Документы Европейского Союза (ЕС) по процедурам трансграничной несостоятельности

В противовес теории территориальности  в теории получила свое развитие доктрина универсализма (Дж. Вестбрук, А. Гузман, Л. Бебчук, Дж. Грин и др.), известная в России как теория единого производства, предполагающая создание такой системы регламентации трансграничной несостоятельности, при которой правовое регулирование осуществлялось бы на основе единого производства, объединяющего все активы должника, независимо от места их нахождения. [17; 102]

Можно выделить следующие  характеристики универсализма:

1) существует единственный  суд, имеющий юрисдикцию в отношении  всех активов должника, независимо  от того, где они находятся,  и распределяющий их в соответствии  с одним правом, где последнее  имеет экстерриториальное действие  в отношении всех активов и  всех кредиторов, независимо от  места нахождения тех и других (принцип «одно право, один  суд»);

2) в рамках универсалистской  концепции предполагается, что все  судебные решения, вынесенные  по делу о несостоятельности,  должны получать признание и  исполнение на территории иностранных  государств без специализированных  правил и требований, т.е. без  выдачи экзекватуры, аналогичным  образом должны признаваться  и иные судебные акты, вынесенные  в рамках единого производства, и полномочия арбитражного управляющего, или ликвидатора, или иного  компетентного лица (независимо  от того, как это лицо называется  во внутреннем праве конкретного  государства).

Универсалистская концепция  обладает целым рядом преимуществ, в частности: максимизация стоимости  активов за счет аккумуляции их в  едином производстве по делу, обеспечение  равенства прав кредиторов, предсказуемость  системы и прогнозируемость применимого  права и процедур, применимых при  трансграничном банкротстве и др.

В рамках теории универсализма  можно выделить несколько подходов к реализации основного принципа данной концепции («одно право, один суд»): широкий (абсолютистский) подход и узкий подход, известный в  доктрине также как «чистый универсализм». Абсолютистский подход предполагает материально-правовую унификацию регулирования трансграничной несостоятельности (унифицированный  статут несостоятельности) и создание специализированных международных  судов (трибуналов), уполномоченных на рассмотрение данных дел (с изъятием последних из-под юрисдикции национальных судов), применяющих унифицированные нормы процессуального права при их рассмотрении. [17; 102]

Но с учетом диверсификации основных приоритетных целей государств в правовом регулировании рассматриваемых  правоотношений (существование прокредиторских  и продолжниковских систем банкротства), абсолютистский подход к концепции  универсализма может выступать  в качестве идеальной модели, рассчитанной на очень далекую перспективу, и  не реализуем на сегодняшний день.

«Чистый универсализм» основывается на том, что единым правом должно считаться  национальное право, избранное на основе унифицированной коллизионной нормы (коллизионно-правовой унификации), в  качестве которой общепризнанно  выступает привязка к месту возбуждения  производства по делу (lex fori concursus); разграничение  компетенции судов осуществляется на основе унифицированного критерия определения международной подсудности. Таким образом, чистый универсализм основывается на идее разграничении  компетенции судов по возбуждению  единого производства.

Между тем ни коллизионно-правовая, ни материально-правовая, ни процессуальная унификации не реализуемы на сегодняшний  день в том виде, в каком они  предполагают возможность создания системы «чистого универсализма», по тем же самым причинам, по каким  невозможна реализация абсолютистского  подхода. В связи с этим более  реалистичные концепции правового  регулирования трансграничной несостоятельности  являются модификации традиционных доктрин, так например доктрина основного  производства (модифицированного универсализма), основываясь на главной идее универсалистской концепции – распространение  юрисдикции компетентного суда на все  активы должника – предусматривает  возможность проведения в определенных случаях так называемых дополнительных или вторичных производств по делу о несостоятельности (например, по месту нахождения активов должника или по месту нахождения так называемого  истеблишмента, под которым понимается любое место операций, в котором  должник осуществляет не носящую  временного характера экономическую  деятельность, охватывающую людей и  товары). Направленность такого территориального вторичного или дополнительного  производства ограничена активами должника, находящимися на территории соответствующего государства.

Можно выделить следующие  основные характеристики доктрины основного  производства (модифицированного универсализма), а именно:

1) существование скоординированной  множественности производств по  делу о трансграничной несостоятельности  в виде основного производства, имеющего экстерриториальный эффект  и признаваемого на территории  всех иных государств, и территориальных  дополнительных и вторичных производств, ограниченных территорией государства места возбуждения и имеющих ликвидационную направленность;

2) возможность реализации  только в актах унификационного  характера, универсальных или  региональных;

3) определение применимого  права для каждого из производств  на основе унифицированной коллизионной  нормы (как правило, lex fori concursus –  закон государства места возбуждения  производства);

4) разграничение компетенции  судов различных государств по  возбуждению каждого из видов  производств на основе унифицированных  критериев международной подсудности,  различных для каждого из видов  производств [17; 103]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Приведенная в работе характеристика правового регулирования банкротства  представляет весьма широкую палитру  подходов и методов такого регулирования. Определяя правила регулирования  трансграничного банкротства, российскому  законодателю необходимо закрепить  в них разные подходы с учетом достигнутого уровня взаимоотношений  с различными странами и группами стран.

Во-первых, регулирование  отношений, связанных с трансграничной несостоятельностью, должно осуществляться путем принятия отдельного федерального закона на основе Типового закона ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности, что позволит урегулировать указанные  отношения с определенной группой  стран, в частности странами системы  общего права, при условии инкорпорирования ими правил Типового закона в национальное законодательство.

Во-вторых, необходимо вести  работу по поиску условий присоединения  к Европейской конвенции о  некоторых международных аспектах банкротства 1990 г., что позволит урегулировать отношения по трансграничному банкротству со странами-участницами названной Конвенции при условии вступления ее в силу.

В-третьих, на основе принципов  и подходов, содержащихся в Конвенции  Европейского Союза о трансграничной несостоятельности 1995 г., Регламента Европейского парламента о процедурах несостоятельности 2000 г., Модели регулирования трансграничной несостоятельности в СНГ необходимо разработать Соглашение о трансграничной несостоятельности для стран - членов СНГ.

По результатом исследования можно сделать следующие выводы: к настоящему времени общепризнанным термином, получившим официальный международный  статус в резолюциях Генеральной  Ассамблеи ООН, является «Трансграничная  несостоятельность» («Cross-Border Insolvency»). Все подходы к определению  критериев трансграничной несостоятельности  можно свести в две категории: формально-правовую и содержательную. Формально-правовой подход применен в  Типовом законе ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности.

Что касается содержательных подходов к критериям трансграничной несостоятельности, то следует упомянуть  два из них. Более узкий подход состоит в том, что «несостоятельность приобретает международный характер, когда активы несостоятельного должника находятся в пределах нескольких национальных юрисдикций».

Более широкий содержательный подход использует в качестве критериальных  показателей трансграничной несостоятельности  три ключевых элемента дел о несостоятельности, – активы должника, кредиторов должника и самого должника, – а также их распределение по разным юрисдикциям. В самом общем виде этот подход предусматривает четыре ситуации (критерия), когда несостоятельность приобретает международный характер (то есть становится трансграничной).

1. Активы несостоятельного  должника находятся в пределах  нескольких национальных юрисдикций (этот критерий совпадает с  приведенным выше).

2. Кредиторы несостоятельного  должника принадлежат к нескольким  национальным юрисдикциям.

3. Акционеры/участники должника  принадлежат к нескольким национальным  юрисдикциям.

4. Хотя бы два из  трех ключевых элемента дела  о несостоятельности, – либо  активы должника, либо его кредиторы,  либо должник (каждый из них  – в совокупности), – находятся  в пределах разных национальных  юрисдикций.

Каждый из этих случаев  требует применения той или иной международной правовой системы  несостоятельности, которые в первом приближении также можно разделить  на отдельные категории.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список используемых источников.

Нормативно- правовые акты

1. The Treaty on European Union, Maastricht, 7 February, 1992
2. The Treaty of Amsterdam, 2 October, 1997
3. Council Regulation № 1346/2000 on insolvency proceedings (OJ. 2000. L 160).
4. General Program for the abolition of restrictions on freedom of establishment (OJ. 1962. L 2)
5. First Council Directive № 68/151 (OJ. 1968. L 65),
6. Second Council Directive № 77/91 (OJ. 1977. L 26),
7. Eleventh Council Directive № 89/666 (OJ. 1977. L 26).
8. Third Council Directive № 78/855 (OJ. 1978. L 295),
9. Sixth Council Directive № 82/891 (OJ. 1982. L 378)
10. Twelfth Council Directive № 89/667 (OJ. 1989. L 395)
11. Fourth Council Directive № 78/660 (OJ. 1989. L 395);
12. Seventh Council Directive № 83/349 (OJ. 1983. L 193);
13. Eighth Council Directive № 84/253 (OJ. 1972. L 126).
14. Proposal for a Fifth Directive (OJ. 1972. C 131; OJ. 1991. C 321)
15. Proposal for a Tenth Directive (OJ. 1985. C 23)
16. Европейская конвенция о некоторых международных аспектах банкротства ETS №136 (Стамбул, 5 июня 1990 г.)//СПС Гарант
17. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1994. - №34.- Ст. 4926.
18. Федеральный закон от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"//СЗ РФ от 12 января 1998 г., N 2, ст. 222
19. Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"//СЗ РФ от 28 октября 2002 г. N 43 ст. 4190
20. Comparative Corporate Insolvency Law // The Model International Insolvency CO— operation Act. A Twenty-Fitst Century Proposal for International Insolvency Cooperation. Oxford, 1994. P. 687
21. Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" (постатейный комментарий). М, 2002. С. 13
22. Конкордат по международной неплатежеспособности. Международная ассоциация адвокатов. 1995
23. ЮНСИТРАЛ. Типовой закон о трансграничной несостоятельности и Руководство по принятию. Организация Объединенных Наций. Нью-Йорк. 1999. C.21/UNITED NATIONS PUBLICATION Sales No. R/99/V/3.

Учебная литература

24. Бушев А., Макарова О., Попондопуло В., Коммерческое право зарубежных стран, ПИТЕР. -2003
25. Внешнеэкономическая деятельность: международное частное право и российское законодательство. Сборник нормативных документов / Сост. Н.Ю.Ерпылева. М., 1999.
26. Гражданское и торговое право капиталистических государств / Отв. ред. Е.А.Васильев. М.,1993.

Европейское право. Учебник  для вузов/ Под общей редакцией  д.ю.н.Л.М. Энтина, М., Издательство Инфра-М, 2004