых латиноамериканских стран, бурное усиление в них национально-освободительных и революционных процессов на всех уровнях — от экономического до культурного, способствуя выходу Латинской Америки на мировую арену. Они повлекли за собой и существенные изменения ее внутреннего облика: стремительно росли города, рушились патриархальные устои, модернизировался быт. 

У латиноамериканцев  после войны значительно обострилось  чувство причастности к судьбам мира и процессам мировой культуры. Одновременно, в условиях чисто внешнего капиталистического «прогресса», — подобно тому, как это имеет место в индустриальных странах: Европы и США, — особенно уродливо развивались городские формы жизни, подавлявшие человеческую индивидуальность, плодившие одиноких и раздавленных «маленьких людей» с экзистенциалистским комплексом одиночества и неполноценности. Проблемы «экзистенциального мышления» и «дегуманизации» личности стали достаточно актуальными в Латинской Америке, прежде всего в наиболее европеизированных странах Ла-Платы (Аргентина, Уругвай), в связи с резким увеличением численности «среднего класса» — интеллигенции, чиновничества и мелкой буржуазии, — легко поддающегося импортированным влияниям. 

Изменившаяся  экономическая действительность и новый стиль жизни пришли в противоречие с художественными традициями «нативизма», преобладавшими в латиноамериканской литературе вплоть до середины XX века. 

Астуриас и  Карпентьер, Рульфо и Фуэнтес, Варгас Льоса и Гарсиа Маркес, Отеро Сильва и Кортасар определяют линию латиноамериканской прозы 50—60-х годов XX века. Хотя их разрыв или связь с предшествующей литературной традицией неодинаковы по характеру, но все они так или иначе критикуют нативистскую прозу Латинской Америки предшествующего периода. Стремясь снять с латиноамериканской литературы унизительные обвинения в «провинциальности», «второсортности», «эстетической зависимости от давно устаревших норм», поборники обновления приписывают нативистской прозе «регионализм», «этнографизм», «фактографичность», «описательность», «публицистичность», «демагогичность», «иллюстративность» и т. д. и т.п. Конечно, как это часто бывает при смене литературных школ, немало подобных ярлыков навешиваются в запальчивости. Поступательное движение литературы невозможно без освоения богатого творческого опыт» латиноамериканской классики 20—30-х годов, и многие из молодых это отлично понимают.

Начиная с середины XX века, речь идет о равновесии национального  и общечеловеческого в латиноамериканской литературе, о преодолении одного из основных недостатков предшествующей прозы — преимущественного изображения природной и социальной среды в ущерб глубокому изображению персонажей. Существо изменений в латиноамериканской литературе сводится к тому, что она глубже зондирует внутренний мир человека и завоевывает все больше читателей, в том числе и зарубежных. 

Творческие  успехи представителей «магического реализма»  и «нового романа» во второй половине 60-х годов настолько заметны, что о них заговорила критика Европы и США. Этому в значительной мере способствовало и то обстоятельство, что появление в Латинской Америке яркой и своеобразной прозы совпало по времени с кризисными явлениями в романистике развитых капиталистических стран и с широким распространением низкопробной так называемой «массовой» литературы. 

Литература  стран Латинской Америки, существующая в основном на испанском и португальском  языках, сформировалась в процессе взаимодействия двух различных богатых  культурных традиций - европейской  и индейской. Литература коренного населения Америки в некоторых случаях продолжала развиваться и после испанского завоевания. Из сохранившихся произведений доколумбовых литератур большая часть была записана монахами-миссионерами. Так, до сих пор основным источником для изучения литературы ацтеков остается труд де Саагуна (1550-1590) История вещей Новой Испании, созданный между 1570 и 1580. Сохранились и шедевры литературы народов майя, записанные вскоре после конкисты: сборник исторических легенд и космогонических мифов Пополь-Вух и пророческие книги Чилам-Балам. Благодаря собирательской деятельности монахов до нас дошли образцы доколумбовой перуанской поэзии, бытовавшей в устной традиции.

В своем развитии латиноамериканская литература прошла 2 этапа: колониальный (тот период, когда эти страны были колонией Испании) и национальный (когда они освободились от владычества Испании).

Европейцы долгое время воспринимали латиноамериканскую литературу как нечто развлекательное, любопытное, повествующее об экзотике этой части американского континента. Такое восприятие латиноамериканской литературы существовало и после того, как эти страны обрели независимость. И вдруг приблизительно в 60-ые гг. XX в. европейцы пришли к выводу, что латиноамериканская литература качественно изменилась: одно за другим начали появляться произведения, которые отличались глубиной, философичностью, интересной художественной формой. Наконец, критики и в Европе, и в Латинской Америке заговорили о «новом латиноамериканском романе». Так появился новый термин. И писатели, и литературоведы пытались дать определение новому латиноамериканскому роману. Одно из предложений - назвать новый латиноамериканский роман «магическим» романом. В этом определении подчеркивалась его связь с фольклором, с обрядовой стороной жизни, стремление преломить реальные события сквозь кристалл фольклорного сознания.

Формирование мировоззрения Г.Г.Маркеса

Габриель Гарсия Маркес колумбийский писатель и публицист, один из величайших прозаиков Латинской  Америки, лауреат Нобелевской премии один из ярчайших представителей «магического реализма». Маркес родился 6 марта.

1928 г. в провинциальном  городке Аракатака в многодетной  семье телеграфиста. Воспитывался  будущий гений у дедушки и  бабушки, где он впервые соприкоснулся  с фольклором. После окончания  иезуитской школы поступает в Национальный университет в Боготе. Но из-за «виоленсии» (период долгих и кровавых воин в Колумбии) в 1948 г. университет закрывают, и будущий писатель переезжает в Картахена-да-лас-Индеас, где продолжает обучение и становится репортером.  
С конца 50-х до 80-х гг. пишет свои лучшие работы: повесть  
«Полковнику никто не пишет» (1958), романы «Сто лет одиночества» (1967),  
«Осень патриарха» (1975), «Любовь во время холеры» (1985), «Генерал в лабиринте» (1989).  
В 1982 г. получил Нобелевскую премию за романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента.  
"Сто лет одиночества" всего лишь поэтическое воспроизведение моего детства", - говорит Гарсиа Маркес, и рассказ о первых восьми годах его жизни (1928-1936) хотелось бы начать зачином русской сказки: "Жили-были дед да баба, и была у них"... нет, не "курочка ряба", был внучонок Габо. Бабушка, донья Транкилина, выполняла извечную работу женщин, стоявших у колыбели будущих талантов. Потомственная сказительница с уклоном в страшное и потустороннее, своими сказками она пробуждала и развивала детское воображение. Противовесом сказочному миру бабки служил реальный мир деда, отставного полковника Николаев Маркеса. Вольнодумец, скептик и жизнелюб, полковник не верил в чудеса. Высший авторитет и старший товарищ внука, он умел просто и убедительно ответить на любое детское "почему?". "Но, желая быть таким, как дед, - мудрым, смелым, надежным, - я не мог совладать с искушением заглянуть в сказочные выси моей бабки", - вспоминает писатель. 
А еще в начале жизни было родовое гнездо, большой сумрачный дом, где знали все приметы и заговоры, где гадали на картах и ворожили на кофейной гуще. Недаром донья Транкилина и жившие с ней сестры выросли на полуострове Гуахиро, рассаднике колдунов, родине суеверий, а корни их рода уходили в испанскую Галисию - мать сказок, кормилицу анекдотов. А за стенами дома суетился городок Аракатака. В годы "банановой лихорадки" он оказался во владениях компании "Юнайтед Фрутс". Сюда в погоне за трудным заработком или легкой наживой стекались толпы народу. Здесь процветали петушиные бои, лотереи, карточные игры; на улицах кормились и жили торговцы развлечениями, шулеры, карманники, проститутки. И дед любил вспоминать, каким тихим, дружным, честным был поселок в годы его молодости, пока банановая монополия не превратила этот райский уголок в злачное место, в нечто среднее между ярмаркой, ночлежкой и публичным домом. 
Спустя годы Габриэлю, ученику школы-интерната, довелось еще раз посетить родину. К тому времени банановые короли, истощив окрестные земли, бросили Аракатаку на произвол судьбы. Мальчика поразило всеобщее запустение: съежившиеся дома, заржавевшие крыши, иссохшие деревья, на всем белая пыль, повсюду плотная тишина, тишина заброшенного кладбища. Воспоминания деда, его собственные воспоминания и нынешняя картина упадка слились для него в смутное подобие сюжета. И мальчик подумал, что обо всем этом он напишет книгу. 
Добрые четверть века шел он к этой книге, возвращался к своему детству, перешагивая через города и страны, через бедственную юность, через горы прочитанных книг, через увлечение поэзией, через прославившие его журналистские очерки, через сценарии, через "страшные" рассказы, которыми он дебютировал в молодости, через добротную, реалистическую прозу зрелых лет.

В 1986 г. вышла  первая в нашей стране монография по творчеству Маркеса - Земсков. Г. Г. Маркес. Во всей латиноамериканской литературе нет такого произведения, которое  бы создавалось, вынашивалось так долго  как роман «Сто лет одиночества». Маркес задумал его в 17 лет, а написал в 39 лет: «Мне пришлось написать 4 книги, прежде чем я осилил роман «Сто лет одиночества».

Первое крупное  произведение Маркеса - повесть «Палая листва» (1955). Она не нравилась самому Маркесу и не имела успеха ни у читателей, ни у критиков. Тем не менее, она была важна для Маркеса: именно здесь появляется место действия будущего романа «Сто лет одиночества» - местечко Макондо, здесь оформляется тема будущего романа - тема одиночества, здесь возникают и некоторые элементы художественной культуры будущего романа.

Затем появляются повесть «Полковнику никто не пишет» (1958), роман «Недобрый час» (1961), сборник рассказов «Похороны  большой мамы» (1962).

Основные черты  этого направления — точная, реалистическая детализация в описании характеров и сверхъестественных событий. Маркес признавался, что решился «разрушить демаркационную линию между тем, что казалось реальным, и тем, что казалось фантастическим, ибо в мире, который я стремился воплотить, этого барьера не существовало» . Для его героев «христианская мораль», «республиканские традиции», «валютный голод», «общественный прогресс» суть такие же порождения современного магического сознания, как вера в духов, колдунов и порчу у их предков .  
«Сто лет одиночества» относится к той литературе, для знакомства с которой требуется определенная зрелость как характера, так и художественных вкусов. И, если эта зрелость наличествует у читателя, данный роман Габриэля Гарсии Маркеса обязательно произведет на него сильное впечатление.  
Особенности творчества Маркеса

Творчество  Габриэля Гарсиа Маркеса и связано  с литературной традицией колумбийско-венесуэльского региона, и находится в оппозиции  к ней. Маркес никогда не отрицал  влияния североамериканцев на свое творчество. Он вобрал в себя немало черт реальной Аракатаки, где вырос Маркес, и подобных ей городков. Первые рассказы Гарсиа Маркеса появились в печати в конце 40-х гг. и, по его собственному признанию, были написаны под влиянием Кафки. Роман «Сто лет одиночества» (1967) был написан в Мексике за 18 месяцев лихорадочного труда. Грандиозный успех романа объясняется удивительно гармоничным сочетанием новизны и традиционности формы и содержания, широтой поднимаемых проблем, простотой и естественностью языка.

Сюжетным и  композиционным стержнем романа является история шести поколений семьи  Буэндиа, живущей в уже знакомом по предыдущим произведениям городке  Макондо.